Шарлотта Бронте (Charlotte Bronte, 21.4.1816 - 31.3.1855) родилась в 1816 г., в семье сельского священника в Йоркшире. Ее отец, Патрик Бронте, ирландец, был смолоду простым ткачом. Он обладал редкими способностями и трудолюбием, мечтал учиться. Для простого человека, решившего овладеть знаниями, в Британии того времени был один путь - стать священником. Патрик Бронте изучил богословие, женился, получил церковный приход на севере Англии, возле промышленного города Лидса. Там и родились его дети - пять дочерей и сын.
После рождения младшей, Анны, умерла мать. Детишки остались на попечении старой служанки. Соседи не могли без слез смотреть, как они гуляют по окрестным вересковым полям, держась за руки попарно, под присмотром старшей, десятилетней. Семья была очень бедна, но Патрик Бронте не принимал ни от кого помощи. Фанатичный и суровый, он отвергал подарки, похожие на милостыню. Дело доходило до курьезов. Зная, что у детей нет крепкой обуви, богатые соседи купили им башмаки. Увидев перед камином шесть пар новых башмачков, Патрик Бронте бросил их в огонь.
В 1824 г. Шарлотта и три ее сестры были отданы отцом в сиротский приют для дочерей духовенства. Здесь их должны были подготовить к профессии гувернанток; не случайно пансион в местечке Кован-Бридж стал прообразом для Ловудского приюта в романе "Джен Эйр". Недоедание, холод и грязь в помещениях, изнурительные церковные службы, издевательское обращение разрушали здоровье детей. От вспыхнувшей в 1825 г. эпидемии тифа слегло сорок пять учениц из восьмидесяти. Погибли две старшие сестры Шарлотты, Мария и Елизавета, воспоминаниями о которых навеян образ Элен Бернс в романе. Это были кроткие и исключительно одаренные девочки. Гибель многих воспитанниц приюта привлекла к нему всеобщее внимание: были сменены его начальники и попечители. Патрик Бронте приехал, чтобы похоронить двух старших дочерей и забрать домой оставшихся в живых, но совершенно больных девочек - Шарлотту и Эмилию. Больше он уже не пытался дать им образование в бесплатном учебном заведении. Шарлотта позднее училась в хорошем платном пансионе.
[---]
Все дети Патрика Бронте были талантливыми, писали с детских лет стихи и романы. Сын Бренуелл и Шарлотта увлеклись еще и рисованием. Оба они были, в сущности, настоящими художниками.
О профессиональных занятиях искусством и литературой три девушки из бедной семьи не смели и мечтать. Они вели домашнее хозяйство, работали гувернантками. Когда Шарлотта послала в 1837 г. свои стихи вместе с робким письмом известному поэту Роберту Саути, тот сурово ответил ей, что литература не женское дело, так как она отвлекает женщину от хозяйственных забот.
В 1842 г. Шарлотта и Эмилия поехали в Брюссель и поступили в бельгийский пансион, надеясь в совершенстве овладеть французским языком. Это был замысел Шарлотты. У них не было денег, чтобы платить за обучение, но они взялись преподавать английский язык ученицам пансиона. Обучение в пансионе возглавлял Константин Эже, муж начальницы, очень образованный человек, знаток литературы. Он по первому же французскому сочинению, написанному молодыми англичанками, понял их одаренность и предсказал им писательскую славу. Его советы Шарлотте и вера в ее талант стали для нее огромной поддержкой. Ей выпало несчастье полюбить мсье Эже - женатого человека. Конечно, это была возвышенная любовь, больше похожая на дружбу. Но мадам Эже устроила грандиозный скандал мужу и молодой учительнице, потребовала ее отъезда.
В очень преломленном виде эта трагическая любовь отразилась в романе "Джен Эйр", в истории мистера Рочестера, прикованного навек к неуравновешенному и злому существу. Даже самая его внешность - массивный квадратный лоб, жесткие очертания губ и подбородка - повторяла в какой-то мере черты мсье Эже.
Сестры Бронте пытались открыть свой пансион для девочек. Именно для этого они получили образование в Брюсселе. Им также хотелось не разлучаться больше, не работать гувернантками в разных концах Англии, а жить и трудиться вместе. У них были все данные для задуманного предприятия: педагогический опыт, образование, безукоризненное знание французского языка. Но у них не было ни денег, ни связей, и никто не приехал учиться в угрюмый и бедно обставленный пасторский дом на кладбище.
В 1846 г. сестрам Бронте удалось наконец издать сборник своих стихотворений. Они выступили под псевдонимом братьев Белл. В 1847 г. они послали (под тем же псевдонимом) лондонским издателям свои романы. Романы Эмилии ("Грозовой перевал") и Анны ("Агнес Грей") были приняты в печать, роман Шарлотты "Учитель" - отвергнут. Но она уже работала над второй книгой, и в конце 1847 г. роман "Джен Эйр" увидел свет и имел большой успех.
Но слава не принесла трем увядающим девушкам счастья. Их силы были уже надломлены лишениями и непосильным трудом. Любимый брат Бренуелл погибал от туберкулеза. От него заразилась сначала преданно ухаживавшая за ним Эмилия, затем - Анна. Все они умерли в течение 1849 года. Шарлотта осталась одна с раздражительным слепым отцом, без милых спутниц, с которыми привыкла делиться каждой мыслью.
Она работала над своими новыми книгами. В конце 1849 г. вышел роман "Шерли" - о движении луддитов. Он был навеян живыми впечатлениями от разгоравшегося чартистского движения. В 1853 г. был опубликован роман "Вильетт", наиболее автобиографичный: в нем воссоздана обстановка бельгийского пансиона, с которым было связано столько воспоминаний.
В доме Патрика Бронте появился новый обитатель - молодой священник Артур Белл Николе. Его назначили помощником ослепшего отца Шарлотты. Новый пастор влюбился в прославленную романистку, просил ее руки. Но Патрик Бронте не хотел и слышать об этом браке. Он не мешал своим дочерям писать, гордился их литературной известностью, но не допускал и мысли об их замужестве.
Отвергнутый поклонник решил стать миссионером и уехать в Индию. Шарлотта простилась с ним у калитки и заметила, что он плачет. Этого она не выдержала, догнала его и сказала, что будет его женой. Он так и остался в местечке Хэворт, в пасторском доме.
Замужество 38-летней Шарлотты было недолгим: через год, в 1855 г, она умерла от преждевременных родов.
Патрик Бронте просил подругу дочери, известную романистку Э. Гаскелл, написать о Шарлотте книгу. Она взялась за это с присущей ей добросовестностью: посетила все места, где пришлось жить и работать Шарлотте, побывала и в Брюсселе, где виделась с семейством Эже. В 1857 г. появилась ее правдивая и сильная книга "Жизнь Шарлотты Бронте".
Роман "Джен Эйр" привлек и поразил читателей образом главной героини - смелой и чистой девушки, одиноко ведущей тяжкую борьбу за существование и за свое человеческое достоинство.
Роман стал важной вехой в истории борьбы за женское равноправие. Это пока еще не политическое равноправие - избирательных прав для женщин не требовали даже чартисты, - но равенство женщины с мужчиной в трудовой деятельности и семье. В постановке женского вопроса и в самом своем творчестве Шарлотта Бронте была близка французской писательнице Жорж Санд, знаменитый роман которой "Консуэло" (1842 г.) очень любила Ш. Бронте.
Джен Эйр - пылкая и сильная натура, носительница стихийного протеста против всякого угнетения. Еще в детстве она открыто восстает против своей богатой и лицемерной воспитательницы и ее жестокого, избалованного сына. В приюте, в беседе с кроткой и терпеливой Элен Бернс, она высказывает мысль о необходимости сопротивления: "Когда нас бьют без причины, мы должны отвечать ударом на удар - иначе и быть не может - притом с такой силой, чтобы навсегда отучить людей бить нас!"
Нет, совсем не христианскую мораль проповедовала в своей книге бедная гувернантка, дочь священника! Неудивительно, что роман "Джен Эйр" вызвал негодование реакционных кругов. В рецензии, помещенной в журнале "Quarterly Review" (1848 г.) говорилось: "Джен Эйр горда, а потому и крайне неблагодарна; богу было угодно сделать ее одинокой и беззащитной сиротой, и тем не менее она никого не благодарит - ни друзей, ни руководителей своей беспомощной юности - за одежду и пищу, за заботу и воспитание. Автобиография Джен Эйр - целиком антихристианское сочинение. Оно проникнуто ропотом против комфорта богатых и лишений бедняков". Далее тот же автор рецензии (это была некая мисс Ригби) приходит к выводу, что роман "Джен Эйр" порожден тем же мятежным духом, который проявился в чартизме.
Дух протеста и независимости дает себя знать и в отношениях Джен Эйр с любимым человеком. Измученная странной, причудливой игрой, которую ведет с ней ее хозяин, Джен, в сущности, первая говорит ему о своей любви. Это было неслыханно, недопустимо в викторианском романе! Та же рецензентка с ужасом сообщает, что, по слухам, автором романа является женщина, но это, конечно, женщина, "которая давно уже потеряла право на общество лиц одного с нею пола".
Самое объяснение Джен в любви принимает характер смелой декларации о равенстве. "Или вы думаете, что я автомат, бесчувственная машина?.. У меня такая же душа, как у вас, и такое же сердце... Я говорю с вами сейчас, презрев обычаи и условности и даже отбросив все земное..."
Став невестой любимого человека, на вершине счастья, Джен Эйр сохраняет самообладание и трезвость. Она стоит на страже своей независимости, ее пугает превращение в рабыню, в игрушку мужа. Она продолжает давать уроки его дочери, отвергает роскошные подарки жениха, упорно напоминает ему, что она бедна и некрасива (да, Джен Эйр некрасива - это тоже было новшеством для английского викторианского романа).
Узнав, что ее возлюбленный женат, Джен уходит из его дома и скитается без гроша по большим дорогам. Ей приходится ночевать в поле, под стогом сена. Никто не пускает ее под кров, она не может добыть хлеба даже в обмен на дорогую шейную косынку. В стране безработных и бездомных каждый бедняк вызывает у сытых людей подозрение в воровстве и обрекается на голодную смерть.
Современного читателя может удивить поведение Джен Эйр. Ведь мистер Рочестер связан брачными узами с буйной сумасшедшей и по английским законам не может развестись с ней. Его несчастье и его искренняя любовь к Джен должны были бы сломить ее сопротивление. Он предлагает ей уехать с ним в Италию, где их никто не знает, и счастливо прожить с ним за границей до конца дней. О своей больной жене он будет продолжать заботиться. Что же мешает безгранично любящей Джен принять его предложение?
Конечно, Шарлотта Бронте остается здесь дочерью своего века, когда всякий неофициальный союз считался позором и преступлением. Но решение ее героини психологически понятно: Джен Эйр - гордая и чистая натура; самая мысль о том, что всю жизнь придется лгать, всю жизнь быть вдалеке от родины, завися от малейшей прихоти деспотичного и вспыльчивого (хотя и любимого) человека, невыносима для нее. И она предпочитает нищету и разлуку.
Необычайный успех романа объяснялся и той смелостью, с которой писательница рисует чувство любви; даже передовые писатели-мужчины той эпохи (Диккенс и Теккерей) не решались на такое изображение. Тем более неожиданным для английской публики был голос подлинной страсти, прозвучавшей на страницах романа, написанного женщиной, провинциальной гувернанткой. У Рочестера это страсть, сметающая все преграды, у Джен - страсть, вступившая в борьбу с обостренным чувством долга.
Сюжет романа связан с длительной романтической традицией: он не очень правдоподобен, хотя в этом скрыто и своеобразное обаяние. Сказалось чтение готических романов и произведений романтиков. Замок Рочестера, скрывающий мрачную тайну, внезапные появления ужасной женщины, прерванная свадьба, полученное героиней богатое наследство, пожар, в котором гибнет жена Рочестера и его замок, наконец, счастливый конец - все это вполне соответствует канонам увлекательного, романтического романа. В образе Рочестера явно ощущаются байронические черты.
Но Шарлотта Бронте остается реалисткой в самом главном - в правдивом и типическом изображении социальной среды, социальных отношений и человеческих характеров. Дочь священника, она не остановилась перед убийственной сатирой на духовенство. Наиболее отталкивающий и гротескный образ в романе - священник Броклхерст, "попечитель" и, в сущности, убийца девочек-сирот в Ловудской школе. Идеализированные образы священников, кротких и чуждых корысти, наводнявшие викторианскую литературу, отвергнуты Шарлоттой Бронте, хорошо знавшей клерикальную среду. В ней она встречала два типа священников - суровых фанатиков и семейных деспотов (таков был ее отец) и лицемеров, прикрывающих благочестивыми фразами свою привязанность к земным благам. Оба эти типа выведены в ее романе.
Молодой пастор Сент-Джон наделен красотой и добродетелью, верностью религиозному долгу; но, по существу, это педант и фанатик, приносящий в жертву все живые чувства и человеческие отношения. Писательница тонко подмечает даже оттенок сухого эгоистического расчета в идеалах и требованиях Сент-Джона, в его рассуждениях о высшем христианском долге: предлагая Джен Эйр брак без любви и совместную миссионерскую деятельность в Индии, он стремится приобрести покорную и безропотную подругу, почти рабыню. Недаром Джен Эйр отвечает ему гневной отповедью: она видела и испытала сама настоящую любовь и, хотя бежала от нее, теперь застрахована от холодных догматов, принижающих человеческое чувство. Земная страсть и земное счастье привлекают ее, а не самоубийственное миссионерское служение. В порыве гнева она говорит Сент-Джону, что презирает и его самого и его любовь. Сколько смелости нужно было молодой писательнице, дочери пастора, чтобы открыто восстать против религиозных идеалов самоотречения, против традиционного (и в основе своей шовинистического) прославления британского миссионерства!
Столь же беспощадна Шарлотта Бронте и к любым проявлениям накопительства, преклонения перед деньгами. Ужасна история брака, превратившегося для мистера Рочестера в безысходную трагедию: сначала, в юности, он становится жертвой гнусной торгашеской сделки между двумя богатыми семьями, скрывшими от него душевную болезнь невесты; потом он оказывается привязанным на всю жизнь к неизлечимо больной, помешанной женщине. Писательница выступает здесь против английских государственных законов о браке, начинает спор, который продолжат такие колоссы, как Голсуорси и Шоу.
Финал романа, когда Джен Эйр возвращается к искалеченному, ослепшему, обедневшему мистеру Рочестеру и приносит ему помощь и утешение, превращается в своеобразный апофеоз героини. Свет жертвенного служения Джен Эйр любимому человеку, а также умение писательницы передать накал страстей, глубину возникающих у героев вопросов и переживаний снимают тот оттенок слащавости и фальши, который был обычно присущ happy end, счастливому концу викторианского романа.
Шарлотта Бронте - мастер пейзажа. Она видела мир глазами художника - да она и была не только писателем, а и художником. Прекрасны и бесконечно разнообразны набросанные в ее романах ландшафты родной северной Англии, все эти вересковые долины и холмы, то окутанные голубой дымкой, то залитые лунным светом или обледеневшие, иссеченные холодным ветром.
Роман "Джен Эйр", одновременно поэтический и беспощадный, стал новым словом в английской литературе XIX века.
