Каменное сердце. Сердце Великой Руси

Иллюстрации logo НейроХолст

© Сергей Миллер, 2025

ISBN 978-5-0065-7734-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Россия 2002 год

Молодой человек сидел широко разбросав руки; длинные пальцы с хорошо ухоженными ногтями расслабленно покоились на спинке маленькой скамейки, стоявшей посреди церковного двора. Короткие светлые волосы шевелились в такт порывам холодного осеннего ветра. Блаженная улыбка застыла на худощавом загорелом лице с тонкими хищными чертами, пронзительные изумрудные глаза устремили свой взор на беспокойные верхушки молодых сосен. Черное короткое пальто было распахнуто, открывая обтянутые свитером рельефные мышцы груди. Но белоснежный шерстяной свитер толстой вязки, спасавший от лютых холодов, уже не мог согреть своего владельца! Огромное черное пятно расползлось в районе сердца, из которого торчал остро заточенный осиновый кол…

– Бред какой-то! – оперативник крутил в руках корочки удостоверения. – Зачем кому-то убивать… – он кинул взгляд на ровные буквы – …Незваного Андрея Сергеевича – капитана милиции – таким вот образом?

– Да вон за что, – второй опер, стоявший рядом, махнул головой в сторону, где за церковным забором стоял, сверкая «черным металликом», как будто ворвавшись в наш мир из будущего, новенький «Кадиллак CTS». – На братков, наверное, пахал, вот и получил расчет.

– Да зачем им капитан милиции? Понимаю там – сотрудник ФСБ или еще какой-нибудь спецслужбы.

– А ты никогда не задумывался, что при определенных обстоятельствах капитаны становятся генералами. А сейчас все думают с перспективой.

– Да ты что?! – попытался изобразить на лице неподдельное удивление первый. – А я думал, что они рождаются уже с огромными звездами.

– Очень смешно. Старая шутка. Хотя все это действительно похоже на съемки фильма про вампиров.

«Навострив» авторучки, они отправились опрашивать служителей небольшой деревенской, не так давно построенной церкви.

– Слушай, Семен! – милиционер тронул за плечо коллегу.

– Что?

– Так вроде вампиры не очень любят церкви.

– Да мне и самому-то здесь не по себе.

Тот, кого назвали Семеном, в последний раз обернулся в сторону скамьи, где у трупа суетились судмедэксперт и следователь прокуратуры, нервно помахал в воздухе служебной книжкой милиционера ППСМ, которую использовал в качестве записной книжки.

– «Оборотни», мать их!..

– У тебя, между прочим, на территории милиционера убили, через два дня заслушивать будут в Главке, а что у тебя сделано? Что?! – Грузный мужчина в форме подполковника милиции, с торчащими во все стороны усами, тяжело плюхнулся в кожаное кресло.

– Так три дня прошло, как убили, чего там заслушивать? Работа ведется в соответствии с планом… – Среднего роста, плечистый и крепкий, почти точно подходящий под описание героя из известного произведения, только без знака ГТО, молодой оперативник не отводил уставшего взгляда от окна в кабинете начальника. После пяти лет на оперативной работе в маленьком сельском отделении он совершенно по-другому смотрел на кажущееся спокойствие за окном. Когда он пришел в органы, ему было двадцать три, он был полон энергии, стремления бороться с преступностью, помогать людям. За эти годы он показал себя действительно неплохим работником. Его уважали сослуживцы и преступники, первые – за человеческие и рабочие качества, а последние – за звериное чутье и крутой нрав. Ну а нормальныe люди, они всегда чем-то недовольны, тем более в сельской местности, где каждый на виду. Но через год он понял, что оперативная работа – это не только лихие погони и захваты, а еще целая гора ненужных никому бумаг, которая к исходу пятого года работы отбила всякое желание служить и заставила задуматься о новом месте работы. Жилищная проблема, маленькая зарплата, отсутствие по ночам дома и как итог – развод через два года совместной жизни с любимой женщиной, – короче, полный пакет несчастий подстегивали к тому же решению: oтстраниться от прошлого и начать все заново.

Губы растянулись в кривой ухмылке.

– Это вообще наше дело постольку поскольку… Пусть убойный отдел и занимается, и заслушивается…

– Ты-ты… что… совсем обалдел уже! – голос начальника сорвался в крик. – Это твоя земля… Да ты!.. Да мне… мне уже двадцать раз начальник звонил, с Главка звонят! Генерал звонил лично! – Oн потряс в воздухе трубкой старого потертого телефона и с грохотом бросил ее обратно на аппарат. – О чем ты говоришь?! – негодовал начальник.

– Да понял все я! Понял! – нейтрально соглашался Олег.

– Что ты понял?! – немного понизив голос, спросил начальник. – Ты справки написал? Ты все бумажки подбил?

– Все подбил. Разрешите, я пойду – работы много?!

– Ну ты меня удивляешь, Чурсинов, просто удивляешь! Ты запросы в телефонную компанию направил?

– Господи! Kакие телефоны? – Взгляд медленно остановился на лице начальника, которое неожиданно приобрело довольное выражение.

– Ну ты меня удивляешь! – Он скрестил руки на груди, ухмыляясь из-под усов.

– Все, Николай Кимович, я пошел… – И, не дожидаясь разрешения, резко повернулся и вышел за дверь кабинета.

– Чурсинов, вернись! – послышался гневный окрик из-за двери. – Вернись немедленно!

Оперативник мягко, но плотно закрыл вторую дверь и двинулся по коридору к своему кабинету.

Навстречу, на ходу пытаясь попасть в неуловимый рукав кожаной куртки, бежал его сослуживец.

– Что, Олег! Все достают? – Он изловчился и, похлопав его по плечу, побежал дальше.

Оказавшись один, Чурсинов бросил папку на обшарпанный стол и опустился на деревянный стул. Потом резко встал и подошел к окну, рывком распахнул огромную фрамугу и по пояс высунулся наружу. Морозный воздух с шумом ворвался в кабинет, от образовавшегося завихрения входная дверь с грохотом захлопнулась, а лежащие на столешнице листы белоснежной бумаги взмыли вверх. Он глубоко дышал и щурился на похолодевшее солнце.

– Все, конечно, очень заманчиво и интересно, – проговорил вслух Олег Чурсинов. – Нужно поехать – еще раз в тишине осмотреть место происшествия.

Он всегда так делал – хотел послушать дарованное ему природой чутье, понюхать, как говорится, воздух. Мало ли что.

Не удержался и широко зевнул, так, что заслезились глаза. Чтобы нормально существовать, приходилось по ночам сторожить ферму в отдаленном поселке; конечно, это было неофициально, но начальство закрывало глаза, иначе бы все давно разбежались кто куда из органов.

– Дааа! – протянул он и покосился через плечо, где на рабочем столе валялось неподшитое тощее поисковое дело… И ехать куда-то сразу же расхотелось. На оперативника с портрета, висящего на стене, взирал осуждающе за халатное отношение к делу великий мистик ОГПУ Глеб Бокий. Закрыв окно, Олег медленно обошел стол и, упершись руками в столешницу, стал внимательно рассматривать копию фототаблицы места происшествия. Хотя это и была его земля, сам он еще не осматривал место, вернее, выезжал и видел все, но там было столько народа, что сосредоточиться было невозможно; потом закрутился – писанина и все остальное…

Он уже много раз просматривал снимки, и каждый раз странное чувство сжимало все внутренности, чувство, которое он пока объяснить не мог. Почему такое странное оружие?! Почему именно в таком Месте? Пару лет назад он бы уже давно все облазил, обнюхал и попробовал бы на зуб…

– Главное начить! – вдруг что-то для себя решив, произнес он, подражая манере речи великого и ужасного «перестройщика», и, сорвав старую, но прочную еще куртку из толстой кожи с дверцы шкафа, которую он использовал в качестве вешалки, выскочил за дверь кабинета. При этом неплотно прикрытая фрамуга открылась, позволяя ворвавшемуся сквозняку лихим потоком еще раз прогуляться по столу, очищая его от бумаг. Быстро миновав коридор на втором этаже, вниз по лестнице, проходя мимо стенда «Их разыскивает милиция», задержался на несколько секунд. Вчера по телевидению сообщили о кончине очередного «борца за освобождение чеченского народа». Олег достал авторучку и вдумчиво подрисовал траурную ленточку на портрете очередного полевого командира (а по-русски – просто бандита), успешно покинувшего наш мир. Редеют ряды. Он посмотрел на портреты, с которых взирали бородатые рожи, – большинство уже были награждены подрисованными траурными ленточками, что не могло не радовать.

После чего, с чувством исполненного долга, прошел направо, миновал еще один коридор, и, грохнув дверью, Олег очутился во дворе отделения, где – сверкая ржавыми царапинами на бортах, покосившись на один бок – грустно смотрел на него круглыми глазами-фарами старый «боливар». Автомашина марки УАЗ, четырнадцати лет отроду, по милицейским меркам – старый дед. Олег подошел и дружески похлопал его по капоту, потом забрался в кабину. Двигатель запустился с одного оборота, Чурсинов улыбнулся, и, немного поскрежетав коробкой передач, УАЗ тронулся в путь.

Конечно, по трассе он не мог соревноваться даже с отечественными легковушками, но по бездорожью все еще мог дать фору любому импортному джипу. Только за одно это стоило уважать дедушку «Боливара», а Олег его просто любил!

Ехать до недавно построенной церкви было недалеко, от отделения милиции около двух километров.

Через пятнадцать минут «Боливар» нехотя остановился у высоких деревянных ворот. Заглушив двигатель, Олег выпрыгнул из кабины и не спеша направился к новеньким воротам, вдыхая полной грудью лесной воздух. Слева от ворот висело расписание церковных мероприятий на сегодня и завтра, распечатанное на принтере. К правой воротине был приколот листок – вышедший по всей видимости из-под струи того же принтера – надпись на котором гласила: «Просто толкни и входи».

Олег протянул руку и последовал незатейливому совету. Огромная воротина и вправду легко открылась внутрь на хорошо смазанных петлях. Он шагнул в церковный двор – на улице никого не было видно. Скамья, где произошла трагедия, стояла на том же месте. Чурсинов почему-то был уверен, что эту скамью непременно должны были выкорчевать из земли и тихо сжечь где-нибудь за оградой. Но она оказалась на месте, только была выскоблена до бела. Пожелтевшая трава вокруг была пройдена граблями, о чем свидетельствовали параллельные полосы, оставленные на ней. После такой тщательной уборки территории найти что-нибудь не представлялось возможным. Олег разочарованно опустился на скамью и раскинул руки. Ветер резвился среди верхушек молодых сосен… мысли из головы как-то сами собой улетучились.

– Здесь действительно приходит покой, – сбрасывая оцепенение, подумал он. Главное, чтобы как Незваного не успокоили навсегда. Олег подозрительно огляделся сквозь прищуренные веки и нехотя встал со скамьи. Чутье молчало, а глаза ничего не находили, даже когда он попытался настроиться, как говорится, на нужную волну. Он еще раз обошел все вокруг – ничего. Разочаровано повернувшись, Олег направил свои стопы обратно в сторону ворот. Неожиданно он стал как вкопанный, его передернуло словно от пристального взгляда, направленного в спину.

– Брррр … – Он, пригнув голову, медленно повернулся. Никого. За спиной не было ни души. Но ощущение взгляда не пропадало. Он стал поворачиваться обратно, и тут в голове зазвенело – взгляд уже привычно рассеялся. Олег узнал это ощущение. Tак было всегда, когда поблизости находилось что-то, связанное с преступлением. Он бездумно зашагал вдоль забора. Шаг за шагом он, словно в трансе, продвигался вперед, периодически спотыкаясь о корни деревьев.

Оцепенение пропало так же, как и пришло. Олег мотнул отяжелевшей головой и огляделся. Забор из сетки рабицы, дерево, все еще кое-где зеленая, несмотря ни на что, трава…

– Стоп! – сказал он самому себе. – Не суетись!

Потом стал медленно обводить взглядом место, где он стоял. Еще и еще раз. Ничего. Олег опустился на колени и запустил пальцы в траву, словно в волосы. Минут пять ползал на коленях. Он представил эту картину со стороны и, ухмыляясь, встал, озираясь по сторонам. Вокруг по-прежнему было не души.

– Ну что ж, и нулевой результат – тоже результат, – глубокомысленно заключил он и повернулся, собираясь уйти обратной дорогой. Перед ним стояла старушка – божий одуванчик – в белоснежном платке. Мягкие черты лица, легкая улыбка, смиренный взгляд. От неожиданности Олег чуть не подпрыгнул.

– Здравствуйте, – поздоровался он после нескольких секунд замешательства.

– И тебе здравствовать, – ответила старушка.

– Я, вообще-то, из милиции. – Ему как-то стало неловко перед этим воплощением святости и смирения.

– Ничего не видела и вообще ничего не буду говорить, – неожиданно заявила старушка.

– Как это? – Олег еще больше растерялся. – Я ведь еще ничего не спросил!

– Я в это время была в трапезной, – невинно произнесла она.

– А! Понято! Но все-таки можно один вопрос? Вы… ну… верующие… что вы думаете по поводу убийства на церковной территории? Может, это какой-нибудь ритуал… эээ… темных сил?

Старушка повернулась к церкви, подняла вверх глаза, размашисто перекрестилась три раза и поклонилась.

– Упаси нас Господь!

– Не оскверняет ли подобный поступок святого места?

– Конечно, силы зла проникают повсюду, но святости места нарушить не могут. Бессильны они перед Богом.

– Значит, никаких особых действий вы совершать не будете?

– Нет. Когда подойдет время, мы обойдем вокруг крестным ходом, и все. Ну а подробней вам может рассказать только батюшка. Бывали случаи, когда священнослужителей в двадцатые годы брали от алтаря и расстреливали прямо во дворе. Да и случаи в Оптиной Пустыни в 1994 году. Тогда убили трех священнослужителей. Сначалa двоих, а когда третий пошел посмотреть, почему на Пасху перестали звонить колокола, заклали и его… они приняли мученическую смерть. Старушка еще раз троекратно перекрестилась. – Бог принял их к себе, а убийц ждут вечные муки. На этом стоит Вера.

– Спасибо за все. До свидания! – Олег направился к воротам.

– С Богом, – сказала она и перекрестила Олега. – Ты местный? – спросила вслед старушка.

– Да. – Он обернулся.

– Заходи почаще.

– Обязательно.

– И вытащи руки из карманов!

– Все! Понял! – рассмеявшись, он вытащил руки из карманов куртки и раздвинул их в сторону. Потом, все еще улыбаясь, направился на выход.

– Милая старушка. – Признался Олег самому себе, подходя к «Боливару».

Постояв немного, он все-таки решил еще раз подойти к тому месту, где он так безрезультатно провел последние полчаса, ползая на карачках. Но с другой стороны забора. Но не дойдя двух метров до него, он увидел желтый отблеск на сетке забора у самой земли. Олег наклонился, протянул руку.

– Ну так я и знал!

Aккуратно, держа кончиками пальцев, он выудил из травы цепочку из желтого металла. Она была разорвана. И на конце ее, зацепившись за замок, висел, покачиваясь, перевернутый крест. Распрямившись, Олег смотрел на цепочку.

«Оно… не оно? – думал Он. – Может, просто кто-то обронил?» Только вот место было неподходящим, какой смысл ползать вдоль забора человеку, у которого на шее висит столь дорогое украшение? Но возможен и другой вариант – что это убийца сорвал цепочку с шеи Незваного и выбросил ее, выйдя за ворота. Тогда, значит, это все-таки убийство, связанное напрямую с религией. Но что-то в кресте было не так. И его неприемлемое положение не входило в определение – «что-то не так». Похоже, золотой, с шестью камнями разных размеров. Олег внимательно осмотрел камни. И по тому, как они сверкали в скудных солнечных лучах, он решил, что это бриллианты. Хотя мог и ошибиться. Проб не было ни на кресте, ни на цепочке. Звенья тоже были необычные, квадратные, и внутри каждого – от углов к центру – сходились маленькие шипы.

Да и вообще, кто их поймет – этих сатанистов. Возможно, это добро и принадлежало Незваному, но Олег в этом не был уверен на сто процентов.

Так, в задумчивости, он рулил, направляясь в свое временное жилище – съемную квартиру. Оставив автомобиль у подъезда, он пробрался по грязной лестнице до двери на втором этаже. Закрыв ее изнутри, Олег снял ботинки и куртку, прошел в кухню, где, насыпав в старую финскую кофеварку кофе, щелкнул переключателем. Через пару секунд она уже радостно фырчала по капелькe, как самогонный аппарат, изливая коричневую жидкость в стеклянный контейнер. Потом направился в одну единственную комнату и плюхнулся на диван напротив любимого телевизора с системой домашнего кинотеатра. И бросил на стеклянный журнальный столик свою находку. Затем, взяв пульт дистанционного управления, он оживил CD DVD-приставку кинотеатра. Он старался забыть, сколько и где ему пришлось вкалывать, чтобы приобрести все это. Но оно того стоило. Приставка долго елозила дисками внутри, потом остановилась, выбрав наконец диск.

«На коленях перед алтарем / Я стою – грудь пылает огнем…» – грохнуло из пяти колонок. Олег вздрогнул, не ожидая, что выскочит именно этот с песнями «Сектора Газа». И сделал чуть-чуть потише.

– Надо же как в тему, – произнес, все еще удивляясь, Олег и наклонился над столиком, разглядывая находку. Крест как крест, немного не соблюдены пропорции, длинная его часть, на которой было четыре камня разной величины, еле заметно была согнута. Полярные точки перекладины креста заканчивались совсем маленькими камнями и также были немного изогнуты вверх.

У Олега по спине пробежали мурашки.

Наверное, все эти изогнутости появились… Отчего? От воздействия орудия убийства? Или были сделаны специально? Без специалиста по таким вещам было не разобраться. Он взял цепочку в руки и, вооружившись лупой, стал разглядывать звено за звеном. Между замысловато изогнутыми квадратными звеньями в некоторых местах явно проглядывали следы бурого вещества, похожего на кровь. Все равно – не факт.

Олег вспомнил о кофе, когда кофеварка заклокотала, как жерло проснувшегося вулкана. Осторожно отложив увеличительное стекло и цепочку обратно на стол, он сходил на кухню, в воздухе полыхал аромат «Амбассадора», и налил себе большую кружку черного напитка. Вернулся обратно в комнату, на ходу отхлебывая из синей кружки с надписью «Красноярский Краевой фонд помощи детям-инвалидам». Эту кружку подарил ему его родной дядя, который воспитал его, безотцовщину, и сейчас возглавлял вышеупомянутый фонд в Красноярске, за тысячи километров от того места, где сейчас, с глубоко задумчивым лицом, на диване сидел Олег.

Он почувствовал наконец азарт охотника, который встал на след, азарт сыскаря – который заставляет не спать по ночам и по крупицам сплетать ниточки, ведущие от преступления, в толстую веревку, которая вскоре арканом захлестнется на шее преступника. Хотя, может, это и не след вовсе, его еще нужно проверить. Но огонь внутри уже загорелся. Нужно было просто определить группу крови на цепочке и сравнить ее с группой крови потерпевшего. Но как это сделать? Для этого нужно было рассказать о находке, и тогда цепочка с перевернутым крестом окажется среди вещдоков в областной прокуратуре, куда забрали дело. Пока что это не входило в планы Чурсинова. Тогда Олег вытащил из инструментального ящика кусачки и безжалостно откусил четыре звена в том месте, где наиболее плотным слоем проступало бурое вещество. Aккуратно опустил звенья в бумажный конверт. Его не мучила совесть за то, что он укрывает от следствия возможную ниточку. Он обязательно выдаст находку. Но позже. К тому же наверняка версия убийства на религиозной почве стояла на одном из первых мест и, возможно, даже отрабатывалась.

Допив уже остывший кофе, он встал и поглядел на часы. В пятнадцать тридцать нужно было показаться на работе – благо он жил через дорогу от отделения. Положив конверт с частью золотой цепочки в нагрудный карман куртки, Олег, закрыв хлипкую дверь на ригельный замок, прыгая через две ступеньки, выбежал на улицу. Он совсем забыл, что его верный «Боливар» стоит перед дверью подъезда. Забрался в кабину и раз шесть хлопал дверью, чтобы закрыть ее; внутри организма после этого зашевелилось еле заметное раздражение. Проехав сотню метров, он зарулил во двор, на всякий случай слил воду из радиатора – по ночам уже подмораживало. Поднявшись к следователю в кабинет, он приоткрыл дверь. Маленькая темноволосая девушка пыталась набрать на допотопном компьютере, по всей видимости, очень важный текст. Текст на экране по отношению к набранным на клавиатуре буквам запаздывал практически в три раза, из-за чего маленькая и хрупкая девушка в чине старшего следователя тихо, но круто материлась, явно не замечая вошедшего в кабинет опера.

– Привет, Ольга! – поздоровался улыбаясь Олег.

– О! Привет, Олег. – Она оставила борьбу с древней «четверкой» и, повернувшись на стуле, внимательно посмотрела на него.

– Ольга, у меня к тебе дело особой важности. – Олег улыбнулся и подошел ближе. – Мне нужно послать на исследование вот это. – Он вытащил из кармана конверт и раскрыл его.

– Что это? – спросила Ольга, с интересом глядя на конверт.

– Это звенья от цепочки, мне нужно просто узнать, есть ли кровь на этих звеньях и ее группу. Направь ее по какому-нибудь делу, очень нужно.

– Хорошо, – не задавая вопросов кивнула она, – только это будет долго.

– Да ладно, лишь бы сделали, – махнул рукой Олег.

– Оставь здесь. – Она постучала пальцем по столу.

– Спасибо, Оленька, с меня причитается. – Олег в два шага пересек кабинет и вышел за дверь. Было слышно, как пальцы со скоростью пулемета забарабанили по шумной «клаве» компьютера.

Он не сомневался, что все будет сделано в лучшем виде. Оказавшись в своем кабинете, он первым делом закрыл окно и подобрал бумаги, которые устилали пошарпанный линолеум.

Потом сел, поднял трубку телефона и выстукал номер судмедэкспертов.

– Морг, – ответил флегматичный женский голос.

Олег не понял – это было сказано серьезно или от скуки.

– Шутку понял! – в свою очередь выдал он. – Чурсинов моя фамилия, оперуполномоченный. A можно Вику к телефону?

– Не Вику, а Викторию Валентиновну, – ответил строгий и невозмутимый голос. – Одну минуту, сейчас позову.

– Кхе! – смутился Олег.

– Слушаю? – через пять минут ответил другой, но уже знакомый голос.

– Виктория Валентиновна, это Чурсинов Олег, может, помните.

– Ты что, Олег? Oбъелся чего? Мы же вроде на «ты».

– Да меня тут застращали, сказали, чтобы я к тебе по имени и по батюшке обращался, – засмеялся в трубку Олег. – Kак жизнь и здоровье?

– Да вот, скоро в декрет ухожу, а приходится потрошить.

– Представляю, какие рисуночки будет рисовать малыш, когда родится, – пошутил он.

– Да уж. – С другого конца провода послышался смех. – Как у тебя?

– Да все по-старому. Я вот по какому делу. Помнишь, привозили труп с раной в сердце – три дня назад?

– А-а! Милиционера с колом в сердце?

– Да, да, да! – подтвердил он.

– Я его не вскрывала!

– Как не вскрывала?! Времени-тo сколько прошло? – удивился Олег.

– Да! Вот так! Его родные уже забрали.

– Подожди, какие родные? Он же вроде бы сирота? Без вскрытия? – Олег в недоумении встал со стула.

– Ну, мне это неизвестно. Принесли бумагу и забрали. Документы в порядке. Разрешение тоже подлинное, заверенное со всеми мыслимыми и немыслимыми печатями и подписями. К тому же причина смерти налицо.

– А данные его есть? Этого родственника?

– Ты имеешь в виду – ее.

– Кого – ее? – не понял Олег

– За ним сестра приезжала. Даже похожа на него. Говор такой необычный. Наверное, иностранка.

– Как выглядит? – неизвестно зачем спросил Олег.

– Белобрысое каре, глаза – зеленющие, аж не по себе. Худенькая. Полный рот белоснежных зубов, прямо завидно стало. Ну, в общем, тебе понравилась бы, симпатичная девочка.

– Продиктуй данные. – Олег подготовил листок бумаги.

– Пожалуйста. Одну минутку.

Олег нервно стукал пальцем по черному, видавшему, наверное, Феликса Эдмундовича, телефону, ожидая ответа. Наконец с той стороны заговорили:

– Записывай.

Олег с готовностью взял карандаш.

– Грамарина Наталья Эрастовна.

– Хм! – хмыкнул Олег.

– Записывай адрес.

Олег записал.

– Спасибо, Вика. Ты прелесть.

– Конечно, я прелесть, – засмеялась она. – Ну, счастливо.

– До встречи.

Олег положил увесистую трубку и стал разглядывать бумажку, где записал адрес. Васильевский остров… Ну что же, место мистическое, соответствует общей картине убийства.

«Кто же эта сестрица, если ей разрешили забрать тело без вскрытия? – думал Олег. По крайней мере, денег должно быть очень много». Завтра он решил съездить в Питер и встретиться с человеком, который в свое время написал книжку с названием что-то вроде «Сатанизм выходит из подполья, перестройка в опасности» или что-то вроде того. Преподавал в одном из институтов Ленинграда, потом он ударился в бизнес. Установил ларек у Витебского вокзала и продавал жвачку «Дональд Дак», по рублю штука. Олег познакомился с ним случайно, когда учился в Железнодорожном техникуме. С тех пор они виделись только несколько раз, но Олег надеялся, что Павел Сергеевич его все еще помнит.