Записи-1. Избранное из ФБ, 2014–2018

Это стихотворение я прочитал когда-то в альманахе «Петрополь». Это в начале 90-х были такие полусамиздатовские книжечки, небольшого формата, в мягких обложках типографски кислотных розово-жёлто-зелёных цветов, книжечки, из-за неважной проклеенности блока рассыпающиеся в руках…

Стихотворение – я не был ещё крещён, и про о. Александра знал немного – меня потрясло.

«Выступит соль на топоре»… мороз по коже.

Сравнение с Люцифером меня покоробило, помню; разве что – как воспоминание о первом достоинстве ангела?…

Но сама атмосфера стиха – Шварц есть Шварц – точная необыкновенно.

Атмосфера видимой в православном ракурсе борьбы ангелов с бесами за душу усопшего; атмосфера трагедии, сирости и Богоизбранности.

Елена Шварц

ЗАРУБЛЕННЫЙ СВЯЩЕННИК

В церковь старушка спешит
(Непременно надо согбенную),
Ворона кричит через размокший снег,
Со слезой радуется
Здешний навек человек.
Тает в углу мертвец
С молитвой, ко лбу прилипшей,
Может, впечатается в кость
И отпрянут духи под крышкой.
Священник, погибший при начале конца,
Похожий на Люцифера и Отца,
Немного светский и слишком деятельный,
Но избранный в жертву (назло чертям?),
Может, кровью своею – верите ли? —
Пропитает ворону, старушку и храм.
Снег не просыплется больше в юдоль,
Разве снизу пойдёт – от земли – в январе?
Наша скоро утихнет боль,
Но выступит соль на топоре.
1992

    09.09.2015
Подумалось: как бы ни была порой черна и невыносима жизнь, со всеми её скорбями, болезнями, грехами, нелепыми безобразиями, – это ещё не ад.

Потому что Господь-то – вот же Он.

Ад – это, кратко рещи, место, где Бога нет, так я примерно думаю. Всё, может, остальное и есть – а Бога нет.

Вечер – а мамы нет, и ребёнок один… Уже ночь, и чернота в окнах смотрит внутрь комнаты слепыми глазами фонарей, и тени по потолку шелестят, выплывают и уплывают в пустоту, а мамы всё нет.

В комнате вот и игрушки тебе, и телевизор, но зачем оно всё, пока она не пришла…

Примерно так.

    13.09.2015

Дневники Елены Шварц – пятый томик её собрания сочинений, изданного «Пушкинским фондом».

2004, 29—30 сент.

«Что ж одиночество – и одиночества испробуй суп вчерашний, как я догадывалась в юности. Оно так внезапно наступило. Сегодня подумала о доме – для тюрьмы слишком благоустроенно, а для монастыря слишком много развлечений».

Пишет об одиночестве, а читаешь это – и собственное одиночество немного отступает…

(вообще, чтение дневников именно так на меня действует зачастую).

    13.09.2015

О чём думаю…

О том, например, что алкоголик (настоящий, не путать с просто пьяницей), ежели он кается и борется со своей страшной болезнью, бывает так близок к Богу, как не бывает человек добропорядочный.

Из интервью Шагина, заглавного митька: «Ведь – сейчас скажу уже азбучную истину – понять алкоголика полностью может только такой же алкоголик. Ну, или святой».

(Кстати, о митьках: говорят, выставка открылась, где-то на Пречистенке?…)

    16.09.2015

Ив Бонфуа, в переводах М. Гринберга.

«Я любил выходить из дома на заре. Время Дремало в очаге, уткнув лицо в золу…»

Собственно, поэты пишут о рае – вчерашнем (потерянном), завтрашнем (чаемом), реже – сегодняшнем.

Рае, совокуплённом с адом, внешним, внутренним.

Мне это представляется почему-то (Бонфуа напомнил): пожарище, всё погибло и рухнуло; но угли ещё тлеют, и вот в это пепелище – разбить свежее яйцо, чтоб поджарить яичницу…

Минута, пока живое дрожащее влажное яйцо ещё свежо среди пепла.

    16.09.2015

Все мы хотим знать волю Божию – о себе, о своих обстоятельствах, о своей жизни.

А Бог хочет, чтоб мы знали – Его Самого. Чувствуете разницу?

    17.09.2015

Вот недавно Виталий Пуханов (один из тех современных поэтов, кто не только поэты, но и визионеры, чувствующие плоть времени и места; их немного, их, может быть, восемь, но такие сегодня таки да, есть) написал у себя в фб, горько (это поди он так думал) юродствуя:

«Прекрасно в нас влюблённое вино И добрый хлеб, что в печь за нас садится»

А я подумал: ну и никакого юродства, в общем-то. Мы-то, христиане, знаем, что именно так оно и есть: Вино в нас влюблено, и Хлеб за нас – и на крест, и в печь, и в закоулки и тупики наших состояний и обстояний…