Пробуждение Севера. Хроники Эрегеоса, книга первая

– Трус! Покажись! Хватит убегать! – Крольм шел по лестнице. Спустившись на нижнюю палубу, он вдруг услышал резкий щелчок откуда-то снизу. Около его ноги валялся странный шар и из него, не переставая, шел тускло-зеленый газ. У воина помутилось в глазах, – Вот же проклятая эльфская змеюка! – Крольма начало шатать.

– Знаешь, цветок Ортельмы крайне полезен, особенно его чудесный аромат. Говорят, что один его вдох может погрузить мамонта в сон. – Крольм поднял голову и увидел Этно: на нём была какая-то механическая маска, – Нравится? Купил у дворфов из восточной подземной империи, красивая, да? Ладно покончим с этим, – эльф достал кинжалы, как вдруг услышал поступь по лестнице и крик: «Крольм! Я иду, брат по оружию!».

– Чёрт! Ладно мне всё равно пора, до скорой встречи. Ззнаешь, мне надо будет купить новый корабль, ты не против я возьму один? – эльф протянул руку и забрал клинок Крольма, воитель зарычал, – всего хорошего! Удачи дружище! Эйфлир, ты готов? Так куда мы?…

Крольм попытался встать, но лишь упал, перевернулся, и, увидев Скади, потерял сознание.

Вечером ярл собрал воинов в длинный зал, он хотел услышать их мнение касательно действий эльфов и поведения их лидера.

Глава 2: Движение на севере

Гавань Норденблайта, северного портового города нордлифов, была относительно тихим местом. Сюда заплывали различные искатели приключений, торговцы и нередко можно было встретить наёмников и контрабандистов в её маленьких тавернах, разбросанных по всей прибрежной части города. Сам же город был довольно утончён, его белые шпили будто пронзали небо, утончённые высокие домики из белого мрамора напоминали нордлифам о красоте айсбергов и великолепии зимы. С помощью магии льда в центре города был обустроен большой парк с деревьями, ледяными озерцами и небольшими снегопадами. Нордлифы, иначе называемые северными эльфами, были довольно тонкой натурой, они очень тосковали по зиме, любили холод, красоту и магию, поэтому каждый из их городов, в той или иной степени, отражал их нравы и увлечения. В одной из таверн этого самого города под названием «Ледовые блики» находился Этно.

– Трактирщик! Ещё один бокал саеэльского светлого! – Этно был очень расстроен, никогда он не допускал таких серьёзных ошибок, тем более во время такой сложной и незаконной деятельности. – Подумай только, надо же было тому юнцу из нордлифов, котороый первый раз на корабль то ступил, зажечь костёр на берегу, чем он думал? Будто мама не рассказывала ему в детстве, какие страшные и ужасные великаны обитают в тех землях, но жаль всё же этого Скаэля… Что скажешь?

– Воитель был довольно юн, – думаю, больше это наша вина, что мы за ним недоглядели, вероятно, всё могло кончится иначе, – Эйфлир выглядел несколько бледным, такое количество тяжёлых заклятий не прошло бесследно для довольно ещё неопытного мага. Этно погрузился в раздумья, стоило ли ему брать с собой в рейд такого юного лифа. Парню едва второй десяток стукнул, по меркам эльфов он считался подростком. Ворлиф отчасти винил себя за то, что не проследил за юным глупцом, который решил согреться на хладном побережье.

– Ладно, нам нужно придумать, куда можно продать этот кли… – слова контрабандиста оборвало гулкое открытие двери таверны. Внутрь зашли удивительные гости, которых Этно видеть совсем не желал. Патрульные Норденблайта, зимние клинки империи нордлифов. Это были совсем не те мечники, которых он нанял за гроши в порту, это были элитные воины, таких на город было всего около четырёх сотен, каждый из них занимался ратным делом не менее двух сотен лет.

Воины стремительно продвинулись к барной стойке, отряд стандартно был из 5 солдат, командир окликнул трактирщика:

– Эй! Нормендэль! Как жизнь? Дашь мне и ребятам по бокалу нордлифского синего? – командир отряда приветственно улыбнулся трактирщику, припав к стойке и оперев на неё руки, сказал ещё более дружелюбным голосом – Друг, что такое? Будто сам не свой, что-то случилось?

– Да вот жив пока и здоров, Эйсдар, несколько обеспокоен слухами, что принёс один из посетителей… Говорят, какой-то контрабандист, наняв наших солдат и корабль, напал на город викингов, ужасаюсь, что может случиться. – Голос трактирщика дрогнул, бокал, который он полировал, выпал из рук от новостей, что услышал довольно худощавый даже по меркам лифов бармен. – Сам понимаешь, если орда викингов пойдёт на Нордлиф, то этот город будет стёрт с лица земли. Мы же самый северный порт, самый уязвимый.

– Новости, действительно, удручающие, но ничего, мы веками сдерживали этих дикарей, – выражение лица Эйсдара переменилось на задумчивое. – Зная их повадки и природу, думаю, они пойдут в ответ на такое оскорбление всеми кланами. Я должен передать эту весть во дворец, надеюсь, наш снежный владыка примет правильное решение, в этой войне нам понадобятся сою… – дверь таверны хлопнула… Глянув в окошко, Эйсдар увидел таинственную фигуру в капюшоне и следующего за ним аколита школы арканы. Что мог хафлиф чародей делать здесь? Ведь их академия находилась почти на другом краю материка рядом с землями высших эльфов, известных как хафлифы. Да ещё этот подозрительный ворлиф, кованный войной эльф, который сопровождал аколита, Эйсдар задумался над этой загадкой на пару секунд, потом его глаза увеличились и он воскликнул: «Этно! Это Этно! Взять его! Живо!». Это точно было он. Командир отряда стражи был уверен. Худощавое, но жилистое телосложение ворлифа, стиль его походки. Он узнал бы этого проходимца из тысячи, лишь из-за того, что его лысая голова была скрыта тканью капюшона, воитель среагировал столь медленно. Доспехи же явно были не нордлифской работы, что бегло подметил сразу же командир. Тощий маг с длинными тёмными волосами и глазами цвета льда был без сомнений несчастный Эйфлир. Хафлиф из благородного рода Тарионар… Глупцу вскружил голову этот авантюрист и прохвост, из-за него недоучившись несчастный юноша бросил академию и стал ввязываться во всяческие авантюры… Листовки о розыске юного чародея покрывали большую часть улиц в городах земель солнечного владыки.

Патруль молниеносно выбежал из таверны, достав свои полуторные мечи, но следа эльфа уже не было – лишь успокаивающие звуки прибоя и крик чаек. Эйсдар выбежал наружу, попытался оглядеть землю. Быстро поняв, что это бесполезная затея, он проговорил:

– Не важно, нам нужно срочно сообщить снежному лорду весть, мы не имеем право сообщать новости снежному владыке напрямую. В каре! Вперёд!

Этно был очень счастлив, что успел скрыться от Эйсдара – этот воитель был в строю нордлифской армии более полутысячи лет, он прекрасно владел всеми видами оружия, а его доспехи были украшены десятью снежинками- каждая выдавалась за великие военные компании. Эйсдар же был вторым по их количеству, история этого воителя была столь обширна и могуча, что однажды он прервал бойню, предложив решить бой поединком викингам, тогда он сразил ярла племени «Штормовые Акулы», которые промышляли набегами, – тогда, чтившие честь викинги, оставили город, как и обещали, Эйсдар же получил почётный титул «Вестник стужи», помимо него этот титул носило всего пять эльфов.

Эйсдар… Этно одновременно уважал и боялся этого воителя, ведь один раз он имел удовольствие скрестить клинки с этим доблестным воителем, бой был довольно быстр. Ворлиф продержался всего лишь секунд десять, может двенадцать. Невероятный стиль боя нордлифа был чем-то удивительным. Никакой учитель фехтования ни народа эльфов, ни людей, ни даже жителей далёкой нефритовой империи никогда бы не смог научить наносить такие удары. Тогда первое что подумал контрабандист, что каким-то образом Эйсдар сам создал свой стиль, всё время дополняя его новыми и новыми финтами и приёмами. Не гнушаясь даже грубым уловкам нордов или же глухой защиты горных карликов. Отойдя подальше от таверны, Этно и его спутник присели на небольшую скамью из стекла и белого дерева. Эльф тут же выхватил из-за плаща клинок хранителя, принявшись вертеть его в руках.

– Чем же ты думал в момент когда схватил это? – кинул ворлифу его друг Эйфлир, который с ужасом поглядывал на клинок – Неизвестно теперь, как кланы этих дикарей отреагирует на подобное. Ясно лишь одно, хорошим это не кончится.

– Да… Ты прав. Но я и не хочу быть в эпицентре этих событий, когда будет слишком поздно. Хочу лишь скорее уйти со сцены, поэтому пойдём в портовый район. Если Свори ещё живёт в этих краях, то только он сможет помочь нам в покупке столь опасной и редкой вещи как этот меч.

Если кто-то и знал, куда деть проклятый клинок, то это Свори, дворф – ростовщик, он был в подчинении у банка клана Железный молот, самого большого банка из всех возможных на материке. Свори вёл легальную деятельность наравне с нелегальной, поэтому Этно без сомнений направился к нему, так как он был представителем банка в Норденблайте.

– Господин Свори принимает с семи утра до пяти вечера, вы можете подождать у входа, либо прийти завтра, – громовой голос дворфа, напоминающий каменный обвал, будто придавил надежду Этно отплыть утром из этих мест.

***

Вечер в Йоркре был красив: небесное сияние, переливающееся всеми цветами радуги, шум прибоя, звук, с которым непреклонные волны разбивались о скалы вокруг города. Несмотря на позднее время суток, в порту гремела жизнь, различные купцы получали разрешения, вели торговлю, брали в аренду комнаты в корчмах. В это время обычно весь город, кроме порта, засыпал, постепенно сосредоточивая ауру энергии и света в гавани, но не сегодня.

– Эти ушастые выродки вторглись в наши земли! Это открытая провокация! Они избили Дозорного! Крольм сейчас в окружении знахарей! Нам надо ответить! – Скади Великанья Гибель с яростью вопил в длинном доме ярла, из-за своего места за столом. – А что, если они проверяют нас на прочность? Что, если в следующий раз они осмелятся высадится у Аргенскольма? Вы не боитесь прогневить праотца и нашего покровителя?

– Скади, прояви терпение, мы понимаем с какой угрозой мы столкнулись, для этого мы и собрались здесь. Нам нужно понять, что произошло, – лицо Вирта, старшего мудреца и мастера рун клана, было мрачным, он понимал, чем скорее всего всё это закончится.

– Скади прав, нам нанесли серьёзное оскорбление! Мало того, что они приплыли в наши земли! Ранили нашего Дозорного! Так ещё эти проклятые, мелкие и тщедушные создания украли один из клинков всеотца! Это огромное оскорбление, нам нельзя с этим мириться, – пророкотал Скирард.

– Если мы пойдём войной на нордлифов, мы захватим пару городов, возможно, даже найдём эльфа-преступника, но это сильно нас обескровит, а Робаудская империя только этого и ждёт. Она ненавидит наших братьев и сестёр и не упустит такой возможности для удара! – Йорвальд, как всегда мыслил наперёд, после его слов Вирт одобрительно кивнул.

– Думаю, нам нужно дождаться, пока Крольм придёт в себя… Скоргрим, как продвигается его выздоравление? – Вирт был очень обеспокоен состоянием Дозорного, ведь его мнение имеет значимый вес в совете.

Главный знахарь, услышав адресованный ему вопрос, поспешил расправить медвежью мантию и встать. Он был довольно стар и слова давались ему с трудом:

– Дозорный силён, тот яд, который использовал эльф, очень опасен, и, если бы кто-то из наших бравых воинов принял удар этого яда, то скорее всего его бы ждала пожизненная кома, но Крольм не таков, он уже пару раз пробуждался, но был очень слаб, он борется. Я думаю, он отчасти корит себя за произошедшее с клинками Одина, – знахарь закашлялся и поспешил присесть.

– Совет окончен, я выношу следующее решение, – ярл Эйст, как всегда говорил размерено и спокойно, – мы должны дождаться выздоровления Крольма, чтобы услышать его мнение и отправить его в поход до Аргенскольма, но до тех пор мы не будем бездействовать. Нужно увеличить объёмы строительства драккаров, – пускай кузни производят мечи без остановки, а также отправьте гонцов в соседние кланы, – пусть все узнают о преступлении нордлифов.

Каждый член совета кивнул. Решение было принято.

***

Крольма терзали жуткие видения. Ему казалось, будто Всеотец ранен, Аргенскольм горит, а острова кишат солдатами в кирасах и с флагами империи Робауд. Воин не мог ничем помочь, он лишь смотрел, как целые кланы исчезают. Увидев то, как пал на землю Трор, Крольма переполнил ужас, после чего воитель пробудился. Он был весь в поту, ноги не слушались его, перед глазами всё плыло, шевелилась только голова и несколько пальцев руки. Десятки раз он проклял того эльфа, его бесчестность, надменность, но самое главное – его преступление против сына Одина. Крольм жаждал реванша. Он ждал встречи с тем гадким остроухим. Честь хранителя была задета. Высокомерный эльф посмел похитить клинок, как-будто одного осквернения своим присутствием зелми предков было мало.

Йорвальд зашёл в свой сарай. В углу к опоре хижины был примотан молодой эльф, пришлось взять верёвку с драккара, чтобы связать его- он до сих пор спал, воитель нашёл забавынм то, что морской канат был в диаметре равен рукам мальшички-нордлифа. Воин вышел, набрал ледяной воды из колодца, подошёл к нему и, вылив на эльфа содержимое ведра, прокричал:

– С добрым утром, эльф! – эльф резко пробудился, крикнув что-то тонким голосом, стал судорожно глотать воздух и оглядывать, после чего попытался выдернуть руки из-за балки. Поняв, что потуги тщетны, он глянул на викинга – в глазах было чувство животного ужаса. Йорвальд внимательно посмотрел на пленника. Совсем мальчишка, казалось, что он сюда попал потому что убежал от матери из дома в знак какого-то глупого протеста или ещё какой-нибудь подростковой ерунды. С этими мыслями норд сделал глубокий вдох. Эльф же всё оглядывался, его мокрое лицо и волосы стали причины скорой дрожи, через некоторое время норд услышал слабый стук зубов. Йорвальд взял небольшой табурет из угла хлева и поставил примерно в шаге от эльфа. Затем он достал свою секиру. Медленно сев с ней перед эльфом он достал из кармана на поясе какой-то предмет. Эльф зажмурился. Через пару секунд он услышал равномерные звуки, как-будто сталь тёрлась о камень. Открыв глаза он увидел как великан сидит и точит топор. Даже по меркам тех гигантов, что он успел увидеть, Скаэль подметил огромность своего надзирателя, он был буквально как три а то и четыре Скаэля в обхвате… Руки же его были размером не меньше торса эльфа. Лицо с одной стороны покрыто татуировкой, а вниз до середины груди спускалась густая чёрная борода. Голова же великана была лысой, на ней было множество шрамов и ранений.

– Не возражаешь, я тут посижу топор поточу? – Сказал гигант.

– Ми…..риэль….та? – эльф удивлённо глянул на великана

– Чего? – Йорвальд задумчиво посмотрел на него. – Бедолага, тебя что, даже всеобщему не научили? Сколько же тебе лет?…Хм…

Эльф опустил голову, из одного его глаза пошла слеза, Йорвальд поразился:

– Да что же с вами не так – приплываете, дерётесь и плачете… Ладно, сиди здесь! – Йорвальд достал нож размером с руку эльфа, глаза пленника вновь наполнил испуг, он зажмурился, но воин лишь подошёл и перерезал верёвку. – Слушай, я найду того, кто тебя понимает, а ты пока подожди здесь, вот тебе еда и вода. – Йорвальд указал на стол, на нём была кружка эля и небольшой ломоть мяса. – Думаю то, что ты пережил, мягко говоря, разогревает аппетит. – Йорвальд широко улыбнулся и похлопал эльфа по плечу. Он глянул на дрожащего гостя и взяв одну жаровню поставил в паре шагов от нордлифа. Жар начал обдавать лицо эльфа и тот стал засыпать.

Не то, чтобы нордлифу грозила смерть от переохлаждения, народ северных эльфов крайне стойко переносит низкие температуры, но великан решил таким образом оказать хоть какое-нибудь гостеприимство. В Эрегеосе обитало множество эльфийских рас. Все они представляли по сути очень изменившихся хафлифов. Хафлифы же в свою очередь брали начало от расы людей, которые настолько долго были подвержены воздействию магии, что их уши стали значительно длиннее, связь с магией намного ближе, а век дольше. От хафлифов со временем отделилось два подвида, такие как ворлифы – кованные войной эльфы, которые были главными защитниками континента во времена первой и второй войны, а также нордлифы, эльфы которые обжили северо-западные берега. Позже часть нордлифов отправились осваивать южные земли и через многие века отделились, очень сблизившись с животными, они стали вудлифами. Тем временем оклифы и мортлифы, которые по сути являются результатом тёмного вмешательства в жизнь хафлифов, произошли при более тёмных обстоятельствах. Дарклифы появились на территориях хафлифов близ тёмного разлома, который остался после второй войны. Энергия разлома подействовала на хафлифов, их характер стал крайне жестоким. Также есть теория появления орклифов, более известных как орки. Будто бы божество хафлифов запретило вступать своим детям в любые половые связи с представителями расы людей, но со временем нашлись отважные лифы. Для них ценность чувств и свободы были превыше запретов богов, в наказание у них забрали их красоту, сделали кожу зелёной, а черты лица грубыми.

Глава 3: Интриги

Люксенфельц, столица гордой Робаудской империи, был настоящим воплощением идеального города-крепости. Гарнизон крепости составлял пятьдесят тысяч регулярных солдат империи, улицы патрулировались все двадцать четыре часа в сутки, на улице в любое время суток ходили зеваки, площадь всё время кипела торговлей и базарным балаганом, делая перерыв на промежуток с двух ночи до пяти утра.

Именно здесь жил великий император. Он жил в самом сердце города, во дворце, известном народу Империи как «Гордость льва», именно там находилась основная городская казарма, а также половина гарнизона города, не считая специальные отряды императора, расквартированные непосредственно рядом с его покоями, звавшиеся «Хранители Льва».

У столицы было три основных яруса – каждый ярус отделялся от предыдущего своей стеной. Первый ярус был защищён пятнадцатиметровыми стенами, ширина которых была четыре метра, за этой стеной находились крестьяне, работники служб по уборке города, также там были небольшие крестьянские хозяйства и фермы. Потом шёл второй ярус – он возвышался над первым, стены были двадцать метров в высоту и шесть в ширину. На этом ярусе жили торговцы и ремесленники, также здесь располагались казармы. И последний императорский ярус, где собиралась вся знать, где были расположены посольства и большая часть гарнизона, представляли огромные тридцатиметровые стены, укреплённые железными пластинами шириной в десять метров. На них были башни с требушетами, катапульты, – и нередко их патрулировали члены «Хранителей Льва»

С остальным миром столицу империи Робауд связывал маленький канал, который шёл к востоку от города. Вход в этот канал, окруженный каменными валами, защищали врата Робаута «Непобедимого», огромные, массивные врата из стали, двадцать метров высотой, возвышались над каналом как устрашающий исполин.

В посольстве хафлифов сидел Джейми Норктс, ожидая аудиенции у Нариато Атре, посла высших эльфов. Советнику по внешней политике империи надо было обсудить пару важных вопросов с представителем хафлифов: ему надо было убедиться, что высшие эльфы готовы продолжать сотрудничество.

Вход в посольство охраняли вечные стражи. Эти эльфы были идеалами самообладания и терпения, они стояли как на параде у входа в посольства каждый день пока солнце движется по небосводу, никто никогда не видел, как они отлучались с поста или выказали какие-то признаки недовольства или даже шелохнулись во время разгара дня. К вечеру же посольство запечатывалась магическими печатями, и делегация эльфов в сопровождении небольшой группы своих солдат сопровождалась во внутренний замок, где им были выделены покои неподалёку от дворца императора. Когда к посольству подходил человек, воители преграждали ему вход своими изящными алебардами. Когда посетитель рассказывал причину своего появления, называя свои конкретные цели и мотивы, стражи убирали алебарды с его пути, – именно так Джейми вошёл внутрь. Высшие эльфы требовали исполнения своих обычаев даже на чужой земле. Наконец, томительная тишина, прерываемая лишь периодичными криками сержантов, стука молотов из-за стены, закончилась, и нежный голос объявил: