Охота на Паука

Улица выглядит роскошно – в том стиле, что умные люди называют «мавританским», а люди обычные оценивают как «Восток». Если еще проще: много арок, куполов, голубой глазури и узорчатой плитки повсюду. Ослепительно синее небо, густая тень от деревьев, журчание фонтанов в каждом дворике. Никаких, разумеется, сточных канав, мусорных куч и оборванных нищих – это вам не реальность, и даже не «стрелялка-рубилка». Это «Гедонис», восточный его сектор. Всё для желающих получать от жизни удовольствие, прижизненный рай виртуалов. Климат здесь всегда идеален, птицы поют в унисон, а люди прекрасны: плечистые бородачи и точёные принцессы в полупрозрачных чадрах. Кое-кто закутался понадежней – явно воспользовались функцией «транзит аватара» и пришли сюда в теле персонажа другой игры, а может, и вовсе с «родным» своим лицом. Дополнительная пикантность для любителей утонченного разврата. Лично я интереса у встречных не вызываю: стандартный облик, без перегибов. Можно даже за «непись» принять, вроде многочисленных продавцов щербета и слуг с опахалами, шмыгающих тут и там. Худющий араб в бурнусе и прочих колоритных одеяниях. Сворачиваю в очередной двор, под вывеску с изображением сабли, подошвы сандалий шлепают по розовому мрамору с черными прожилками, ветерок несет навстречу запах пряностей. Пара прелестниц в шелках оборачиваются от столика с фруктами, взгляды полны недвусмысленных желаний. Настоящие игроки, не куски программного кода – у тех «зебра» совсем другая.

– Ах, здравствуйте, мужчина! Вы в гости к господину Алишаху?

– Приветствую вас, о достойнейшие из достойных! – отвечаю серьезно, с легким поклоном. – На месте ли хозяин дома сего, да продлит Всевышний его годы?

– Хозяин присутствует. А вы по делу, мужчина, или приглашены разделить ложе с его гостьями? – синеглазая брюнетка улыбается, но есть в ее тоне неправильность. Ирония, похоже?

– Ложе у меня своё, – отхожу, наконец, от обмена цветистыми любезностями. – Передай, милая, что пришел Абу Странник, он поймет.

Синеглазая кивает, вторая срывается с места, оставив надкушенный персик, парчовые туфельки мягко шуршат по мрамору. У самого входа в дом прелестница теряет одну обувку и нагибается пару раз, будто никак не может ее поднять. Уф-ф! С чьих же вожделенных фантазий это всё срисовано?! Ловлю насмешливый взгляд синеглазой, и тут же накатывает смущение. Увлекся, блин! Забыл ненароком, что любой из здешних гурий может быть лет под сотню в реале, или наоборот. Возрастной ценз в «Гедонисе» есть, но лазейки для всех найдутся – как и локации на любой вкус. Европейский сектор (хоть с принцессами в замках, хоть с амстердамскими вольностями), русский (терема и румяные девки в кокошниках), африканский и прочее. Для особо продвинутых, говорят, есть и пыточные «а ля концлагерь», где все в черной коже и с плетками. Пусть балуются – лишь бы в реал не тащили свою «продвинутость».

– Проходите, господин… э-э… Странник! Вас ждут с великим нетерпением!

Красотка мнется у порога, норовит задеть горячей грудью, а синеглазая бесшумно следует сзади. В какой-то миг ожившие мужские фантазии атакуют меня с двух сторон, ловкие руки снуют по телу жадно и умело, но тут же всё кончается. Уф-ф еще раз! Как там говорил мой романтичный коллега? Жениться надо? Может, проще снять апартаменты на долгий срок в здешнем раю?

– О-о, какие люди! Молитвы мои услышаны, и радость пришла в мой дом! – голос встречающего напоминает что-то из «восточных» мультфильмов, но тут как раз всё реально. Али Мансуров (он же – Алишах) по крови вполне соответствует здешнему стилю, и передал аватару собственную манеру речи.

– Проходи, дорогой, не стой на пороге! Я как раз принимал гостей и был бы рад предложить тебе… впрочем, ты ведь опять откажешься?

– Угадал, Али. Сугубо по делу.

Большая комната напоена запахами кофе и благовоний, но это лишь магазин. Длинный прилавок-стойка и куча всяких интересностей, необходимых геймеру. Оружие, в основном. От ножей и сабель до штурмовых винтовок – всё, разумеется, категории «V». Не бедствует Алишах, раз уж позволяет себе аренду эдаких хором, и не в торговых кварталах, а в «чистом». Никогда не бедствовал. Излишки вирт-валюты тратит на баб-с, особо охочих до заработка именно в «Гедонисе» – конкуренция тут велика, зато здешняя «золотая монета» меняется в реале по выгоднейшему курсу.

– Кофе, чай, щербет, а может, коньяк, по старой памяти? Здесь шариата нет, дорогой!

– Я в курсе, дружище. Здесь и бандюков нет, надеюсь?

Переглядываемся понимающе. У обоих, думаю, начинают зудеться затылки, и дело тут не в «цветках». Не только в них. Физическое тело Али Мансурова навеки украшено шрамом, сокрытым под волосами – результат приложения к оному телу вполне реального кастета. Погорячились трое «отморозков», чуть не убив тогда мелкого, но упрямого таджикского коммерсанта. Семью его, как свидетелей, планировали пустить следом, а я в тот раз испортил ребятам жизнь почти случайно. Забрел по-оперски, поздним вечером, объяснение взять. Второй счастливой случайностью стал мой табельный «ствол», оказавшийся при себе – а ведь редко беру, хлопот от него много. Пацаны, помимо кастета припасли ножики и древний, но вполне убойный «наган», потому разговор у нас вышел громким, с кровью, кучей дальнейших разбирательств и одним последствием вполне положительным. Благодарностью в виде оплаченного Мансуровым «цветка» – ну не смог я отвергнуть такое предложение! Не наигрался в детстве босоногом, а копить на ВНЧМР с казенной зарплаты – нет уж, спасибо. Доложил, как положено, по команде, заработал очередное служебное разбирательство, только гаджет к той поре устроился в моем черепе всерьез и надолго. Не извлекать же!

– Бандитов сюда не пускают, ты знаешь, – изрекает Али, из вежливости, прописную истину. – Если кто и обманет систему безопасности, так Тенгиз у меня вместо зоркого сокола. Правда, Тенгизик?

– Конечно, шеф, – усмехается синеглазая гурия, заставляя меня шумно вздохнуть. – Если придут правильные мужчины, то у нас с Эллочкой перед ними сразу преимущество. Пока будут пялиться…

Эллочка, любительница низких прогибов, смотрит невинно, изящная ступня поигрывает туфелькой. Неужели она тоже?!

– Нет, Тенгиз у нас один такой артист, – отвечает Али на незаданный вопрос. – Спасибо, девочки и мальчики, дальше я сам.

Уходят. Эллочка порхает впереди, синеглазая (-ый) бредет следом тяжелой походкой борца. Расслабляется, пока лишних глаз нет. Вспоминаю жадные руки на своем теле – это был личный обыск, разумеется, но уши начинают гореть. И в вирте, и у мясокостного моего тела, почивающего вдали отсюда. Али глядит с любопытством, паршивец эдакий, аж рот раскрыл.

– Красивые девчонки, – решаю отплатить ему той же монетой. – Небось, и в кровати хороши?

– Фу, Олег! Уж ты-то меня знаешь, а говоришь такое! У меня вон кто!

Последняя фраза относится к очередным чаровницам, как раз явившимся из глубин дома. К трем сразу. Силен Алишах, силен – или просто давит таким путем собственные комплексы? Внешность дам эту версию подтверждает: все как одна высокие блондинки скандинавского типа. И сейчас и всегда в этом доме.

– Шалун ты, однако, – говорю нейтрально, глядя в спину валькириям. – Не боишься, что и там мужики? Ладно, дело твое, а я пить хочу как верблюд в Сахаре. Пивко для гостя у тебя найдется?

Через пару минут сижу в гостиной, наслаждаясь всё той же сибаритской атмосферой. Ковры, кинжалы и сабли, кальян, благовония. Физическое моё тело изнывает от жажды – «зебра» на белом рукаве дополнилась соответствующей полоской – но виртуальный «туборг» ему не поможет. Торопиться надо.

– Оружие, Али. Категория «R», серьезной убойности. Только не говори, что впервые слышишь о таком.

– Зачем говорить, всё равно не поверишь, – морщится сидящий напротив атлет с лицом голливудского султана. – Есть такое оружие, кое-где его легально применяют, но не насмерть. Самовнушение, да.

– Я знаю принцип действия, – киваю терпеливо, не повышая голоса. Мы приятели, почти друзья, но сейчас служба превыше всего. Сейчас есть «источник» и есть «злой мент», какового даже изображать не нужно, достаточно вспомнить девять лиц, застывших в агонии. Самовнушение – страшная вещь. Никаких реальных ран, вроде стигматов, на физическом теле не проявляется – для этого надо быть верующим фанатиком – но хватает и болевого шока. Врагу не пожелаешь.

– Я знаю принцип действия, но спрашиваю не об этом. Покупатели, Али.

– Ай, Олег, ты хочешь объять необъятное и вычерпать море наперстком!

– Не увлекайся, дружище, я спешу. Ты наверняка догадался, почему мне надо торопиться.

– Наслышан. Люди говорят, ветер слова носит, только я вряд ли смогу тебе помочь, дорогой Олег. У меня много покупателей, но все безумно далеки от криминала!

– Кто тогда? – смотрю ему в глаза по привычке, будто можно переглядеть аватар. – Ну, Али, давай уже! Ты же всех в этом бизнесе знаешь!

– Шар моей благодарности будет вечно кататься коридорами твоей любезности, – кивает атлет с грустью, несвойственной такому образу. – Я назову тебе пару имен, Олег, по дружбе, а не потому, что ты полицейский. Даже если мне за это отрежут язык.

– Не отрежут, обещаю. Не первый день замужем.

– Все так говорят. Меня больше греет не твой профессионализм, в котором я ни секунды не сомневаюсь, а то обстоятельство, что ты ищешь маньяка. Братва маньяков не любит, а потому простит меня, даже если…

– Не будет никаких «если». Говори, не томи!

Роскошные подушки кажутся, вдруг, жесткими, фальшивое пиво дерет горло как песок. Кто, спрашивается, мешал заглотить «батарейку» перед мероприятием?! Спешка всё, суета!

– Одна маленькая мелочь, дорогой Олег, – говорит Алишах уже на выходе, вовсе небрежно. – Ты ведь бываешь иногда в «коридоре»? Ну, по работе, или попутно.

– И что? – зуд в затылке усиливается, скоро начнет ломить. Откуда он знает, шайтан, про сегодняшнее дежурство?! Совпадение, или «слил» кто-нибудь из общих знакомых?

– Проблемка у меня, – продолжает атлет-султан с проникновенностью торговца. – Поставил там несколько терминалов по обмену основных валют, а кто-то их взялся подламывать. Ты же знаешь, там охраны нет совсем, одни волонтеры…

Мне ли не знать! Мир «токая» – это Дикий Запад на ранней своей стадии, еще без шерифов. Очень долгое «ещё». Потому хотя бы, что абсолютное большинство преступлений здесь носят игровую форму и направлены против столь же игрушечных ценностей. Не подпадают никак под реалистичные кодексы всего мира, а методики их пресечения не охвачены ни уголовным процессом, ни наукой криминалистикой. Всё на ходу рождается, с нуля и «на коленке», из опыта таких как мы с Ветровым. Говоря по чести, в полицию тут никто и не думает обращаться. Многим проще найти обидчика и попортить ему аватар до полной непригодности, чтоб тратил время и деньги на создание нового. Иногда, вполне реальные деньги. В былое время покупателей электронных мечей за наличку называли пренебрежительно «донатёрами», но «токай» изменил очень многое. Кончилась халява – вместе с началом безмерных игровых возможностей. Теперь реальных купюр стоит почти всё, от «цветка» и входа в мир, до получения преимуществ. Реальность, наличная и безналичная – краеугольный камень могущества «Global Corporation».

– Ты хочешь, чтобы я поймал воришку?

– Ну, это чтобы тебе не скучно было. Сегодня там заправка терминалов будет поздно, я попросил, как раз когда ты на посту.

Ай да хитрец, и здесь подготовился!

– Ты мне его только покажи, – голос Али становится вовсе задушевным. – Дай мне его «ай-ди», а я в реале сам побеседую, и скажу, что воровать нехорошо! Ну, и ты внакладе не останешься.

Во, правильные речи! Я не коррупционер, но жить надо, как и прочим бюджетникам. Особенно полувымершим честным ментам, вроде меня, далеким от платного «решения вопросов» в реале.

– Посмотрим, не обещаю. Ты же знаешь, что «коридор» просвечен насквозь, и прятаться там негде. Хотя… – тут мой взгляд падает во двор, цепляясь неизбежно о двух граций за фруктовым столиком. – …Есть у меня идея, дорогой друг. Как раз такая, что потребует начальных вложений. У меня ведь мани-мани совсем истощились…

* * *

Отвыкаешь, всё-таки, от реала. Даже если проводишь в нем большую часть дня – пары часов виртуального мира хватает, чтобы мир подлинный начал бесить. Ветер тут всегда излишне холодный, жаркий, или слишком пыльный, солнце и дождь тоже без регуляторов. Еще проспекты забиты машинами наглухо. Средний москвич проводит на колесах половину жизни, а скоро вообще в авто переселится, или грянет обещанный транспортный коллапс, и люди просто перестанут выбираться из своих районов. Метро останется, впрочем. Туда и ныряю. Суета, стекло, бетон, людские массы. Число гостей после возрождения пресловутой прописки уменьшилось, но не слишком: большинство успели легализоваться. Стены без украшений – новые станции строятся функционально, не в пример помпезному XX-му веку – серые колонны и стальные скамьи. Еще антенны и роутеры «Global Corporation», заменившие собой вышки сотовой связи, приемники и передатчики связи спутниковой, антенны телевидения и прочее-прочее. Все чудеса, составлявшие лет двадцать назад основу хай-тек коммуникации. Не знаю, кто в «GC» настоящий хозяин, но не удивлюсь, если некое мистическое существо, вроде Бога, или Дьявола. Или таинственного «мирового правительства», о котором любят судачить конспирологи. Президентов ведущих держав даже в расчет не беру – максимум, входят в совет директоров, а то и вовсе простыми акционерами числятся. И кто бы мог такое ожидать всего-то лет десять назад, когда штаб-квартира корпорации только строилась!? Небоскреб на сотню этажей, и не в забившей всем буки Америке, а на азиатском Юго-Востоке. Мощные конкуренты выскочку проигнорировали, но малыш оказался на редкость зубаст, а вдобавок имел влиятельных родителей. Пожелавших остаться неизвестными широкой публике. К середине третьего десятилетия офисы «GC» действовали даже в Конго, а вышки покрыли наш шарик незримой сетью, не хуже параллелей с меридианами. «Дешево, доступно и функционально» – три кита, подкинувшие корпорацию на своих фонтанах до космических высот. Об игрушках в ту пору и речи не шло, только о связи. Единый оператор, сопровождающий твой мобильник без роуминга по всему миру, единый «Wi-Fi», доступный без пароля хоть на Северном полюсе. Глобальное «облако», откуда можешь зачерпнуть всё, что угодно, и на понятном тебе языке. Плохо разве? Да ничуть! Человечество, как водится, новую реальность приняло неоднозначно: вспомнили опять «метку Зверя» и всевидящее око Большого Брата, провели параллели с богами и тиранами всех времен. Люди верующие и иже с ними качнулись в сторону гневных проповедей, крестных ходов и призывов к мировому джихаду. «Леваки» всех мастей вышли строить баррикады, умеренный контингент нашел себя в яростных сетевых дискуссиях, а расчетливые потеряли сон над биржевыми курсами и анализом рынков. Всё как обычно, в общем. Старый добрый дурдом.