Контора изобретений

– Так больше продолжаться не может, – безапелляционно заявил Вольдемар, краешком сознания припомнив, что отступать ему уже некуда.

– Мы исправимся, – подал голос средний руководитель.

– Н-да? – засомневался глава конторы изобретений, сам в душе бюрократ и головотяп.

– Вы нам только укажите на недостатки, мы их мигом устраним, – подобострастно отозвался главный клерк.

Все служители, как китайские болванчики, согласно закивали головами и отростками их заменяющими.

– Ну что ж, приступим, так сказать, засучив рукава (у кого они, разумеется, имеются) к коренной перестройке деятельности конторы, – бодро потирая руки, воскликнул Вольдемар.

Все три глаза руководителя отдела удивлённо округлились.

– То есть, я хотел сказать станции, – поправил себя лже-заведующий.

Перестройку начали с главного – сокращения и упразднения ненужных процедур и анкет. Перестроили основательно всё. Реорганизовали решительное большинство отделов и отдельчиков. Вольдемар в срочном порядке назначил своим заместителем бывшего руководителя отдела по выдаче документов. Колёса государственной машины завертелись с невероятной быстротой. Служащие отдела, как курьеры разносили по станции приказы и указы нового заведующего. Голова шла кругом. Разошедшийся Вольдемар в порыве борьбы с волокитой вскричал: «Ударим по бюрократизму и разгильдяйству поганой метлой!»

В апофеозе борьбы с бюрократами Вольдемар случайно выглянул в окошечко выдачи документов. Его взгляду предстала безрадостная картина. Пересекая наискосок зал ожидания, твёрдо чеканя шаг, в направлении отдела выдачи документов решительно двигалась небольшая делегация. Делегация состояла из голого трёхного пятирука и сопровождающих его инспекторов ГАИ, во главе с сержантом Петренко. Трёхногий возмущённо жестикулировал четырьмя руками, прикрывая пятой одно место.

«Атас!» – молча подумал лже-начальник станции. Бодро, не привлекая излишнего внимания, он просочился наружу через дверь, отдав напоследок распоряжение своему заместителю, касательно срочной, безотлагательной и безочерёдной выдачи паспортов и надлежащих документов неким: Мендельсону и Чертоногову.

Снаружи, потеряв остатки достоинства и спокойствия, Вольдемар бросился бегом искать Чертоногова, размахивая на ходу третьей развязавшейся штанининой. Ненужный отросток ужасно мешался, болтаясь ссади, словно хвост, но поправить его у Вольдемара не было времени. Он обнаружил изобретателя там, где и оставил. Тот энергично приматывал скотчем какой-то агрегат к крышке квадросинтезатора.

Вольдемар вкратце, не вдаваясь в подробности, объяснил Чертоногову суть дела и отправил того получать паспорта и иже с ними.

Пока изобретатель бегал за документацией, Мендельсон нетерпеливо скакал с ноги на ногу, укрывшись за гробом времени и тайком наблюдая за масштабными всевозрастающими поисками какого-то самозванца обокравшего нового начальника станции. Лишь когда гений Чертоногов приволок спасительные документы, выглядевшие как два небольших цилиндра, напоминающих известные тампоны, Вольдемар успокоился.

Изобретатель мигом влетел внутрь гроба времени. Мендельсон взгромоздился снаружи, не переставая молить Всевышнего о снисхождении.

Мольбы горе-самозванца были услышаны и через мгновение путешественники находились в обстановке, показавшейся им безмерно-родной конторы изобретений.

«Да, что там ни говори – в будущем хорошо, а дома, всё-таки, лучше!» – облегчённо произнёс Вольдемар сакраментальную фразу и все с ним согласились.

А есть ли всё-таки жизнь на этом пресловутом Марсе?

ГЛАВА 5

Возрадовавшись чудесному спасению, Вольдемар не сразу сообразил, как это они так оказались именно в конторе изобретений, а не в каком-то ином месте.

Изобретатель Чертоногов объяснил недоумевающему главе конторы, что пока тот пожимал лавры нью-Хлестакова, хозяйственный конструктор машин времени не терял даром зря это самое время. Оставив квадросинтезатор под присмотром какого-то дремлющего инопланетянина, он направился на поиски чего-нибудь любопытненького. Любопытное не заставило себя ждать. Неподалёку в углу стояла, очевидно, бесхозная машина времени. Быстренько разобравшись в конструкции неосторожно оставленного агрегата, Чертоногов решил: «не пропадать же добру». Оглядевшись, он с невинным видом отвинтил от машины небольшой аппарат, позволяющий перемещаться машине не только в потоках времени, но и пространства.

Лишь когда изобретатель прикрепил аппарат по перемещению в пространстве к квадросинтезатору и подключил его к бортовому компьютеру, он краем глаза заметил, что обворованная машина оказалась не такой уж и бесхозной. В неё уселись два ничего не подозревающих насекомоподобных инородца в дорогих костюмах. Когда их машина по перемещению во времени начала, теряя очертания, исчезать, Чертоногов заметил на лицах насекомых выражение крайнего удивления. Куда забросила судьба родственников тараканов оставалось лишь гадать.

Решив обмыть чудесное спасение из лап бюрократов, Вольдемар отправился в ближайший магазин, за бутылочкой шампанского. С трудом, отворив дверь конторы, он столкнулся нос к носу с директором ритуального предприятия. И хотя нелёгкие испытания, выпавшие на долю главы гробокопателей сказались на его внешности: голову ритуального директора украшали козлиные рога, на лице виднелась козлиная же бородка, а сзади болтался хвост, Мендельсон сразу узнал его грузную фигуру.

Затолкав своим телом обомлевшего Вольдемара обратно в помещение, козлиный директор с места в карьер понёс.

– Я всё знаю, – заговорщеским шёпотом произнёс он.

– Как всё? – не понял Вольдемар.

– Про машину времени, – выпалил директор, махнув хвостом.

– А-а, – хором проговорили Чертоногов с Мендельсоном.

Пока Вольдемар с изобретателем болтались во вневременной станции, с главным гробовщиком произошли удивительные приключения. Сбежав, он, ополоумевши, забился в первую попавшеюся машину времени. Через некоторое время возвратились оштрафованные владельцы транспорта и продолжили прерванное путешествие.

Спрятавшийся под какую-то коробку, директор услышал возмущённые голоса. Он приподнялся и увидел вошедших пассажиров. Это были уже знакомые директору кальмар и козлиноподобный инопланетянин.

– Я этого так не оставлю, – вопил кальмар, размахивая в возмущении всеми щупальцами, – это произвол.

– Да бросьте вы, Апполинарий Феоктистович, – успокаивал того козлиный представитель.

– Как бросить, Василий Феоктистович? Штрафовать на пятьдесят кредиток за пересечение сплошной линии разметки пространственных измерений, – это просто грабёж.

– Здесь, в этом забытом богом уголке Галактики, свои порядки, – пояснил козлиный представитель.

– Ничего, найдём и на них управу, – внезапно успокоился головоногий, и стал заносить что-то в записную книжку.

– А пока, продолжим наше путешествие в 1980 год, – сказал козлиный Феоктистович и принялся колдовать над пультом управления.

Собравшийся было, после такого развития событий, снова удариться в бега гробовщик передумал. Отчасти потому, что в иллюминаторах немного изменился пейзаж. Вместо ярко освещённого ангара, в окнах показались звёзды, туманности и скопления. Директору даже показалось, что он разглядел парочку чёрных дыр.

Чёрные дыры на центральном мониторе вскоре сменились обстановкой, показавшейся грободиректору подозрительно знакомой. Высунувшись подальше из-под ящика, он смог получше разглядеть телепередачу. Шла трансляция очередного съезда КПСС. Выступающий, весь увешанный орденами и медалями, с трудом выжёвывая слова, произносил приветственную речь. Зрители, как один, горячо и продолжительно аплодировали. Всё было до боли знакомо директору за исключением того, что оратор был с рогами и козлиной бородой. Присмотревшись, главный гробовщик заметил, что и аудитория состояла сплошь и рядом из одних козлов. Директор готов был поклясться, что это обстановка восьмидесятых годов, если бы не вся эта козлиная катавасия.

Ситуацию немного прояснил разговор двух Феоктистовичей подслушанный гробовщиком. Оказалось Феоктистовичи – учёные-социологи с мировым именем, бакалавры и академики тринадцати туманностей и пятнадцати скоплений. Ведя давний научный спор о происхождении и развитии диалектического коммунизма, они, чтобы разрешить сомнения, отправились в год наивысшего развития интересующего их строя. Но своей, козлиной цивилизации. Точнее, цивилизация была своей только для козлиного Феоктистовича, кальмароподобный социолог был с другой планеты. Тем не менее, хорошо изучивший козлиное общество он считался большим специалистом в козлиных вопросах. Он настаивал на точке зрения небольшой группы молодых учёных утверждавших, что 1980 год не был, и не мог быть годом построения развитого коммунизма. Козлиный же Василий Феоктистович, наоборот, придерживался точки зрения большинства социологов что, именно в 1980 году был построен развитой коммунизм.

По наблюдениям директора гробовщиков спор имел очень давние корни и иногда переходил на личности. Так же директор, наконец-то, уяснил, что ни на каком он не на том свете, а в машине времени и пространства. На которой, кстати, можно было запросто прыгать как из года в год, так и с планеты на планету.

«Вот оно, оказывается, в чём дело», – припомнив все фантастические события последнего времени, догадался гробовщик. Решив, что поскольку ему не грозит попасть в преисподнюю (по крайней мере, сейчас), директор ритуальной конторы, сбросив ненавистный ящик, открыл своё инкогнито.

Учёные, обладающие достаточно гибким мышлением, не очень удивились появлению «зайца». Только лишь кальмароподобный академик от неожиданности сиганул на люстру.

Сняв академика со светильника, директор, как мог, успокоил бакалавров и заверил их в полной своей лояльности. Для убедительности даже предъявив имеющийся у него документ – месячный проездной билет на все виды городского транспорта. Как ни странно, вид документа полностью успокоил членов Галактической академии наук.

Для пущей убедительности ритуальный директор сообщил также, что он будет несомненно очень полезен. Поскольку имел счастье, так сказать, проживать лично в данном историческом периоде.

– Правда, – добавил он немного погодя, когда смолкли аплодисменты социологов, – в человеческом обществе.

– Ничего, это не страшно. Наши цивилизации находятся в параллельных мирах, на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Истории человеческой и козлиной цивилизации удивительно похожи, за исключением небольших деталей, – ободрил директора козёл-академик.

– Вот вам, Василий Феоктистович, как бы, независимый эксперт. Он нам и поможет разрешить наш спор, – добавил, продолжая по всей видимости давний разговор, кальмар-социолог.

Вслед за этим словами последовали взаимные представления. Фамилия у директора гробовщиков оказалась немного странноватой – Бунш-Байдерович. Зато имя-отчество самое обыкновенное – Микрюк Маркович. Поприветствовав друг друга, приступили к работе.

После небольшого научного консилиума, было решено отправить эксперта-директора вместе с козлом в экспедицию для выяснения истины. Кальмар-социолог, ввиду несоответствия своей внешности с внешностью аборигенов, остался в машине, сторожить аппарат.

На мосье Байдеровича в срочном порядке был наложен грим и спустя некоторое время Микрюк Маркович (а в среде близких, просто Мими) мало чем отличался от обыкновенного козла.