О Саше – человеке со сверхспособностями

Если вы никогда не видели Сашу – не расстраивайтесь. Вернее – расстраивайтесь, ведь другого такого не найти! Но все дело в том, что он очень похож на одного литературного персонажа – Маленького Принца Экзюпери. Те же светлые волосы – кудри, тот же печальный взгляд, та же забота о ближних, словно о своей розе… Он высокий и худой, всегда ходит в светлом: светлые джинсы, белый свитер, светло – серое пальто, и длинный белый шарф. Если его образ показался вам также похожим на образ ангелочков с рождественских открыток – что ж, пожалуй, это так. По крайней мере, в душе он настоящий ангел! По крайней мере, так думает его соседка Дина!

Глава 1. Дина.

После тьмы ночной придет рассвет.

Ночную прохладу сменит заря.

Посмотри: в чьих – то окнах горит свет.

Может он светит для тебя?

Дина живет в соседнем доме (дома расположены близко друг к другу) и любит наблюдать, как Саша утром уходит на работу. Собственно, вот уже несколько лет это единственная ее положительная эмоция на весь день. Дине 18, она толстая и с прыщами. Одноклассники ее не любят, но не за то, что у нее плохой характер (списывать она дает, конечно, всем, даже тем, кто за минуту до этого ее дразнил), и не за то, что она заносчивая (ведь совсем наоборот!), а за то, что она отличается от других. Она из неблагополучной семьи, поэтому у нее нет хорошей одежды (вся одежда, которая у нее есть, никогда не покупалась специально для нее, а отдавалась кем-то из знакомых). Еще у нее нет телефона. Никакого! Нет даже перспектив, что он когда – нибудь появится. Она могла бы сравнить себя с Гадким Утенком из сказки Андерсена, но Гадкий Утенок в конце превращается в прекрасного лебедя, а вот Дина на счет себя таких иллюзий не питала…Дина была отличницей лишь потому, что все свободное время проводила над книгами, пока ее одноклассники тусовались, влюблялись и целовались. Замкнутой Дине такое было не по карману ни в прямом, ни в переносном смысле…

      Итак… На дворе конец октября, по совместительству последние дни в первой учебной четверти, и приболевшая простудой Дина не пошла в школу, а сидит на окне и смотрит на серое небо, с которого на облетевшие желтые листья вот-вот пойдет то ли дождь, то ли снег. Из подъезда (что в доме напротив) выходит он… Саша…Тридцатилетний, красивый и умный мужчина, но всегда немного грустный. Саша живет на первом этаже. Уходя на работу он часто оставляет окно приоткрытым (чтобы проветривалось). На замечания соседок – бабулек о том, что его ограбят, Саша отвечает, что не боится: он работает в полиции и воров найдет за несколько часов.

***

Температура 38. Минуту назад Дину морозило, а теперь бросает в жар: так организм Дины органично сливается с непостоянством природы. Как она решилась на это? Непонятно… Дома опять была гулянка. Шумно, накурено, плохо пахло. Хотелось спать. Но спать сейчас нельзя: страшно. Болеющей и морально истощенной Дине дома было находиться уже невыносимо. А окно на первом этаже соседнего дома манило к себе: мол, в нескольких метрах от тебя находится рай, но ты туда никогда не попадешь. И Дина, ведомая то ли плохой наследственностью (оба родителя были судимы за кражи), то ли в порыве горячки (не любовной, а самой обычной – именуемой в народе ОРВИ) вышла на улицу, и подставив к Сашиному окну пустые ящики с мусорки, палочкой приоткрыла защелку (окно открывалось легко) и влезла в чужое окно, в чужую квартиру и чужую жизнь.

В квартире было чисто, хорошо пахло. Действительно рай! Хотя обстановка была и небогатая – Дине все здесь нравилось: шкафы, стенка, столик рядом с диваном… Скинув мокрые от снега куртку и ботинки, Дина отнесла их в прихожую, затем нашла в ванной половую тряпку и вытерла следы от ботинок на подоконнике и полу. Она хотела побыть в тишине и покое часа два – три, а потом, убрав все следы своего пребывания, уйти так же через окно. Если вы ее осуждаете – не нужно. Никогда не нужно никого осуждать! Ведь вы не были в ее шкуре, не страдали от недостатка любви вечно пьяных родителей, травли одноклассников (из благополучных, кстати, семей), и, наконец, это не у вас сейчас ломило все тело от запущенной простуды.

      Диван призывно манил уставшую больную Дину, она легла и закрыла глаза. Всего лишь на минуту…

Сон Дины был глубоким, тяжелым. Сначала снились кошмары, один раз она даже закричала. Проснулась, вся вспотевшая, посмотрела на часы, висящие на стене: 11.00. Опять провалилась в сон… В голове все гудело… На минуту открыла глаза – увидела склонившегося над ней мужчину в полицейской форме, подумала – вот сейчас, наверное, ее с позором поведут в отделение, потом возможно даже посадят за то, что она влезла в чужой дом. Ну и пусть! Сил думать об этом у нее сейчас не было… Опять сон, тяжелый, но уже без кошмаров. Кажется, всего минут пятнадцать. Затем снова проснулась оттого, что чья – то холодная рука гладила ее по мокрой, вспотевшей голове…Она с трудом посмотрела на хозяина этой руки: Саша. Он сидел на диване возле ее головы и сочувственно смотрел на Дину. В лице его было легкое удивление, жалость, и еще что-то такое, от чего Дине хотелось умереть прям здесь, в самом лучшем на свете месте, и никогда больше не возвращаться в холодный и неуютный дом.

Саша положил холодную (видно совсем недавно с улицы) руку на ее горячий лоб. Сказал куда-то в сторону кухни:

–Валя, что делать-то?

Из кухни вышла женщина средних лет, подошла к Дине и вынула у нее из подмышки градусник (оказывается, он там был).

– 39,5 температура. Укол сейчас поставлю. И тебе ампулы оставлю. Справишься? Если нет, позови Жору. Давно болеешь, девочка?

Дина кивнула.

– Ну ничего. Укол сейчас сделаем, лучше станет…Она поспит сейчас, Саш. Скорую вызвать надо. А потом бы родителей найти. Сообщить. Знаешь хоть эту взломщицу – то?

– Видел пару раз… Кажется, из соседнего дома.

Затем посмотрел на Дину. Спросил:

– Родителям твоим позвонить? Сказать, чтобы тебя забрали?

По лицу Дины покатились слезы.

–Ну, ясно, – сказал Саша и вздохнул. Потом они с Валей ушли на кухню и о чем-то говорили шепотом. Дина не слышала, о чем. Потом она снова уснула.

Когда она снова открыла глаза, за окном было уже темно. Горели фонари, и большими хлопьями падал мокрый снег. Было красиво. В комнате тоже была полутьма; свет Саша не зажег. Сам он полулежал в кресле напротив нее, закинув ноги на его спинку, и читал книгу. «Ну, надо же…, – удивилась про себя Дина, – «Маленького Принца» Экзюпери. Еще утром она думала об их сходстве. И вот он сидит рядом. Фонарь освещает половину его лица. Очень красивого лица. Задумчивого, печального… На нем белая водолазка (а кто – же был в полицейской форме?), светлые джинсы, серые носки.

–Вы очень красивы, – хрипя, говорит стеснительная Дина, удивляясь своей смелости.

Саша улыбнулся и посмотрел на Дину.

– Валя говорит, что я похож на Маленького Принца, – он показал рисунок на обложке книги.

– Вот, подарила мне сегодня.

Он снова улыбнулся. Лицо у него хорошее, доброе.

–Как ты себя чувствуешь?

Он сел рядом с ней на диван, положил руку ей на лоб. В этот раз рука была теплая. И лоб был теплым, не горячим. И на душе у Дины тоже было тепло, впервые за долгие годы. Так хорошо, что тот лед, который скопился в затюканном теле Дины, этого гадкого утенка, видимо растаял, и Дина заплакала. Сказалась физическая и эмоциональная перегрузка организма: слезы лились по ее щекам, не спрашивая разрешения у своей хозяйки. А Саша, склоняясь над ней, гладил ее по голове и по щекам, а потом случилось то, что, возможно, ожидаемо для читателя, но было совершенно неожиданным для них обоих: Саша ее поцеловал.

***

–Сейчас придет Жора, это мой друг и коллега. И муж Вали. Он живет этажом выше. Он сделает тебе укол. Я не умею, а Валя на дежурстве. Можешь пока умыться и сходить в туалет. Если успеем – попьем чай. Я пойду, поставлю.

Не успели. Через пять минут в дверь позвонили, и вошел мужчина лет сорока пяти, крупный, спортивный, очень похожий на Высоцкого. Особенно, как оказалось, голосом. Это его Дина видела сегодня днем в форме. Сейчас он был в спортивном костюме.

– Ну здравствуй, взломщица, – громко сказал Жора. – Живая?

Дина кивнула. Жора внешне был сильно похож на дядю Толю, любившего у них «гостить» в дни зарплаты. Это сходство отталкивало. Он прошел в ванную, помыл руки. Прошел в комнату и сел на диван рядом с Диной.

–Валя – жена Жоры – врач. Поэтому Жора умеет делать…

– Не по этому, – перебил Жора. – Я внутривенно еще до Вали умел. С Чечни.

Он набрал раствор в шприц, разорвал упаковку со спиртовой салфеткой и склонился над Диной. А что же Дина? А Дину трясло так, что ни то, что в вену, а в руку было попасть затруднительно. Жора удивленно посмотрел на Дину, затем многозначительно – на Сашу. Что значит этот взгляд? Саша сел рядом, облокотил Дину на себя так, что рукой держал ее руку с закатанным рукавом. Он посмотрел ей в глаза и сказал: «Успокойся». Странно, но взгляд у него какой-то гипнотизирующий. Не в том смысле, что от его голубых глаз не оторвать своих, а в самом прямом – от него будто проваливаешься в легкий транс. Жорик, уже успевший сделать укол, весело подмигнул. Затем кивнул Саше:

–Пошли, поговорить надо.

Они ушли на кухню, о чем – то там шептались. О чем – Дина не слышала. Через 10 минут Саша принес большую кружку с чаем и бутерброды. Дал пульт от телевизора. А еще через полчаса Дина уже спала.

***

– Слушай, Саш, давай и нам чаю, да? А коньяк у тебя еще остался?

Ну, слушай: Колесникова Дина Сергеевна. Восемнадцать лет, учится в 11 классе. В первый класс пошла в девять лет – до этого плохо разговаривала, никто же не занимался ей. Сейчас болеет, в школу не ходит несколько дней. Вообще часто болеет, часто пропускает школу, но учителя не в претензии: девочка умная, послушная, учится хорошо, все схватывает на лету. С одноклассниками отношения плохие. Травят девочку, хотя все у нее списывают. Жалко ее. Зашел когда утром к тебе – а она как печка вся горячая. Тебе вот позвонил и Вале. (У Жоры есть ключ от Сашиной квартиры. Из-за взрывного Жориного характера они периодически ссорятся с Валей, и Жора может посидеть у Саши несколько часов. Или несколько дней. На этот случай у Саши лежат некоторые Жорины вещи. Сегодня Жора как раз заходил за ними, и увидел Дину).

–Живет в соседнем доме?

–Да. 4-й этаж, квартира 35. Родители – наш контингент, оба сидели за кражи. Недолго. Сегодня второй день как гуляют. Дядя Толя, их друган, зарплату получил. На нее и пьют. И понимаешь вот какая штука…

– Как выглядит дядя Толя? – перебил Саша.

Жора посмотрел на него с любопытством и восхищением. Спросил:

– А ты мысли читать тоже умеешь?

– Не всегда. Очень редко.

– Хм… Всегда забываю о твоих эээ…. способностях. Ну так вот: Толя этот похож на меня. Очень. Сам удивился сегодня, когда осматривал.

–Труп?

– Да. У нее в квартире, – он кивнул в сторону комнаты. – Ножом пырнули, предположительно утром еще. Пьяные там все, никто ничего не помнит. Того, что дочери дома нет, хозяева не заметили даже. Спросил – в школе – говорят. И вот знаешь, какая мысль мне пришла только что…

–Нет, это не она.

– А ты видел, как она меня испугалась?!

–Видел.

–И не смотри, что она – почти ребенок. Всякое бывает. Меня вот увидела – и испугалась. А этот Толик у них частый гость. Родителей спаивает. Вот и повод его ненавидеть. И – боится его. Тяжело ей там. В квартире – вечно пьяные родители, а ей из дома деваться некуда. Сегодня вот только нашла себе приют – в виде твоей квартиры… Почему, спрашивается, именно сегодня? И как решилась – то в окно влезть, ведь не похоже на нее..

– Не она это.

–А может – спросим, а? Надавить ведь только, и сознается…

–Нет.

–Ну под гипнозом твоим спросишь может?

–Нет. Пей! – Саша показал на рюмку, и Жора выпил. Как ни странно, зрелый и вспыльчивый, прошедший Чечню Жора слушался молодого и интеллигентного Сашу. Интересно, почему?

***

Сегодня суббота. Полдня Саши не было дома. В 7 утра он разбудил ее, протянул стакан с водой и таблетки. Дина выпила их, не просыпаясь. Опять гипноз? Или это ее организм так ослаблен? Проснулась в десять утра. На столе записка: «Я ушел на работу, вернусь после обеда. Поешь, если хочешь – помойся. Только недолго. К обеду придет Валя, осмотрит тебя. Домой не уходи – Жора предупредил, что ты болеешь». Рядом лежали полотенце, новая зубная щетка и женский тонкий трикотажный халат. Не новый. Валин? Очень хотелось снять с себя грязную одежду: она пахла потом. Дина помылась и поела. Поняла, что чувствует себя гораздо лучше. Около 12 дня пришла Валентина.

– Привет! Я – Валентина Петровна. Ну как ты себя чувствуешь?

Валентина хорошая. Ей примерно под сорок. Волосы темные, собраны в хвостик. Глаза карие, добрые. На ней черная водолазка, темно – синие джинсы. Довольно крупная, но это если считать по нынешней моде. Ночью у нее было дежурство, а сейчас она, видимо, уже успела поспать несколько часов.

– Я хотела вчера скорую вызвать. Чтоб в инфекционку тебя увезли. Но Саша сказал, что так лечить будем. Поспорила бы с ним, ведь врач я, а не он. Но его … способности… иногда поражают. Всегда поражают. Поэтому мы с Жорой его слушаем. Ха! Жора, который воевал, который за свои сорок пять лет мало кого в жизни слушался, его слушается! Представляешь?!

Дина кивнула, хотя и не представляла, что такого есть в мягком, похожем на ангела Саше.

Валентина осмотрела ее, сделала укол, оставила таблетки и раствор фурацилина в стеклянной бутылке, показала, как включается телевизор (Дина такой включать не умела, так как у нее дома телевизор был старый – советский, черно-белый). Кивнула на шкаф с книгами.

– Бери, Саша не обидится.

Потом взяла со стола книгу Экзюпери, которую Саша вчера так внимательно рассматривал. Весело подмигнув, сказала:

–Это я ему вчера подарила. Зашла в книжный, смотрю – ну чудо прям! Вылитый Сашка! Глаза его, волосы, взгляд этот – вечно какой – то печальный… Шарф еще этот его… Похож?

Дина кивнула. Спорить с очевидным было бесполезно. Уже закрывая дверь, Валентина крикнула:

– А домой ты пока не ходи. Здесь полечишься!

***

Дина много спит. Когда болеет – особенно (а болеет она часто). Собственно, как правильно считает сама Дина, и сон, и ее болезни – это защитная реакция организма на негативные факторы внешней среды. Среды, в которой она живет. Точнее – существует. Во сне ты как бы на время уходишь из этой жизни, и живешь другой. Часто та – другая жизнь – намного интереснее настоящей. Иногда, почти проснувшись, Дина мечтает, и в полусне кажется, что то, о чем она мечтает, происходит на самом деле. Поэтому Дина не торопится вставать, а досматривает, додумывает свои сны.

Несмотря на то, что ей недавно исполнилось восемнадцать лет, в душе Дина еще подросток. Она не умеет справляться со своими эмоциями. И взрослые часто не умеют этого делать, но им на помощь приходит шопинг, вкусная еда, интересные книги и фильмы. Это у женщин. У мужчин – алкоголь и вкусная еда. Тем счастливчикам, кому повезло в семейной жизни, помогают объятия любимых. Женщины об этом знают точно, мужчины – тоже знают, но вслух не говорят: стесняются. Из всего перечисленного Дина может позволить себе книги, иногда фильмы (когда позволяют обстоятельства в квартире). Дальше ей на помощь приходит организм: при стрессах всегда поднимается температура, затем начинает болеть горло, затем организм впадает в некий анабиоз, пытаясь справиться с болезнью, и Дина спит, спит и спит…

Хлопнула входная дверь, и Дина проснулась. Это пришел Саша. Вместе с Жорой. У них сегодня сокращенный рабочий день. Они купили пиццу и пиво, и на ходу что – то бурно обсуждают. То ли работу, то ли личную Жорину жизнь. А скорее – и то, и другое вперемежку. Оба разделись (лица и одежда мокрые от снега), и заглянули к ней.

–Привет, взломщица! – Это спросил Жора.

– Ты как? – Это уже спросил Саша.

У Саши взгляд задумчивый и сочувственный, а у Жоры – веселый, но внимательный, будто он хочет в чем-то разоблачить ее. Минут через десять после того, как они сняли куртки и обувь, Саша принес ей пиццу и чай. Затем, чтобы не смущать ее – ушел на кухню.

Валентина спит после дежурства, поэтому они сидят на кухне у Саши. Спорят, потом смеются, потом снова спорят. Жора горячится, спокойный Саша его «остужает». Интересная пара! Вспомнилось из Пушкина: «Они сошлись: волна и камень, стихи и проза, лед и пламень». Из перечисленного Жора – волна (из бушующего моря), пламень (по характеру) и проза (проза жизни). Стало быть Саше достается стихи и камень (характер что – ли?). Лед никому не достается. Не про них.

Потом пришла Валентина, принесла торт. И все вместе пошли в комнату пить чай. Смотрели телевикторину, пытались отвечать на вопросы, шутили. Валентина пытается втянуть Дину в общий разговор, но та замкнута и все время молчит. Зато у нее есть возможность понаблюдать за присутствующими, и она сделала для себя несколько интересных выводов:

Валентине нравится Саша. И как человек, и как мужчина.

Саша об этом знает, но виду не подает.

Жора тоже об этом знает, и даже знает о том, что Саша знает. Единственное, чего Жора не знает – так это то, что ему с этим делать…

***

Саше нравится Дина. Сейчас она лежит с закрытыми глазами, делает вид, что спит. Не спит! Саша чувствует это тем, что Валя с Жорой называют «способностями». Они любят Сашу, и гордятся им. К Дине у них отношения неоднозначные. Бездетная Валя отчасти видит в ней дочь, но ревнует к Саше. Жора тоже видит в ней ребенка (так и называет – ребенок, ведь она ему в дочери годится). Но Жора думает, что это она убила дядю Толю. Возможно ли такое? Возможно.

Когда сидели на кухне, Жора признался, что испытывает по отношению к мертвому Толе двойные чувства: вроде и мразь последняя (биографию изучили), а вроде бы что – то родное в нем есть. «Не даром же мы так похожи», – говорит Толя. «Не даром…», – про себя думает Саша. Саша чувствует в них общую кровь. Надо будет спросить у Жоры – кто его отец? Хотя отца Жора никогда не видел…

Дина боится Жору, как огня! Боится, когда он ходит рядом, когда садится на диван. Пока Жора ходил за лекарством – дрожала, как осиновый лист. И Саше снова пришлось сесть рядом, обнять за плечи. Гипнозом Саше заниматься не приходится – ее успокаивает сама его энергетика. Понятно, что Дина боится не Жору, а дядю Толю в в Жорином лице. Ненавидит его! Дождалась, пока он будет пьян и убила его? А потом испугалась и убежала из дома?

Начало одиннадцатого. В комнате темно. За окном опять снег – много красивого, белого и пушистого снега. В свете фонаря видно ее лицо – не спит…

Саша так и остался сидеть в кресле. Он задумчиво смотрел в окно, смотрел, как мокрый снег залепляет стекла, будто кто-то с неба пригоршнями кидает их в Сашу. Он гладил Дину по голове, отчего она улыбалась во сне. Он стирал все ее плохие мысли, плохие воспоминания, очищая место в ее голове для хороших, которые начнутся с сегодняшнего дня. Потом, он увидел ее сон – легкий, хороший. Наконец – то! Он чувствовал, что Дина на его планете, как Роза у Маленького Принца, и он в ответе за нее…

***

Дина проснулась почти здоровой. Она не помнит вечер, не знает про гипноз. Она больше не боится Жору, ничего не боится. Она, наконец – то, счастлива.

Жора (сварливый, вспыльчивый Жора!) стал с ней очень ласков, все так же называет ее ребенком, все так же часто приходит к ним (К НИМ!!!) в гости. Он может часами сидеть рядом с Диной на диване, смотреть телевизор, обсуждать на равных умные, в том числе и политические передачи. Еще бы – Дина, как говорилось ранее, очень умная. Она к Жоре тоже очень привязалась.

Убийство дяди Толи раскрыли быстро. Нашли еще одного собутыльника, гостившего у них в то утро. Что – то не поделили по пьяни, и тот убил Толика. Таких дел миллионы…

Кстати, о Толе. Саша спросил Жору – кто его отец (Жора рос без отца и не знал его), и кто – отец Толика. Жора стал искать, и узнал, что отец у них с Толиком один, поэтому они так похожи. Так бывает. Тем более, что выросли они в одном районе. Вот такая получилась Санта – Барбара.

В понедельник приходила мать Дины. Заметила, наконец – то, ее отсутствие. Кричала, требовала, чтобы дочь вернулась домой. Потом приходила еще несколько раз. Уже плакала, просила прощения. Дина простила, но домой уже не вернулась.

Валентина тоже часто приходит. Как и Жора, она очень ласкова с Диной. Она сходила с ней в магазин, купила ей немного одежды. Сводила в салон красоты, где Дину постригли и покрасили в рыжий цвет. А еще – сделали неброский татуаж бровей и губ (косметику Дина не любит). По словам Валентины, Дина расцветает на глазах.

А Саша? Саша любит Дину. Он бережет ее, как свою розу. И через двадцать лет он выглядит все так же: светлые волосы, развевающиеся на ветру, задумчивый взгляд голубых глаз, белая водолазка и белый шарф, накинутый поверх светлого пальто.

Точно так же, каким его много лет назад нарисовал Экзюпери…

Глава 2. Саша.

Саше 10 лет. Он лежит на сеновале и смотрит на звезды. Почему – то, глядя на них, он чувствует необъяснимую тревогу… Тоску… Кажется, что он живет не на своей планете. На той планете, где он должен жить, растет много – много роз! А все жители – красивые и добрые. Участливые по отношению друг к другу.

На этой планете вместо роз его ждет огород с некопаной картошкой (что тоже неплохо). Сейчас конец августа. Днем уже не очень жарко, а ночью бывает очень холодно! Но Саша упорно идет спать на сеновал – дома ему не нравится. В школе ему тоже не нравится. Ему туда идти через несколько дней, в третий класс. Потому что в первый класс он пошел в 8 лет, по той причине, что родители и некоторые учителя считали его умственно отсталым. Некоторые учителя (и большинство учеников) считают так до сих пор. Из – за Сашиных странностей… Из – за них сам Саша очень страдает! И очень мечтает стать таким, как все! Но судьба не дает ему такого шанса…

В самые неподходящие моменты он вдруг становится очень задумчив, глядит в одну точку и молчит, не реагирует на происходящее, как не кричи на него… Как объяснить молодой еще учительнице литературы, почему во время диктанта он думает не о тексте, который она диктует, а о том, что она, несчастная от неустроенной личной жизни (и не видящая в ней никаких перспектив) через год будет очень счастлива? На межрайонных школьных соревнованиях, куда она поедет в качестве сопровождающей, она познакомится с молодым физруком из другого поселка. Еще через полгода она переедет к нему в поселок, потом… Потом у нее все будет очень хорошо.

И Саше кажется, что все это очень очевидно, и все должны это видеть (Саша еще не осознает, что он – особенный). Но все видят только тетради перед своими носами, и пишут диктант. А учительница смотрит на Сашу грустными – грустными глазами…

У Саши три старых свитера и двое штанов: джинсы – на осень и теплые (с начесом) – на зиму. Такая скудность гардероба его не тяготит: в их поселке нет богатых, многие дети – из неблагополучных семей, поэтому одеваются все – кто во что придется (чаще одежда отдается кем – то).

Одноклассники не любят Сашу. Дразнят его. В их компании он лишний. И, конечно же, это травмирует психику десятилетнего мальчика. О, где же та планета с розами и дружелюбными детьми???

Но сейчас еще август. Ночь выдалась на удивление теплой, и Саша, укрывшись ватным одеялом, смотрит на звезды, и мысли его, как караван верблюдов, идут от одного момента его жизни к другому… Почему – то подумалось, что в свою школу он больше не пойдет (как такое может быть?), о том, что лет через десять у него будет свой дом, куда он принесет найденную на помойке собаку, которую потом придется отдать лучшему другу. О том, что окна в квартире нужно будет обязательно (обязательно!!!) оставлять хоть чуть – чуть приоткрытыми (чтобы проветривалось). О том, что к тому времени его будут очень ценить и любить. И о том, что сейчас, с этой самой ночи и на все десять лет он остался совсем один под этим большим звездным небом. «Почему же один? А мама?», – думал, засыпая, Саша.

На следующее утро Саша узнал, что его мама в ту ночь умерла. Соседи говорили, что ее сгубил «огненный змий». А если точнее, то вечером, хорошо выпив, она рано закрыла заслонку в печной трубе и умерла от угара. Окна! Надо открывать окна!

В свою школу Саша, как и думал, не пошел. Через несколько дней его увезли в детский дом.

***

Тяжело шагая под луной холодной,

Я снова вспоминаю свой приют.

Я вспоминаю детство бедное, где я – голодный,

Ищу впотьмах надежду и уют.

Где я бродил по улицам, украдкой глядя,