Оценить:
 Рейтинг: 0

Агата

Год написания книги
2013
Теги
<< 1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 >>
На страницу:
10 из 13
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Извините, пожалуйста, – попросил я, аккуратно протискиваясь сквозь толпу. – Я из российского посольства. Если нужна моя помощь…

Не успел я договорить, как один из полицейских крепко взял меня за руку и, расталкивая коллег, быстро провел вглубь кабинета.

– Господин полковник! – громко сказал он, подведя меня к дорогому деревянному столу, изящно украшенному витыми медными орнаментами. – Вот человек из российского посольства.

Я мельком осмотрелся в кабинете. На стуле сидел высокий худощавый парень с модно подстриженной бородкой-испанкой. Он был одет в синюю футболку и короткие джинсовые шорты, что сразу выдавало в нем человека даже отдаленно не знакомого с основами исламской культуры и этики. Его большие карие глаза настороженно бегали из стороны в сторону.

На столе поверх беспорядочно разбросанных бумаг стояла откупоренная прозрачная бутылка без этикетки. В ней без труда угадывалась стеклянная тара популярной в России водочной марки. Рядом с бутылкой лежал синий российский служебный паспорт.

– Вы прилетели в посольство? – спросил я парня не столько для того, чтобы выслушать его легко предсказуемый ответ на этот вопрос, сколько для того, чтобы задать его ему по-русски.

– Да, – облегченно выдохнул он, услышав родную речь. – У нас тут небольшая проблема…

– У вас тут очень большая проблема, господин дипломат, – грозно сказал сидевший в высоком кожаном кресле смуглый, как олива, йеменский полицейский с густыми пышными усами. – Ваш гражданин, сотрудник посольства, как я понимаю, совершил тяжкое уголовное преступление.

Он с отвращением показал глазами на водку.

– Вы знаете, как у нас наказываются любые операции с алкоголем?

Не так давно местные военные предлагали мне посмотреть, как они наказываются. Я любезно отказался, посчитав, что зрелище смертной казни на грязной многолюдной площади не добавит мне душевного спокойствия.

– Здесь какая-то ошибка, господин полковник, – медленно проговорил я, стараясь на ходу придумать, что сказать дальше, но так и не придумав, замолчал.

– Какая же? – спросил полицейский, убедившись, что я больше ничего не добавлю.

– Вы же знаете, что в нашей стране алкоголь не запрещен, – начал я с прописных истин, намереваясь по инерции одних правильных слов пробиться к другим.

– Но в нашей-то запрещен, – тут же обрубил концы собеседник.

– Тогда что мы сейчас будем делать?

Полковник тяжело вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, заговорил:

– К тому времени, когда я закончу допрос, начальник таможенной службы аэропорта допишет свой протокол. После того, как он передаст его мне, мои люди доставят подозреваемого с обоими протоколами – задержания и допроса, в центральную прокуратуру. А там уже им будет заниматься суд…

Я сразу вспомнил, как несколько недель назад провалилась наша последняя попытка добиться экстрадиции на родину молодого дагестанца, студента «Дар аль-Хадис», задержанного йеменскими властями по подозрению в причастности к террористской деятельности. Мне стало понятно, что если Кирилла сейчас увезут в прокуратуру, мы его оттуда уже не спасем. Впрочем, столь же очевидной казалась и решимость шефа полиции довести дело до конца. Дальше пытаться договариваться с ним было бесполезно.

– Хорошо, – тактично согласился я. – Кажется, я забыл представиться. Меня зовут Андрей, я сотрудник консульского отдела российского посольства. Судя по всему, нам предстоит трудная и долгая работа в связи с произошедшим. Могу я переговорить и с начальником таможни тоже? Если правильно понимаю, его сотрудники обнаружили водку при досмотре?

– Да, конечно. Они очень злы на него. Он их обманул, сказав, что в бутылке вода. И они немного облились ею, когда открывали, чтобы удостовериться. Вы же представляете себе, что значит для мусульманина прикоснуться к спиртному?

Час от часу не легче! Я тяжело вздохнул и на мгновение закрыл глаза. В свете этого обстоятельства снисхождения таможенников стоило ожидать еще в меньшей степени, чем полицейских. Однако, уже повинуясь немому приказу начальника, отданному едва заметным, но весьма выразительным наклоном головы, один из офицеров положил мне на плечо руку и быстро вывел из участка.

Обогнув зал прилета, мы поднялись на второй этаж по замусоренной мраморной лестнице. Я тщетно перебирал в голове возможные варианты начала беседы с главным таможенником, но ни одной полезной мысли на ум не приходило. Когда мы приблизились к массивной деревянной двери в конце коридора, полицейский один вошел внутрь, коротко там с кем-то переговорил и, вернувшись через минуту, впустил меня тоже.

За дверью оказался просторный кабинет, добротно отделанный в традиционном ближневосточном стиле. Его хозяин был одет в дорогой итальянский костюм. На ногах, небрежно закинутых на широкий письменный стол, красовались черные ботинки с хорошо узнаваемым узором известного английского бренда на носках. Араба в нем выдавали лишь типичная для мусульман густая черная борода средней длины и смуглая кожа, туго обтягивающая грубые черты лица.

Его темные жестокие глаза, почти физически прокалывавшие меня прямым взглядом исподлобья, внезапно округлились и удивленно застыли. Грозные складки на лице быстро разгладились. Он встал из-за стола и, широко улыбаясь, медленным шагом направился в мою строну. К тому времени, как мы обнялись, я тоже узнал его.

– И вам мир, и милость Аллаха, и его благословение! – ответил я на его радушное приветствие. – Шейх Джаъафар! Надеюсь, у сынов племени Хамдан все хорошо?

Он коротким жестом велел приведшему меня полицейскому удалиться. Затем, усевшись на диван в углу кабинета и усадив меня рядом, продолжил:

– Все прекрасно, мой дорогой брат. Мы с шейхом Анисом смогли неплохо договориться по интересовавшему нас вопросу. Мой народ счастлив. Теперь его друзья – мои друзья.

– Мне очень приятно слышать это, господин Шараф-ад-Дин. Похоже, мир на земле Йемена продлится дольше, чем рассчитывают его враги. И в этом теперь есть и ваша заслуга тоже.

Не зная, как деликатнее перейти к своей проблеме, я потянулся за фиником в расписной глиняной миске на низком столике рядом с диваном и медленно съел его.

– Мне очень жаль, что этот русский молодой человек совершил подобную глупость, – сам завел разговор Джаъфар.

– Да, он очень сильно подставил и себя и наше посольство, – согласился я. – Как вы думаете, что сейчас можно сделать?

– Скажу откровенно, его ждут большие проблемы, – немного помедлив, вздохнул мой собеседник. – Оскорбление ислама у нас недопустимо и непростительно. Поймите меня правильно, я не могу не подготовить протокол задержания. Каждая подобная новость расползается здесь, как пожар по сухой траве. Скрыть ничего невозможно.

– Но разве лично вы – как начальник таможни! – ничего не можете сделать?

– Для этого мне придется поставить на кон весь свой авторитет и, возможно, вступить в серьезный конфликт с полицией, – прямо ответил он. – Если бы русские друзья могли как-то компенсировать для меня негативные последствия такого шага, для меня был бы смысл пойти на это.

– Каким, например, образом?

После сильно затянувшейся паузы Джаъафар осторожно заговорил:

– Мой средний сын от второй жены мечтает учиться заграницей. Дружественная Россия, по-моему, лучший вариант.

– Понял. Сделаю все, что смогу, шейх Джаъафар. Обещаю. Но вы сами понимаете, что даже если мы прямо сейчас начнем оформлять студенческую стипендию, это не будет очень быстро. А Кирилла по приговору суда расстреляют в лучшем случае через неделю. Поэтому мы с вами должны освободить его прямо сейчас здесь в аэропорту, где вы имеете влияние.

– Ты прав, Андрей, – согласился Шараф-ад-Дин. – Полицейские могут ждать моего документа до сегодняшней предвечерней молитвы, не позже. Потом я буду обязан отдать им его. Дольше затягивать не смогу. Поэтому в ближайшие час-полтора мне нужны твердые документальные подтверждения вынужденной необходимости ввоза в Йемен алкоголя вашим посольством. Скажем, в медицинских целях. Сославшись на них в своем протоколе и подшив их к делу, я смогу настоять на отсутствии у вашего сотрудника злого умысла.

– Спасибо большое, – ответил я, поднимаясь и показывая всем видом, что не намерен терять ни минуты, – через полтора часа бумага будет у вас на столе.

Выйдя из кабинета Джаъафара, я сразу же набрал Лягину.

– Привет, Андрюх, – прохрипел он в трубку. – Как ваши дела? Встретил?

– Слушай сюда, Миша, мать твою! – зло проорал я в трубку, непроизвольно заставив обернуться в свою сторону нескольких человек, проходивших рядом. – Кирилла арестовали по прилете с твоей паршивой водкой!

Лягин присвистнул от неожиданности.

– Он сейчас в отделении полиции в аэропорту, – объяснил я, понизив голос и свернув в декоративное углубление между двух колонн, где можно было поговорить по телефону на повышенных тонах, не привлекая лишнего внимания. – Ему шьют уголовку и, скорее всего, ему конец, если мы не вытащим его отсюда немедленно.

– Ты кому-нибудь уже докладывал? – по упавшему Мишиному голосу можно было ясно почувствовать, как он оторопел и, скорее всего, побледнел белее мела на другом конце провода.

– Пока нет, – успокоил его я. – Ты первый, кому позвонил. Пока шумиху не поднимаем. Есть один хоть и мизерный, но все-таки шанс. Мне прямо сейчас нужна бумага от посольства, что спиртное ввозилось в медицинских целях. Сможешь взять консульскую печать? У тебя же есть доступ к сейфу Алексея Евгеньевича?

– Да, он мне оставляет ключи от него. Но нет чистого бланка.

– Возьми у меня в столе. Я вчера брал один в канцелярии, чтобы сделать ноту на растаможку новых автомобилей посольства. Скажу потом завканцу, что случайно спустил его в шредер, вместе с черновиками.
<< 1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 >>
На страницу:
10 из 13