Зло из прошлого

Софи пожала плечами.

– Не так уж часто вы видитесь.

– Ну всё-таки родня же. И мой брат раздражает не только их. Ты же видела, что творится в школе, а дальше будет только хуже в миллион раз. Знаю, что не надо обращать внимания, но…

Он пнул себя в ботинок, глядя под ноги.

– Дело в том… мне нравится быть Вакером, по крайней мере, нравилось до всех этих передряг. Ты, наверное, решишь, что я дрянь, потому что хвалюсь, но… Мне нравится иметь такую древнюю родословную, и я не о тех страшилках, которыми Алвар Биану до смерти перепугал. Эта фамилия всю жизнь как бы предвещала, что меня ждут великие свершения. А теперь меня наверняка запомнят лишь как брата убийцы.

– Неправда. Я никогда не забуду, как ты меня нашёл и привёл в Затерянные города, мою настоящую родину. А когда я звала на помощь, ты примчался и спас меня от исчезновения. И как всё бросил, чтобы отправиться со мной к «Чёрному лебедю». Да что там говорить, всего и не перечислишь.

Его лицо озарилось улыбкой.

Но ненадолго.

– Тоже мне… великие дела, – пробормотал он, разглядывая тронутые оранжевым облака.

А для неё всё именно так и было… но не ляпнешь же такое вслух. Да ему это и не важно.

– Когда уничтожим Незримых, так и будет. Ты же меня не бросишь, правда?

– Конечно.

– Значит, надо придумать план… кстати, Фэллон меня натолкнул на одну мысль. Надо самим обыскать весь Эверглен, проверить, что Совет ничего не упустил. Хоть Люция и говорила, что Веспера в доме ни разу не была, но мне не нравится сам факт их знакомства. И знаешь, у меня такое ощущение, словно она что-то недоговаривает.

Фитц согласился, и она добавила:

– Только… если ты решил, что ноги твоей там не будет, дело здорово усложняется.

– Ага! – воскликнула Гризель. – Ну что, попался?

– Я тебя не заманиваю, – заверила Софи. – Не хочешь возвращаться, пока там Алвар, никто не заставляет.

– Да никуда он теперь оттуда не денется! – взорвался Фитц, снова взметая тучу рыжей пыли. – Ему целые апартаменты строят! Сама же слышала, как он распинался, мол, горит желанием помочь повстанцам и сослужить им добрую службу. – Он изобразил рвотный позыв. – И всем ясно, чем это закончится. Через полгода его там оставят насовсем, а нам придётся делать вид, как будто ничего и не было.

– Может, ты и прав, – признала Софи. – Но, если так… может, поговорка «Держи друзей близко, а врагов ещё ближе» появилась неспроста?

Фитц закрыл глаза.

– Наверное. Только не уверен, что смогу спокойно смотреть, как родители ведутся на его спектакль «Я весь такой белый и пушистый». Голову на отсечение даю, что к Фестивалю Небожителей Алвар уже переберётся в основное здание.

– А скоро он будет?

Упомнить все знаменательные даты в Затерянных городах было решительно невозможно. К тому же этот фестиваль проводили только при полном лунном затмении.

– Где-то месяца через три или чуть меньше. Словом, когда пройдёт половина испытательного срока Алвара. Могу поспорить, что к тому времени он охмурит всех подряд, даже Биану. А я просто… как об этом подумаю, так прямо кулаки чешутся.

– Понимаю. Честное слово, я тебя не уговариваю возвращаться домой или соглашаться на то, что тебе не по душе. Просто… если я вернусь без тебя, не сердись, пожалуйста. С тех пор как мама Кифа исчезла вместе с Весперой, у нас не появилось ни единой зацепки, кроме осмотра Эверглена. Может, он ничего не даст, но хотя бы стоит попытаться.

Фитц повернулся к ней.

– Я не сержусь на тебя, Софи, тем более из-за своего поганого братца. И… если ты собралась обыскивать мой дом, то я иду с тобой.

– Просто навестить? – вмешалась Гризель. – Между прочим, я тоже считаю, что с твоего подозрительного братца глаз лучше не спускать, хоть ты и не спрашивал, и кстати, очень зря. У меня бы он уж точно не забаловал, только пока ты тут куксишься, мне приходится с тобой нянчиться.

Фитц тяжко вздохнул, ковыряя ботинком в песке.

– Пожалуй, можно попробовать там пожить, посмотрим, что из этого выйдет, только… Мне понадобится кое-какая помощь, – обратился он к Софи.

– Чем смогу, помогу, – пообещала она.

Он приблизился к ней с беспокойством в глазах.

– Не верю я, что ему память начисто отшибло. Так не бывает.

– Иногда бывает, – напомнила Софи. – Дэмелю же удалось стереть у моих человеческих родителей все воспоминания обо мне.

– Просто ты ему помогла усилить воздействие. К тому же люди не оберегают мысли, как мы.

– Верно. – С тех пор как у Софи открылся дар телепатии, её мучили жуткие головные боли. – Мы же вместе Алвара проверяли, несколько часов, помнишь?

– Помню. – Фитц опустил глаза, теребя потускневшие кольца на большом пальце, парные тем, что ей подарил. – Только знаешь… мы ведь уже давно не упражнялись. Ты, конечно, не виновата, на нас ведь столько проблем навалилось, но теперь, пока всё более-менее утряслось, хорошо бы продолжить. Может, только так удастся обнаружить, что скрывается у Алвара в голове.

Софи так и тянуло ему возразить.

Но он был прав – и у неё тут же нестерпимо зачесались веки. Ведь совместные тренировки когнатов значили гораздо больше, чем упражнения в телепатии.

Когнаты не должны ничего скрывать друг от друга.

Никаких тайн.

Подготовка когнатов основывалась на доверии.

В этом и заключалась загвоздка, ведь Софи хранила тайну, которой ей ни за что, ни за что, ни за что, ни с кем, ни с кем не хотелось делиться.

– Ты обещала продолжить занятия, когда мы найдём твою человеческую семью, – мягко напомнил ей Фитц. – И что на этот раз мы ничего не станем друг от друга скрывать.

– Ишь ты, запомнил, – попыталась она выдавить улыбку. – А я-то надеялась, что забудешь.

Она это пообещала сгоряча, опешив от открытия, что мистер Форкл всю жизнь скрывал своего брата-близнеца, потому что на рождение двойни в Затерянных городах смотрели неодобрительно. В тот момент она так устала от всех этих бессмысленных секретов, и признание в том, что Фитц ей нравится, не казалось таким уж страшным.

И о чём она только тогда думала.

– Я так и понял, – признался Фитц. – Поэтому не поднимал эту тему. Просто… хочу быть уверен, что сделал всё возможное, чтобы прекратить происходящее с братом, – тут явно дело нечисто. А без тебя мне не справиться.

Софи сделала медленный глубокий вдох, обдумывая его слова. Дело серьёзное и важное, куда серьёзней стыда или обиды из-за раскрытия её тайны.

– Ладно, – прошептала она. – Будем заниматься как можно больше.