Гроза революции. Эпизод второй

Человек, работающий на Секу, забрал Клементин и расплатился с Пятыгиным, и на тот момент, он вез в багажнике «товар» к Секе, когда приготовили операционную. Его звали Гарик, с виду состоявшийся комерс, буржуазный класс на роскошном «шевроле». А потом он увидел девушку на обочине, подумав, что, в общем-то, зачем тратить деньги на клубных проституток, когда такая красавица сама тебя тормозит, виляет бедрами и строит глазки. И только Гарик вылез из машины – сразу получил пулю от Карпова.

Утром, когда рассвело, Клементин сидела на капоте «шевроле», а Карпов расхаживал взад-вперед, пытаясь подобрать нужные слова.

– Ты не убегай больше, ладно? Э… есть хочешь?

Клементин отрицательно повертела головой.

– Ладно, слушай, – Карпов присел напротив неё, – мне придется тебя взять с собой!

Ксения вылезла из машины и провещала:

– Ты ребенка под пули поставишь, соображаешь?

– А что мне делать? Отдать легавым, или обратно отвести к алкашу?

– Детский дом, знаешь.

– Когда я приду к власти, детских домов больше не будет, и приюты станут не нужны. Распрекрасная жизнь тогда начнется, верно?

Ксения уселась в машину.

Карпов снова посмотрел на Клементин.

– Клем, ты помнишь, где находится дом, в котором ты жила? Адрес назвать сможешь?

Клементин кивнула, и у Карпова появилась идея, очередной фокус, который он собирался провернуть.

В 9.40 они заехали в село Ивово. «Шевроле» остановился вблизи двухэтажного дома, где, по словам Клементин, проживал алкоголик Пятыгин.

– Ждите здесь, я сейчас вернусь, – Карпов вышел из машины и направился в дом.

Пятыгин сидел в компании собутыльников, распивая пол-литровую бутылку дешевой водки. В доме пахло спиртом и вонью грязного белья.

Карпов вошел и кашлянул на пороге. Пьяницы повернулись.

– Ты кто?

Карпов усмехнулся.

– Привет, мужики! Выпиваем?

– Ну…

– Есть ящик водяры, – твердо сказал гость, и пьяницы сразу оживились. – Совсем бесплатно.

– Ну, так давай, – крякнул Пятыгин.

– Там, в лесу. Она закопана.

Пьяницы еще больше оживились. Желание нажраться взяло верх.

– А мы выкопаем! – заржал Пятыгин.

Пьяницы поднялись и устремились на улицу. Пятыгин прихватил три лопаты, а Карпов полез в багажник «шевроле» и взял цифровую видеокамеру.

Лесополоса располагалась в трех километрах от Ивово. Туда ехали старой малолитражкой Пятыгина, которую тот, видимо, не успел пропить. В дороге Карпов молчал.

На месте они стали между деревьями.

– Где? – спросил Пятыгин.

– Там! – Карпов указал на выросшую вполовину роста колючку.

Пьяницы принялись капать. Карпов стоял, курил. Мужики орудовали лопатами словно машины, им бы тракторами на полставки работать, хоть польза какая-то будет. Все-таки можно заставить человека трудиться, была бы мотивация. Сейчас Карпов понимал, что метод пряника куда эффективнее: пьяницы, желая достичь желаемого клада и нажраться до свинячьего визга, усердно капали рыхлую землю.

Яма оказалась вырытой на метр в глубину.

Пятыгин, почуяв неладное, поскольку желаемый ящик водки так не был найден, ткнул лопатой в землю и провещал:

– А где ящик? Ящик где, мужик?!

Карпов с презрением смотрел на пьяниц, дико таращивших глаза, и между веток дерева, установил видеокамеру.

– Сейчас будет, – Карпов не спеша вытащил револьвер.

– Ты че, мужик? – Пятыгин опешил.

Карпов направил железку на троицу в яме, и с нескрываемой ненавистью, которая граничила в нем вместе с удивительным равнодушием, процедил:

– Вы – асоциальный фактор. Биомусор! И сейчас сделаете чистосердечное признание.

Пятыгин полез вон из ямы.

– Назад! – Карпов выстрелил в землю. – Клементин Страдивари, говорит о чем-то это имя?!

Пьяницы переглянулись.

– Я всё знаю, – добавил ровно Карпов, – кто заказчик, с кем ты связывался? – сказал он Пятыгину.

Тот стоял, трусился и мямлил:

– Не убивай.

– Повторяю вопрос! – Карпов спустил курок, и пуля, выпущенная из револьвера, убила в глаз первого. – Имя! Назови имя!

– Сека, Сека! Но я его никогда не видел, у него есть посредник Герман в фельдшерском пункте.

– Ты хотел отдать ребенка черным трансплантологам… Ради чего, деньги?

– Деньги.

– На водку?!

Пятыгин посмотрел на убитого собутыльника и сумбурно ответил:

– На водку.

– Скот, – сам себе выругался Карпов.

Пьяницы тряслись от ужаса и вертели головами. Вооруженный револьвером диктатор застрелил второго. Пятыгин начал орать:

– Мужик! Не делай этого! Я пить брошу, мужик!!!

– Раньше надо было думать.

Прозвучал третий выстрел. Пятыгин свалился в яму сверху убитого собутыльника.

Карпов снял камеру, подошел к яме и стал закапывать.

К дому Пятыгина он вернулся через полчаса. Клементин и Ксения по-прежнему ждали в машине. Когда тот вернулся, бабёнка вылезла из автомобиля и посмотрела на убийцу взглядом, требующего ответа.

– Идемте в дом, – ответил Карпов.

Помещение, в котором последнее время пьянствовали свиньи, требовало уборки. Приведя в порядок и выбросив ненужный хлам, Карпов и Ксения занялись комнатой.

В тот же день, Карпов собрался и снова ушел. У фельдшерского пункта, который располагался на окраине села, обычно никого не было, а тамошний фельдшер Герман, сидел без дела, что, конечно, редко бывает.

Карпов вошел в помещение, постучав. Герман, занимавшийся игрой в гонки на персональном компьютере, сразу нажал «выход», и, переведя взгляд на вошедшего, сказал:

– Вы ко мне?

– Да. – Карпов протянул Герману пакет. – Благодарность от пациентов.

Герман быстро повеселел.

– Приятно, – сказал он, приняв пакет, – а от кого именно?

– От меня.

– Спасибо. Мне очень знакомо ваше лицо. Мы раньше не встречались?

Карпов поднял брови.

– Кто знает.

Герман полез в пакет, тогда Карпов молча надвинулся, и вынув нож – ударил в брюхо.

Нестерпимое ультрафиолетовое излучение ударило в глаза, от чего стало невыносимо жарко. Пешеходы в деловых костюмах, спешащие в офисы министерств, бросились на тротуар и стали гореть, будто подожженные факелом. Столб огня поднялся в небо, и Карпов увидел, как испаряются облака. Грибовидное облако выросло на улицами города, и чувствовалось, как оно печет сильнее, будто из доменной печи…

Едва стена удушающего жара достигла его – Карпов открыл глаза.

Сел на кровати и закашлял. На мгновение ему стало душно.

– Проснулся, гроза революции? – Ксения вошла. – А мы гулять ходили.

Карпов с трудом ответил:

– Кто это, «мы»?

– Я и Клементин.

– А, ну да…

Ксения опустилась на стул и закинула ногу за ногу.

– Как спалось?

– Детка, мы не живем вместе, – резко отрезал Карпов, – просто так вынудили обстоятельства. Запомни это. Поэтому, всякие ласковые разговоры, прекрати, мне не нравится. Мы не супружеская пара. Усекла?

– Усекла, – с расстройством ответила Ксения.

– Вот и отлично. Иди, готовь обед.

– Из воздуха? Ты бы пожрать купил.

– Я тебе не муж, чтобы покупать пожрать. Либо мы делаем дело, либо…

– Знаешь, что… Артем, как там тебя Романович, я не кухонная прислуга и не крепостная девица, чтобы говорить со мной в таком тоне!

Артем остыл.

– Я пытаюсь тебя ассоциировать со своим прошлым, но ты мне чужой человек, понимаешь, чужой, чужой. Круглый и Аня были частью меня. Ты пытаешься стать тем же. Не выйдет.

Ксения поднялась и вышла из комнаты.

В кухне, за обеденным столом, сидела Клементин, рисовала бабочек в альбоме. Артем вышел позже и стал у окна.

Клементин подняла голову.

– А вы теперь мне папа и мама будете?

Артем посмотрел на Ксению. Та околачивалась на пороге.

– А как ты хочешь?

– Не знаю, – Клементин пожала плечами, – только в приют не отдавайте. Там плохо.

– Деточка, – с лаской заговорила Ксения, – а с нами тебе хорошо?

– Вы мне чужие, но я привыкла.

– Умный ребенок, – заметил Артем. – Взрослее, чем я думал! – он сел напротив девочки и сказал: – Понимаешь, все мы плохо живем! И нашей вины в этом нет. Но мы должны что-то менять.

Клементин по-взрослому ответила:

– Мы никому ничего не должны.

Артем несколько удивился, и в сердцах оценил, а ведь ребенок дело говорит.

– Это верно. Да только кто, кроме нас самих, себе поможет.

С улицы послышался шум колес на дороге. Недалеко от дома припарковалась тонированная легковушка. Тюха и Сека приметили «шевроле», стоящий рядом с бывшим домом Пятыгина.

– Смотри, тачка Гарика! – Тюха тыкнул пальцем. – Чую, дело пахнет писюнами.

Сека чуть наклонился.

– Этот урод не привез товар, как обещал.

– Да, его грохнули, забыл? Может алкаш этот?

– Чем? Бутылкой?

Сека увидел: на порог дома вышли Артем и Клементин.

– Смотри, та девчонка.

– Вот уроды.

Тюха и Сека вылезли из машины, огляделись. Вытащили пистолеты и двинулись вперед. Артем краем глаза их увидел, и отправил Клементин в дом.

– Эй, мужик! – крикнул Сека. – Кто такой?!

Артем невзначай сделал шаг к порогу.

– А ты с какой целью интересуешься?

– Мы тебя не знаем. Нам нужен алкаш, который здесь живет.

– Не живет он больше, в яме лежит, – ответил Артем, и мысленно подумал, как бы сейчас взять автомат и положить двух утырков.

Сека и Тюха переглянулись.

– Равно, как и владелец этой машины, – добавил Артем, кивая на «шевроле», – и доктор. Остались две фигуры. Сыграем эндшпиль?

– Слышь, шахматист! Если не хочешь, чтобы мы тебя начали пялить, отдашь нам девку, и мы разойдемся!

Артем методично изучил свое положение. Кинься ты сейчас в прихожую, эти начнут палить – не успеешь. Свинец в организме, штука серьезная.

Сека направил пистолет.

– Мужик, я не шучу!

Артем огляделся. Поблизости виднелось хорошее укрытие, но до него не меньше десяти метров. Такой ход мог загнать в ловушку. Надо тянуть время, и что-нибудь придумать.

Бандиты были уже готовы стрелять, тотчас Тюха упал. Снайпер убрал его в затылок. Сека, не успев повернуться и сообразить в чем дело, лег рядом и выронил пистолет.

Артем резко метнулся на порог и влетел в прихожую.

По нему не стреляли, и оставалось тихо. Мобильный телефон в кармане пропищал три раза. Артем, стоя за углом, куда снайпер при всем желании не смог бы попасть, вытащил трубку и посмотрел на экран.

«УХОДИ ИЗ ДОМА» – гласило сообщение. Номер неизвестный. Артем постоял несколько секунд и боковым шагом, держась подальше от окна, двинулся в комнату. Там он, наконец, взял револьвер, и почувствовал себя лучше. Он крикнул Ксении, чтобы она быстро собиралась, а сам стал живо складывать сумку.

– Срочно уезжаем, – сказал Артем.

Он настоятельно просил не задавать вопросов и поторопиться.

Через пять минут Клементин, Артем и Ксения неслись в «шевроле» по автомагистрали.

Артем вел машину одной рукой. В другой судорожно сжимал револьвер с поднятым стволом вверх. Клементин, на удивление, оставалась спокойной, она сидела сзади, смотрела в окно и молчала. Тяжело припомнить, плакала ли она тогда, или вообще когда-нибудь.

Вырулив на перекресток у лесополосы, Артем круто вписался в поворот и, визжа шинами, понесся по ухабистой дороге, минуя ржавый экскаватор.

Ксения не выдержала давящего молчания и спросила:

– Куда мы?

– Прямо.

– Мы же только въехали, хороший дом. Могли начать жить мирно, как все нормальные семьи с детьми.

– Опять ты за свое?!! – Артем вскипел и дал вправо. – Мы не будем жить мирно, пойми наконец! Какие к черту семьи?!! Как жить?!!

– Да послушай…

– Нет, это ты послушай! Я и Анна могли жить мирно, если бы мрази не пришли тогда в наш дом! Рано или поздно, даже не будь я тем, кем сейчас есть, выродки придут и заберут всё. Они всегда приходят! Уясни это!

– Когда-нибудь просто придется остановиться.

– Ни-ко-гда!!! – Артем затормозил. – Выметайся к такой-то матери!

– Что?

– Выметайся! Иди и живи с сытым желудком и цепью на шеи!

Ксения оглянулась на Клементин. Та сидела с изумленным выражением лица.

– Её тоже прогонишь?

Неожиданно раздался звонок. Артем смотрел на Ксению, тяжело дышал. Заглушив двигатель, взял мобильник и с настороженной интонацией ответил:

– Да, кто это?

– Артем Романович? – произнес мужской голос. – Значится, вы живы.

– Я спросил, кто это?

– Скажем, человек, который помог однажды. Слушайте внимательно. На вашем трекере есть маркер, это старая заброшенная шахта в десяти милях на север. Поезжайте туда, мы встретимся…

Звонок оборвался.

Артем сообразил: некто отслеживал движение машины, судя по всему, через маяк, установленный в трекер.

– Проблемы? – проговорила Ксения.

Артем ответил с паузой:

– Никаких.

Примечания