Подошла к Кате, обняла, поцеловала:
– Прости, мамулечка!
Катя передернулась:
– Отстаньте от меня!
Наступило молчание. Все ожидали, что Марина является последней надеждой, ведь она была свободная с отдельной квартирой.
– Да, я свободная, и у меня есть жилищные условия, – угадала их мысли Марина. – Но прошло только два года, как я вступила в такую жизнь! Как вы знаете, почти двадцать лет я выхаживала другого инвалида. Из-за этого я потеряла карьеру, талант, свое счастье – музыку! Потеряла жизнь! Теперь вы хотите, чтобы я потеряла и этот остаток жизни, который мне отпущен, в котором еще может быть счастье! Да, Катюша, ты моя сестра! Но я не подписывалась, чтобы быть нянькой, прости меня, в никчемной твоей жизни!
Молчали, пили чай.
– Если я тоже скажу, а у меня, кажется, есть что сказать, – произнесла, наконец, Клава, остается только одно – отвезти Катю в дом инвалидов! Вы же этого хотите?!
– Ладно, – заканчиваем это,– и подошла к Кате. – Собирайся, Катюш! Поедем.
– В Питер? – встрепенулась Катя, – поезд пришел?!
– Пришел. Поедем ко мне жить поживать, а может даже добра наживать!
– Катя! – обняла ее Марина, – я с тобой. Пустишь переночевать?
– Да, уж с Геннадием не оставлю! Мало ли что!– улыбнулась Клава.