– Догадываюсь.
– А вот и нет. Щиколотка![117 - Сомнительно.]
– А у мужчин?
Пожимает плечами.
– У мужчин, понимаете, у них везде одинаково…
Повеселела. Слушаю, что еще скажет.
– Вы себе и представить не можете, как у них все там в Китае продумано… в этом деле. Особенно в древности было… Вплоть до подушечек. Такие рогатые подушечки… Запишите, как называются.
– Я запомню.
– Нет, нет, запишите.
И диктует:
– Чу-ех-чен.
Я записала.
– И потом, у них нет ни одной фригидной женщины, такая страна[118 - Сомнительно.]. Они и не знают, что такое фригидность. По крайней мере, мне не попадались фригидные…
– О, – говорю с уважением, – у вас большой жизненный опыт.
– Еще бы. У меня китаянок больше, чем европеек было. В два раза. – Задумался, проверил, пересчитал. – Один к двум, если точно.
– Красивые? – спрашиваю.
– А как же! Китаянки все, как одна… они все красивые…
Вижу: краснеет эксперт мой по китайской любви, так смутился – как мальчик.
– Вы варенье берите, вишневое.
Берет.
– Ну там у нас в Пекине с этим строго было, по правде говоря… По правде говоря, всего две… Две китаянки… Причем здешние, здесь… Одна в Комсомольске-на-Амуре в шестьдесят первом году… А другая под Благовещенском… в шестьдесят третьем…
Прочитав разочарование в моих глазах, добавляет:
– Но и этого много. Больше, чем достаточно. Китаянки везде китаянки.
– А сколько же тогда, – вмешиваюсь беспардонно в личную жизнь, – у вас европеек было?.. если один к двум?.. Одна?
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: