Тайны Понизовья. Аномальные явления в Нижегородской области

В 2000-м году преподаватель литературы из 154-й нижегородской школы Галина Куклина сфотографировала озеро издалека обычной «мыльницей». Отдала проявлять пленку в фотоателье. Когда получила готовые снимки, сразу и не поняла: не напутали ли что при печати. Но никто ничего не напутал. Просто в воде Светлояра отражались церковные купола, которых на берегу и в помине не было. Откуда они взялись, Галина Федоровна и предположить не может.

Петр Бутырин делал снимки для областного комитета охраны природы и природопользования профессиональной цифровой камерой. И опять на реальное изображение наложилось виртуальное. Опять золоченые купола. Просто мистика какая-то!

Но есть ли какое-то более или менее приемлемое объяснение этому явлению? Легенды доносят до нас из глубины веков, что Светлояр открывает свои тайны только людям благочестивым, с чистой душой и чистыми помыслами. Фотоаппарат – он не грешит, значит, и ему секреты можно доверить. К тому же объектив, наверное, способен уловить присутствие тонкой энергии. Он фиксирует то, что человек подчас не замечает или не хочет замечать: летающие тарелки, другие оптические эффекты, в том числе и иной срез реальности, сменяющие друг друга напластования времени, когда разные измерения на какое-то короткое мгновение соприкасаются…

Версия Кижеватова

Что касается историков, то они спорят не о том, был ли Китеж на самом деле или нет, а о том, где он находился. Местом его дислокации называют село Кидекшу (Китешку) неподалеку от Суздаля, тверские леса в междуречье Мологи и Волги.

Вячеслав Кижеватов с группой соратников ищет Китеж неподалеку от Рыбинского водохранилища. Недавно я получил от него письмо. «Согласно легенде, – утверждает Вячеслав, — Китеж был заложен задолго до принятия Русью христианства. Но до XII века славян в Нижегородском Поволжье ещё не было. Здесь селились племена, принадлежавшие к финно-угорской группе. Только при князе Святославе, его сыне Владимире и внуке Ярославе в состав Древней Руси были включены территории по верхней Волге и Клязьме. Городец заложили только в 1185 году, Нижний Новгород – в 1221-м. Значит, более древний город в Керженских лесах возникнуть просто не мог».

Кижеватов считает, что Китеж находился на территории современной Тверской области между Мстой и Берейтово. Здесь он обнаружил около трех десятков небольших холмов высотой около двух метров. Возникло предположение, что это – погребальные курганы, а следовательно, рядом было какое-то большое поселение (славяне всегда хоронили умерших на левых, пологих берегах рек). Но его нет. Вместо него – небольшое озеро, кстати, очень похожее по форме на Светлояр. Может быть, именно там надо искать легендарный Китеж? Может быть, произошла грандиозная историческая ошибка? Миновало много веков, и люди позабыли, где он находился. Впрочем, не исключено, что его мысленно перенесли на Керженец старообрядцы, бежавшие от гонений. Они не могли обойтись без своей святыни.

На посошок

Китежа продолжается. Хотелось бы верить, что когда-нибудь этот город отыщется. Но не принесет ли это разочарование? Ведь Китеж – это сладкая мечта о потерянном рае, сказочная страна. А как тяжело расставаться с мечтой!

КОГДА ПРОКЛЯТЬЯ ЖДУТ

…Это была когда-то весьма популярная песня, которую исполнял ансамбль «Самоцветы»:

«Шел в атаку яростный сорок первый год.

У деревни Крюково погибает взвод.

Все патроны кончились, больше нет гранат.

Их в живых осталось только семеро

молодых солдат…»

Не буду лить слезы по поводу незаслуженно забытых. Рано или поздно мы всё равно забудем всех. И забудут нас. Тут дело в другом. Село Дрюково очень созвучно с Крюково. И нашелся среди сельчан свой доморощенный пародист, который переиначил патриотическую песню на свой лад:

«У деревни Дрюково проклят будет тот,

Кто быстрее спринтера ног не унесёт».

Черный, конечно, юмор. К тому же село — не деревня. Но у автора пародии есть все основания пожаловаться на судьбу. Как, впрочем, и у других его товарищей по несчастью…

Откуда они пришли и куда ушли?

О том, кто селился в древности рядом с нынешним Дрюковым, споры идут давно. Здесь обнаружили стоянку неизвестного ранее науке племени эпохи неолита, то есть, по сути, людей, мало чем от нас отличавшихся. Это были технари. Металлургией, между прочим, занимались.

Дискуссия развернулась по поводу того, откуда прибыли волосовцы в гости к аборигенам-балахнинцам в середине второго тысячелетия до нашей эры (разные племена археологи обычно называют по имени наиболее типичных их стоянок. Но вскоре споры приутихли. Было решено, что пришлые охотники и рыболовы мигрировали с Урала и Камы. На это указывал их европеоидный облик с монголовидной примесью. Что касается балахнинцев, то они жили здесь с третьего тысячелетия до нашей эры. Это тоже были охотники и рыболовы, но знали и мотыжное земледелие, разводили свиней, коров, лошадей. И, в общем-то приняли пришельцев не с дубинками в руках. Даже уступили им часть своих владений.

Но археологи снова крупно поссорились. Один из них привёл доказательства, что волосовцы пришли не с Урала, а из Восточной Прибалтики. Была выдвинута и полуфантастическая гипотеза, почему они пропали, а балахнинцы остались. Балахнинцы трансформировались в древние племена мордвы и марийцев, а также в исчезнувшие ныне народности мурома и меря. А на волосовцев якобы напали бандиты с фатьяновской и абашевской стоянок. Но и те, и другие подверглись заражению неизвестными для них болезнями, против которых у них не было иммунитета. Прокляв друг друга и местность, где столкнулись их интересы, враждующие стороны стали вымирать целыми поселками и становищами, пока, в конце концов, не исчезли совсем с лица земли.

И тут археологи едва ли не пошли друг на друга врукопашную. Разругавшись вдрызг, они, как волосовцы и их противники, тоже прокляли друг друга, как и место раскопок. Это было согласно легенде второе по счету проклятье села Дрюкова.

Справка

* Неизвестно, какого рода проклятья наслали друг на друга люди, которые жили совсем по другим законам, чем мы. Неизвестно, какими заклинаниями, какими магическими средствами пользовались. Снять такое проклятие чрезвычайно трудно. Если же к этому примешивается еще и шаманство — практически невозможно.

* Существует поверье, чтовзаимные проклятия даже через много поколений приводят к детской смертности, рождению детей с пороками развития. То есть, к тому, чем кончили волосовцы и их враги, — прекращению рода.

* Если допустить, что древние племена прибегли именно к родовому проклятию, и только к нему, то и в этом случае снять его – задача весьма и весьма сложная. Механизм родового проклятия действует по нарастающей. Такое проклятие может усиливаться в каждом новом поколении. «Чёрное наследство» проявляется чаще всего в виде повторяющихся неудач в личной жизни, ранней смерти, алкоголизме и наркомании.

Еще одна версия

В Дрюково мы с Мокрецовым не нашли ответа ни на один свой вопрос. Никто не смог объяснить толком, что искали и что нашли археологи. Пришлось звонить в районную администрацию. Но там с нами разговаривать не стали. Отбоярили: по телефону справок не даем. Потом выяснилось: власти жутко обижены на сельчан, боятся, что они что-то против них замышляют. Уж больно неудобные вопросы задают, совсем не в жилу. Проводил как-то глава администрации «горячую линию», общался с народом на манер Путина. А его одна пенсионерка возьми да спроси, почему, мол, должность фельдшера в Дрюкино сократили.

– Нецелесообразно это экономически, ответил глава. – Вызывайте «скорую», она из райцентра приедет.

– Так ведь ждать долго – в в распутицу к нам только на танке добраться можно, – возразила пенсионерка.

– А чтобы проложить асфальт, денег нет, – отрезал начальник. Про танк промолчал. На него денег нет тем более.

Впрочем, «дрючки», как сами себя прозвали жители Дрюкова, давно уже поняли: село их властей всех рангов – как кость в горле. Производства нет, никакого навара в виде налогов. И Дрюково умирает. И творятся здесь такие вещи, что просто свихнуться можно.

Между тем, село это известно еще с 1859 года, втолковывали нам на незапланированном сходе – новые люди всегда привлекает повышенное внимание. Оно входило тогда в Чистопольскую волость Семеновского уезда. Крепкие крестьяне жили здесь – толковые, работящие. И все было бы хорошо, да к власти большевики пришли. Тут-то и начались все беды…

– Да нет, не тогда, а раньше, – сказал Максимка – так прозвали «дрючки» пенсионера-правдоискателя за то, что всегда в тельняшке ходит. И правду-матку в глаза режет всем, кому ни попадя.

– Какая крепость? – переспросил я.

– А которую эти хреологи нашли.

И тут кое-что стало проясняться. Оказалось, что раскопки велись там, где вроде бы ещё в четырнадцатом или пятнадцатом веке была срублена крепость для защиты от набегов золотоордынцев и других любителей поживиться за чужой счет.

Стратегически это место для заставы вполне подходило. На случай, если бы враг напал оттуда, где его никто не ждал. Но я вдруг вспомнил, что в своей монографии «Старинные крепости Нижегородского Поволжья» об этой крепости такой серьезный исследователь, как Игорь Кирьянов, даже не упоминал.

Выходит, ее не было? Что же тогда искали археологи? Или же сюда приезжали чёрные копатели?

– У нас тут такая легенда про эту крепость, – подсуетился Максимка. – Будто бы пришли татары и спалили её. В полон никого брать не стали – всем головы посекли. Вот и проклял их наш брат-русич. Да и место это.

Максимка стал рассказывать о том, что пришлось терпеть их дедам и прадедам. И упомянул еще о трех проклятьях. Когда ликвидировали кулачество как класс и арестовали зажиточных крестьян, те не молчали. И «вредители» в годы сталинских репрессий тоже высказали все, что на сердце было.

Но я думал о другом. Сколько ж этих проклятий всего? Четвертое, пятое, шестое… Не хватает совсем немного для полноты картины – седьмого проклятья. Это – как седьмая печать в «Отровении Святого Иоанна Богослова», после которой наступили тишь и благодать. Может быть, этого проклятья и недостает?

Черти пляшут на костях

Максимка затащил нас к себе домой. Это было весьма кстати – подзамерзли. Но он сразу же раскрыл большой альбом с газетными вырезками.

– Вы только посмотрите, что у нас творится! Черти на костях пляшут.

Заголовки газетных заметок просто слились в одну бесконечную траурную ленту: «Подростки гвоздодером забили до смерти 5 человек», «Жестокие убийства», «Пропажа трупа», «Вспышка бешенства», «Групповая смерть»… Просто хроника без заголовков: «20-летний мужчина, предложив знакомой женщине вступить с ним в интимную близость и, получив отказ, убил ее ударом ножа в шею», «9 августа с цепи сорвался агрессивный пес. Собака напала на ребенка и бросалась на других пострадавших. К счастью, чудом обошлось без жертв. Полицейский застрелил животное», «Неисправность печного отопления привела к пожару в доме под дачу в селе Дрюково», «Пресечена деятельность незаконного игорного заведения. Частыми посетителями здесь были жители соседних сел»…

Дальше мы читать уже не смогли, в чем и признались.