Хулиганский Роман (в одном, охренеть каком длинном письме про совсем краткую жизнь), или …а так и текём тут себе, да…

Однажды утром, когда родители уже ушли на работу, я сходил в подвал за Папиным большим топором, потому что мы с одним мальчиком собрались устроить костёр в лесу.

Мы спустились в чащу позади Бугорка и начали восхождение на следующий холм, который пониже. На крутом склоне стояла маленькая Ёлочка, ростом в метр с небольшим. А с самого начала, как только мы вошли в лес, мне так и хотелось пустить в ход топор. И вот она передо мною – полутораметровая возможность. Удар, другой и – Ёлочка свалилась наземь… Я стоял над ней не понимая – зачем? Ель не годится для луков, разве что на автомат Калашникова играть в Войнушку, но это я уже перерос. Зачем я убил Ёлочку так бесцельно?

Мне не хотелось уже ни костра, ни прогулки. Мне нужно было только одно – как можно скорее избавиться от топора, пособника моей жестокой глупости. Я отнёс его в подвальную секцию и с тех пор выходил в лес безоружным.

(…ну до чего умилительный мальчуган, а? Хотя в основу столь пафосного самолюбования посредством самобичевания положены реальные события и чувства. Только не спеши причислять своего папу к Хорошим Парням, я слишком нестабилен для такого. Сегодня, ну просто лапонька, хоть к ране прикладывай, а назавтра… даже не знаю…

Когда мой бачанах (на Карабахском Армянском этот термин означает «муж сестры жены») готовился к свадьбе своей старшей дочери, все родственники помогали как могли. Не деньгами, конечно, он бы их не принял – расходы по такому поводу несёт счастливый отец. Такова традиция.

Приемлемая помощь носит, в основном, кулинарной характер. За обычный набор свадебных закусок в Доме Торжеств платят наличными, но к стандартным яствам можно добавить угощения приготовленные тётями, бабушками, сёстрами, дочерями ближайших и последующих родственников. Пережитки родового-общинного строя, то есть клановые отношения, весьма даже живучи и пахучи в Карабахе. Кулинарная помощь это типа трудового вклада из продуктов закупленных организатором торжества.

Однако определённые продукты нуждаются в предварительной обработке и согласись, что убой дюжины куриц на балконе пятиэтажки сопряжён с бо?льшими неудобствами, чем исполнение того же процесса в частном, пусть даже и не достроенном пока ещё, доме.

Вот их привезли и свалили в широкой недостроенной прихожей, и уехали заниматься бездной прочих предсвадебных хлопот. Jedem – seiner, как говорится в популярной Немецкой поговорке… А тут пятнадцать живых существ лежат на земле в пыли, со связанными ногами, и я стою над ними со свежезаточенным ножом в руках, и всем нам прекрасно известно зачем мы тут.

Пятнадцать – это не одна, и есть определённые временные рамки до подхода женских представительниц клана, чтоб выщипать из полуфабрикатов уже не нужные им перья. Но у каждой из будущих продуктов, пока ещё живых, свой возраст и окраска, свой личный взгляд на происходящее, индивидуальный запас энергии, что определяет громкость протестов и длительность трепыхания с уже отрезанной головой.

Невозможно исполнить такую работу без опоры на методичность. Вот я и превратился в робота методично исполняющего набор одинаковых движений…

Пятнадцать раз…

Иногда я смотрел через оконный проём, всё ещё без рамы, на белое пушистое облачко в синей небесной выси… чистое, незапятнанное… само совершенство…

Такой весь типа робота с сентиментальным гличем в программе…

С той поры моё отношение к палачам несколько изменилось, понял, что ничто ихнее мне не чуждо… Короче, на той свадьбе я был вегетарианцем.

А касаемо прозвучавшего заявления, будто в убийстве Ёлочки повинен топор, который заставил меня прикончить невинное растение, так тут и вовсе ничего нового – «Я выполнял приказ».

Обычный зомби-робот недоделанный…)

~ ~ ~

В пятом классе вместо одной Учительницы к нам стали приходить разные учителя для отдельных предметов, потому что начальное образование мы уже прошли. Новую классную руководительницу звали Макаренко Любовь… Алексеевна?. Антоновна?. Отчество никак не припомню, а между собой мы называли её кратким «Макар» (Да, совпадает с погонялом самого популярного армейского пистолета с обоймой из 12 зарядов).

– Атас! Макар идёт!

Но это всё пришло позже, а в самый первый раз я встретил будущую класручку за день до школы, куда Мама отвела меня переписать расписание уроков и познакомиться с моей новой классной руководительницей.

Педагог Макаренко пригласила нас в классную комнату и попросила меня помочь в оформлении Классного Уголка на большом листе Ватмана размеченном линией простого карандаша с отступом в пять сантиметров от каждого края. Линия служила опорой для создания оформительной рамочки. Я получил коробку акварельных красок с кисточкой и инструкцию – использовать исключительно синюю, после чего она и Мама вышли продолжать знакомство.

Гордый оказанным мне доверием, я приступил безотлагательно и сразу же окунул кисточку в стакан воды, перенёс каплю на синий кирпичик, размешал её до посинения и принялся закрашивать ватманский лист от края до вспомогательной карандашной отметки стараясь не заезжать за неё. Дело оказалось не из лёгких, а наоборот весьма кропотливым – красишь, красишь, а вон ещё сколько красить. Но главная проблема в том, что каждый мазок акварелью отличается густотой своего оттенка от соседних – трудно добиться одинаковости. Я старался усидчиво, потому что не каждый день мальчику достаётся окраска рамочек на Ватмане для Классного Уголка. Однако к возвращению учительницы с Мамой, работа продвинулась всего где-то на четверть.

Учительница сразу же сказала что и столько хватит и, фактически, даже больше чем достаточно, потому что она хотела всего лишь одну акварельную линию по карандашу, но теперь уже поздно. Мама начала обещать, что принесёт чистый лист Ватмана с работы, на что учительница заотнекивалась «нет-нет! что вы! не надо!»

И тогда я придумал выход – взять и аккуратно заклеить кусочками бумаги избыточно окрашенные места, но и эта идея была отвергнута, даже не знаю почему… Мы ушли домой и по дороге Мама меня ничуть не упрекала, ведь я не виноват, если в жизни Макаренко не встречались прообразы ткацкого станка, а одни только жёлтые линии, как вокруг слов Ленина и Маркса в Клубе Части…

Когда начались занятия, наверное, только я один так внимательно изучал наш Классный Уголок с синими линиями вдоль края бумаги.

И всё-таки новая училка не перестала в меня верить окончательно и месяц спустя дала мне маленькое, но ответственное поручение сходить в наш бывший класс и что-то передать на словах Серафиме Сергеевне. Я постучал в такую знакомую дверь и пересказал послание своей первой Учительнице, которая сидела за столом в тёплом платке на плечах, лицом к новой поросли первоклашек. Она поблагодарила и попросила меня закрыть форточку окна, в которую сквозят сквозняки, как только кто-нибудь открывает дверь.

Я тут же вскарабкался на подоконник, встал на цыпочки и захлопнул зловредную форточку. Задание выполнено, но для спуска я не стал ложиться животом на подоконник, а спрыгнул на пол прямо с него. Прыжок получился классно. Гордясь своей ловкостью, я покинул притихшую комнату мимо восторженного почитания в глазах притихших малышей за их партами. Неужто это мне когда-то первоклассницы заглянувшие в нашу детсадовскую группу показались такими недосягаемо взрослыми? Заносчивые гусыни!.

А дома у нас уже стоял телевизор, откуда дикторы читали новости на фоне Кремлёвских стен и башен, а хоккеисты носились от ворот к воротам в прямой трансляции с чемпионатов Европы и Мира. И в нём показывали Кинопанораму, Клуб Весёлых и Находчивых и кино!

Ни за что бы не подумал, что могут быть фильмы длиннее двух серий, но ошибался. Четырёхсерийный Вызываю Огонь на Себя открыл мне глаза и расширил мои горизонты. А вот Итальянское кино мне не понравилось, потому что когда Марчелло Мастрояни стал уговаривать невесту на аборт, а я переспрашивать о чём он это, тётя Полина начала смеяться, а Папа сказал, что это кино не для детей и иди-ка ты в детскую…

Гонка вооружений велась не только в программе новостей, но и в нашей мальчуковой жизни. Мы подошли к этапу применения новых видов оружия – шпоночных пистолетов и автоматов.

Вряд ли есть нужда долго объяснять, что такое рогатка, но хочу уточнить – рогатки бывают двух видов: для стрельбы камнями, и шпоночные.

(…камнестрельные рогатки смертельное оружие, в голодные послевоенные годы Степанакертские пацаны настреливали ими воробьёв на обед…)

Шпоночная рогатка это почти игрушка из алюминиевой проволоки и круглой авиамодельной резинки (вместо полос резины нарезанных из противогазной маски для применения в рогатках стреляющих камнями). Полуигрушечные рогатки бьют маленькими кусочками алюминиевой проволоки согнутыми в короткие параболы, шпонки, длиной не превышающие 1 см. Захватываешь резинку сгибом параболы, натягиваешь, отпускаешь – шпонка полетела. Убить не убьёт, но почувствуется. Лишь бы не в глаз.

Ну а если резинку крепить не на рога, а вдоль кромки обрезка доски и натягивать по этой кромке, то при отпускании точность попаданий многократно возрастает, поскольку шпонка берёт разгон по направляющей поверхности. Остальное уже дело вкуса – выпилить из обрезка пистолет, или автомат.

В том месте, до которого оттягивается шпонка перед выстрелом, крепишь рамочку спуска—из той же алюминиевой проволоки—что охватывает кромку и прижимает к ней сунутую под неё шпонку. Рамочка спуска с подсунутой шпонкой схвачены натяжением бельевой резинки (такой же как в трусах) оттянутой на противоположной кромке в противополётном направлении. Однако резинка не в силах противиться нажиму пальца на спуск, рамочка приподымается от направляющей кромки, освобождает параболу-шпонку и та срывается в улёт.

Мальчики вооружённые таким современным оружием уже не бегают с криками «та-та-та!», как в Войнушку. Они оставляют эти наивные игры детсадникам и спускаются в подвалы, чтобы охотиться друг на друга в темноте. Металлический «циньк!» шпонки о бетон пола или по доскам стен даёт понять, что противник неподалёку и открыл огонь на поражение. Но если занять позицию в приямке в конце коридора на полутораметровой высоте от пола, то ты как бы в надёжном бункере. Сиди, не высовывайся и посылай шпонки на звук крадущихся шагов, а когда в подвальной тьме раздастся «уй!», значит шпонка не истрачена попусту…

Осенью завершилось строительство пятиэтажного жилого дома через дорогу окружавшую квартал. Счастливые новосёлы ещё только въезжали в свои квартиры, а глубоко внизу, в бесконечных подвальных коридорах и залах такого большого здания (первенца подобной высоты и размера в домостроительной практике Объекта), развернулись боевые действия беспрецедентных масштабов с применением шпоночного оружия всех видов…

На первых порах обширные территории подвала освещались жёлтым светом лампочек, но срок жизни их оказался кратким, их гасили выстрелы шпонками с дальней дистанции и они взрывались, одна за другой, на хрупкие осколки.

Пожалуй, единственным слабым местом шпоночного оружия являлась почти полная его бесшумность. Для истинного самоутверждения требуется оружие, чтоб шарахало с трах-тарарамом.

(…жизнь не способна стоять на месте, она может лишь течь дальше. Куда? В направлении определённом сокровенными мечтами и потребностями плывущих в её потоке…)

Всё чаще и чаще вечернюю тишь Двора прореза?ли резкие «ба-бах!» похожие на пистолетные выстрелы («макар»?), потому что мальчики вооружились пиликалками, а мне из-за всегдашнего отставания от продвинутых тенденций в течении общественной жизни пришлось выспрашивать ноу-хау производства пиликалок.

Возьми кусок (15 см) медной трубки узкого диаметра (0.5 см) и согни в виде буквы «Г». Короткий конец «Г» сплющь молотком. В отверстие длинного конца залей небольшое количество расплавленного свинца, с тем чтобы образовалось гладкое свинцовое дно на повороте в сплюснутый конец.

Найди длинный гвоздь, который в засунутом до дна состоянии вытарчивает наружу не менее 5 см. Загни его отступив 4 см от шляпки (у тебя получилась ещё одна «Г», но без дырки).

Вставь гвоздь в трубку (вся конструкция напоминает квадратную скобку «[» или «]», в зависимости от точки зрения) и в результате ты располагаешь рабочей системой «поршень-цилиндр».

Соедини шляпку согнутого гвоздя и короткий (сплюснутый) конец трубчатой «Г» бельевой резинкой от трусов и твоя пиликалка готова.

Вытащи гвоздь не более, чем до середины длинной части трубки, резиночное натяжение заставляет гвоздь упереться в медную стенку в том месте, до которого он вытащен. Сожми пиликалку в ладони. По мере притискивания к трубке натяжение резинки возрастает, заставляя гвоздь соскользнуть внутрь и резко ударить о свинцовое дно. Ты произвёл холостой выстрел.

Теперь остаётся лишь зарядить огнестрельное оружие, для чего гвоздь вынимается полностью и в трубку о её же край соскабливается пара спичечных головок. Вставь гвоздь обратно, насторожи резинкой и – «Hello, world!» живым выстрелом. Ба-бах!

В вечерней темноте, выплеск пламени из дырки в трубке смотрится весьма убедительно. В целом, тот же принцип как у игрушечного пистолета с круглыми пистонами, но децибелы посолиднее…

Изучив теорию, я собирался изготовить свою пиликалку, но у Папы на работе не оказалось трубки нужного диаметра. Тем не менее, пиликалка у меня была. Наверное, кто-то из мальчиков отдал лишнюю из своих. Нельзя отрицать, что внеклассное обучение готовит мальчиков к реальной жизни лучше.

(…никогда не слыхала слово «пиликалка», да? И я не слыхал за пределами Объекта, но звучит ничем не хуже «бландербаса»…)