Приют последней надежды

Я уловил еле слышимый выдох собеседника и продолжил:

– Не хочу думать, что человек при этом умирает. Но, как устроен шлем? Ты, например, знаешь? Как он воздействует на мозг? Не похожа ли его работа на работу микроволновой печи?

– Твоя правда, – мой собеседник откинулся на спинку кресла. – И если все так, то наверняка об этом расскажут в новостях, и принудительные отключения прекратятся. Что тоже, в общем-то, неплохо. Почему, я не подумал об этом раньше?

– Действительно. Тогда бы тебе не пришлось тут торчать вместе со мной, – съязвил я.

– Тоже верно, – усмехнулся он. – Но мы действительно волновались.

– Кто это мы?

– Наша пати. Кстати, мы же официально не знакомы, хоть и виделись уже несколько раз. Имя мне Штефан Андрашш, венгерский политик, уличенный в финансовом скандале и распутный пьяница – улыбнувшись, он протянул мне руку.

– Сэр Доктор Артур Рэд, египтолог, рогоносец, – я протянул ему свою в ответ, и мы пожали друг другу руки. – Но, а вообще мое настоящее имя Артур… Артур… Артур Рэд. Что за…

Штефан закатился хохотом.

– Прости, прости. Но твое озадаченное лицо. Тут уж мне придется блеснуть умом, – он самодовольно расплылся в улыбке, показывая свои идеально ровные и белые зубы. – Как бы ты не старался, назвать свое настоящее имя тебе не получится. Мы это уже прошли. Только имя персонажа. Постоянно выскакивает оно.

– Жесть какая.

– Согласен. С внешностью, кстати, та же беда. Только мы сами видим свой истинный облик. Остальные лишь физиономии персонажей.

– Мистер Рэд, – прервала их белокурая девушка в белом однотонном сарафане поверх голубой рубашки с тугим пучком светлых волос на голове, – Ваш ужин. Только будьте осторожным. Он еще горячий, – она поставила поднос на ножках на кровать.

– Спасибо.

– Приятного аппетита, – произнесла девушка и удалилась.

На довольно большом подносе для меня было бережно расставлена тарелка с картофельным пюре и двумя куриными колбасками, тарелочка с двумя тостами с джемом и стакан горячего какао.

– Так что там за пати у вас? – обратился я к Штефану, который все еще сидел возле меня, заканчивая свой скромный ужин.

– Я и еще несколько человек объединили свои усилия, чтобы выбраться из этого места. Одну ты знаешь. Мелани Дейл, девушка с которой ты завтракал. Она очень перепугалась, когда ты рухнул со своего стула, и когда в столовой появился я, Мел попросила помочь донести тебя сюда.

– Да? Прости за созданные неудобства, – и я был честен в своих сожалениях.

Мне вдруг стало так стыдно. Стоит только представить, как я там завалился, аж в дрожь бросает. А потом бессознательного меня еще и тащили в больничное крыло! Не знаю, возможно, это огрехи моего воспитания, но мне всегда было жутко неловко получать помощь со стороны. Первая мысль, которая возникала при этом – я их жутко напрягаю и приношу неудобство! Порой мне кажется, что излишняя просьба с моей стороны выставит меня прилипалой и надоедой. Детские комплексы. Даже в виртуальном мире мне никуда от них не деться.

– Мне это не составило трудность. Плюс ты уже знаешь, у меня был свой умысел.

– И это оправдано? Я имею в виду создание группы.

– Даааа, – озадаченно протянул он, – разве нет?

– Моя голова еще туго соображает, – постарался отшутиться я. – Конечно же.

– Кроме того надеяться на других не стоит. Ты мог упустить, но некоторые постояльцы решили, что им нет необходимости выбираться отсюда. Сколотилась небольшая группа, сейчас они ведут агитацию среди остальных.

– Что?

– Да. Я все чаще думаю о том, что это место очень похоже на извращенный социальный эксперимент.

Эксперимент? Очень похоже.

– И на то есть причины, – соглашаюсь я со Штефаном. – Что-то я залежался тут. Пора мне возвращаться к себе.

Поднявшись с койки, я постарался заправить ее, но подошедшая тут же девушка не дала мне этого сделать, заявив, что в этом нет заботы для постояльцев. Мне оставалось лишь еще раз поблагодарить ее за ужин и направится восвояси. Штефан вызвался проводить меня хотя бы до этажа, а я не стал возражать. Мне хотелось узнать что-нибудь еще.

– Мы создали пати в первую же ночь. И не только мы. Я сейчас о безумных фанатиках, что хотят остаться тут. Однако последовавшие после этого смерти…они немного перекроили расклад сил, – рассказал мне по пути наверх Штефан.

В первую же ночь? Оперативно. А что я делал в первую ночь? Ах, да, точно. Жался на полу в страхе перед словом «убийца».

– Есть уже идеи, где искать ключи? – смело перешел я сразу к делу.

– Нет, – Штеф сделал паузу. Видно было, что его мучили какие-то сомнения. Неужели он боится раскрыть мне правду? – Артур, скажу тебе честно, я хочу, чтобы ты присоединился к нам.

– Что?

– Присоединился к пати.

– Это я понял. А чего я не понял, так это, зачем вам я?

– Мелани изначально считала, что ты не так прост. А теперь и я понял, что ты обладаешь подходящим складом ума.

– Это, каким же таким «подходящим»? – уточнил я с сомнением.

– Ты подходишь ко всему со знатной долей скептицизма. Вот даже сейчас, – усмехнулся мой собеседник.

– Ну не знаю, – все, что я смог ему ответить.

Чего скрывать, часть меня ликовала. Как наивный ребенок я был рад такому признанию. Меня приглашают в команду. Большой повод для гордости! И я это абсолютно серьезно. Но вот в чем дело, я не люблю командную игру. Очень, очень сильно не люблю. Ни одна команда из тех, в которых я принимал участие, еще с институтских времен, не могла похвастаться грамотным распределением ролей и обязанностей. Мне приходилось либо тащить все на себе, либо заниматься разной ерундой под командованием очередного «лидера-профессионала». И да, я сейчас жалуюсь и брюзжу.

Мы шли по длинному коридору в направлении парадной лестницы. Мимо нас проплывали изящные вазы, бюсты полководцев, мраморные статуи и карты в позолоченных рамах, но все это напоминало мне, как в своих (своих ли?) воспоминаниях я шел по аллее из мрачных сфинксов и статуй безликих фараонов. Что-то, что тревожило меня, никуда не делось. Соринка до сих пор находилась в глазу.

Итак, история моего персонажа не полностью соответствует действительности. Генри Локвуд – мужчина, что увел у Артура Рэда жену, оказался его родным братом. Да и сама Элизабет создает впечатление умной девушки, увлечённой археологией так же сильно, как и ее муж. Не может быть, чтобы древние гробницы могли встать между ними. Что-то тут не клеится. Почему ее призрак называет меня «убийцей»? К сожалению, ответ на этот вопрос кроится в прошлом.

– Еще этот убийца, – слова Штефана вернули меня из мысленной тюрьмы.

– Что с ним?

– Ну, пока ничего, – мужчина остановился, около окна, ведущего во внутренний дворик. – Но тебя он разве не беспокоит?

– Пока нет, – честно ответил я. – Ну, разве что немного. Пока мы бездействуем, он не станет проявлять себя. Густав же говорил об этом.

– Верно, но… Убийцей может быть кто угодно. Даже ты или я. Что делать с доверием при этом?

А тебе еще показался мой вопрос про пати странным?