На струне

– Частично. – Задумчиво проговорил Кэлрон. – Из шестнадцати оставшихся двигателей запускается десять, два из которых не отвечают на запросы после включения.

– Нам хватит этого? – Спросил Хан. – Сколько остается до червоточины?

– До кротовой норы семнадцать часов. Но что бы войти в нее с нужной скоростью время должно быть увеличено как минимум вдвое. Расчеты показывают, что при работе всех оставшихся двигателей на полную мощность мы должны успеть. Через два часа наступит точка невозврата. Так что лучше не тянуть и начать торможение раньше.

После всех проведенных тестов решено было приступить к торможению через час. Все пристегнулись.

– Приготовьтесь. Перегрузки будут высокими. Будем тормозить на максимальной мощности. – Предупредил Кэлрон.

Он выждал несколько мгновений убеждаясь, что все его поняли, и положил руки на панель управления. Некоторое время он настраивался, по обыкновению закрыв глаза.

– Торможение. – Произнес он и тут же его руки запорхали над панелью управления вводя команды.

Экран запестрил сообщениями, но настолько быстро, что ни капитан, ни старпом не успевали ничего прочесть. А Кэлрон, казалось, и вовсе не испытывает необходимости читать данные. Он вводил команды не открывая глаз. С каждой проделанной им манипуляцией все сильнее наваливалась тяжесть.

Что бы начать торможение корабль пришлось развернуть на курсе, работали только кормовые двигатели. И теперь всех троих вжимало в спинки кресел невидимым прессом, с каждым мигом становящимся все сильнее. Капитан с огромным трудом приподнял голову и взглянул на Кэлрона. Как он умудряется при таких перегрузках еще и управлять кораблем было совершенно не понятно.

– Все. – Тяжело выдохнул Кэлрон и его руки упали на грудь, где вцепились в страховочные ремни. – Мощность максимальная.

Капитан бессильно уронил голову. Перегрузка выдавливала из легких весь воздух и сознание плыло. Угол обзора сократился до небольшого круга, обрамленного красным туманом. Капитан этого видеть уже не мог, но скафандр, считав данные о состоянии владельца судорожно принимал меры по спасению носителя. Количество кислорода в генерируемом воздухе увеличилось, несколько инъекторов одновременно вкалывали препараты.

Некоторое время спустя сознание расслабилось и давление огромного пресса будто слегка ослабло.

Капитану чудилось будто он снова стоит в своей небольшой квартире. Он один. Его жены и дочери нет. Он не помнит почему, но знает, что здесь их больше не увидит.

Он вынырнул из видения. Корабль мелко вибрировал. С трудом Федоров повернул голову. Несколько мгновений пытался вглядеться в соседнее кресло, но взгляд никак не фокусировался. Последние силы ушли на то, чтобы сделать неглубокий вдох и он снова потерял сознание.

Несколько раз он приходил в сознание. Но не понимал, где находится и что происходит. Он снова ощутил себя сидящим в кресле. Это было обычное офисное кресло, стоявшее в его кабинете в конторе которой принадлежал корабль. Перед ним, облокотившись на стол сидела девушка.

– На какую должность вы желаете поступить мисс… – Он глянул на документы, лежащие на столе. Буквы плясали на бумаге и ему никак не удавалось ничего прочесть.

– Донс. – Ответила девушка. – На любую. Я способная и быстро учусь.

Она улыбалась. Но кроме белоснежной улыбки, от которой слепило глаза, ничего видно не было. Лицо ее словно было в тумане.

– Но у меня есть одно условие. – Серьезно заговорила девушка.

– Ого. – Федоров весело хохотнул. – Условие.

– Да. Мне негде жить. Можете выделить мне кубрик на судне?

– На время полета? Конечно.

– А после? – Уточнила девушка. – Пока корабль будет стоять на верфи.

Капитан задумался. Он все листал и листал документы, удивляясь как буквы и цифры расплываются перед глазами. Ровные строчки шли волнами, рябили.

– Капитан? – Позвала его девушка.

Федоров поднял глаза и отшатнулся. На него стеклянным взглядом взирал труп. Кожа на лице расслаивалась. Брови и губы покрывал мелкий бисер льда. Капитан попытался вскочить, но кресло не пускало, и он смог только откатиться назад. Кресло отъехало от стола, и он почувствовал удар спиной.

Капитан открыл глаза. Корабль уже не трясло. Пресс, давивший на грудь, пропал.

– Кэлрон. – Попытался позвать он. – Хан. Слышите меня?

– Да, капитан. – Раздался голос Кэлрона.

– Удалось? – Устало спросил Федоров.

– Вошли на максимально возможной скорости. Сожгли почти все двигатели. Последние пол часа пришлось снять все ограничения. Мощности не хватало. – Ответил Кэлрон.

– Значит, все хорошо? Скоро будем дома? – Спросил Федоров.

В ответ раздался тяжелый вздох.

– Мы идем не в ту сторону. – Проговорил Кэлрон. – Мы в двух световых сутках от Солнечной системы и удаляемся.

Капитан лишь болезненно поморщился. Даже удивляться или печалиться не было никакого желания.

– Мы можем развернуться? – Спросил Федоров.

– Как раз этим и занимаемся. – Вступил в разговор Хан.

У капитана перед глазами до сих пор пульсировали разноцветные круги и определить, где стоит собеседник так и не получалось. Через некоторое время капитан почувствовал возросшие перегрузки. Сознание расплылось, отправляя его в беспамятство. Когда капитан пришел в себя все ощущения пропали. Он сидел в своем кресле, но кто-то уже его отстегнул.

– Как вы себя чувствуете, капитан? – Раздался голос Кэлрона. – Вы были без сознания долго, но мы не стали будить, незачем.

– После суток давки и перегрузок ощущение, как будто попал в рай. – Капитан попытался потянуться.

В тот же момент все тело будто вспомнило о прошедших часах неимоверной нагрузки разом начало ломить. Мышцы гудели, горло горело словно он пробежал весь этот путь на своих двоих. В скафандре ощутимо несло рвотой.

– Не шевелитесь, пока. – Проговорил Кэлрон. – Первые часы тяжелее всего, потом станет полегче.

Капитан, найдя его слова не лишенными смысла расслабился.

– Где мы? – Спросил он.

Кэлрон скривился будто от зубной боли.

– Недалеко. Примерно в двух световых сутках от Земли. – Ответил он.

– Развернулись?

– Да.

– И какая у нас теперь скорость?

Кэлрон задумался, словно что, прикидывая в уме. Нехотя ответил.