Третий дубль

– Сюрприз, – улыбнулся Кузнецов. – Я взял напрокат в видеосалоне запись концерта твоего героя. Кстати, кто мне заплатит трешник?

– Главбух.

– Тогда плакали мои денежки. А я думал, ты раскошелишься.

– Митя! – нетерпеливо сказал Панин и протянул руку за кассетой. – Ты же знаешь, за мной не пропадет.

– А какая красуля выдает там кассеты! Я ей вопрос: есть ли у вас записи с певцом Леонидом Орешниковым? – Старший лейтенант хитро посмотрел на Панина. – Хочу сделать приятное товарищу! Его Орешников сильно интересует. И представь себе, выдает красуля мне эту штучку. – Он наконец отдал кассету капитану.

– Молодец, Дима! – улыбнулся Панин и посмотрел на кассету. Лохматый красавец Леонид Орешников, облаченный в белоснежный костюм чудовищно-ультрамодного покроя, приветствовал своих почитателей, воздев руки к небесам.

– Бери, бери, Саша. В НТО есть видеомагнитофон. Посмотришь концерт, получишь удовольствие. Я думаю, вопрос о трешке сам собой решится…

Митя-маленький был из тех людей, которых по крайней мере один раз в сутки следовало погладить по головке, похвалить. Человек настроения, он мог обидеться из-за невинной шутки, вспылить. А люди служили в Управлении уголовного розыска острые на язык, и в первый год работы Кузнецову приходилось туго. Он даже подавал заявление об уходе, но Семеновский не торопился заявление подписывать. Так совпало, что в это время Митя-маленький получил благодарность за участие в поимке банды поездных грабителей, и про заявление было забыто. Но, как шутили в управлении, приступы меланхолии на Кузнецова по временам накатывали.

– Вопрос о трешке решится… – подтвердил Панин, разглядывая портрет певца. Может быть, и правда следовало посмотреть видеозапись? Узнать, с каким оркестром он поет, кто его окружает на концертах. Если судить по тем зарубежным видеоклипам, с которыми был знаком капитан, звезд иногда показывают в кругу семьи, с друзьями. Иногда они дают короткие интервью. И вдруг капитана бросило в жар. А съемки на площади, которые не закончились из-за того, что пропал певец?! Режиссер Максимов ведь говорил Панину, что хотел снять третий, последний дубль заключительного проезда! А может быть, хорошо получился и первый? Да и все остальные съемки? Как же он оплошал! Прошел мимо такого материала! Эти кадры – живой Орешников за несколько минут до исчезновения. Его настроение, панорама площади… Мало ли какие неожиданности могут поджидать внимательного зрителя при просмотре пленки. Всей пленки, еще не смонтированной.

– Митя, ты заработал хороший обед в «Севере». Даже с бокалом шампанского…

– И с твоим любимым мороженым? – поинтересовался старший лейтенант. Он с удивлением наблюдал метаморфозы, происходившие с Паниным.

– И с мороженым! Только все ближайшие дни оно будет казаться мне горьким. Надо же, такой олух!

– Люблю самокритику, – не удержался Митя.

– А в чем загвоздка?

Капитан не принял шутки. Сказал раздраженно:

– Я поначалу считал, что вся история с Орешниковым – блажь. Какой-то розыгрыш! А наше начальство просто решило подстраховаться. Ну а потом упустил, с чего все началось.

Пропал человек – с этого и началось…

– Со съемок все началось!

Капитан снял трубку, набрал номер Максимова. Долго никто не отзывался, но Панин упрямо ждал. Наконец трубка отозвалась приятным баритоном.

– Лев Андреевич, – без всяких предисловий начал капитан, – ваш фильм об Орешникове еще не готов?

– Нет. Мне его сдавать через месяц. А кто это спрашивает?

– Капитан Панин из уголовного розыска. Вы у меня просто камень с души сняли. Мне бы очень хотелось посмотреть весь отснятый материал.

– Пожалуйста. Пленка проявлена.

– Проезд по площади получился?

– Все получилось. Вполне прилично. – Голос у Максимова был довольный. – Как бы ни вели себя звезды, а фильмы надо сдавать худсовету.

– Когда можно посмотреть?

– Вы хотите посмотреть в монтажной или в зале?

– А какая разница? – Панин ни разу не бывал в монтажной, даже не представлял себе, как это все выглядит.

– В зале – на обычном экране, а в монтажной – на монтажном столе. Изображение маленькое.

– Нет, мне бы хотелось изображение покрупнее.

– Тогда приезжайте к восьми на студию. Я вас встречу. Годится?

– Спасибо. Еще как годится!

Когда капитан положил трубку, Митя-маленький сказал:

– Вот видишь, все уладилось.

– Уладилось! – буркнул Панин. – Разве в этом дело?

– А в чем же?

– Ну как я проворонил? Единственное утешение – пленку все равно только что проявили. И первый дубль получился.

– Это очень важно? – спросил лейтенант.

– Орешников исчез во время съемки третьего дубля. А его, третий дубль, оказывается, можно было и не делать.

– Исчез бы в другое время.

– Ладно! – отмахнулся капитан. Ему не хотелось сейчас пускаться в объяснения. – Начальство решило отрядить вас, коллега, на поиски Орешникова. В помощь капитану Панину. Разумеете?

– Да ведь у меня дел непочатый край…

– Всех дел не переделаешь. А вернуть фанатам их кумира – значит восстановить спокойствие в городе.

– Надо так надо. Всегда рад помочь зашившемуся товарищу.

Панин укоризненно покачал головой. Сказал:

– Надеюсь, с твоей помощью разошьюсь. А для начала – поговори с одной дамочкой…

Он дал Сомову телефон Инны Печатниковой.

9

Любимым выражением у старшего лейтенанта Кузнецова было «Ну, сила!», и он немало удивился, когда в вестибюле телестудии к нему подошла пигалица, вся голова в мелких кудряшках, и, восхищенно пробормотав: «Ну, сила!», – поинтересовалась:

– Не из милиции?