Последняя звезда

Цитадель взяла под свою защиту всё внутреннее пространство звездной системы: планеты, инженерные конструкции, войска, космические корабли. Гражданские лица в большинстве своём спешно эвакуировались на другую сторону орбиты Тайкогра, подальше от начинающейся баталии. Другие, укрывшись за стенами Цитадели, с надеждой смотрели в небо. Пузатые бока электромагнитных щитов развернулись на полную мощность, заставляя солнечный ветер светиться. Попадая на них, он переливался всеми цветами радуги. Как-то раз Тодд видел северное сияние. Было это на холодном полюсе его родной планеты. Там стояла полярная ночь, небо было ясным, безлунным, тёмным. И вдруг что-то произошло, и по небу забегали яркие всполохи белого пламени, оживляя непроглядную тьму. Эти всполохи были безумной красоты. Похоже было, будто вода бликует на солнце. Только вода почему-то находилась там – наверху, на небе, словно какой-то неведомый великан перевернул море вверх тормашками и море теперь плещется в небе своими водами, а в воде отражается и бликует луна. Незабываемое зрелище!

Вид полыхающих боевых щитов Цитадели был очень похож на то северное сияние. Отличался только размер и количество света: там, на полюсе небесные всполохи едва-едва подсвечивали небосвод. Здесь же, вокруг Цитадели сиял весь обозримый космос, полностью затмевая свечение даже самых ярких и близких звезд! Даже свет Тайкогра померк по сравнению с этим сиянием!

Сразу за электромагнитными щитами шёл второй защитный рубеж Цитадели – гравитационные щиты. Гигантская гравитационная линза, создаваемая щитами, преувеличивала всё видимое содержимое Цитадели, отчего даже маленькие турели казались гигантскими дальнобойными орудиями. Башни, расположенные на крепостной стене, а точнее – на «крепостной сфере», сверкали на солнце серебряными бусинами. Железные обручи внутренних трасс и коммуникаций скрепляли этот шедевр оборонительного искусства. Картину увенчивал сверкающий алмаз Цитадели. Он сиял глубоко внутри оборонительного периметра, как бы придавая всей панораме фантасмагорический смысл: разумные летели штурмовать огромный прекрасный волшебный изумруд! Своим великолепием изумруд как бы говорил людям62: «В уме ли вы, люди? Неужели не живется вам на ваших жалких планетка? Зачем прибыли вы сюда, к воротам Изумрудного города? Зачем пытаетесь вы разрушить такую красоту? Летите же обратно в своё жалкое царство! Вам никогда не раскусить этот орешек – прекрасный волшебный изумруд, он слушком твёрд для ваших зубов! Его края слишком острые, вы порежете пальцы! Не для вас эта оправа из стали – о её железные края разбились волны варваров и кочевников. И вашу цивилизацию постигнет та же учесть. Уходите прочь!»

Филби онемел от восхищения, всего на секунду, краешком сознания позволив себе восхититься красотой творения человеческих рук! Человеческих? Филби вспомнил крабообразные конечности крэглингов, и холодный властный голос военного заглушил в нём внезапный порыв художника.

– Оружие – к бою! – скомандовал капитан, – боевое построение «лава»! – И мигом сотня кораблей рассеялась, образовав гигантскую сеть, называемую «лава». Когда задача – вскрыть оборону противника, провести разведку боем, налететь скопом, обрушиться лавиной, создать суматоху, заставить врага паниковать и палить во все стороны, опрометчиво раскрывая свои огневые позиции, показывая истинный рисунок обороны, а потом так же неожиданно и разом развернуться и умчаться прочь, не давая врагу времени на осмысленный ответ, – для этой задачи нет лучшего способа, чем атака «лавой».

Глядя на виртуальную карту боя, генерал Рагругл, комендант Цитадели спросил вслух:

– Они что, собираются штурмовать нас силами одной эскадрильи? Да ещё лёгкими звездолётами?! Кто из нас спятил?!

Кророгл Третий, начальник контрразведки ответил:

– Никак нет, господин Генерал! Вы не изволили спятить. Осмелюсь предположить: наши уважаемые прародители ведут разведку боем! Пытаться вскрыть нашу оборону, потому и выпустили лёгкие, скоростные суда, для уменьшения потерь. Но нас не проведёшь! Предлагаю выслать навстречу истребительный батальон! Огонь из тяжёлых и зенитных орудий не открывать, наши оборонительные порядки для противника не раскрывать!

Филби вёл свой отряд на щиты Цитадели. Огромная полусфера первой оборонительной линии медленно и неумолимо приближалась. Вскоре она заполнила собой весь космос, – от горизонта до горизонта, насколько хватало глаз. Стали видны детали: щиты ощетинились шипами боевых электродов. По ближайшим пробежали первые молнии, вытягивая свои щупальца в сторону отряда Филби. Заговорили лёгкие плазмомёты.

– Режим невидимости! – отдал приказ капитан. В ответ защелкали генераторы, раздувая защитные поля. Корабли один за другим пропадали с радаров.

В ответ на этот манёвр по космосу забегали голубые нити лазерных прожекторов, ионизируя куски пространства – крэглинги искали невидимок. Любой такой локатор-прожектор мог запросто «разглядеть» тёмную планету за сотни световых лет отсюда. И вот сейчас вся эта поисковая мощь шарила вблизи, прямо под стеной. Одному охотнику повезло, его прожектор зацепил корабль под номером двадцать семь.

– Двадцать седьмой, тебя высветили, передал Филби по ноль-связи, – Двадцать седьмой, ты слышишь?

– Слышу, капитан, мне тут хорошо освещают дорожку! – Весёлый парень Роджер Маккенрой, номер двадцать семь! Но веселился он совсем напрасно. В следующую секунду к первому прожектору добавилось ещё два. Вокруг Маккенроя стало светло как днём. Защёлкали зенитки крэглингов. Первые разрывы ложились слишком уж близко к его кораблю.

– Двадцать седьмому приказ – уходить и сбросить хвост!

– Есть уходить! – и Маккенрой развернул свой корабль, уходя от неизбежной гибели. Назад его провожали уже целых четыре прожектора. Из бойницы Цитадели величественно вышла ракета, словно принюхиваясь, и резво сорвалась на двадцать седьмого.

– Ракета по двадцать седьмому! – зазвенели в эфире предостерегающие голоса пилотов, но Роджер уже заметил опасность. Спасаясь, он выпустил несколько противоракет, а так же свою единственную торпеду, просто так, по воротам крепостной стены на удачу (не тащить же домой боезапас). Корабль Маккенроя засветился серебристым, показывая намерение уйти в ноль-пространство. На мгновение беглец стал видимым, затратив всю свободную энергию на подготовку к прыжку, и прожекторы тут же потеряли к нему всякий интерес. Крэглинги поняли намерение Маккенроя, и никто не собирался преследовать беглеца в ноль-пространстве. Вместо этого крэглы выпустили вдогонку ещё пару ракет. Расчет был верен: ракеты наверняка затянет в гравитационный водоворот, который корабль создаёт во время ноль-прыжка. Вынырнув из Изнанки на новом месте, Маккенрой некоторое время будет приходить в себя, а корабль будет обесточен. Следом из водоворота выбросит ракеты, которым на «оживление» требуется гораздо меньше времени, а соседство с ракетами, ищущими цель, не слишком способствует долгой жизни.

– Мак, за тобой две ракеты, выбрасывай ловушки сразу, как выскочишь из Изнанки, – прокричал вслед убегающему пилоту Филби, он надеялся, что сигнал придёт раньше ракет!

Неожиданно справа от Филби взорвалась башенная турель.

Весёлый свист Евгения Вязина прояснил причину происходящего. Филби немедленно вызвал его:

– Воробей!

– Я!

– Ты молодец!

– Служу Республике!

– И отставить свист в эфире!

– Есть!

– Птенец, Птенец! Я – Беркут! Вижу вражеские истребители! – в эфире появилась группа Бета, шедшая несколько справа.

– Где они, Беркут!?

– Смотрите на восток – вниз!

– Вижу! – Лавина вражеских истребителей вывалила из ворот Цитадели, – Виртуатор, поле боя! – Скомандовал Филби. Его сознание мгновенно расширилось. Теперь он чувствовал не только свой корабль, но и частично – корабли своих пилотов. Это виртуатор развернул тактическую карту боя. Свои корабли были обозначены красным, а чужие – синим. Синих Филби насчитал никак не меньше четырёх десятков.

– Группа «Альфа» – атаковать истребители! Всем пилотам – свободный огонь! Группа Бета, на связь!

– Слышим Вас, Птенец!

– Группа Бета – защищайте груз, в бой не ввязываться. Приказываю вам атаковать технологические ворота! Вы засекли место?

– Так точно, сэр! Ворота видим, они закрываются, оттуда только что вышла эскадрилья врага!

– Подарочек при вас?

– При нас, сэр! Ели-ели тащим, тяжёлая! – С любовью в голосе отозвался командир Беты, будто бы он нёс в бомбовом отсеке не страшную, ужасную бомбу, способную разнести половину системы Тайкогр, а шаловливого щенка. – Филби почему-то живо представилась бомба с лицом собачки. Капитан не выдержал и рассмеялся:

– Тогда вперёд!

– Есть, сэр! – и группа Бета, состоящая из пяти лёгких штурмовиков-стервятников, устремилась к воротам вражеской Цитадели.

Бой завязывался не шуточный. Стороны имели примерно равные по количеству и качеству корабли, но крэглингов поддерживали точечным огнём свои турели, что давало им преимущество. Режим невидимости пришлось сбросить, так как боевые ускорения требовали слишком много энергии. К тому же, маскировка плохо работала, когда рядом противник. Выстрелы корабля выдавали его местоположение, и их источник попадал под обстрел, даже будучи невидимым. Пилоты Республики дрались с тем куражом, который хорошо знаком опытным воинам. Когда ты знаешь, что в любую секунду твоя жизнь может внезапно оборваться, стоит жить и драться на полную катушку, от всей души, без оглядки назад, без сомнения и страха, ибо и страх и сомнения – это потеря времени, а времени в бою нет! Поэтому в эфире, несмотря на напряжение боя, постоянно сыпались шуточки:

– Ребята, меня поджаривают в микроволновке, есть у кого огнетушитель? – спрашивал пилот, уже будучи подбитым.

– И-йех, что-то жарко сегодня, не пора ли искупаться? – кричал другой, ныряя на дымящимся корабле в мутное пылевое облачко, в надежде сбить пламя.

– Товарищи, кто хочет шашлычок? Я только что пожарил свежего крэгла!

– Спасибо, мы не едим монстров!

И так далее и тому подобное. Так проявлялась неуёмная человеческая тяга к жизни, и умение «дёргать смерть за усы» как говорили древние.

Однако и смерть не дремала. Уже через минуту после начала боя были первые погибшие и с той и с другой стороны. Крэглы отчаянно дрались за свою землю. Люди дрались не менее отчаянно, но всё же правда была не на их стороне и они это чувствовали. Но были у людей и другие чувства: превосходства (считалось, что крэглы отсталый народ и не стоящий внимания противник). Было и чувство долга, и желание поскорее закончить эту бессмысленную войну, а ещё многие втайне надеялись, что эта война – последняя.

– Группа Бета, как вы? – запрашивал Филби, отстреливаясь от наседавшего на него крэгла.

– Подходим к воротам, сэр! Подарок на взводе!

– Дайте предварительный залп торпедами, одновременно, в одну точку. Посмотрим, какие у них стены на прочность!

– Есть, торпедами, капитан!

– Удачи! Доложить по исполнению! – ответа Филби не услышал, так как корабль, а через него и сам Филби ощутили страшный удар. Пора было всерьёз заняться крэглингским истребителем, который давно висел у него на хвосте, а сейчас метким выстрелом практически пробил щиты корабля. Отстреливаясь из хвостового пулемёта, Филби краем сознания глянул на карту боя: количество потерь росло. Республиканцы потеряли уже пять кораблей. Троим из подбитых пилотов удалось катапультироваться, двое погибли. «Надо не забыть подобрать их всех на обратном пути, и живых и мёртвых» – подумал Филби, и отправил всем свой безмолвный приказ. В приказе стояла горькая пометка, не для людей, для машин: «передать ещё раз после боя всем, кто останется в живых»!

Через минуту, группа Бета снова вышла на связь:

– Всем-всем-всем! Предупреждение на импульс! Повторяю, предупреждение на импульс! Всем приготовиться! Начинаю отсчет. Восемь!

Время словно бы замерло. Необходимо было срочно отключить питание корабля, вырубить все системы, иначе импульс, рождённый вспышкой аннигиляционной бомбы, сожжет электрические схемы корабля. То есть оставит его «идиотом без мозга». Капитан посмотрел на показания щитов: заряд почти на нуле. Затем бросил взгляд вверх: крэгл разворачивался и заходил на него. Как в замедленной съёмке сверкнули на солнце бока вражеского истребителя. «Добивает» – подумал Филби.

– Семь!

Сманеврировать и уйти от выстрела Филби не успевал. Оставалась надежда на вспышку. Крэглы о взрыве не знают и корабли не обесточат. «Интересно, кто кого первый? – проплыла в голове мысль. – «Успеет ли крэгл выстрелить в меня до вспышки, или сперва электромагнитный импульс выжжет изнутри крэглингский корабль?!»

– Шесть!

Филби положил палец на красную кнопку отключения энергии. Внутренней связи он уже не доверял. Как трудно порой рассчитать точное движение: на секунду раньше – и крэгл вгонит заряд плазмы в беззащитный, с обесточенными щитами корабль!

– Пять!

На секунду позже – и электромагнитный импульс вырубит обоих. Болтаться тогда Филби в мёртвом корабле по космосу. Хорошо, если ребята подберут…

– Четыре!

Филби резко бросил корабль вниз. Крэгл на хвосте сидел плотно, сбросить его не получилось, но Тодд выиграл несколько долей секунды.

– Три!

Крэгл снова поймал капитана в прицел и дал залп. Филби тряхнуло, щиты разом лопнули, в мозгу капитана Корабль запищал жалобным голоском, сообщая о повреждениях, к счастью, не смертельных. Обшивка пока держалась.

– Два!

Филби отключил стабилизатор, крутанул корабль, который продолжал нестись по инерции, навёл нос на крэгла и разом выпустил две ракеты, заряд плазмы, сделал залп из лазерной пушки, и дал пулемётную очередь. Впереди полыхнуло от взрыва, корабль снова сильно тряхнуло.

– Один!

Капитан даванул кнопку вниз, и вопреки воплям Корабля об опасности, обесточил машину. В обрушившейся со всех сторон невесомой тьме, в каких-нибудь десяти метрах перед собой он отчётливо видел лицо крэглингского пилота. Тот злорадно ухмылялся: его щиты, энергию которых он полностью перевёл вперёд, выдержали, и залп Филби лишь слегка сбил его с курса. Крэгл радостно помахал капитану своей уродливой лапой, и шевельнул гашетку. Капитан закрыл глаза.

– Вспы-ыш-ка-а-а!

В тот же миг, сознание Филби разорвало светом, пронзительным испепеляющим светом, идущим сквозь костюм, сквозь кожу, сквозь кости, заливающим глаза, застилающим собой весь горизонт, от края до края. Корабль тряхнуло так сильно, что Филби ударился о собственное кресло, на котором сидел, хотя и плотно пристёгнутый.

Оглушённый светом Филби долго не мог понять, жив он или мертв. Он где-то читал, что люди в момент смерти видят свет, яркий свет. Так оно и было в данную минуту. Филби, безусловно, видел ярчайший в своей жизни свет. Он ждал голоса божества, которое будет приветствовать его у райских ворот, что-то типа: «Сын мой, подними очи свои!»

На всякий случай приготовился он услышать и жуткие вопли демонов, если судьба завела его в ад, но вокруг царила полная тишина, ни единого звука! Потом пространство света, окружавшее Филби, стало медленно гаснуть и пошло цветными пятнами. Ромашки, розы, другие цветы, солнечные зайчики и переливы чудной мозаики. Неожиданно Филби понял, что ощущает своё тело. Это было как-то вдруг: вот только что был один лишь свет и вдруг раз – тело! Оно было странным, текучим, но всё же оно было! Капитан открыл глаза. Никакой разницы: по-прежнему один свет и пятна. Однако, немного погодя, мозаика стала меркнуть, оборачиваясь различными предметами, которые уже можно было узнать. Вот красное мозаичное пятно остыло и превратилось в красную аварийную кнопку. Вот остыли зелёные пятна с боков и превратились в панель управления. Белое пятно стало рукой. Но желтоватое пятно впереди не остывало и не во что не превращалось. Филби ещё раз зажмурился, протёр глаза, нащупал кнопку зажигания, нажал. Сознание мгновенно расширилось, уловив чужое присутствие. Внутри зашевелилось что-то живое, – то ожил виртуатор, пискнул слабым голосом, что готов к работе и тут же занялся проверкой всех систем. В теле появилось ощущение каких-то дополнительных органов. Филби внутренне прокричал «Ура!»: связь с кораблём восстанавливалась.

Желтое пятно плясало впереди и начинало, наконец, потихоньку обретать форму: вражеский пилот слепо метался по кабине своего корабля, в полной невесомости. Дёргал за какие-то рычаги, выворачивал панели из стен, пытаясь найти спасительные предохранители и, во что бы то не стало, запустить запасной двигатель. Тщетно! Его корабль уныло и беспомощно кувыркался, не подавая ни малейших признаков жизни. Филби ещё раз оценил природные преимущества крэглов в чрезвычайных ситуациях: враг орудовал всеми четырьмя руками, а его тонкие длинные пальцы быстро и ловко развинчивали, распечатывали, разматывали…

– Птенец как слышно меня? Ворота сорваны! – голос командира группы Бета вывел Филби из отупелого созерцания беснующегося крэглинга.

– Молодцы! Держите их! – совершенно чужим хриплым голосом распорядился Филби, сам удивляясь тому, как, оказывается, громко и властно он может говорить. – Всем группам! Срочно переместиться к воротам и удерживать их открытыми!

– Есть, сэр! – разом ответили со всех сторон. Значит, выжил ни он один. Это хорошо.

– Ребята, раздолбите стену до основания! – крикнул Филби вдогонку. Жар расползался по телу: всё-таки доза облучения от близкой вспышки была существенной, и медицинские наноботы не скоро залатают раны. Какое-то движение вновь привлекло внимание капитана: вражеский пилот нашёл-таки резервный блок и его корабль начал нелепо подёргиваться, чем-то напоминая гигантское насекомое, которое только что траванули пестицидами. Филби улыбнулся и положил палец на гашетку.

Вражеский пилот вдруг остановился, перестал метаться в попытках починить корабль, словно почувствовал взгляд киларонца63, опустил руки, расправил плечи и посмотрел на Филби прямо и спокойно.

Филби оценил мужество врага, ответил ему прямым спокойным понимающим взглядом и нажал на гашетку.