Кому на МФ жить хорошо

Уже много позже мне довелось в конце июня лететь на самолете на север Томской области и всё, что нас привело в восторженный ужас, увидеть с высоты полёта самолёта.

Оказывается, в эту пору тайга из себя представляет океан, в котором изредка встречаются острова суши, и, по дну которого повсеместно растут деревья. Этот океан не имеет ни каких границ вообще! Столько воды! И вся эта вода представляет реки и озера, вышедшие из берегов, и самое большое в Мире Васюганское болото, которое тоже далеко вышло из берегов, и вся излишняя вода слилась вместе.

Где заканчивается одно и начинается другое сам Бог не разберёт!

Поэтому, когда летишь на самолёте, то становится страшно от того, что садиться самолёту не куда, суша отсутствует!

Как вдруг при подлёте к месту назначения ты видишь сверху небольшой участок намытой суши с коротенькой полоской дороги. На ней стоят какие-то строения, а дорога никуда не ведет. Потом эти строения превращаются в здания аэропорта, а короткая дорога, становится посадочной полосой для твоего самолёта. И ты молишься, чтобы пилот не промахнулся мимо этой ниточки посадочной полосы.

А мы, стройотрядовцы, шли по воде.

Как только теплоход вышел из русла Томи и вошел в Обь, мы оказались не в речном плавании, а в океаническом. Фарватер теплохода проходил так, что ни слева, ни справа берегов реки видно не было, крепкий вечерний ветер раскачивал наш теплоход как безвестное плавучее строение. Казалось, что мы в самом деле в открытом океане, а наш «Патрис Лумумба», трехпалубная речная громадина, стоявшая у причала речвокзала Томска, оказался малюсенькой щепочкой, брошенной на поругание волнам бескрайней воды.

Наши места согласно билетам, располагались в трюме. Там было достаточно уютно, просторно, тепло, но впечатление, полученное от разлившейся реки, было сильнее желания согреться. Мы высыпали на палубу, и даже ни у кого не возникло желания спуститься вниз, зато желание под эту неописуемую красоту петь походные песни стало неудержимым. И мы запели!

Это были, конечно, очень популярные песни, но для нас неизвестного автора.

Понимаешь! Это странно, очень странно,

Но такой уж я законченный чудак.

Я гоняюсь за туманом, за туманом,

И с собою мне не справится ни как.

Люди посланы делами, люди едут за деньгами,

Убегают от обиды и тоски…

А я еду, а я еду за туманом,

За туманом и за запахом тайги…

Следом пошла другая песня, не хуже первой.

А ты твердишь, что б остался я,

Чтоб опять не скитался я,

Чтоб восходы с закатами

Наблюдал из окна.

А мне б дороги далёкие

И маршруты не легкие,

Да и песня в дороге мне

Словно воздух нужна…

А чтобы жить километрами,

А не квадратными метрами,

Холод, дождь, мошкара, жара

Не такой уж пустяк,

И что б устать от усталости,

А не от собственной старости.                    И не жизнь в кабаках – рукав                                Прожигать у костра…

Развесёлый, общительный, талантливый и бесконечно музыкально одаренный Витя Диль быстренько сбегал за своим неразлучным спутником – баяном. Он слёту подстраивался под любого поющего или играющего и тут же начинал подыгрывать совершенно незнакомую ему ранее мелодию! А уж что касается известных всем песен, то он составлял дуэт любому музыкальному инструменту, ну, а с гитарой ему неоднократно приходилось нам аккомпанировать.

Под звон гитары Олега Кислицкого и мелодичное звучание Витиного аккордеона мы дружно спели разбитную песню про

бездомного бродягу:

Всё перекаты, да перекаты!

Послать бы вас по адресу…

На это место уж нету карты,

Плывём вперёд по абрису.

А где-то бабы живут на свете,

Друзья сидят за водкой.

Владеют камни, владеет ветер

Моей дырявой лодкою…

Следом за этой песней запели под очень лиричное сопровождение одного баяна.

Ну что, мой друг свистишь?

Мешает жить Париж?

Ты посмотри,

Вокруг тебя тайга

Подбрось-ка, дров в огонь.

Послушай, дорогой!