Сегмент власти

Алекса больше не в силах сдерживаться громко заплакала. Эрика побежала внутрь и принесла воды. Алекса немного успокоилась, но продолжать рассказ не торопилась. Эрика и Аурелия смиренно дожидались развязки. Весь алкоголь из девушек словно выветрился. Чувствовали они себя бодро и в тоже время подавленно от услышанного рассказа. По щекам обеих девушек скатывались слёзы и они сами кое как сдерживались, чтобы не разрыдаться.

– Потом…, – Алекса еле сдерживала слёзы.

– Потом Замира замкнулась в себе, – послышался голос Глеба из темноты.

Они с Денисом вышли на улицу.

– Глеб, – еще сильнее разрыдалась Алекса, – Прости, мне не следовало ворошить прошлое.

– Всё нормально Алекса, – Глеб подошёл и обнял ее за плечи, – Они теперь часть нашей семьи и имеют право знать.

– Нам очень жаль, Глеб, – сочувствующе произнесли Эрика и Аурелия.

– Спасибо. – ответил Глеб усаживаясь на скамейку, Денис стоял рядом прислонившись к стене. – В ту ночь мне позвонили с больницы и полиции, сообщили о произошедшем. Ливаз отправил на симпозиум своего помощника, а сам поехал вместе со мной обратно в Кэстилай. По дороге он стал обзванивать всех своих знакомых врачей. Взяв на себя расходы, Ливаз нанял дорогостоящих специалистов для проведения операции Замире. От знакомых полицейских Ливаз узнал о том, что среди останков был найден обгоревший труп ребенка, которое требовалось опознать. Ливаз сжалился надо мной и не стал ничего рассказывать пока мы не приехали в больницу. Заехав на работу он безвозмездно выдал мне нужные медикаменты и прочие лекарства. Уже в больнице, от Ливаза я узнал о смерти Арсена… моего сына. – Глеб вёл рассказ спокойно и безэмоционально, словно это случилось с кем-то другим, а не с ним. – На следующий день, когда Замира пришла в себя, она рассказала мне о случившемся, но большую часть картины я узнал по записи камер видеонаблюдения на внешней территории кафе и внутри него. Через знакомых Ливаза нам стали известны подробности показаний Шахрана, которые он давал вне протокола. Там то он и поведал о возможных мотивах действий степняков. В ходе очной ставки Шахран отрицал трудоустройство Замиры и умолчал о причинах нападения степняков, назвав их бандитами. Спустя два месяца Замира так и не восстановилась. Не помогли ей и психологи, нанятые Ливазом для реабилитации… Она покончила с собой, наглотавшись таблеток, – Глеб покачал головой, – Незадолго до этого она бредила по ночам и винила в произошедшем себя. Она говорила, что так аллах наказывает ее за старые грехи. Тогда то она и рассказала мне о том, как однажды попала в страшную, если это так можно назвать, аварию. Это произошло за долго до нашего с ней знакомства. Замира трудилась на двух работах. Ее рабочий день начинался с семи утра, а домой она возвращалась как правило за полночь. Накануне Замира обзавелась долгожданной покупкой. Приобрела электрокар с автопилотом, который по дороге на работу решила испробовать, так как всю ночь не спала, работая над очередным проектом. Включив автопилот и откинув водительское кресло Замира уснула. Через некоторое время её разбудил офицер безопасности дорожного движения. Замира стала осматриваться. Ее электрокар стоял у обочины, а в радиусе пятнадцати метров была натянута оградительная лента, за которой толпились зеваки, что-то снимавшие на камеры телефонов. Замира почувствовала неладное и вышла из машины. От увиденного она чуть не потеряла сознание. Позади машина тянулась длинная тормозная полоса, окрашенная в бурый цвет. В самом ее начале Замира и увидела окровавленное тело мальчика… школьника…

– Он, – с комом в горле начала спрашивать Эрика, – Мальчик, не выжил?

– Смерть наступила не сразу, – глубоко выдохнув продолжил рассказ Глеб, – Парамедики на месте стали проводить реанимационные мероприятия, но всё было тщетно. Фельдшер констатировал смерть мальчика и его труп забрали уже ожидавшие там работники морга. Пресса долго обсуждала этот инцидент и в основном все винили в случившемся Замиру. Впрочем она и сама придерживалась такого же мнения. Стала посещать психолога и принимать антидепрессанты. По результатам расследования дела, обвинение Замире никто не выдвинул и расследование было прекращено…

– Как это? – недоуменно спросила Аурелия, – Как они могли прекратить?

– Очень просто, – Денис демонстративно швырнул окурок под ноги и раздавил его ботинком, – По закону она не могла быть субъектом вменяемого ей преступления, как ни крути, напиши она хоть явку с повинной, это ничего не изменило бы.

– Ты думаешь Замира действительно виновата в случившемся?! – из подлобья спросил Глеб.

– Должен признаться, я читал материалы уголовного дела и честно говоря думал, что водитель, т. е. Замира заплатила за то, чтобы ее вывели из орбиты уголовного процесса. Ты развеял мои сомнения и теперь я вижу, что вины Замиры в этом действительно не было. Однако я до сих пор придерживаюсь того мнения, что с прекращением расследования дознаватели поторопились. Привлечь Замиру к ответственности у них не было оснований, а спускать всех собак на дочернюю фирму авторитетной корпорации полицейские не пожелали, вот они и решили всё свести на рыбу. Фирма «Доверие» признало случайную ошибку программного кода искусственного интеллекта и выплатила компенсацию.

– Репутация мегакорпорации для государства превыше смерти маленького мальчика? – тихо прошептала Аурелия, нервно втягивая пары от электронной сигареты. – Что вообще происходит!

– Я даже не представляю через что тебе пришлось пройти, Глеб. – заплаканная Эрика шмыгнула носом. – Смерть сына, а потом еще и смерть супруги. Это просто ужасно!

– После всего этого я закрылся от всего мира, поклал болт на работу и запил. Неделю пил, каждый божий день, не просыхая. Однажды напился до такой степени, что взял служебную машину и поехал на земли Инчи, чтобы найти тех ублюдков степняком и поквитаться с ними. Последнее что мне помнилось, это то как я выехал на автостраду. Дальше всё было как в тумане. Очнулся я на следующий день в какой-то частной клинике, под капельницей, с перевязанной головой, и загипсованными руками и ногами. Рядом на стуле сидел Ливаз и сверлил меня своим томным взглядом. Оказалось что я попал в аварию. Врезался в фонарный столб. Я чудом остался жив, а вот машина к сожалению ремонту не подлежала.

– Да, я помню тот вечер. – Алекса отпила немного сока. – Ливаз места себе не находил и корил себя за то, что оставил тебя одного в столь трудные времена.

– Вот как-раз таки его вины во всем том, что со мной произошло, нет. Вы оба мне очень помогли и за это я в неоплатном долгу перед вами.

– Ты ведь до сих пор жаждешь отмщения? – Салара вывела на десктоп результаты биометрического анализа Глеба. – Ведь так?

– Да хоть бы и так. Что с того? Я что права не имею?

– Допустим ты нашёл тех степняков. Что ты планируешь с ними сделать?

– Головы им всем поотрывать к чертовой матери! Вот что я планирую.

– Икар, – я покачал головой, – Массовое убийство нельзя назвать местью. Есть и другие способы, чтобы виновные лица понесли заслуженное наказание.

– Ой, – Глеб махнул рукой, – Дэн, избавь меня от своей юридической хрени и не читай нотации! Без тебя разберусь как и что я буду делать с убийцами моего сына.

– Икар ты меня слышишь, но не слушаешь. – я подкурил очередную сигарету. – Почему ты называешь их убийцами? Я согласен, они поступили крайне опрометчиво и дико. Однако их целью было кафе, а не твой сын или даже тот же самый Шахран, вины на котором не меньше чем на степняках. К тому же не забывай, что именно степняки спасли Замиру, хотя могли бы и не делать этого. Вероятнее всего они и не предполагали, что в столь поздний час в кафе кто-то будет…

– Дэн, погоди! То есть ты сейчас оправдываешь степняков?! – Глеб заметно напрягся. Его лицо побагровело, ноздри вздулись, а кулаки были сжаты в кулак.

– Тьфу ты, опять двадцать пять! Не оправдываю я их, а пытаюсь предостеречь тебя, чтобы ты не натворил глупостей. Умрут они, а страдать от этого будешь только ты. К тому же тебя, в отличие от них будут судить как раз-таки за умышленное убийство и за три трупа ты получишь как минимум тридцать лет тюрьмы. Ты этого хочешь?

– Глеб. – в разговор вклинилась Алекса. – Послушай Дениса, он прав…

– В чём?! – резко оборвал Глеб. – В том что он отговаривает меня бросить идею мести?! Хер там плавал! Окажись кто-нибудь из вас на моём месте – вы бы так не рассуждали!… Вот скажи мне, Аурелия, неужели ты уже смирилась с тем, что какой-то подонок хладнокровно убил твою мать и сестру?!

– Икар, полегче.

Аурелия заплакала и, прикрыв лицо руками забежала в базу. Эрика последовала за ней, а Алекса встала, подошла к Глебу и толкнула его в плечо.

– Ты что себе позволяешь?! Ей и так не легко, а ты снова напомнил ей о гибели близких людей. Ты в своём уме?! – Алекса развернулась и последовала на базу. – Мститель долбанный!

Глеб сидел на скамейке, опустив голову. Было видно, что жалел о сказанном.

– Икар, послушай. – я пододвинулся к нему. – Мне искренне тебя жаль, честно. Однако то чем ты одержим, ничем хорошим для тебя не кончится. Выкинь эту идею у себя из головы и обрети наконец спокойствие. Каждому в этом мире воздастся за содеянное, но только в той мере, в какой они этого заслуживают. Ни сегодня, так завтра им придётся за всё ответить.

– Даже не знаю, что это на меня нашло. Еще и Аурелию обидел. Чёрт меня дёрнул за язык, тьфу!

– Ну всё, – я протянул Глебу руку, – Прости за мою прямоту, но кто-то должен был тебе об этом сказать.

– Всё в порядке, Дэн. – сказал Глеб, пожимая мою руку. – И ты меня на меня не серчай. Что-то напылил тут, аж стыдно… Э-эх, пойду перед Аурелией извиняться.

ГЛАВА 12. «Тайное становится явным»

Я подготовил и направил в Верховный суд ходатайство о пересмотре дела Гафарова по вновь открывшимся обстоятельствам. В окне регистрации ходатайства на сайте Верховного суда был установлен двухдневный срок рассмотрения. Эти два дня я решил скоротать, присоединившись ко всем остальным, которые были заняты учебными стрельбами, устроенными Глебом и Роменом.

Местом занятий была выбрана старая баскетбольная площадка на заднем дворе школы. Погода в день тренировок была к нам благосклонна – солнце светило не так ярко, а легкий ветерок был способен лишь слабо колыхать ветки деревьев.

Отсчитав тридцать метров, Ромен установил самодельную грудную мишень из пенопласта и деревянной доски. Позади мишеней, по всем канонам правил стрельбы, было пустое и хорошо просматриваемое пространство. Огневой рубеж обозначили начерченной красным мелом линией, где установили невысокий стол. Каждому в руку Ромен вложил по одному магазину с пятью патронами. Первым к огневому рубежу был приглашён Лукас. Подошёл Глеб и положил перед ним на стол огнестрельный пистолет «Сардор»

– И что мне дальше делать то? – Сократ в одной руке держал магазин, а правой рукой схватил пистолет, – И кстати, зачем нам эти древние огнестрельные пистолеты? Разве лазер не лучше?

– Во-первых, – Глеб подошёл к Лукасу и схватил запястья его рук, – Не крути пистолетом, это тебе не компьютерная мышка! Аккуратно вставь обойму в паз пистолета, расположенный в рукоятке. Вот, так вот, молодец. Палец держи вдоль линии ствола и не приближай к спусковому крючку, если не собираешься стрелять. Теперь наведи пистолет на мишень. Корпус тела держи прямо и поддай немного вперед, ступни ног поставь параллельно друг другу, колени чуть согни… Так… Не напрягай правую руку, она нужна лишь для того, чтобы нажимать на спусковой крючок, корректируй движение пистолета левой рукой. Готов?

– Не знаю, – руки Лукаса дрожали, – Наверное.

– Большим пальцем правой руки аккуратно сними предохранитель и этим же пальцем взведи курок. Да, все правильно. Компьютерные игры дали тебе хорошую теоретическую базу.

– Там все гораздо проще, – на лбу Лукаса проступили капельки пота, – Я даже не знаю как целиться. В играх хоть специальное перекрестие. А тут то как?

– Сверху на затворе, возле курка есть две зеленые светящиеся точечки, видишь?

– Да, – слегка неуверенно ответил Лукас.

– Это целик. Там же на затворе возле дула есть такая же, но только одна зеленая точечка.