Под призрачным прикрытием

– Опробую, пока светло.

Пульт системы управления мишенями находился рядом, под куцей навесной крышей. Сергей Ильич привел в готовность мишени на километровой дистанции и включил автоматику. Три поясные мишени имели каждый раз разные, случайно выбираемые мини-компьютером промежутки между подъемами и поднимались то по одной, то парно, то все три сразу. Только по две-три секунды держались в поднятом состоянии, потом ложились.

– Приступай!

Лесничий поднял бинокль и поймал сразу все три мишени в момент одновременного подъема. Четыре выстрела раздались очень быстро. По звуку такую стрельбу можно было принять за автоматическую. Тем не менее командир знал, что винтовка ORSIS стреляет только одиночными выстрелами. Но Величко славился своей быстрой стрельбой и быстро освоил биатлонный способ передергивания затвора большим пальцем, хотя здесь затвор был тяжелее и несравненно более тугим, чем на биатлонных винтовках. Первые две пули поразили самую правую мишень. Бинокль показал, что пули легли чуть ли не в одну точку. По крайней мере, так близко, что проломили большую дыру в фанере, с двух сторон покрытой тонкой фольгой, и прорвали саму бумажную мишень, хотя обычно пули просто оставляют в ней дырки. Сказался, видимо, большой калибр пули. Обе дырки были в месте условного сердца. Двум другим мишеням досталось по пуле в условную голову. Если бы снайпер промахнулся, мишень бы опустилась. А попадание, замкнув пулей на сотую долю секунды фольгу на мишенях, отключало автоматический режим, и можно было спокойно рассмотреть, куда пуля угодила. Рассматривали одновременно и снайпер, и командир. Первый смотрел через мощную «оптику» винтовки, отключив за ненадобностью тепловизор, второй пользовался биноклем, так и не включив еще прибор ночного видения. Темнеть уже начинало, но темнота подступала не настолько быстро, чтобы ничего не увидеть без ночных приборов.

– Хорошо отстрелял, – дал оценку Лесничий. – Мне нравится твой темп. Я лично с таким темпом у снайперов не встречался. Впечатление такое, что ты не целишься.

– Винтовка, конкретно, хорошая. Патрон хороший. Отдача почти не чувствуется. Компенсатор на пламегасителе с задачей справляется. Стрелять можно долго, пока магазин не опорожнится. Только цели подставляй. Место попадания вижу сразу. Искать не требуется.

Величко предпочел оценивать не свои навыки снайпера, а предоставленное ему оружие.

– Что сейчас?

– Сейчас попробую по одной мишени магазин отстрелять. Что получится?

– Работай.

Сергей Ильич вернулся к пульту управления, сначала поднял к глазам бинокль, потом заставил подняться одну из двух оставшихся нетронутыми мишеней. Автоматику отключать не стал. Было просто интересно, сколько выстрелов успеет сделать такой скорострельный снайпер, как Величко, за две-три секунды. Впрочем, если он сразу попадет, то пуля замкнет слои фольги, и мишень не будет опускаться.

И бинокль показал, как все пять патронов магазина были отстреляны один за другим без промаха. Мишень не опустилась, а на ее поверхности отчетливо просматривался небольшой круг, очерченный пятью точками, – это были места попадания.

– Ну, что скажешь, командир?

Величко сам знал, как он отстрелял. Прицел прекрасно показал ему все, что требовалось увидеть. Но все же спросил мнение Лесничего.

– Я думаю, стреляй ты с большим магазином, ты проломил бы в мишени дыру[21 - Винтовка ORSIS имеет два стандартных магазина – на 5 и на 10 патронов.]…

– Я надеялся сделать ее с пяти выстрелов, но взял, видимо, слишком большой круг.

– А можно было бы стрелять теснее?

– Без проблем… Я, конкретно, просто привычное упражнение выполнял. Правда, раньше делал это из других винтовок с другой дистанции. У того же «винтореза» пуля такого же калибра, но патрон намного слабее. И на трехстах метрах скорость уже теряет, и мишень проламывает. Эти пули просто пробивают мишень на тысяче метров. По моим ощущениям, на полутора тысячах они будут вести себя, как пуля «винтореза» на трехстах.

– А в первой стрельбе ты мишень проломил… – напомнил Лесничий.

– Там пули легли тесно. Мог бы и здесь, при желании, все пять пуль положить теснее. Просто не рассчитал. Не предвидел, что они так скорость сохраняют.

– Уговорил. Что теперь?

– Теперь чай попьем. Через десять минут стемнеет, буду опробовать стрельбу в темноте. Не думаю, что прицельность сохранится больше километра. Но испытать дистанцию нам негде. Пусть Волошин на своем полигоне испытывает. А нам дана будет возможность только в Новороссии.

– А глушитель сюда поставить нельзя? – кивнул командир на винтовку. Как опытный военный разведчик, Сергей Ильич всегда предпочитал скрытные действия, позволяющие наносить противнику урон, оставаясь невидимым и неслышимым. Видимо, поэтому в спецназе ГРУ нашли свое применение многие экзотические виды оружия. Например, тот же арбалет из средневекового оружия с помощью современных технологий превратился в мощное боевое оружие, с пятидесяти метров пробивающее бронежилет четвертого уровня защиты. Да тот же самый лук, уже около века считающийся оружием спортсменов или охотников, нашел собственную нишу. Или самодельные стрелки[22 - Стрелка – оружие спецназа ГРУ, нашедшее себе применение во время Афганской войны. Подобие стрелок из игры в дартс, только более тяжелые и длинные. С помощью таких стрелок в Афганистане снимались часовые. Стрелку обычно метали в горло или в глаз часовому.], часто применяемые еще в Афганистане. По сути дела, это были стрелки от игры в дартс. Но сделаны были так, чтобы стали не игрушками, а опасным оружием. В том же Афганистане хорошо тренированные бойцы спецназа ГРУ с десяти метров ночью одним броском стрелки снимали часового, поразив того или в глаз, или в горло.

– Я скорость пули не знаю, но по ощущениям, по отдаче приклада, раза в три скорость звука превышает. Значит, даже тактический смысла ставить нет[23 - Глушители на огнестрельном оружии обычно делятся на два класса. Первый называется ПСС (прибор бесшумной стрельбы), второй ПМС (прибор малошумной стрельбы). Второй вид глушителя иногда называют тактическим. Ставится он обычно на оружие, у которого начальная скорость полета пули превышает скорость звука. При этом сам звук выстрела не глушится совсем, но становится просто менее громким. На оружие, обладающее сильным патроном (чаще всего бронебойным), или на крупнокалиберную снайперскую винтовку ставить тактический глушитель смысла нет. В этом случае иногда создаются специальные патроны, которые за счет своего устройства уже после толчка, который дают пуле, отсекают, запирая в гильзе, пороховые газы. Оружие, стреляющее такими патронами, вообще не нуждается в глушителе.].

– Ну, и обойдемся. Жалко, чай с собой не захватили. Сейчас на воздухе хорошо бы с лимончиком… Как профилактику от простуды…

– Я, командир, таких ошибок, конкретно, с детства уже не допускаю, – улыбнулся Величко и вытащил из большого кармана небольшой термос из нержавеющей стали, свинтил пластмассовую крышку, налил туда чай и протянул командиру. – Снайпер стрелять не сможет, если у него пальцы замерзнут. Хоть небольшой термос, но я всегда в холод предпочитаю носить в кармане. Здесь всего кружка помещается. Но я согласен поделиться.

Из крышки термоса шел пар. Чай, в самом деле, был горячим и с лимоном. Лесничий сделал два глотка, хотел вернуть снайперу, чтобы пить «по кругу», но тот уже начал делать маленькие глотки из самого термоса.

Пока они расправлялись с чаем, почти совсем стемнело. Крышку от термоса Лесничему пришлось отдать и отправиться ближе к мишени, чтобы в темноте подсветить ее тактическим фонарем. Процедура эта была привычной и для командира, и для снайпера, хотя тоже требовала уточнений:

– Точкой освещать?

– Лучше рассеянным светом. «Лунным»[24 - Обычно большинство армейских тактических фонарей бывают оснащены функцией «Лунный свет», когда дают подсветку, похожую на естественный лунный свет.].

– Тогда придется ближе подходить.

– От точечной подсветки толку мало. Все равно что на свету стрелять.

– Хорошо. С пультом управления сам справишься?

– А что там, конкретно, справляться… Одна мишень осталась непораженной. Я сразу ее и поставлю. Без автоматики.

– Постарайся не оставить группу без командира. И над головой у меня не стреляй. Обычно мне это не нравится.

– Держись левее. У меня пули зигзагами не летают. Даже если учесть, что пули незнакомые.

– Рикошета не будет?

– Даже если и будет случайный. Но не на сотню же метров!

Лесничий ушел. Темнело скоропалительно, и уже на половине дистанции ему пришлось включить закрепленный на автомате тактический фонарь, чтобы освещать себе путь и не спотыкаться в темноте. Фонарь был включен на градацию рассеянного ближнего света, то есть на предельно слабую визуальную фиксацию издалека. И Величко, наблюдая за командиром, скоро потерял его из виду и находил только в те моменты, когда Сергей Ильич желал проверить, не сбился ли он с направления, переключал фонарь на мощный точечный луч, направленный вперед. Привычные с первой командировки коммуникаторы «Стрелец», обеспечивающие группу связью, «волкодавы» на стрельбище не взяли. Комплекты были на опломбированном складе, и ради часовых занятий вскрывать склад не хотелось. Более того, комплекты коммуникатора вот-вот могли забрать в лабораторию, чтобы возвести их в ранг полной системы. То есть довести до полной комплектации и создать высокий уровень функциональности. Это переводило коммуникатор из разряда средства связи внутри группы в полную разведывательно-ударную систему управления и связи[25 - В конце 2014 года на Чебаркульском полигоне в Челябинской области были проведены комплексные испытания новой разведывательно-ударной системы управления и связи «Стрелец». В ходе испытаний разведывательные подразделения передавали координаты обнаруженных целей летчикам фронтовой бомбардировочной авиации. После получения координат целей самолеты Су-24М нанесли бомбовый удар. В результате удара с воздуха все цели были поражены. Фотографии с указанием точных координат цели поступали со специальных наблюдательных постов, оснащенных системой «Стрелец», на командные наблюдательные пункты. Там с помощью АСУ (автоматизированных систем управления) принималось окончательное решение по огневому поражению целей. Максимальное время, которое успевало пройти с момента обнаружения цели и до ее уничтожения, составило около двух минут. Это дает повод говорить о высокой степени эффективности разведывательно-ударной системы «Стрелец». Благодаря проведенному эксперименту в единую систему сведены разведывательные и огневые средства, приданные командиру батальонной тактической группы, благодаря чему он может полностью самостоятельно вести бой на заданном направлении. Новый подход позволяет пересмотреть традиционные способы ведения общевойскового боя.]. Возможно, в лаборатории уже закончили работу. Не получив инструкций, вмешиваться в процесс формирования системы или прерывать его ради короткого момента удобства на учебном стрельбище не стоило. И потому командиру, когда он вышел на нужную позицию, пришлось точечным лучом, как прожектором, нарисовать в небе крест, чтобы показать свою готовность. А потом, переключив фонарь на «лунный свет», найти им уже стоящую в готовности мишень, фонарь вместе с автоматом зафиксировать в направлении и поднять к глазам бинокль. И почти тут же раздались выстрелы снайпера. С такой дистанции они уже не казались излишне громкими. Более того, звук выстрела словно бы растягивался по горизонту, растекался, и трудно было определить точку, откуда стреляли. В этом случае даже боевой опыт Лесничего не мог помочь. Виной всему был профиль местности. Звук любит распространяться по ровному месту или по низинам и не любит преодолевать преграды, рикошетя от них и меняя направление. Звук, по сути дела, – это такая же волна, как и в море. Стрельбище со стороны базы «волкодавов» словно валом было огорожено. С этого вала и велась учебная стрельба, в основном гранатометная. И звук предпочитал вдоль вала распространяться и не утруждать себя преодолением даже несложных препятствий. А за первым, самым высоким валом следовал следующий, чуть менее высокий, дальше – еще один и еще, и все постепенно понижались, пока не превращались в обычные низкопрофильные брустверы. И такая череда преград заставляла звук выстрела растекаться по сторонам, не приближаясь к мишеням. Да и вообще почти с километровой дистанции определить место, с которого производился выстрел, было сложно даже при абсолютно ровной поверхности, никак звук не глушащей. А такую поверхность можно было бы найти разве что на стадионе. Но даже футбольное поле не тянется на километр. То есть применение дальнобойной винтовки можно было бы считать безопасным делом для снайпера. Это было главное, что хотел узнать командир боевой группы «волкодавов». В мастерстве же самого снайпера Сергей Ильич даже не сомневался…

Глава пятая

Следующий день, согласно расписанию боевой подготовки, был посвящен индивидуальным занятиям, и потому легче было без ущерба для общего дела «выцепить» кого-то по необходимости из учебного класса. Когда идет общая подготовка, преподаватель не будет для кого-то отдельно повторять пропущенную тему. А при индивидуальной подготовке необходимое легче наверстать, потому что там и планы все индивидуальные. Но, прерывая индивидуальные занятия одного «волкодава», полковник Селиверстов одновременно прерывал и индивидуальные занятия поочередно то командира боевой группы, то его заместителя. Иногда, правда, возникала необходимость отрывать и того, и другого. Так, например, случилось, когда полковнику по внутреннему телефону позвонил из лабораторного корпуса Андрей Вячеславович и сообщил, что привезли все необходимое для установки на робот, комплектующие и драйверы, в том числе и для дополнительного оборудования. И пригласил Селиверстова к себе вместе с людьми, которые и будут работать на дополнительном оборудовании. Естественно, они должны были бы принести с собой то, с чем им предстояло работать.

Полковник попросил перенести встречу на десять минут позже, чтобы попасть в перерыв между занятиями. Андрей Вячеславович согласился, но при этом предупредил, что перерыва в любом случае не хватит не только для первичного обучения, но даже для тестирования системы, связанной с «Пластуном». Пришлось Георгию Игоревичу договариваться с преподавателями, что их слушатели вернутся в класс, как только смогут освободиться. Преподаватели имели опыт в подобной работе, понимали, что процесс подготовки всегда почему-то идет не по утвержденному плану и всегда имеет свои особенности, которые планом предусмотреть просто невозможно, и не возражали. Кроме того, они сами прекрасно ощущали, что во многих вопросах, которые они «волкодавам» втолковывали, сами «волкодавы» были большими, чем они, практиками. А практика всегда имеет преимущество перед чистой теорией, поскольку теория без практики мало что может дать, а практика без теории все равно в боевой обстановке действенна. Можно сто раз объяснить человеку, как правильно и безопасно поставить «растяжку», и он все равно рискует подорваться при первой же установке. А можно просто один раз показать и дать в дальнейшем устанавливать самому, и это будет работать всегда безотказно.

В лабораторном корпусе, куда полковник Селиверстов привел Иващенко, Лесничего и Суматоху, их всех уже заждались. Специалисты в первую очередь занялись ставшей уже любимой игрушкой Иващенко. Разобрали корпус, скопировав предварительно установленную дистрибьютором пломбу. Пока в другом кабинете готовили свой аппарат для пломбирования, специалисты сменили старый довольно простой экран на сенсорный, который, кстати, не всегда был таковым, но становился сенсорным после определенного скрытого сложного способа включения, исключающего случайные действия постороннего лица. Это была вообще новинка, разработка лаборатории ГРУ, но, как и большинство подобных новинок, она не подлежала процессу патентования, поскольку использовалась для оперативных нужд.

«PlayStation Vita» имела, грубо говоря, официальный слот для дополнительной карты памяти, с помощью которой можно было загружать в базу новые игры, в том числе и сетевые, играть в которые возможно было через систему связи Wi-Fi. То есть приемо-передающее Wi-Fi устройство уже было установлено производителем, и это не должно было вызвать подозрения. После установки в память определенных, специально для этого написанных драйверов «PlayStation Vita» превращалась во вполне точный передатчик, в котором включалась сенсорная клавиатура, способная работать с обыкновенным стилусом, который заменял не вызывающий никакого подозрения простой карандаш с ластиком на конце. Ластик и выполнял роль стилуса. Сам карандаш при этом Иващенко должен носить в специальных креплениях-петлях записной книжки. Книжку ему тоже тут же вручили. Карандаш был достаточно жестким и остро отточенным. Такие карандаши в спецназе ГРУ всегда считались отличным и не привлекающим лишнего внимания оружием. Карандаш при умелом ударе способен не только войти противнику в глаз или пробить сонную артерию на горле, как его чаще всего и используют, но и воткнуться в тело сквозь матерчатую верхнюю одежду. Естественно, пробить шинель или бронежилет карандаш был не в состоянии, хотя при достаточно резком и сильном ударе бронежилеты скрытного ношения, относящиеся к категории «№ 1» и «№ 2», пробить удавалось, как и пуховый бушлат старшего офицерского состава. Солдатские бушлаты старого образца, где в качестве подкладки используется вата, удар карандаша выдерживали, оставляя на теле только синяк. Современные солдатские бушлаты и бушлаты младших офицеров, что с синтепоновой подкладкой, были не лучше пуховых и пробивались без проблем. Короче говоря, Иващенко получил первое спецоружие для новой командировки. Хотя это спецоружие и было простейшим и примитивным, оно от этого не переставало быть опасным. Но только в умелых руках. Неумелые руки даже с ножом или с пистолетом не справятся. Причем оружие было двойного назначения – являлось одновременно и техническим оборудованием разведчика. При потере карандаша его можно было заменить другим таким же. Ластик на конце вполне справлялся с обязанностями стилуса. Можно было бы вообще без стилуса обойтись, но монитор на «PlayStation Vita» был слишком мелким, и клавиатура занимала большую его часть. А сам бывший старший лейтенант Иващенко обладал такими пальцами, что был в состоянии одновременно нажимать на мелкой клавиатуре по пять-шесть знаков. Группа «волкодавов», которой и будут в итоге предназначены сообщения Виктора Юрьевича, имела в своем составе шифровальщика. Но шифровальщик не мог справиться дополнительно и с обязанностями дешифровальщика, с которыми, как правило, не справляются даже самые мощные в мире суперкомпьютеры. А текст при наборе пальцем Иващенко приходил бы такой, что его требовалось бы обязательно дешифровать. Кроме того, в «PlayStation Vita» установили датчики GPS и ГЛОНАСС, почти такие же, как датчики «Пластуна», и дающие точные координаты местонахождения, что было немаловажным делом. Хотя передача координат осуществлялась только тогда, когда работала система Wi-Fi, а если система работала, то Иващенко сам мог сообщить свое местонахождение. Но все же это было дополнительное удобство, которое при каких-то ситуациях могло сгодиться.