Запретная магия

Фрау Лугия прикусила губу. Сболтнула лишнее! Не хотелось признаваться, что к умозаключениям, которыми она сейчас делилась, ее подтолкнул владетель города. Но придется признаться, коль не сдержала язык за зубами.

– Бруно ди Гримм.

– Что же он мог подсказать магу из белой школы? – искренне удивилась фрау Калиссандра.

– Он не подсказывал. Он и его рыцари рано утром прибыли сначала к моею дому, а потом навестили целительниц. Граф потребовал немедленно покинуть город, поскольку чудовищам нужны только маги.

– Он так и сказал? – снова удивилась темная волшебница.

– Именно! – воскликнула фрау Тиссана. – Прежде, чем мы уничтожили мерзких крысолюдов, те натворили кое-каких дел и подняли шум.

– А потом, – добавила фрау Энилия, – горожане обнаружили источник переполоха.

– Да кто-то пустил слух, что чудовищам нужны только маги, – добавила фрау Тиссана.

– И это слух в общем-то правдив, – констатировала темный маг.

– В целом слух правдив, – согласилась белая волшебница, – однако граф ди Гримм не вправе изгонять нас из города и уж тем более попустительствовать черни, которая бросала в нас камни, палки и грязь.

– Это недостойно графа! – фрау Калиссандра разделяла негодование прибывших их Гриммтона магов. – Но подытожим. Сделаете это, фрау Лугия?

– С удовольствием, – произнесла белая волшебница, – Магия притягивается тварей иномирья. Они появляются рядом с человеком, который пользовал силу уже ближайшей ночью, когда тот спит. Чудовища обретаются в нашем мире в том же числе, сколько людей находится рядом с магом.

– Вы все слышали? – Калиссандра ди Каллис вдруг обратилась к ученицам.

Внутри Эван похолодело. Девушка догадалась, что сейчас скажет наставница.

– Да, фрау Калиссандра, слышали.

– Прекрасно! Ближайшей ночью мы проверим выводы достопочтимой фрау Лугии!

Глава 8. Дважды в одну реку

Эван, Тиамет и Илвет доканчивали ужин. Девушки ели молча и только переглядывались да изредка посматривали на магов за соседним столом. Там тоже царило молчание. Как приступили к трапезе, волшебницы обменялись всего несколькими ничего не значащими фразами.

Известив учениц, что этой ночью вместе с ними проверит гипотезу белой волшебницы, Калиссандра ди Каллис сделала знак трактирщику, что пора подавать на стол. Юркие слуги быстро поставили перед постояльцами горячий и жирный суп на томате, зелень и хлеб. Потом принесли второе блюдо – отварной картофель под мясной подливой и с кусочками тушеной свинины. Волшебницам также полагалось красное вино, а трем девицам – звар из прошлогодних яблок и сушеных лесных ягод. Принцесса Илвет сперва разочарованно принюхалась к темному напитку, наполнившему ее кружку, но распробовала и потом с удовольствием запивала ужин.

Дочь разорившегося барона едва не объелась, но не могла остановиться и доела все до последнего кусочка. Кухня в «Длани» преотменная и похожа на домашнюю, а порции огромны. В родном замке кормили обычно скромнее и поменьше. Отец не мог позволить себе большое разнообразие на столе, хотя голодными его дочери и слуги никогда не были. Эван вздохнула. Ах, милый папенька, как он там? Получит ли весточку, что с его дочерью все в порядке, прежде, чем до Восточного королевства долетят слухи о гибели Локонтелора?

– Лисоньки!

Эван не видела, как фрау Джора подошла к их столу. Калиссандра ди Каллис кивнула служанке – это означало, что девушек можно увести. Экономка степенно кивнула в ответ и коснулась плеч Эван и Тиамет. Дочь барона заметила, что вначале она собиралась дотронуться до Илвет, но передумала. А ведь раньше Эвана не замечала, что фрау Джора придает значение происхождению золотоволосой ученицы с южного обода Кольца.

– Пойдемте, – сказала экономка, – госпожам магам нужно кое-что обсудить, но без ваших ушей.

– Ступайте, – произнесла фрау Калиссандра. – Позже я позову за вами.

Илвет и Эван вздрогнули – все начнется ближе к ночи. Встречаться с жуткими созданиями из другого мира совсем не хочется! Дочь барона взглянула на Тиамет. Почему она спокойна, как каменная статуя?

Попрощавшись с наставницей и тремя другими магами, подруги последовали за экономкой. На выходе из харчевни фрау Джора подозвала одного из трактирных слуг, чтобы выяснить, где будут ночевать «находящиеся при ней девицы».

– Да не пялься ты на них! – зашипела на молодого паренька фрау Джора. – Не твоего поля ягодки!

Девушки прыснули от смеха, потому как экономка еще и кулаком погрозила растерявшемуся пареньку, который даже не думал смотреть в сторону учениц грозной волшебницы. Зато получил нагоняй от ее служанки. Ни за что, ни про что.

– Ты уж лучше не гляди нам в след, – бросила трактирному слуге Тиамет, – не то в лягушку превратим!

– Я… я… – бедный парень начал заикаться и побледнел.

– Девушки! – запыхтела фрау Джора. – Тиамет! Вот от тебя я не ожидала! Чего набросились на беднягу?!

Все! Эван больше не могла сдерживать смех. Теперь фрау Джора защищает слугу! Илвет и Тиамет тоже смеялись. Возможно, ученицы смеялись громче, чем полагается благовоспитанным девицам и ученицам Академии высокой магии, но после непростого разговора магов внутри скопилось напряжение, которое буквально рвалось наружу. Смех и веселье – не самый плохой вариант.

– Идите за мной! – фрау Джора была рассержена.

Экономка привела девушек к двери и лестнице, ведущей в гостевые покои постояльцев. Комната учениц была на третьем этаже. Просторная и без изысков, в обстановке ничего особенного. Окно с открытой форточкой, четыре кровати, на трех из которых лежало постельное белье, свежее и чистое, два табурета, шкаф и небольшой круглый столик. На нем на металлической подставке горели три свечи. Огоньки плясали на сквозняке, отчего свет получался неровный. Дощатый окрашенный пол закрывали плетенные коврики.

За окном основательно потемнело.

– Эх, не потребуется, – Илвет открыла и закрыла дверцы шкафа, – а жаль.

– Все свое ношу на себе, – хмыкнула Тиамет.

Дочь разорившегося барона невесело улыбнулась. Даже дома у нее было куда больше вещей, нежели в академии. Но зато она в академии! Порой, приходит осознание того, что она ученица. На миг охватывает восторг и забывается все плохое и все жуткое, что стряслось за минувшие дни – определение в темную школу, известие, что внутри нее затаился суккуб, и даже ставший явью ночной кошмар, погубивший Локонтелор.

Все прежнее меркло перед тем жутким днем. Эван вспоминала о катастрофе, о погруженном в вечный мрак городе, тысячах сгинувших горожан, и буря восторга, что пробуждалась в ней, быстро сходила на нет. Но она все одно рада, что остается в академии! Пусть жизнь ученицы волшебников оказалась вовсе не такой, какая представлялась Эван, только это все равно ее судьба.

Девушка ощутила слабость – чужую и ненадолго, она схлынула буквально через два удара сердца. Это Хорт, с коим связала Эван вторая ее сущность. Ученик школы некромантов очень устал за сегодня, но он в порядке и в добром расположении духа.

– Выбирайте, кому какая кровать, – сказала фрау Джора. Она была строга весь день. – Из комнаты не выходить! Если вернусь и не найду хоть одну из вас, то сыщу и закрою комнату на ключ.

Экономка выудила из лифа платья тот самый ключ и показала его ученицам. Затем спрятала его на прежнее место и с важным видом покинула номер учениц.

– Наверно, я отчаянная трусиха, но мне очень страшно, – призналась Илвет. Золотоволосая девушка уселась на кровать и задумчиво уставилась на затворившуюся за экономкой дверь.

– Не бойся, – Тиамет выглянула в окно. – На постоялом дворе столько латников, что в пору держать осаду. Даже ворота закрыты! Ну, точно, как в крепости! И ты послушай! Гомон стоит, словно на постоялый двор нагнали две роты пьяных кондотьеров! Да в каждой по сотне рыл!

– Не преувеличивай, – улыбнулась Эван.

На сердце тяжесть и дурное предчувствие, но хоть немного веселят. Сначала фрау Джора, которая сперва напустилась ни за что на несчастного слугу, а потом принялась его защищать. Теперь подруга смешит со своими наемниками. Причем тут они?

Эван покосилась на принцессу. Ого! Ей совсем не до шуток. Сидит и дуется.

– Нет, – отрезала Тиамет, – здесь мы в полной безопасности!

– Тиа! Прекрати! – не выдержала Илвет. – Ты же была в Локонтелоре в тот день! Там тоже было полно стражи. А магов-то сколько!

– Была, – пепельноволосая девица сложила руки на груди, – и не верю, что сегодня повторится нечто подобное. Там был прорыв! А здесь… Вон прошлой ночью только голова-стихоплет к нам пожаловала! Одна-одинешенька!