Колдуны и герои

– Кто-то из них даже смеялся твоим шуткам?

– Ты ставишь под сомнение мой профессионализм?

– Только не начинай шутить, ладно?

– Боюсь, что все мои шутки устарели, – сказал Ринальдо. – Политическая ситуация в стране поменялась слишком быстро.

– А ты шутил только о политике?

– Вряд ли тебя позабавят истории о пастушках и свинопасах.

– Говорят, что можно смешно рассказать любую историю.

– И кто же это так говорит?

– Люди.

– Люди часто болтают всякую ерунду.

– Тоже верно.

– И вообще, у меня нет настроения рассказывать смешные истории, – сказал Ринальдо. – Моя задница вопиет о пощаде.

– Сейчас полдень, – сказал Ланс. – Если нам не соврали те крестьяне, которых мы встретили утром, часа через три мы будем на месте.

– Я бы не стал верить крестьянам, – сказал Ринальдо. – Как можно доверять людям, которые всю жизнь копаются в земле?

– У шутов есть свои привилегии, – сказал Ланс. – Но тебе стоит помнить, что неприкосновенность со стороны объектов твоих шуток кончается за пределами пиршественной залы, и в реальной жизни тебе стоит быть сдержаннее. Если тебя услышат те же крестьяне, они могут не оценить твоего юмора, а физические параметры у тебя совсем не такие, с которыми хорошо драться или убегать.

– Я карлик, а не идиот, – сказал Ринальдо. – Я бы не стал так шутить при крестьянах. Все знают, что с чувством юмора у них еще хуже, чем у чародеев.

– Чуть что, хватаются за топоры и вилы?

– И еще за эти страхолюдные молотилки, – сказал Ринальдо. – Тебе не кажется подозрительным, что практически любой инструмент, предназначенный для крестьянского труда, с легкостью превращается в смертельное оружие?

– Нет.

– Но ведь это на самом деле подозрительно, – сказал Ринальдо. – Вот если взять рыцаря – человека с мечом. Понятно, для чего ему меч, понятно, что от такого человека стоит держаться подальше. А крестьянин? Как понять, что у него на уме? Сегодня он этой штуковиной зерно обрабатывает, а завтра ей же тебе голову и проломит.

– А ты не провоцируй, – посоветовал Ланс.

– Да как понять, что именно его спровоцировать может? Не то сказал, не так посмотрел, не о том промолчал…

– Я вижу, ты не очень часто выезжал из замка.

– Разве что в город, – согласился Ринальдо. – Люди должны жить в городах. Или хотя бы в замках.

– И вокруг обязательно должны быть высокие стены?

– А как еще понять, что ты в безопасности? Если стен нет?

– Алому Ястребу стены не помогли.

– Это потому что на каждого Алого Ястреба всегда найдется свой сэр Ланселот, – сказал Ринальдо. – Но я-то человек маленький во всех смыслах, вряд ли кто-то будет охотиться за мной персонально. От всех же других опасностей высокие стены спасают лучше, чем… чем вообще никаких стен. Кстати, если бы ты не сбросил с башни моего господина, еще не факт, что наш замок был бы взят. Если бы народ не повалил со стен, штурм бы захлебнулся…

– Затяжные осады – штука малоприятная, – сказал Ланс. – Сначала кончается вино, потом закуска…

– Да, картина малоприятная, – сказал Ринальдо. – Впрочем, сейчас мне кажется, что мне было бы легче пережить тяготы осады, чем натертую седлом задницу.

– Это ты сейчас так говоришь.

– Ну да, – сказал Ринальдо. – Потому что осада – это где-то далеко и уже не про меня, а задница – вот она. Огнем горит.

– Я уже устал от разговоров о твоей заднице.

– Я не виноват, что сейчас это единственная тема, которая меня по-настоящему волнует.

– Мне надо было оставить тебя в обозе.

– А мне надо было остаться. Но мудрость, как водится, приходит на следующий день. Когда она уже никому особенно и не нужна.

– Но ты можешь сделать выводы, которые помогут тебе правильно поступить в следующий раз.

– Если он будет, – сказал Ринальдо.

– Когда мне было пятнадцать лет, я упал с лошади, – сказал Ринальдо. – Сломал ногу и сильно ударился головой. Если бы в то время я сделал правильные выводы, с тех пор я бы не садился ни на одну лошадь. А вод поди ж ты…

– Ничему тебя жизнь не учит.

Ринальдо поерзал в седле, стараясь найти более комфортное положение, но, судя по страдальческому выражению лица, ничуть в этом не преуспел.

– А вот серьезно, – сказал Ринальдо. – Король был готов сделать тебя капитаном своей личной стражи, даровать любые земли, вознести тебя до небес, и даже сосватать тебе девицу благородного рода. Любой мечтал бы оказаться на твоем месте. Почему же ты попросил так мало?

– Благоволение королей – штука не постоянная.

– Поэтому и надо пользоваться, пока она есть. Тем более, что ты честно это заслужил.

– Заслуги забываются, а дары остаются, – сказал Ланс. – Рано или поздно, но за них обязательно предъявят счет. И чем больше дары, тем раньше предъявят.

– Мне не близка эта жизненная позиция, – заявил Ринальдо. – Пока есть возможность, надо брать, как можно больше. А о последствиях начинать думать не раньше, чем они наступят.

– Такое мировоззрение вряд ли приведет тебя к долгой жизни.

– Пусть она будет короткой, но веселой, – сказал Ринальдо. – В конце концов, я не собираюсь жить вечно. То есть, нельзя сказать, что я категорически против этого, но вряд ли у меня получится.

– Угу, – буркнул Ланс.

– Вообще, преимущества вечной жизни кажутся мне несколько преувеличенными, – сказал Ринальдо. – Посмотри на стариков. У них нет зубов, нет волос, нет никаких желаний и нет сил, чтобы исполнить эти желания, если бы они откуда-нибудь вдруг появились. И это уже лет в восемьдесят. А что же будет дальше? В сто лет? В сто пятьдесят? Я думаю, природа распорядилась очень правильно. Люди просто не должны доживать до такого возраста.