Крестоносцы

Их путь, восходящий кверху, начинался уже с этого, раннего для них утра.

И на этом заканчивался   путь становления молодого Христа.

Наступала пора чудес. Во истину свою, творящихся во благо всему людскому миру.

Примечание автора

И здесь, и в другом также, чем-то похожем или нет, повествуется лишь одно.

Поиск причин, восстанавливающих истину.

Зачем, почему и кому это надо? – спросите Вы сами.

Неужто, не знамо что-то еще о Христе или не так представлено в глазах людских в день сегодняшний и в день особого торжества нового его прихода?

И как бы по-житейски просто это не звучало, но все именно так и есть.

И правда та о его жизни искажена до смерти. Что значит, просто неправдоподобно описана или составлена сама летопись его прижизненного участия. Многое принято и воспринято совсем неправильно и в силу ума только того, что когда-то существовал на Земле.

Многое же добавлено уже потом, а еще и хуже всего, просто искажено или извращено смыслом.

И след всего того земного извращения виден с самих небес, а пагубные свойства его выливаются уже сейчас всем на головы.

Но не было бы в том беды какой большей, коли б все так и оставалось на своих местах, и больше к делу тому никто не присматривался.

Но не так обстоит все реально. И уже сейчас, даже в наше время все же кое-что предусмотрительно добавляется то тут, то там или заносится на чистые листы такой же бумаги, так же предусмотрительно оставленной еще более ранними последователями всех тех грехов. Оттого подделки чтятся за правду и на ту же веру людскую принимаются.

Кто знает – сколько их там еще осталось тех самых листов и к чему может привести дополнительное изменение всех тех событий, не исключая всех последующих за ними правил, что также приводят к разлому человеческой души, ибо не воспринимаются ею как надо, ибо все то противоречит самой природе ее же создания.

Надо учесть здесь самое главное.

Вера – то есть не только часть истинно духовного выражения, а еще и чистейшее материальное приложение, что говорит о качестве самой души, испытующей всю ту веру в себе так же истинно, как и она сама.

Всему тому есть основательные научные доказательства, и само человечество уже стоит на пороге нового открытия в той самой области. И осталось для того совсем немного.

Но подождем все же  иных событий времени и, даст Бог, вера вся та же в нас самих и появится или выразится с новой силой, окупая по-новому все грехи те земные и окуная души людские в глубокие озера самой природно исполненной истины.

Пока же знакомьтесь далее с той порой давно ушедшего времени и попытайтесь понять действительно разницу между слащаво насыщенным и реально осуществленном…

Глава 4. Чудеса

Еще долго шли путники по давно не хоженой дороге, и только тогда, когда погасла звезда и на небе осталась одна луна, они остановились на отдых, подобрав для этого более-менее подходящее место.

Заночевав в неглубоком овраге, наутро с восходом солнца, они двинулись дальше в путь. По дороге природа немного преображала свой вид, и, если слева оставалась пустыня, то справа – деревья приобретали более увесистые формы, кусты становились больше, их численность росла, а трава еще ярче блистала зеленью.

Где-то впереди показалось какое-то селение. Жалкие древние лачуги едва скрывали тех, кто там жил от солнечного света и наступающего порой дождя. Но, наверное, люди привыкли к этому и не жаловались на свою избитую горечью судьбу.

Их вид и одеяния были несколько ветхими, что Христу даже показалось, что это не люди, а какие-то высохшие фигуры в обычном тряпье.

– Что стало здесь, – спросил он, подойдя ближе к небольшой группе людей.

– Мор, сынок, – ответил какой-то старец с палкой в руке, – много люду погибло. Остались искалеченные, да вот мы, старики. Дети тоже не выжили. Только одна девочка очень больная пока еще дышит.

– Где же она? – спросил Иисус.

– Там, – указал рукой старец, – но, кто вы будете и зачем она вам?

– Мы путники, – ответил Христос, – и путь держим к морю. Там наше племя.

– А знаю, знаю, – покивал головой старик, – давно это было. Помню это. Большое племя. Много люду, – вспоминал человек и качал головой снова, – но и их беда коснулась. Слышал я от таких же, как вы, что и у них мор прошел. Не знаю дальше, выжили ли они в этом.

– А что за мор такой? – уточнил Иисус.

– Люди слепнут и гибнут, покрываясь какими-то пятнами, растущими во дни, – пояснил старик, – страшно глядеть. Мы их потом хороним отдельно, чтобы самим не заболеть.

– Проведи меня к ней, старик, – попросил Иисус, – я хочу посмотреть на нее.

– Как знаешь, – сказал тот, – только смотри, – предупредил он, – болезнь страшная и уже много от нее погибло.

Развернувшись, они пошли вглубь селения.

Мать последовала за ними чуть позади. Все же она немного боялась и за сына, и за себя.

Если болезнь так косит людей, то это страшно любому, не знающему, как с ней совладать.

Они подошли к одной разбитой хижине, где внутри под небольшим покрывалом лежала худенькая девочка, дрожавшая вся от холода, хотя было уже довольно тепло.

Иисус подошел к ней и посмотрел прямо в глаза.

Вмиг что-то блеснуло из его глаз и перенеслось внутрь больной девочки. Она сразу немного ожила и перестала трястись, так и не отрывая своего взгляда от него самого.

– Встань, – приказал Иисус, – и отбрось покрывало в сторону.

Девочка поднялась и, на ощупь, найдя покрывало, бросила его в сторону. Жалкие одежды уже почти истлели на ней и мало прикрывали ее тело.

– Сбрось с себя все, – приказал Иисус, – а вы, – обратился он к людям, – принесите сюда чистой воды.

Девочка повиновалась и осталась совсем нагая. Ей было лет двенадцать, но худоба снизила этот возраст еще немного, и оставалось совсем непонятно, как она еще до сих пор жива.

Тело покрывали какие-то язвы, из которых что-то сочилось, и только часть тела была свободной от этого.

– Присядь, – сказал Иисус, – и омочись, а после смажь свои раны этим.

Девочка так и сделала. Спустя немного времени принесли воду, но Иисус не стал торопиться с этим.

– Отойдите все чуть дальше, – сказал он, – и надо сжечь ее одежду и покрывало. Возьмите палкой и бросьте все в костер.

Никто не решался этого сделать, и тогда наперед выступил старик, их повстречавший.