Запретная магия

Она первой покинула экипаж и, горделиво вскинув голову, повела в харчевню трех девушек и двух горничных. Фрау Джора шла неспешно, но с таким видом, словно она главный человек в посольстве. Хотя до нее никому нет дела. На служанок и учениц тоже не смотрители. Что на них глазеть-то?

В харчевне экономка направила горничных на второй этаж, где кормили худородных, а трех подруг подвела к столу, за которым уже устроились декан, ее ликтор и капитан наемников. Фрау Калиссандра сидела во главе стола, герр Патрик – по правую руку от нее, а герр Джон слева.

Волшебница отослала экономку и предложила ученицам сесть за стол. Эван заняла место рядом с Ленаром. Подруги сидели напротив, вместе с телохранителем новой наставницы. Эван старалась не глазеть по сторонам, но внутреннее убранство было воистину роскошным для дочери разорившегося барона из Восточного королевства. Стены закрыты лакированным деревом с искусной резьбой, на лампах под белым потолком видна позолота. В этой таверне не стыдно королей принимать. Должно быть, и кормят по-королевски!

Блюда подали почти мгновенно. Еда была незатейливой, вкусной и сытной – фрау Калиссандра настояла на простом ужине. Слуги поставили перед гостями горячий суп, потом второе блюдо из каши с кусочками мяса. Дополняла ужин зелень и фасоль в густом красном соусе. Трем девицами принесли напиток, сваренный из прошлогодних сушеных фруктов. Магу, ликтору и кондотьеру полагалось вино.

– Ученицы, – когда ужин подходил концу, фрау Калиссандра обратилась к девушкам, – советую вам не затягивать со сном. Мы должны добраться до Синей гавани через восемь дней. Посему каждый день будем выезжать с рассветом.

Волшебница перевела взор на капитана Ленара.

– Предупредите своих людей, – сказала она.

– Мы готовы продолжить путь в любой момент, – ответил кондотьер.

– Вот и славно, – тон декана темной школы был холоден.

Эван стало неуютно. После катастрофы Локонтелора она не видела наставницу в добром расположении. Через узы тоже чувствовалась отстраненность. Когда маг говорила с ней, всегда хотелось, чтобы беседа закончилась как можно скорей.

– Вы поели? – наставница спросила учениц.

– Да, фрау Калиссандра, – в один голос ответили они.

– Можете идти.

Девушки поднялись. На выходе из харчевни их снова ждала экономка.

– Ну, лисоньки, – фрау Джора с прищуром посмотрела на подруг, будто пыталась определить на глаз, насколько они сыты. – Не голодны?

– Нет.

Экономка повела девиц к гостинице. Трехэтажный дом с номерами для гостей был рядом с харчевней, меж ними не больше трех десятков шагов. Но Эван успела замерзнуть – с наступлением темноты основательно похолодало, а на подругах только ученические платья. Серые с красной полосой на подоле. Летом на севере Кольца они вдруг показались чересчур легкими. У Илвет тоже зуб на зуб не попадает, зато Тиамет вечерняя прохлада нипочем. Рослая девица словно не чувствовала холод. Фрау Джора тоже, но у нее на плечах шерстяная накидка.

– Наш третий этаж, – сообщила экономка. – Номер на троих.

Девушки переглянулись. Неужели будут спать без пригляда фрау Джоры? После целого дня, проведенного с ней в одной карете, подруги не сразу поверили такому счастью. Однако экономка оставила их одних в скромном, но уютном номере с тремя кроватями. Две стояли вдоль стены у окна, третья ближе к двери напротив шкафа. Скудный багаж учениц по-прежнему в карете, и посему шкаф им без надобности. На подоконнике в подсвечнике горели две свечи.

Тиамет упала на ближайшую кровать.

– Вы как хотите, – воскликнула она, – а я спать!

– Тебе не здоровится? – спросила Илвет.

– Есть немного, – поморщилась Тиа. – Сама не пойму, что со мной. Ломит внутри, и спать хочется.

– Простудилась, – сказала Эван.

– Да ну вас! – пепельноволосая девица вяло отмахнулась. Свесив с кровати ноги, она стянула платье и уложила его на деревянную спинку. Сняла туфли и тонкие чулки телесного цвета, оставшись в нижней рубашке. Развернула одеяло и с выражением неописуемого блаженства на лице устроилась на подушке, натянув одеяло до подбородка.

– Спокойной ночи, – произнесла Тиамет и через мгновение заснула.

– Спокойной, – молвила Эван. Она тоже уже на кровати – выбрала для себя место справа от окна.

Напротив возится принцесса, тоже собирается снять платье. Эван думала, что дочь короля наморщит носик при виде неновых простыней и узкой поскрипывающей кровати. Но нет, Илвет нисколько не волновала скромность их номера. Да, по правде говоря, простыни чистые, шерстяные одеяла и подушки тоже и ни чем не воняют, пол подметен. Почему Эван подумала о подруге как о глупой гордячке?

Наверно, потому что надо разозлить себя перед разговором о фрау Джоре.

– Ты придираешься к ней! – шепотом начала Эван, сложив на груди руки и сердито посмотрев на подругу.

– К кому? – Илвет удивленно посмотрела дочь барона. Принцесса тоже говорила приглушенным тоном.

– Я говорю о нашей экономке.

– Ах, это, – принцесса чуть заметно улыбнулась. – Ты о ней…

– О ней! Ты дразнишь ее!

– Прости, – вдруг сдалась Илвет и примирительно протянула подруге руку. – Я больше не буду. Обещаю!

– Обещаешь? – Эван старалась, чтобы в ее голосе пробилась недоверчивость, но, кажется, получается это плохо.

– Обещаю, – прижав ладонь к сердцу, произнесла Илвет. Девушка хотела, чтобы ее голос звучал торжественно, а как это сделать, если ты говоришь шепотом?

Илвет рассмеялась, Эван тоже. Подруги поделились переживаниями за сегодняшний день, но, право слово, что в нем особенного после тех событий, которые пережили буквально семь дней назад? Ничего. Скоро они тоже разделись до нижних рубашек. Принцесса задула свечи и умостилась на своей кровати.

Она быстро заснула. Эван же долго ворочалась. Девушка устала, сильно устала, но сна все не было. Иногда Эван проваливалась в дремоту, но ненадолго и снова потом пыталась заснуть.

Дочь барона лежала в тишине и темноте, как вдруг спина взмокла от липкого пота. Появился страх и ощущение смертельной опасности – еще не забытое по тому жуткому дню, когда в сгустившемся сумраке погибала академия.

Глава 2. После заката

В коридоре гостинцы послышались шаги. Кто это? Надо разбудить подруг, но оказалось, что Эван не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Тело стало чужим, непослушным. Девушка могла только головой мотать. Да еще часто-часто моргать и безмолвно, по-рыбьи, открывать и закрывать рот.

Эван старалась выдавить из себя хоть слово, хоть писк, но тщетно. Она совершенно беспомощна! Не способна предупредить Илвет и Тиамет о грозящей опасности. Шаги приблизились, и снова накрыло волной страха. Девушка с трудом удерживала себя от паники, и все пыталась пошевелиться. Завыть бы! Упасть бы с кровати! Но она все также немощна. Она немая! Не чувствует ничего кроме холодного липкого пота, от которого взмокла спина.

Шаги остановились около номера учениц. Подруги тихо и безмятежно спали, а Эван смотрела широко раскрытыми глазами в темноту. Туда, где за дверью затаился неизвестный. В щель над полом просочился слабый свет. Как будто у того, кто с той стороны, в руках свеча. А может так и есть? Свеча! И там вовсе не чудовище?

Дверь начала открываться… Но она должна быть заперта изнутри!.. Эван все же запаниковала, она по-прежнему не могла ни закричать, ни дернуться. Проем между дверью и стеной расширился. Эван увидела… Она увидела наставницу. С распущенными волосами. В ночной сорочке, поверх которой на плечи была накинута черная шаль. В левой руке волшебница держала перед собой блюдце с горящей свечой, а к губам поднесла указательный палец. Тихо, мол, не разбуди никого.

Эван шумно выдохнула и вдруг обнаружила себя, сидящей на кровати. Она смотрела в темноту. В дальнем углу комнаты ничего не видно. Дверь закрыта, потому что нет ни фрау Калиссандры, ни света от зажженной свечи. Что это было? Сон? Всего лишь сон, только отчего он так напугал? Почему у нее спина мокрая? Липкий пот самый настоящий! И сердце колотится, словно хочет вырваться из груди.

– Кто там? – раздался голос Илвет. Она спрашивала сквозь сон.

– Спи, – улыбнувшись произнесла Эван. – Никого нет.

Эван упала на подушку и прислушалась к сопению подруг. Принцесса уже спит, а Тиамет вовсе не просыпалась. Хорошо-то как! И страха нет, его напустил какой-то дурацкий сон. Всего лишь сон! Теперь бы удобней улечься в постели и скорей заснуть. За ужином фрау Калиссандра обмолвилась, что продолжат путешествие с рассвета. Значит, учениц разбудят еще затемно, чтоб успели привести себя в порядок и позавтракали.

Блаженная улыбка сползла с лица девушки. Со двора таверны послышалась жуткая считалочка.