Снеговик, икра и Рождество. Русскiй детектiвъ

И опять падал снег, словно там, на небе, образовалась некая прореха, в которую сыпались и сыпались холодные и мягкие хлопья. Полицейский чиновник только поправил «боярку» на голове, да привычным движением ладони сбросил снег с бобрового воротника своего пальто. Велик был соблазн поднять, превратив свой наряд в почти в древнерусский, да что же этот был бы за морской офицер, который снега испугался? И Сергей Петрович быстро шёл по тротуару, стараясь не скользить. Вправду сказать, дворники кое-где снег песочком присыпали, не поленились. Побаивались получить нагоняй от околоточного за беспорядок. Навстречу тоже шли обыватели, торопившиеся по своим делам. Мимо него проехали два извозчика, один пытался и остановиться.

– Ваше благородие, куда вас? Я мигом доставлю! – предложил его старый знакомый среди извозчиков.

– Езжай Фома, мне здесь рядом, немного пройти! С наступающим Рождеством тебя!

– Так и вас, ваше благородие! Самого вам наилучшего, и супруге вашей!

Извозчик хлопнул вожжами, и санки покатили дальше. Стабров только усмехнулся. И то, доработался! Уж почти все извозчики его в лицо знают! Но тут заметил с десяток обывателей, столпившихся у дверей лавки Дроздова. Заведение, как ни странно, было закрыто, люди колотили в двери, пытаясь ворваться внутрь.

– Открывай, жулик! – кричал полноватый господин, не обращая внимание даже на расстегнувшееся на морозе пальто.

– Вот, ворьё кругом! – кричала и пожилая женщина, колотя своей тростью по двери, – Куда полиция смотрит?

Видно было, что народ, мягко говоря, немного расстроен. Правда, Стабров, предполагал в чем причина подобного недовольства. Но, допускать беспорядки, было решительно невозможно. Для начала надо было успокоить собравшихся.

– Господа! Господа! – сразу привлёк к себе внимание Сергей Петрович, – полиция уже на месте! Сейчас же примем меры! А пока прошу отойти от лавки!

Обыватели пока примолкли, лишь пожилая женщина, с тростью в руке, смотрела на незнакомца с явным подозрением. Однако, вид полицейского жетона, предъявленного Стабровым, кажется успокоил присутствующих.. Да, кажется то, что именно Аркадий Францевич купил здесь эту злополучную икру, позволило избежать вероятного погрома. А уж случись такой ужас, да под Рождество, тут даже Московский обер-полицейский получил бы от губернатора на орехи. Ведь им бы всем, полицейским, досталось бы от начальства, как всё то представил красочно себе Стабров. Возможно, не было бы награлных денег под Рождество, а они бы просто огребли на орехи, как говорится по-простонародному.

Сергею Петровичу освободили проход, и он весь подобравшись, сам громко постучал в дверь лавки, добавив для солидности заветное слово:

– Полиция!

Услышать такое всегда неприятно обывателю, даже московскому. Но сейчас, эти сограждане, стоявшие около лавки, были обрадованы, а не напуганы или огорчены таким словом. Они смотрели на Стаьрова, словно тот вмиг стал пожарным, ведь любой пожарный герой в глазах обывателя. Не хватало лишь блестящей медной каски для солидности. И, дверь чуть дрогнула, лязгнул засов, и наружу выглянуло напуганное лицо проштрафившегося купчишки. Этот был он, непременный Лука Иванович Дроздов, с остренькой, торчавшей вперед бородкой. Правда, ранее сие украшение лица было подобно на вид остро отточенному карандашу, то теперь больше напоминало распушённый бритвенный помазок, и к тому же старый.

– Ну что, господин Дроздов. Мне откроете? – уже с раздражением спросил щ.

– Сейчас, Сейчас! – поспешно проговорил купец, и открыл дверь. Правда, совсем нешироко, и держался правой рукой за засов, готовый захлопнуть её снова.

Стабров, бочком, протиснулся внутрь, оказавшись у торговой стойки. Здесь лежали и ждали своего покупателя разносолы на разный кошелёк – и тебе и буженина, и холодец, говяжья вырезка и говяжья е обрезь, И в углу, скромненько, словно спрятавшись, стояла разложенная в стеклянные банки паюсная икра.

– День добрый, ваше благородие- пробормотал, купчишка, спрятав руки за спину.

Заметил, что полицейский чиновник руку ему не протягивает, знать рассержен сильно.

– Видели, какая публика сегодня злая? – пытался вызвать его сочувствие лавочник.

– Так представление ваше не оценили, господин Дроздов! С икоркой-то вы народец-то обманули сильно!

– И какая же? – и купец поставил икру перед Стабровым, – у меня хорошая.

Тот глянул, быстро оценил аромат продукта. Да, эта была настоящая, и весьма недурная.

– Вы наверное скажете, Лука Иванович, что не у вас приобрели. Это, мол, разносчики, торгуют чёрт его знает чем. Но, – и он поставил свой портфель на стол, – икорки вашей прикупил мой начальник, глава Сыскной Полиции господин Кошко! – и предъявил две банки с паюсной икрой.

Стабров поразился, как сразу изменилось лицо купца. И сначала резко побледнело, затем покраснело. Тот начал хвататься за сердце, присел на табурет.

– Да что же вы, с таким слабым здоровьем, да в афёры кидаетесь, Лука Иванович! – произнёс полицейский чиновник, – а вот и водичка, нарзанчик. Попейте! – и полицейский мигом налил в стакан из бутылки.

Но господин Дроздов с видимым испугом отодвинул от себя густо-зелёную бутылку с минеральной воды, а другой и стакан с водой тоже, словно был поклонником плавания новомодным стилем брасс.

– Значит ни икорки отведать не желаете, ни водички испить? Этакий вы привереда, господин Дроздов! И откуда взялось, это всё это добро, почтеннейший?

– Так не виноват я! – тихо проговорил Лука Иванович и воззрился на гостя, словно тот был строгим учителем начальных классом, а торговый человек вдруг стал учеником реального училища.

– Я вам не священник, а вы у меня не на исповеди! Грехов отпустить я вам не имею возможности! А станете отпираться, так и в тюрьму вас отправлю!

– И вправду, не виноват! Тимофей вот, в газете объявление прочитал, дескать, недорого икру продают, оптом! Тимоха, сюда иди!

К ним подбежал молодой человек, одетый по приказчичьей моде, в хромовый сапогах, шароварах, русской рубахе и чёрной жилетке, правда, ещё без часов. Искательно посмотрел на хозяина, затем на гостя.

– Ну, Тимофей, здравствуй. Где сие сокровище приобрёл? – спросил Стабров.

– Говори быстро, не мямли! – крикнул купец, и ударил ладонью по стойке, да так, что бутылка с водой чуть на пол не упала.

Полицейский чиновник чуть поморщился, увидев такое обращения, но смолчал. Хорошо, что купец по физиономии приказчика не съездил, а то ведь мог, и запросто. Тимофей же словно ростом меньще стал, съёжился весь

– Так по объявлению… Склад купца Скудомлева, что на первом Кожевенном проезде, недалеко от Павелецкого вокзала. В газете прочитал. Там икру и приобрели.

– И «Нарзан»?

– Точно так. Всего по семь рублей за ящик. Попробовал, вполне нормальная вода.

– А ты раньше пил минеральную воду? – с сомнением в голосе спросил Сергей Петрович.

– Так откуда! – ответил приказчик, – дорого очень…

– А о чем ты думал, Тимофей свет батькович? Когда стал такими продуктами торговать?

– В торговле без обмана нельзя, – и приказчик просто обаятельно улыбнулся, – душа не стерпит! От одного денежка, две от другого! Так и рублик в кубышечку!

Сергей Петрович просто развёл руки от изумления. Такой вот идейный плутократ ему на пути попался!

– Понятно… Деньги вы пострадавшим верните, Лука Иванович. В том числе и господину Кошко. И в следующий раз так больше не делайте, а то ведь закрою я вашу лавку, и права такие у меня имеются, это вам известно!

– Благодарю, Сергей Петрович, – и купец отвесил подзатыльник приказчику, – Молодёшенек он. Не повторится такое, верно, бес попутал! И вот, икра для вашего начальника!

Сергей Петрович устало вздохнул, убрал деликатес в свой портфель и положил рубль перед купцом. Нет, все эти подарки брать он не собирался, лишь доплатил за икру по-честному.

– Какие здесь бесы, господин Дроздов! Свято- Петровский монастырь рядом!

ГЛАВА 3 «Снеговик» у забора

Сергей Петрович шёл быстрыми шагом по тротуару, торопясь на Петровку.. Служба ждать не могла, и надо было успеть просто везде. Стало даже жарко, не смотря на слитной декабрьский холод. Но вот, показалась и знакомая ограда, ворота, и снующие по важнейшим делам полицейские.

– Здравия желаю, Сергей Петрович! – пробасил городовой Муромцев, стоящий у входа.

Краса и гордость Сыскной полиции Москвы, просто стоглазый Аргус, стоящий на страже порядка и покоя. Без него это здание решительно бы осиротело, как подумал Стабров.