Предатель жребий не бросает

– Желания не всегда совпадают с возможностями… – ответил долговязый майор Яковлев известной крылатой фразой.

Подполковник Разин показал, что с крылатыми фразами он тоже знаком:

– Кто хочет дело сделать, ищет пути, кто сделать не хочет, ищет отговорки… Итак, майор… У нас с вами обстановка не слишком перспективная, и потому она требует единоначалия. Командовать операцией желаете, как я понимаю, вы? – Вопрос прозвучал вовсе не в утвердительных тонах. И командир группы спецназа ответ, кажется, знал заранее.

– К сожалению, я не военный, – Яковлев руками развел. – И с удовольствием уступлю право командования специалисту, кроме того, старшему по званию.

– Резонно, – согласился подполковник. – В таком случае пройдем в помещение, которое вы посчитали непригодным для обороны… Есть там комнаты без окон?

– Дежурка… – ответил Яковлев. – И камеры…

– И женщин там нет… – сказал конченый бабник Парамонов.

– При чем здесь женщины? – не понял Яковлев.

– Не обращай внимания, майор. – Приняв командование, подполковник перешел на «ты». – У нашего снайпера присказка такая…

Он двинулся вслед за ментом в небольшую комнатушку и сразу нашел стол, за который сел, показывая, что он теперь местный начальник. Хотя бы начальник на время.

– Карту поселка надо…

Яковлев сразу вытащил планкарту из планшета и раскрыл перед подполковником.

– Вот здесь – мы… – ткнул пальцем.

Разин склонил голову, всматриваясь в очертания улиц и кварталов, но тут, видимо, получил какое-то сообщение по «Подснежнику», прижал наушник пальцем к уху и посмотрел на офицеров своего окружения.

– Я – Волга, понял… Значит, Бакенщик, делаешь так… Точно это пришел последний? Их всего четверо было… Хорошо… Я понял… Рассчитай время… Сколько он там говорить будет… После этого звони… Но не торопись… Они могут по комнатам разойтись… Надо, чтобы вместе собрались… Потом уже накройте всех, кто рядом… Плотно… И направляйтесь к скверу, но близко не подходите… Потом я дам ориентиры…

Майор Паутов несколько раз кивнул, соглашаясь с командиром, словно слышал разговор и все понял. Впрочем, он его, наверное, слышал, как понял Яковлев, потому что Паутов имел точно такой же наушник в ухе и микрофон около рта. Капитан Ростовцев со старшим лейтенантом Парамоновым вообще никак не реагировали на сообщения и приказы командира, хотя тоже должны были все слышать. Только менты разговор не слышали, и потому не поняли, о чем речь идет. Но сам подполковник, только что картой заинтересованный, смотрел уже не на нее, а на часы. Точно так же, как и его офицеры. И только через две с небольшим минуты со стороны кварталов частных домов донесся гулкий и долгий звук сильного взрыва. Ночью подобные звуки особенно хорошо слышны, и не только потому, что темнота способствует техногенной тишине, но и потому, что ночью человеческое ухо работает, оказывается, по-другому, в особом нервном режиме. Долговязый майор Яковлев недавно читал об этом. И потому сейчас от звука взрыва вздрогнул.

– Вот так, – сказал майор Паутов. – Количество противников сократилось на треть, как мы и обещали… А треть – это много… Двадцать человек должно было накрыть… И почти всех командиров… Кто у них теперь старшим, интересно, станет?

– Я думаю, капитан Ханкаев… – сказал Разин. – Он наиболее авторитетный и авторитарный из всех оставшихся… Другие ему подчинятся… Он сейчас, кажется, на заблокированной улице находится…

– Ханкаев с ними? – переспросил Яковлев.

– С ними… – подтвердил подполковник. – И шестеро ментов из соседнего городка.

– Вот это ничего себе, – заулыбался майор Ялаев. – Мы что, против всей Чечни воевать будем?

– Мне все равно, против кого воевать, – ответил Разин холодно и поднял на Яковлева бесстрастный взгляд. – Я знаю только главное – за что я воюю и за кого… В данном случае мы воюем за Россию и россиян. В том числе и за многих чеченцев. Но для ясности могу объяснить, что против нас выступают представители двух влиятельных тейпов [9 - Тейп– родоплеменное объединение у народов Северного Кавказа.]… Вне зависимости от занимаемой должности они будут поддерживать своих. И у них такие большие связи наверху, что нам будет чиниться непривычно много препятствий. Прошу всех быть к этому готовыми…

2

Спецназовцы вошли в поселок Железнодорожный тихо и пешком как раз в то время, когда менты беседовали с капитаном Ханкаевым. Свою БМП вместе с механиком-водителем Радимовым и наводчиком-оператором Скобочкиным оставили на въезде в поселок рядом с дорогой, обеспечив связью, и приказали мотострелкам быть готовыми по первой же поступившей команде на скорости ворваться на улицы. Старший прапорщик Радимов в ответ на вопрос подполковника готов был поклясться, что расположение улиц помнит и сумеет сориентироваться. Но ориентироваться в основном предстояло по звуку стрельбы и взрывам, которые будут неизбежно слышны. Поэтому наводчику-оператору обязательно нужно держать верхний люк открытым. Одновременно мотострелкам приказали присматривать за пленным, и если он вздумает покричать, позвать кого-то на помощь, следовало помочь ему молчать как можно громче. Приклад автомата вместо кляпа вполне может подойти… Объяснялось все громко, чтобы и пленник слышал и иллюзий не питал…

Эту задачу взялся выполнить сержант-контрактник. На него положиться, кажется, было можно. В дневном бою он зарекомендовал себя с наилучшей стороны. А обычно бывает так, что если человек ответственен в одном, он и в другом не подводит. Разин оставил машину со спокойной душой…

Боевиков, приход которых был неминуем, военные разведчики опередили, но ненамного. Однако все же успели до их появления общими усилиями заминировать дом, который менты днем брали штурмом. Причем взрыватель присоединили к мобильному телефону вынужденно ставшего «щедрым» капитана Решетникова, надеявшегося, что ему в это время звонить никто не будет, иначе контакты замкнутся раньше и взрыв окажется преждевременным. Только после этого группа разделилась, чтобы контролировать возможно больший участок. Капитан Юрлов вместе с капитаном Решетниковым и радистом группы лейтенантом Стоговым остались наблюдать за заминированным домом, чтобы произвести взрыв с наибольшей пользой. Двое – лейтенант Сокольников, второй штатный снайпер группы, и лейтенант Сосненко, специалист по скрытному передвижению под носом у противника, вышли в разведку в окружающие отделение милиции кварталы, но, главное, с тем, чтобы проверить на возможность концентрации сил сквер у здания поселковой администрации. Это место казалось Разину наиболее удобным для подготовки к атаке. Сам подполковник Разин с тремя оставшимися в наличии спецназовцами пошел на разведку более глубокую, рассчитывая впоследствии соединиться с ментами, чтобы поддержать их своими стволами. Но на боевиков спецназовцы наткнулись почти сразу – те уже начали выдвижение. В передовой группе было около двадцати человек. А что это только передовая группа, стало ясно уже по общению боевиков с кем-то при помощи переговорного устройства ограниченного радиуса действия. Очевидно, здесь же были и руководители банды, судя по тому, как активно они отдавали распоряжения. И шли, как оказалось, напрямую к заминированному дому, не слишком заботясь о маскировке. Должно быть, знакомая обстановка казалась им надежнее, нежели устройство где-то в новом месте. «Подснежники» в поселке работали исправно – здесь нет экранирующих гор или свойственных большому городу помех в эфире, и Разин вовремя предупредил свою засаду, что бандиты приближаются. Сам же отследил и разведчиков, которых передовая группа оставила, чтобы осмотреть окрестности отделения милиции. Этих разведчиков было четверо, и каждый осматривал одну из сторон. Снять их было проще простого, потому что, едва выйдя из зоны просмотра окон отделения, бандиты переставали прятаться. Но Разин предпочел пока не беспокоить боевиков и не настораживать их главарей. Все равно данные разведки не должны были выйти за пределы полуразрушенного дома. А если и выйдут – беда небольшая, даже сами менты еще не подозревали о присутствии в поселке спецназа ГРУ, что же тогда о боевиках говорить…