А вот и Горки и он сам – усталый
От прошлых дел и будущих забот…
И тишина. Рыдающий народ…
И человечек маленький в Колонном
Лежит один. Он страшно одинок…
И даже с ним поступят беззаконно,
Чтоб даже мёртвым – мёртвым быть не мог…
Оставят зрить его – в пример потомкам
В укор другим – не верившим в Итог.
Итог же оказался предсказуем
И маленький вот этот, человек,
Расправившийся с первыми буржуями,
Не думал их увидеть через век.
Но всё пошло не так. А он лежит
Как и лежал в своём костюме строгом.
Он получил сполна, что заслужил
От партии своей. Но не от Бога…
Семь десятилетий до рассвета
Холодный ветер
Нервно дул с Невы…
Октябрь. Ночь.
Костры. И разговоры
О мире и земле.
И залп «Авроры»
Сквозь шорох
Опадающей листвы….
И где-то далеко
Опять стреляли…
И к Смольному народ
Толпой валил.
И гений
Революцию творил
И по его приказу
Зимний брали…
И был четверг.
Недели середина.
И всё что было —
Всё уже Ничто.
Пришли Никто.
И стали всем зато!
Всё остальное
Мелочь и рутина.
Закрытые
Купеческие лавки,
Декреты,
Что на стенах и столбах…
И первые убитые
В гробах…
И насмерть
Перепуганные шавки…
Таким проснулся
Утром Петроград
И не узнал он
Сам себя, похоже.
Всё те же шли
По улицам прохожие,
Но почему-то
Был никто не рад…
Свершилось!
Нет царя и нет министров!
На смену им
Совдепия пришла.
И что страна искала,
То нашла —
Вместо свободы —
Тиранию коммунистов…
Вместо земли и хлеба —
Продотряд…
И вместо мира
Брат пошёл на брата…
Вместо попов и храмов —
Медсанбаты…
И вместо Петрограда —
Ленинград…
И в Смольном – Ленин.
И вся власть – Советам!
И вместо триколора —
Красный флаг….
Октябрь. Ночь.
Костры. Потом Гулаг…
И семь десятилетий
До рассвета.
Двадцать пятое октября
Каждый год в двадцать пятую ночь октября
Кто я есть, я во сне забываю,