О состояниях сознания. Опыт историософии русской жизни

Homo heidelbergensis (человек гейдельбергский). 800–200 тыс. лет назад. Успешно колонизировал Европу. Гейдельбержец был непосредственным предком неандертальца. Изобрел метательное оружие и хорошо владел им.

Homo neanderthalensis (неандерталец). 200–28 тыс. лет назад. Неандертальцы населяли Европу и Западную Азию (от Испании до Узбекистана). Неандертальцы НЕ являются прямыми предками современных людей.

Линии эволюции, ведущие к неандертальцу и современному человеку, разошлись 500–600 тыс. лет назад. Тем не менее объем мозга – как у современных людей или даже больше. Умели разводить огонь. Питались почти исключительно мясом (охота), каннибализм был очень распространен. Появились первые мистические/религиозные верования: хоронили своих мертвецов и украшали могилы цветами. Культура неандертальцев (т. н. «мустьерская», или, что то же самое, среднепалеолитическая культура) дает деревянные копья для ближнего боя с каменными наконечниками. В более позднее время, уже во время контактов с сапиенсами у неандертальцев появляются зачатки искусства (ожерелье из медвежьих когтей).

Homo floresiensis (человек флоресский, флоресиец). 38–18 тыс. лет назад. Найден на о-ве Флорес (Индонезия). Карликовый вид, рост около метра. Владел огнем. Местные легенды полны упоминаний о «маленьких людях», живших в этом районе вплоть до появления там европейцев в начале 1500-х годов. Не отсюда ли берет начало Лилипутия в сказаниях о Гулливере Джонатана Свифта (1667–1745)?

И, наконец, Homo sapiens (человек разумный). Объем мозга в среднем 1300 куб. см. Древнейшие находки в Африке – 195 тыс. лет назад.

* * *

45–40 тыс. лет назад сапиенсы вторглись в «исконные земли» неандертальцев – Европу.

В продолжении 12–15 тыс. лет сапиенсы и неандертальцы сосуществовали на одной территории (это было 40–28 тыс. лет назад, но, кажется, продолжается до сих пор).

Ныне установлено, что в генах современного человека может присутствовать до 4 % генов, восходящих к homo neanderthalensis.

Не избежав некоторого смешения с неандертальцами, сапиенсы постепенно вытеснили их на восток, хотя подробности этой борьбы нам до сих пор не известны.

* * *

У сапиенсов, хлынувших в Европу, в самом начале этой экспансии произошел качественный скачок в культурном развитии. В археологии этот момент соответствует переходу от среднего палеолита к верхнему палеолиту. К этому времени относятся, по-видимому, так называемые «революции среднего палеолита».

* * *

Европейских сапиенсов возрастом 40 тыс. лет традиционно называют кроманьонцами[6 - Название происходит от скального грота Кро-Маньон во Франции, где в 1868 году французский палеонтолог Луи Ларте обнаружил и описал несколько скелетов людей вместе с орудиями позднего палеолита. Возраст этой популяции оценивается в 30 тыс. лет.]. У них впервые появилось настоящее искусство (наскальная живопись).

Только у кроманьонцев каменные орудия начинают совершенствоваться быстрее, чем строение тела (почему такой взрыв изобретательства? откуда такое количество новаторов? благодать Божия снизошла на кроманьонца?). Как бы то ни было, таким вот образом эволюция человека впервые выходит из рамок естественного отбора. А это самый важный признак начала развития Цивилизации – здесь начинается сознательное социальное конструирование, создание человеческого сообщества, – того, что природой изначально не дано.

Орудия же неандертальцев эволюционировали не быстрее, чем могли бы эволюционировать плотины бобров. «Техническое развитие» неандертальцев подчинялось скорее биологическим, а не социально-культурным законам. У неандертальцев в течение десятков тысяч лет наблюдается очевидная неспособность к созданию цивилизации.

Подобные явления мы находим и в современном человеческом обществе: скажем, русское крестьянство веками существовало, так же подчиняясь скорее «биологическим», чем социально-культурным законам; орудия труда не эволюционировали, любые новшества, приходящие извне (как правило, со стороны прагматически мыслящих помещиков) резко отвергались, вплоть до применения «красного петуха».

Эволюционное развитие русского крепостного крестьянства в его социально-хозяйственном аспекте шло, лишь ненамного превышая «уровень бобров».

Отсюда восприятие Чаадаевым России не как культуры, а как территории, находящейся вне исторического развития, представляющей собой «прочерк» в истории человечества. Отсюда вечная гоголевская «лужа посреди Миргорода». Отсюда же, из осознания отечественной культуры как проявления «застоя», и щедринский образ «города Глупова», этой воплощенной кульминации бессмыслицы и топтания на месте.

Что касается «проблемы неандертальцев» (то есть вопроса о том, кто они такие были?), то подход к ней постепенно меняется, – от категоричного утверждения – «это не люди!» (как полагал историк Борис Поршнев) до предположения – «люди, но совсем другие» (как считает современный антрополог Алексей Марков).

Кто бы они ни были, неандертальцы, человек разумный жил рядом с ними более десяти тысяч лет, и этот факт не мог не воздействовать на психику человека. Поэтому оппозиция – «это не люди!» или «люди, но совсем другие!» существует и активно работает до сих пор. Скажем, Запад, образно говоря, воспринимает Россию как кроманьонец неандертальца, Россия же воспринимает Запад как кроманьонца-пришельца, стремящегося вытеснить ее с ее исконных, обитаемых ею многие сотни тысяч лет «евразийских» пространств.

* * *

Ключевым событием, окончательно определившим превращение животных в людей, является возникновение речи.

Возникновение речи – это первый маркер зарождающегося этноса, это и первый шаг кроманьонского человека по направлению к многообразной этнической дифференциации.

Однако еще до появления связной, членораздельной и смысловой речи существовало, вероятно, бессознательное символическое мышление, построенное из зрительных образов с широким знаковым смыслом, связанных специфическими ассоциативными связями. Из этого, всегда локального, всегда привязанного к определенному ландшафту образно-символического знакового языка, из этой праречи, возникает «коллективность» мышления, возникает СО-ЗНАНИЕ, т. е. совместное знание данного коллектива, праэтноса, который в процессе эволюционного развития данного локального модуса мышления и его речи постепенно превращается в этнос.

Мышление есть изначально коллективное, и лишь потом индивидуальное явление. Поэтому таким тяжелым процессом является процесс становления личности – это всегда процесс выхода из-под контроля коллективного мышления, которое монолитом встроено в первобытный этнический менталитет.

Важнейшая функция коллективного мышления и его речи состоит в социальном сдерживании индивидуальных биологических (асоциальных) импульсов, в той или иной мере энтропийных для первобытного коллектива в целом, угрожающих его безопасности, способствующих его распаду, несущих в себе смуту и хаос.

Функция речи есть функция сугубо социальная, а не природная, – поскольку речь есть искусственный конструкт социума и в свою очередь конструктор социально значимых смыслов.

Как инструмент конструирующего воздействия общей для данного региона ментальной матрицы на частные умы, ее составляющие, речь коллективного со-знания становится одним из главных факторов этногенеза, обеспечивая его жизнеутверждающими смыслами.

Речь – это борьба со смертью. Речь – это изначально заговаривание (приручение) смерти, опасности, зла, просьба к мертвым не возвращаться.

* * *

Способность конструирующего реальность коллективного (социального) мышления своевременно гасить вспышки спонтанных биологических импульсов членов коллектива становится одним из главных достижений кроманьонца, сделавшим для него возможными вытеснение неандертальца и выход на путь Цивилизации.

Люди, участвующие в этносе, изначально воздействуют сами на себя через свое коллективное совместное знание и его речь – с единственной целью: выжить.

На ранних этапах своего развития, под давлением этого совместного знания, люди этноса удерживают зверя в себе от агрессии против своих же, поскольку опыт показывает им, что только в коллективе людей одной с тобой речи, а стало быть, и одного с тобой совместного знания (со-знания), можно выжить.

Таким образом, этнос как источник и носитель совместного знания (сознания), проявляющегося через речь, воздействует воспитывающим образом на своего человека, ориентируя и корректируя его поведение в нужном этносу направлении.

Этнос не является биологическим образованием, не является «кровью и почвой». Этнос есть историко-социальный процесс, создающий этнического человека (этноантропа) и его этническую культуру – как кокон, теплицу, школу и крепость, внутри которой люди этноса могут развиваться, проходя определенные этапы Эволюции сознания.

Человек отчасти биологичен, отчасти социален. Этнос же только социален и первая и главная его социальная роль состоит в очеловечивании, в «социализировании» сексуальных инстинктов. Если этнос с этой своей самой первичной задачей не справляется, значит данный этнос и его человек все еще находятся на одной из самых низших ступеней эволюционного развития.

[III]. Четыре революции каменного века

* * *

На протяжении 12–15 тысяч лет кроманьонец соседствовал с иными видами хомо: неандертальцем, эректусом, флоресийцем…

Все они были в той или иной степени каннибалами, включая и самого кроманьонца.

При этом, скажем, мозг неандертальца содержал такие доли, которые говорят о наличии у него сильнейших суггестивных способностей.

У кроманьонца, как и у современного человека, эти доли головного мозга развиты в несравненно меньшей степени.

Вполне вероятно, что неандерталец мог воздействовать на сознание кроманьонца.

Против психической суггестии, как и против чисто физического превосходства неандертальца и эректуса, данного им природой, кроманьонец должен был бороться методом конструирования таких защитных и вспомогательных средств, которые природой не были ему дарованы.

Поэтому кроманьонцу пришлось развивать новые технологии, создавать свои специфические ноу-хау, изобретать летальное оружие и всё новые и более эффективные способы сопротивления психическому воздействию.

Всё это способствовало развитию речи и неизбежно вело к конструированию социума.

Очевидно, именно в связи с необходимостью создания по-новому структурированного социума, в эпоху от конца среднего палеолита до начала неолита, кроманьонцу пришлось начать четыре великие революции.

В результате этих революций кроманьонцы и их ближайшие потомки окончательно сформировались в этнические группы.

* * *