И вот во мраке заточения
Проходят тихо дни мои —
Без праздников, без вдохновения,
Но с вечным запахом хвои…
ХХХ
Вот она суровая жестокость —
Тёмной ночью в лес пришёл злодей.
Топором он чудо-ели косит,
Как под горло режет лебедей.
Всё ему здесь близко и знакомо
Он не раз здесь шастал по-утру.
И упрятан в жёлтую солому
Елей голубых холодный труп.
В «жигулях» везёт, как в катафалке,
Елей мёртвых запах в склеп квартир.
Мне тех ёлок, в общем-то, не жалко,
Жаль, что он меня опередил.
С топором иду в тоске и злости.
Лучше их теперь где я найду?
Но лежат повсюду только кости
Бывших чудо-ёлочек везде.
Я не виноват, но кто поверит?
Я ведь тоже из таких людей.
…Он уехал. А мне шепчут ели:
Браконьер! Убийца! И злодей!
До чёртиков допили
Как он пришёл, я толком и не знаю.
Я сам все двери запер на запор.
Но он пришёл и сел не раздеваясь,
Завёл со мной сам первым разговор.
– Ты кто такой?
– Тебе какое дело…
– Всё пьёшь и пьёшь – совсем не отдыхал?
Я на него, уставясь обалдело,
Соображал: откуда он, нахал?
– Откуда? Сам не знаешь? Всё оттуда.
– Тогда скажи как ты в квартиру влез?
Ну, а не скажешь, выкинуть не трудно —
Будь ты хоть чёрт сам или чёртов бес!
– Ну, друг, признал! Знакомиться не надо.
Ты самогонку пьёшь или коньяк?
Достал бутылку, плитку шоколада
Зажглась душа и сам мне чёрт свояк!
И как-то очень быстро забурели,
Запели песни. Только вдруг тоска
Нашла на нас.
– Ты чёрт на самом деле?
Тогда скажи, а где твои рога?
– Да я их потерял вчера. Не в драке.
– А без рогов какой тогда ты чёрт —