Дорогие мои старики

Александру Буйнову

Мы сидим с тобой на старой кухне,
Молча тянем горькую со льдом…
Раньше думал я, что небо рухнет,
Если мне вернуться в этот дом.

Но уходит жизнь, как лед в бокале,
И теперь я стал совсем другим:
Мы так долго врозь с тобой молчали,
Так давай же вместе помолчим.

Я пришел к тебе совсем,
И не спрашивай зачем,
Я пришел – и этим все сказал.
Я пришел к тебе совсем,
И спрошу тебя: «Ты с кем?» —
И ответ увижу по глазам.

Я так долго маялся по свету,
Все чего-то нового искал,
И не понимал, что кухня эта —
Для меня единственный причал.

Мы от одиночества устали,
Но теперь-то мы с тобой вдвоем…
Ничего, что тает лед в бокале —
Вместе мы и теплую допьем.

Бабушки-старушки

Вячеславу Добрынину

У подъезда кто сидит
Целый день обычно?
Кто на нас всегда сердит
И ворчит привычно?

Кто ругает снег за снег,
Дождь за дождь ругает
И, конечно, лучше всех
Все на свете знает?

Бабушки, бабушки, бабушки-старушки,
Бабушки, бабушки – ушки на макушке.
Бабушки, бабушки, мы вас уважаем,
Только как вас понять, мы, увы, не знаем.

Кто когда к кому пришел,
Кто чего нарушил —
Все известно хорошо
Бабушкам-старушкам.

Покачают головой
Строго и сурово —
И боится их порой
Даже участковый.

Спасатель

(Ах друзья мои, друзья)

Вячеславу Добрынину

На лодочной на станции
Работаю спасателем,
И ангелом-спасителем
Зовут меня не зря:
Хотите, не хотите ли,
Спасу вас обязательно —
Ведь все, кого я выручил,
Теперь мои друзья.

Ах, друзья мои, друзья!
Как вы там живете-можете?
Ах, друзья мои, друзья!
Теперь вы все – моя родня.
Когда-нибудь, когда-нибудь
Вы тоже, тоже мне поможете:
Когда-нибудь от одиночества
Спасете вы меня!

На лодочной на станции
Ангары все задраены,
Ледком вода подернулась,
И можно отдыхать…

Но я все дни по берегу
Слоняюсь неприкаянно —
Мне очень-очень хочется
Кого-нибудь спасать.

Одуванчик мой, моя любовь

Алле Пугачевой

Голодный ветер просит есть,
И я кормлю его с руки —
Мне одуванчиков совсем, совсем не жаль,