Лихие девяностые

Начало 1990 года: проблемы СССР нарастают

год 1990 начался с того, что в Литовской ССР 11 января примерно 300 тысяч человек приняли участие в демонстрации за независимость.

13–19 января имели место погромы армян в Баку, а 15 января в Нагорный Карабах для прекращения межэтнических столкновений были введены советские войска. 18 января Армянская ССР объявила войну Азербайджанской ССР.

Это невероятно, но впервые в истории советская армия в мирное время брала штурмом советский город.

Ввод войск в Баку 20 января происходил с трех сторон, по всей окружности кольцевых дорог, примыкающих к городу. По пути бронетанковые колонны были подвергнуты обстрелам. В ответ военнослужащие применили оружие.

Потом эти события назвали «Черным январем» или «Кровавым январем», и они закончились гибелью более 130 мирных жителей, в основном азербайджанцев. Еще 744 человека были ранены. Помимо мирных жителей, также погиб 21 солдат советской армии.

4 февраля в Москве прошла 300-тысячная демонстрация в поддержку курса демократических преобразований. Одним из главных требований демонстрантов стала отмена 6-й статьи Конституции СССР о руководящей роли КПСС.

Имели место массовые беспорядки в Душанбе (там погибло 22 человека и было ранено 565 человек).

Начало 1990-х годов было очень бурным – во всех смыслах этого слова. В том числе и в социальном, и в политическом, и в бытовом. В 1990 году М.С. Горбачев стал лауреатом Нобелевской премии мира. При этом экономическое положение страны продолжало ухудшаться.

Конечно, время стирает подробности, но в 1988–1989 годах темпы роста в СССР замедлились, а в 1990 году началось падение производства.

Мог ли быть иным этот макроэкономический сюжет? В теории, исходя из наших знаний о том, что происходило в экономике СССР в те годы, у Советского Союза имелись резервы существования примерно до середины 1992 года. Но на практике уже в начале 1991 года СССР как экономический механизм распался, и почти невозможно было представить себе спасательные операции, которые позволили бы что-то кардинально исправить.

И все же, мог ли выжить Советский Союз? Ответ на этот вопрос, пусть сто раз дискуссионный – да, конечно! Он мог бы выжить и даже развиваться, если бы его трансформация началась с того, чтобы «накормить народ», чтобы резко повысить его благосостояние, осторожно высвобождая «рыночные силы» в отраслях, производящих продовольствие и предметы потребления. Если бы проводились реформы, повышающие качество жизни, а все изменения так называемых вертикалей шли бы с некоторым лагом.

Но этого не произошло, и развал СССР стал мучительным и долгим для десятков миллионов людей.

А.И. Солженицын, в 1974 году лишенный советского гражданства и в 1994 году вернувшийся в страну из США, совершенно справедливо охарактеризовал тогдашнюю ситуацию следующим образом: «Часы коммунизма – свое отбили. Но бетонная постройка его еще не рухнула».

Первый ресторан «Макдоналдс» в Москве

31 января 1990 года в Москве открылся первый в СССР ресторан сети «Макдоналдс». Он открылся на Пушкинской площади (Большая Бронная, 29), и акционерами данного предприятия были канадское отделение транснациональной корпорации McDonald’s Corporation (49 % уставного капитала) и производственно-торговое объединение «Мособщепит» при Мосгорисполкоме (51 % уставного капитала).

Появление культового американского бренда в СССР тогда рассматривалось как символ продолжающихся экономических и политических реформ в государстве.

Новое заведение, давно привычное на Западе, резко контрастировало с традиционным советским общепитом, и это стало настоящей сенсацией для москвичей и гостей столицы: чтобы попасть в ресторан, нужно было отстоять несколько часов в очереди. Удивительно, но в день открытия в ресторане побывало около 38 000 посетителей, что стало рекордом для всей сети McDonald’s.

Второй и третий рестораны были открыты на Старом Арбате и на улице Огарева (ныне это Газетный переулок) летом 1993 года.

Накануне открытия первого ресторана «Макдоналдс» в СССР. 29 января 1990

© Юрий Абрамочкин / РИА Новости

В дальнейшем сеть «Макдоналдс» в России развивалась все более быстрыми темпами. В апреле 1994 года появился первый ресторан за пределами Москвы – в Мытищах, в 1996 году – первый в России ресторан с функцией «МакАвто» (обслуживание клиентов, подъезжающих на автомобилях) – в Москве. В сентябре 1996 года открылся первый ресторан в Санкт-Петербурге на Каменноостровском проспекте. Когда изменилось российское законодательство и были сняты ограничения на участие иностранного капитала в СП, доля канадской стороны увеличилась с лета 1996 года до 80 %, а доля российской стороны составила 20 %.

К 1997 году у сети было уже более 20 ресторанов, к 1999 году их работало уже 50, и они работали, помимо двух столиц и Подмосковья, в Самаре, Нижнем Новгороде, Казани, Воронеже и Ярославле.

В дальнейшем правительство Москвы продало свои акции «Макдоналдса» канадскому отделению компании McDonald’s Restaurants of Canada Limited. Сумма сделки составила 22 млн долларов. В результате к 2005 году ресторанами в Москве управляло ЗАО «Москва-Макдоналдс» (ресторанами в остальной части России – ООО «Макдоналдс»).

А вспомните, какие очереди были, когда открылся первый «Макдоналдс» в Москве. Люди стремились покупать, летели как пчелы на мед. Конкуренции нет, спрос превышает предложение. Такие бизнесы не слишком утруждали себя настройкой бизнес-процессов, качеством услуг, отстройкой конвейерных процессов. Покупали и без этого.

Первый и последний президент СССР

15 марта 1990 года на 3-м внеочередном Съезде народных депутатов СССР М.С. Горбачев был избран президентом СССР. Одновременно до декабря 1991 года он являлся Председателем Совета обороны СССР и Верховным главнокомандующим вооруженных сил СССР. В качестве кандидатов, помимо Горбачева, были выдвинуты также Н.И. Рыжков и В.В. Бакатин, но они сняли свои кандидатуры. Всенародные выборы президента СССР не проводились. Горбачева избрали депутаты, и он принес присягу народу.

В связи с учреждением новой должности был создан еще один государственный орган – Совет Федерации, в состав которого входили высшие должностные лица союзных республик. На этом же съезде из статьи 6 Конституции было исключено упоминание о руководящей и направляющей роли КПСС, то есть, по сути, была декларирована отмена в СССР однопартийной системы.

Его тут же избрали президентом СССР, чем он был счастлив, как говорится, до ушей. Так, походя, он предал 19 миллионов коммунистов, которые сделали Горбачева Горбачевым. Иуда? Ничего подобного, значительно хуже, потому что Иуда впоследствии раскаялся, выбросил подаренные ему 30 сребреников и удавился еще до окончания суда над Иисусом Христом, которого он предал <…> А кто видел кающегося Горбачева или Яковлева, которые предали и загубили свою собственную Родину – великий, могучий Советский Союз и Россию в нем?

Борис Ельцин – от изгоя до председателя верховного совета РСФСР

Примерно с конца 1986 года М.С. Горбачев перестал встречаться с Б.Н. Ельциным (он в то время переехал из Свердловска и был первым секретарем МГК КПСС) один на один. Эту пустоту немедленно заполнил второй секретарь ЦК Е.К. Лигачев, который начал яростно влезать во все московские дела, поправлять, вмешиваться, доводя Ельцина до белого каления.

Горбачев вел на Политбюро сложную игру. Заговаривал зубы консерваторам, упорно проталкивал свои идеи, вежливо «раскланивался» со старыми брежневскими динозаврами: он посылал «свои стрелы в разные стороны, в несколько сторон одновременно, удерживая только ему понятный баланс сил».

Б.Н. Ельцин категорически не понимал своей роли в той сложной политической конструкции, которую выстроил Горбачев. Поддакивать он не умел. И ему казалось, что Горбачев «просто заткнул им “московскую брешь”, формально заполнил кадровую пустоту, подставил его, как пешку, в сложном и длинном розыгрыше, в своей шахматной партии».

Народный депутат СССР Борис Ельцин на II Съезде народных депутатов СССР. 12 декабря 1989

© Владимир Вяткин / РИА Новости

Первое открытое столкновение Горбачева и Ельцина произошло на заседании Политбюро 19 января 1987 года.

Дальше – больше. А кончилось все тем, что Ельцин послал Горбачеву письмо следующего содержания:

Уважаемый Михаил Сергеевич!

Долго и непросто приходило решение написать это письмо. Прошел год и 9 месяцев после того, как Вы и Политбюро предложили, а я согласился возглавить Московскую партийную организацию. Мотивы согласия или отказа не имели, конечно, значения. Понимал, что будет невероятно трудно, что к имеющемуся опыту надо добавить многое, в том числе время в работе.

Все это меня не смущало. Я чувствовал Вашу поддержку, как-то для себя даже неожиданно уверенно вошел в работу. Самоотверженно, принципиально, коллегиально и по-товарищески стал работать с новым составом бюро.

Прошли первые вехи. Сделано, конечно, очень мало. Но, думаю, главное (не перечисляя другое) – изменился дух, настроение большинства москвичей. Конечно, это влияние и в целом обстановки в стране. Но, как ни странно, неудовлетворенности у меня все больше и больше.

Стал замечать в действиях, словах некоторых руководителей высокого уровня то, что не замечал раньше. От человеческого отношения, поддержки, особенно от некоторых из состава Политбюро и секретарей ЦК, наметился переход к равнодушию к московским делам и холодному ко мне.

В общем, я всегда старался высказывать свою точку зрения, если даже она не совпадала с мнением других. В результате возникало все больше нежелательных ситуаций. А если сказать точнее – я оказался неподготовленным со всем своим стилем, прямотой, своей биографией работать в составе Политбюро.

Не могу не сказать и о некоторых достаточно принципиальных вопросах.

О стиле работы Лигачева Е.К. Мое мнение (да и других) – он (стиль), особенно сейчас, негоден (не хочу умалить его положительные качества). А стиль его работы переходит на стиль работы Секретариата ЦК. Не разобравшись, копируют его и некоторые секретари «периферийных» комитетов. Но главное – проигрывает партия в целом. «Расшифровать» все это – для партии будет нанесен вред (если высказать публично). Изменить что-то можете только лично Вы для интересов партии.

Партийные организации оказались в хвосте всех грандиозных событий. Здесь перестройки (кроме глобальной политики) практически нет. Отсюда целая цепочка. А результат – удивляемся, почему застревает она в первичных организациях.

Задумано и сформулировано по-революционному. А реализация, именно в партии – тот же прежний конъюнктурно-местнический, мелкий, бюрократический, внешне громкий подход. Вот где начало разрыва между словом революционным и делом в партии, далеким от политического подхода.

Обилие бумаг (считай каждый день помидоры, чай, вагоны… а сдвига существенного не будет), совещаний по мелким вопросам, придирок, выискивание негатива для материала. Вопросы для своего «авторитета».

Я уже не говорю о каких-либо попытках критики снизу. Очень беспокоит, что так думают, но боятся сказать. Для партии, мне кажется, это самое опасное. В целом у Егора Кузьмича, по-моему, нет системы и культуры в работе. Постоянные его ссылки на «томский опыт» уже неудобно слушать <…>

Я всегда был за требовательность, строгий спрос, но не за страх, с которым работают сейчас многие партийные комитеты и их первые секретари. Между аппаратом ЦК и партийными комитетами (считаю, по вине т. Лигачева Е.К.) нет одновременно принципиальности и по-партийному товарищеской обстановки, в которой рождаются творчество и уверенность, да и самоотверженность в работе. Вот где, по-моему, проявляется партийный «механизм торможения». Надо значительно сокращать аппарат (тоже до 50 %) и решительно менять структуру аппарата. Небольшой пусть опыт, но доказывает это в московских райкомах.

Угнетает меня лично позиция некоторых товарищей из состава Политбюро ЦК. Они умные, поэтому быстро и «перестроились». Но неужели им можно до конца верить? Они удобны и, прошу извинить, Михаил Сергеевич, но мне кажется, они становятся удобны и Вам. Чувствую, что нередко появляется желание отмолчаться тогда, когда с чем-то не согласен, так как некоторые начинают «играть» в согласие.

Я неудобен и понимаю это. Понимаю, что непросто и решить со мной вопрос. Но лучше сейчас признаться в ошибке. Дальше, при сегодняшней кадровой ситуации, число вопросов, связанных со мной, будет возрастать и мешать Вам в работе. Этого я от души не хотел бы.

Не хотел бы и потому, что, несмотря на Ваши невероятные усилия, борьба за стабильность приведет к застою, к той обстановке (скорее подобной), которая уже была. А это недопустимо. Вот некоторые причины и мотивы, побудившие меня обратиться к Вам с просьбой. Это не слабость и не трусость.

Прошу освободить меня от должности первого секретаря МГК КПСС и обязанностей кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС. Прошу считать это официальным заявлением.

Думаю, у меня не будет необходимости обращаться непосредственно к Пленуму ЦК КПСС.

С уважением, Б. Ельцин.

А 3 ноября Ельцин «вдруг» признал свои ошибки и направил Горбачеву письмо с просьбой оставить его в должности первого секретаря Московского горкома. А через неделю он с сердечным приступом попал в больницу. По некоторым свидетельствам, произошло это из-за попытки покончить жизнь самоубийством.

Впрочем, Татьяна Дьяченко, его дочь, потом написала: «Помню, сразу после Пленума, все эти дни у него жутко болело сердце. Когда я его видела вечером, он все время держался за левую сторону груди. Вообще, очень тяжело переживал, ведь он в один миг стал изгоем. Как папа на самом деле поранился ножницами, трудно сказать, но я уверена, что это был нервный срыв, а не попытка самоубийства. Если бы он хотел покончить с жизнью, он использовал бы пистолет. Ни тогда, ни позже мы с ним на эту тему не говорили. Слишком тяжелой она для него была».

11 ноября на Пленуме МГК Ельцин опять каялся, признавал свои ошибки, но все же был освобожден от должности первого секретаря МГК. Но его, однако, полностью не разжаловали, а оставили в рядах «номенклатуры», хотя и были предложения направить его послом куда-нибудь подальше в Африку (интересно, как бы тогда сложилась история нашей страны?).

14 января 1988 года Ельцин был назначен первым заместителем председателя Госстроя СССР – министром СССР. С июня 1989 года по 26 декабря 1990 он был членом Совета национальностей Верховного Совета СССР, а потом был избран председателем комитета ВС СССР по строительству и архитектуре, войдя в состав Президиума ВС СССР.

И вот 29 мая 1990 года Б.Н. Ельцин был избран председателем Верховного Совета РСФСР, одержав победу над кандидатом, предложенным Горбачевым (Ельцин с третьей попытки набрал 535 голосов против 467 голосов у «кандидата Кремля» А.В. Власова). Первым заместителем Ельцина стал Р.И. Хасбулатов.

Объединение Германии

1 июля 1990 года ГДР передала управление своей экономикой, денежным обращением и социальной политикой правительству ФРГ и Бундесбанку ФРГ. Западногерманская марка стала основной валютой в ГДР.

31 августа 1990 года был заключен Договор об объединении Западной и Восточной Германии, который подписали глава МВД ФРГ Вольфганг Шойбле и парламентский статс-секретарь ГДР Гюнтер Краузе. Эти переговоры шли со 2 июля, а кончилось все тем, что 12 сентября в Москве представители двух германских государств и четырех великих держав подписали Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии, что проложило путь к окончательному объединению этих двух стран.

3 октября произошло историческое событие: была создана единая Федеративная Республика Германия.

А 13 марта 1991 года бывший лидер ГДР Эрих Хоннекер по личному распоряжению М.С. Горбачева на советском военном самолете был тайно вывезен в СССР, так как в Германии выдали ордер на его арест.

Хоннекер стал «личным гостем» президента Горбачева. Он был очень болен, но Россия все же приняла решение о его выдаче. 29 июля 1992 года Эрих Хонеккер вылетел в Берлин, где прямо в аэропорту его арестовали и поместили в тюрьму Моабит. Судебный процесс над ним так и не завершился: в январе 1993 года Конституционный суд Германии прекратил производство в его отношении в связи с неизлечимой болезнью, и он тут же вылетел к семье в Сантьяго (Чили). Там 29 мая 1994 года Эрик Хонеккер умер в возрасте 81 года.

Объединение Германии в 1990 году можно считать наиболее важным, заслуживающим особого внимания интеграционным процессом в Европе за последние полвека. Это событие имело не только государственно-правовой, но и международно-правовой характер <…> Продолжение существования раздельной Германии увековечило бы раздел Европы и гонку вооружений. Кроме того, объединение Германии отвечало императивам исторического развития, прежде всего с точки зрения восстановления справедливости в отношении разделенного народа.

Последний съезд КПСС

2–13 июля 1990 года состоялся XXVIII съезд КПСС – последний съезд этой некогда могущественной партии.

В его работе приняло участие 4683 делегата.

Несмотря на глубокий кризис внутри партии и ослабление ее позиций в обществе, М.С. Горбачев все же был переизбран на пост Генерального секретаря партии (за проголосовало 3411 человек). Но было видно, что Михаил Сергеевич уже начал терять рычаги влияния в партии, и после съезда на пленумах ЦК КПСС неоднократно звучала резкая критика в его адрес.

В отношении генерального секретаря преобладающее настроение было однозначным в пользу Горбачева, и подавляющим большинством генсеком был избран Горбачев, правда, более тысячи человек голосовали против.

Съезд впервые избрал ЦК КПСС (без кандидатов в члены) в составе 412 человек. Из-за внутренних разногласий съезду не удалось утвердить Программу КПСС. Кризис в партии был очевидным: консерваторы оказались в меньшинстве, а сторонники реформ уже не хотели ассоциировать себя с КПСС.

Прямо на съезде, 12 июля, Б.Н. Ельцин и ряд его сторонников вышли из партии.

Президент СССР Михаил Горбачев с делегатами Армении в перерыве между заседаниями XVIII съезда КПСС. 11 июля 1990

© Алексей Бойцов / РИА Новости

Так закончился XXVIII партийный съезд, оказавшийся в истории партии последним. Но тогда это далеко не было очевидным. Напротив, казалось, что съезд разрешил многие проблемы, сделал крупный шаг вперед в обновлении теории, политики и практической деятельности партии, открыл тем самым новые возможности для ее деятельности в направлении демократизации общества и решения насущных проблем страны. Съезд выровнял политическую линию партии <…> предотвратил в известной мере нарастание разброда и хаоса, распад партии. Горбачеву и руководству партии удалось, правда, с немалыми усилиями, осуществить на съезде те цели, которые ставились перед ним – сохранить партию как общественную силу, дать новый импульс ее обновлению и преобразованию, освобождению от догматизма, от старой идеологии и психологии, закреплению на перестроечных позициях.

Парад суверенитетов

12 июня 1990 года была принята Декларация о государственном суверенитете РСФСР.

Эта Декларация была принята в ходе тяжелой политической борьбы Первым съездом народных депутатов РСФСР. Результаты голосования: 907 – за, 13 – против, 9 – воздержались.

В преамбуле этого документа провозглашался суверенитет РСФСР на всей ее территории и заявлялось о решимости создать демократическое правовое государство в составе обновленного СССР. Однако в тексте самой Декларации содержались положения, которые не только противоречили Конституции СССР, но и ставили под сомнение саму возможность существования Союза.

Не существует никаких только «единственных решений», всегда есть альтернатива, которую выбирают конкретные люди, и принятое решение – это не что иное, как сплетение объективных обстоятельств и вмешательства в него людей, лидирующих в данным момент. Так что, если посмотреть на факты под этим углом зрения, можно определить точную дату начала конца Советского Союза. Это 12 июня 1990 года.

15 июля 1990 года за суверенитет и политику нейтралитета проголосовал Верховный Совет Украинской ССР, а 27 июля провозгласила суверенитет Белорусская ССР.

Вслед за этим одна за другой «посыпались» декларации о суверенитете других союзных республик.

Данные события принято называть «парадом суверенитетов» внутри СССР. «Парад суверенитетов» на союзном уровне сопровождался растаскиванием территории и власти, что в итоге привело к «войне законов» и «параличу власти» союзных органов. Властные веления последних, несмотря на принятие соответствующих нормативно-правовых актов, не могли быть исполнены, так как отсутствовало единое союзное пространство для их реализации вследствие раздела территории страны. В этой связи в «войне законов» неминуемо терпели поражение именно союзные законы. Неумолимо развивающийся процесс ликвидации фактически безвластных союзных органов власти, а вместе с ними и союзной государственности, продлился до декабря 1991 года. Таким образом, была реализована ликвидация существовавшего ранее единого политического, военно-стратегического, экономического и правового пространства.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.