Полярные незатейливые рассказы

– Ну вот, и чего упирались, «известный полярный из восьми букв» и без нас связь обеспечил, – устало вздохнул Вовка.

Дверь в избушку отворилась и на пороге появился наш славный радист. Похоже, от него самого в разные стороны разбегались радиоволны и никакая пурга не могла их остановить, так счастлив он был установленной связью с Певеком.

– Связь состоялась… А вы разве антенну не держали? – лицо его вытянулось от изумления.

– Да улетело всё, – неторопливо произнёс Володя.

– И мачта тоже???

– Нет. Мачту ещё можно спасти…

И мы втроём пошли спасать старушку.

Да и слава Богу!

Экипаж ледового борта всегда настороженно относится к присутствию на самолёте посторонних людей, особенно, если это касается представителей прессы. И не потому, что летчики и гидрологи не уважают корреспондентов и операторов, просто эти специалисты частенько забывают, что воздушное судно поднято в небо не из-за них и на его борту идёт гораздо более важная работа. Вот почему любая помеха, созданная гостями, может иметь самые непредсказуемые последствия. В ночном полёте, ослепленный осветительным оборудованием гидролог, может не разглядеть и пропустить навигационное разводье, так необходимое для движения каравана в сплоченном десятибалльном ледовом массиве. Слоняющийся по самолёту и донимающий всех своими вопросами корреспондент, может нарваться и на крепкое словцо, если станет задавать их в неподходящий для этого момент. Например, во время разворота воздушного судна у высоких берегов, когда внимание лётчиков сосредоточено на выполнении этого опасного манёвра.

Да и рождающиеся после таких полётов материалы порой оказываются не совсем корректны.

«Сахарные головы торосов мелькали под крыльями нашего самолёта с головокружительной быстротой. Высота 10 метров. Мы мчимся к ледоколу, корпус и мачты которого едва различимы в тумане. Будем бросать вымпел…» – строчил один такой писатель, попавший к нам на самолёт в Черском по заданию одной из столичных газет. Хорошо, что в конце полёта он показал своё сочинение командиру.

– Ты хочешь, чтобы меня в тюрьму посадили? – возмутился Максимыч.

– А что? – искренне удивился журналист.

– По моему, неплохо, – добавил он утвердительным тоном.

– Вот что, мы так не летаем. А будешь глупости писать – пойдёшь в Анадырь пешком, – парировал командир.

Корреспондент сморщился и обиженно поджал губы, он так и не понял, что же не понравилось пилоту.

Полёт у высоких берегов

До прибытия в Анадырь экипажу предстояло выполнить пять разведок, а это 50 часов напряжённого труда лётчиков и гидрологов в течение пяти суток.

Уже на мысе Шмидта у нашего пассажира был готов материал и он его пытался отправить в редакцию по телефону прямо из гостиницы. Связь с Москвой была плохая и для передачи статьи приходилось сильно повышать голос.

– Самолёт Ил-14 летит гяльсами, – кричал журналист в телефонную трубку.

– Да. Да. Гяльсами. Гяльсами, – продолжал он уверенно орать переспросившему его человеку на противоположном конце провода.

– Да не «гяльсами», а галсами, – поправил корреспондента проходящий мимо гидролог.

– Конечно, конечно, – живо откликнулся журналист и, исправившись, крикнул в телефон:

– Самолёт летит гильсами, гильсами летит самолёт.

Юрка только рукой махнул и, не останавливаясь, пошёл в свой номер, а женщина-администратор тихонько улыбнулась, склонив голову и закрыв лицо длинными волосами.

Рабочий стол гидрологов то вдруг стремительно накатывает на сидящего за ним человека, то неожиданно уходит вниз и тогда приходится ловить улетающие навигационные инструменты и ручки с карандашами

На следующий день Берингово море встретило самолёт отчаянной болтанкой. Воздушная болтанка в отличии от плавной корабельной качки – резкая и разнонаправленная. Мало того, что самолёт кидает вверх вниз, его ещё и из стороны в сторону бросает. Рабочий стол гидрологов то вдруг стремительно накатывает на сидящего за ним человека и тот буквально влипает в него носом, то неожиданно уходит вниз и тогда приходится ловить улетающие навигационные инструменты и ручки с карандашами. В общем, болтанка – серьёзное испытание для всего экипажа. Штурман в таких условиях обязан не снижать точность своей работы, а командир со вторым пилотом крепко держать машину на курсе, проложенном гидрологами, и всё это может продолжаться весь десятичасовой полёт. Столичный гость загрустил, слегка побледнел, стал часто уходить в хвост самолёта и задерживаться там подолгу. На предложение бортмеханика отобедать – пробормотал что-то невнятное. Болтанка закончилась на подходе к бухте Провидения и, измученный ею пассажир, задремал в своём кресле.

Заход на посадку в Провидении – сложный, аэропорт окружён сопками, высота которых достигает 600—700 метров. Полет проходит по бухте с высокими берегами. Человеку, попавшему сюда впервые, может показаться, что самолёт вот-вот заденет их крылом. Перед выходом на посадочный курс пилоты добавили оборотов двигателям, машина встряхнулась и тихо дремлющий пассажир проснулся. Совсем рядом в иллюминаторе он увидел стену сопки. Самолёт вдруг накренился и начал снижаться. Спросонья и от неожиданности, не понимая, что происходит, бедолага с нечеловеческим криком бросился на пол под обеденный стол, где и оставался, поражённый страхом, до полной остановки воздушного судна. Потрясение человека было настолько велико, что он отказался дальше лететь ледовым бортом и, как выяснилось позднее, напился, попал в милицию и опоздал в Анадырь к московскому борту.

Карта ледовых условий

Вероятно, поэтому страна так никогда и не узнала о своих «героях», бороздящих «гяльсами» или «гильсами» суровые и неприветливые небеса Арктических морей.

– Да и слава Богу! – сказал по этому поводу перед очередным полётом Максимыч, командир всепогодного корабля ледовой авиационной разведки. И экипаж с ним согласился.

А журналиста было просто по-человечески жаль.

Лисичка-сестричка

Лиса появилась неожиданно. Она вышла прямо из-за угла «механки», не обращая внимания на шум небольшого моторчика, обеспечивающего электричеством тундровую перевалочную базу. Хозяева территории – собаки Пират и Морячка – остолбенели от такой наглости. Средь бела дня, на виду у всех по «перевалке» гуляет лиса… Это было неожиданно и для людей, стоящих на порожках жилого помещения.

Известны случаи, когда больные или обессилившие дикие животные ищут защиту и помощь у людей. Но эта лисица не выглядела больной. Она была великолепна! Казалось, что лисичка-сестричка мгновенье назад сошла со страниц русских народных сказок. Хитренькие карие глазки, чёрный, блестящий носик, остренькие, настороженные ушки и ярко-рыжая огненная шубка. Особое восхищение вызывал хвост – огромный, пушистый с белоснежным кончиком. Увидев прямо перед собой собак, а в отдалении и людей, хищница негромко тявкнула и бросилась наутёк. Пират с Морячкой рванулись за ней. Лиса летела по чукотской тундре как стрела, выпущенная из лука, но охотничьи псы тоже были неплохими бегунами. Расстояние между ними и лисонькой стремительно сокращалось. Спасение пришло неожиданно. На пути бегущих животных возникла гора пустых бочек из под топлива. Лисица протиснулась туда, но оказалась в западне. Дальше бочки стояли так плотно, что двигаться между ними оказалось невозможно, а назад дороги не было. Собаки попытались протиснуться вслед за лисой, но не сумели – слишком велики они оказались. Покрутившись вокруг бочек в поисках другого пути, Пират с Морячкой улеглись на землю поблизости от лисьего убежища.

– Пойдём красавицу спасать, – сказал начальник базы Володя. – Порвут ведь её собаки.

– Да, подвело рыжую лисье любопытство, – отозвалась его жена Ольга.

Увидев прямо перед собой собак, лисичка негромко тявкнула

Пока люди не спеша шагали на помощь, лиса сделала отчаянную попытку уйти от преследователей. Она резко выскочила из убежища и со всех ног бросилась бежать. Вторая попытка оказалась безуспешной. Пират несколькими гигантскими прыжками настиг беглянку и схватил за шею. Лисичка обмякла и затихла. Так с лисой в зубах и встретил пёс своего хозяина, потом медленно разомкнул свои челюсти и положил добычу к ногам Володи. Морячка обнюхала трофей и, потеряв охотничий интерес к неподвижной лисе, потрусила на перевалочную базу. С гордым видом победителя Пират ждал Володиной похвалы, но тот только тихо вздохнул, развернулся и отправился вместе с Ольгой вслед за Морячкой. Пират задумался, недоумённо обнюхал добычу и, опустив уши, медленно поплёлся за ними.

Володя, Оля и Пират с Морячкой – хозяева перевалки

– «Я так старался. И что не понравилось хозяину?» – мелькнула мысль в его собачьей голове.

Но не успела компания пройти и половину пути до дома, как шикарный, рыжий с белым кончиком хвост дёрнулся, а изящное туловище напряглось для решительного броска к свободе. Рывок – и тоненькие, чёрные лапки замелькали с молниеносной быстротой, в остреньких, прижатых к голове ушках, засвистел ветер, мордочка вытянулась вперёд, а великолепный пушистый хвост с белоснежным кончиком, как в сказке, ловко заметал за сестричкой следы.

***

Володя оглянулся назад – далеко в тундре было отчётливо видно быстро удаляющееся рыжее пятнышко.

– Ну и ладушки, – подумал про себя и улыбнулся начальник. – Всех перехитрила лисичка – сестричка.

Классик

Еще граф Сабанеев авторитетно утверждал, что не бывает и быть не может таких рыбалок, когда не была бы поймана хотя б одна рыбка. С классиком не поспоришь.

***

…Вездеход нёсся по снежной целине к месту рыбалки в устье чукотской реки Ичувеем. Дорог был каждый час, ведь выходные дни коротки и быстротечны. Припай в этом году ровный – без торосов и трещин, гони не хочу. Вот и придавил педаль газа до упора довольный собой, своей машиной, окружающим миром, погодой и предвкушением рыбалки молодой вездеходчик Виталий Плотников.

Прикатили, разгрузились, поставили палатку и рассыпались по льду в поисках удачливых мест. Рыбалка – универсальное занятие для всех её поклонников. Непоседы и торопыги, не ведая усталости, в поисках удачи пробегают несколько километров и насверливают массу лунок в полутораметровом льду. Люди спокойные, неторопливые, а может быть, и просто ленивые не уходят с облюбованного места часами или пользуются лунками торопыг.