Полог театра Богов

Дионис развел руки в стороны и покачал головой:

– А, тут ничего. Тут мне можно. Это мои владения. Здесь, пока идут дионисии[15 - Деонисии- одно из основных празднеств в Древней Греции в честь бога Диониса.] я полновластный хозяин. Это, к слову, твой подопечный оскорбляет меня своим нарядом. Его одежда не соответствует трагедии[16 - Трагедия – дословно с греческого трагедия переводится как козлиная песнь]

Аполлон решил перевести разговор в более безобидное русло:

– Так чего ты испугался Дионис?

Дионис стукнул себя в грудь кулаком:

– Я испугался? Я? Я ничего не боюсь! Ты понял! Мог бы и сам догадаться, мудрейший.

Аполлон нахмурился:

– Ты сам только что сказал, что опасаешься. Только не сообщил чего именно.

Дионис пьяно улыбнулся и поднял указательный палец вверх.

– Опасаюсь,… а не боюсь. Ты чувствуешь разницу, почитаемый кумир женщин, и фаллический символ всех смертных? Чувствуешь?

Дионис нахмурил лоб:

– Конечно, чувствуешь, иначе я бы с тобой не пил. За твоего подопечного опасаюсь. Ты помнишь, что мои девчонки учинили со звонкоголосым Орфеем? Пить он с ними, видите ли, не захотел. Ну, и получил по заслугам.

Дионис откинулся на спинку апоклинтра:

– То-то. Вот я и выбираю из них самую смирную из своих, чтобы она не покалечила твоего гимназиста ненароком. Да где же они проказницы? Совсем страх потеряли?

Он повернул голову в сторону вакханок. Между вакханками в это время разразился нешуточный спор. От их компании доносился тихий гул, как от потревоженной стаи ос. Они удерживали друг друга и размахивали руками.

Дионис повернул голову к Аполлону и насмешливо захмыкал:

– Смотри! Видишь? Спорят, кто из них достоин моего внимания. Видишь?

Аполлон угрюмо посмотрел на вакханок и нахмурился:

– Не стоит их звать, я обойдусь своими силами.

Дионис весело подхватил:

– А вот это правильно. Наливай.

Он повернулся к вакханкам, и крикнул, повелительно махнув рукой:

– А, ну-ко все сюда!

Дионис тут же отвернулся от вакханок и протянул к Аполлону руку за киликом. Тот ему вернул наполненный вином сосуд. Дионис проворно отпил вино, округлил от удовольствия глаза и облизнул языком усы. Он отвел в сторону руку с киликом и наигранно строго посмотрел на вакханок, Те на него взирали с восторгом и почтением. Дионис рявкнул:

– Вы куда загнали муз Аполлона бездельницы?

Раздался хор испуганных но наглых голосов:

– Никто их никуда не загонял.

– Мы что? Мы ничего.

– Мы к ним со всем вниманием и почтением.

– А они пить с нами не хотят.

– Мы им, видите ли, не ситросия[17 - Ситросия – компания].

Дионис рассмеялся и весело посмотрел на Аполлона:

– Твои с моими пить не хотят. Ты бы им объяснил, что они многое теряют, презирая вино.

Дионис повернулся к вакханкам и недовольно взмахнул рукой:

– Все. Хватит!

И уже добродушней добавил:

– Хватит оправдываться. Зовите их сюда.

Вакханки вопросительно посмотрели на Аполлона. Из их толпы раздался одинокий голос:

– Кого из них звать-то?

Дионис уперся пьяным невидящим взглядом поверх голов вакханок:

– Всех зовите. Всех. Быстро. Кыш отсюда.

Он сопроводил свои слова повелительным взмахами руки и повернулся к Аполлону, пьяно тараща глаза.

Аполлон с важностью отпил из своего килика и облизнул губы:

– Скажи, Дионис, коль речь зашла об опасениях. Вот Геры ты не опасаешься?

Дионис самодовольно усмехнулся:

– Геры?

И безмятежно помотал головой:

– Не-е-е-т. Вот теперь-то уж точно не опасаюсь.

Он весело захихикал:

– Я ее тоже напоил вином. Ты не представляешь, что могут вытворять пьяные бабы.