Русский смысл
Константин Леонтьев писал: «Раз я допустил личного Бога, … , я вынужден уже одним холодным разумом допустить и постоянное вмешательство этой миротворящей Силы, постоянное исправление и направление механизма. И я сам – частица этого необъятного целого, частица и бессильная, и в своих пределах – могучая … не захочу ли я скоро приблизиться к этому уже признанному моим разумом живому и личному Божеству?.. Не захочу ли скоро знать, что именно от меня требует Бог?.. И ещё шаг – приближение к «алтарям» Его! Иначе не будет ли этот Бог «бесполезным Богом»?..»
Итак, существование Промысла Божьего логически следует из существования Бога. Значит, у Бога есть план, осуществлением которого и является человеческая история. Но разве не сами люди творят свою собственную историю? Да, сами. Как сказал диакон Андрей Кураев, всё в этой жизни на 100% зависит от человека, и всё в этой жизни на 100% зависит от Бога. Как такое возможно? Да вот как-то так. Утверждение о том, что всё в нашей жизни предопределено Богом, не соответствует действительности. Утверждение, что люди «творят, что хотят», не соответствует действительности. Собственно, человеческая история есть производная от человеческой свободы. Не будь человек свободен, в истории не было бы смысла. Но Бог, не лишая человека свободы, всё же реализует Свой план, и его реализации ни что не может воспрепятствовать. Это кажется непостижимым, в человеческом языке нет слов для описания этой реальности, но беспристрастный анализ реальности приводит к выводу, что она именно такова.
Лев Тихомиров писал: «Если бы в человечестве не было ни чего, противодействующего сближению с Богом, то весь исторический процесс мог бы представлять картину мирной эволюции, простого созревания духовного зерна. Но процесс совершается в непрерывной борьбе, потому что в ней действует в отношении Бога не одна центростремительная сила, но и центробежная, не одно приближение к Богу, но и удаление от Него…»
Иными словами, Божья воля в том, чтобы следовать Божьей воле было не обязательно. Человек реально, по-настоящему свободен. Человек может идти куда захочет, или вообще ни куда не идти. Одного только не может человек – стать полностью автономным и вообще ни от кого не зависящим.
Тихомиров писал: «Мысль об автономности человека по христианскому воззрению есть не более, как иллюзия. Откровение категорически отрицает возможность человеческой автономности, утверждая, что по состоянию сил человека у него нет другого выбора, как быть или «рабом Божиим» или «рабом диавола»… Диавол соблазняет человека мечтой автономности в уверенности подчинить его себе…»
Проблема в том, что в этом мире свободен не только человек. Враг рода человеческого так же имеет свободу, пусть и ограниченную. Мелкая рыба свободна плыть, куда захочет, но и крупная рыба имеет свободу сожрать мелкую, особенно если та буквально в рот ей плывет. Если бы дьяволу Бог не дал на время ограниченной свободы, то в человеческой свободе не было бы смысла – не из чего было бы выбирать. Но Бог ограничил свободу дьявола, потому что дьявол сильнее человека, результат поединка «чёрта с младенцем» был бы предопределен.
В конечном итоге Божия воля всё равно восторжествует. Но человек в этом участвует! Каким-то непостижимым образом от меня лично зависят судьбы мира. Всё решает Бог. Но! Я тоже всё решаю. Так хочет Бог.
Тихомиров писал: «Мировая жизнь есть область великой борьбы, в которой решались и решаются судьбы человечества, не только то, чем люди сами хотят быть и чего они желают лично для себя, но то, что высшими силами вселенского бытия поставлено целью мировой жизни, той целью, для которой люди получили именно данную, а не какую иную природу и способности».
Люди оказались в центре борьбы космического масштаба. Уклониться от этой борьбы мы не можем, потому что сама наша пассивность поставит нас на одну из сторон. Тогда что надо сделать? Прежде всего выяснить, между кем и кем идет борьба. И во имя чего. И какая из сторон желает добра лично мне. И на чьей стороне сила. И вот я выясняю, что сила на стороне Того, Кто желает мне добра. Повезло. Тогда надо выяснить, в какой фазе находится борьба, и что надо делать лично мне.
Тихомиров продолжает: «Разум, конечно, понуждает сказать, что сила наивысшая должна иметь и влияние наивысшее. Но если так, то мы, конечно, должны искать этот Высший Принцип, Высшую Силу, должны стараться уяснить себе их тенденции, их направляющее действие для того, чтобы так или иначе с ними сообразовываться… Жизнь и всё сознательное и бессознательное в ней проникнуто целями, поставленными Первоисточником жизни… Мы хотим жить, хотим ставить себе цели и осуществлять их. Но при этом мы становимся в то или иное отношение к тем мировым целям, которые устанавливает Высший Источник… Если мы – подобие Создателя, то полноту жизни нам может дать лишь такой путь развития, который отождествляет цели человеческой личности с целями Создателя…»
Вот почему смысл жизни можно обрести только в религии. Религия говорит о том, в чем смысл создания этого мира Богом. Постигая Божью волю и вписывая в неё свою собственную волю, мы попадаем в смысловой поток истории, который существует объективно и независимо от нас. Вне определяемого и направляемого Богом смыслового потока человека ожидает совершенно бессмысленное существование.
Лев Тихомиров писал: « Учение о цели мира и жизни человеческой может быть сформулировано так: человек создан на служение Богу, разумное и добровольное … Царство Божие, осуществляемое в разумной твари, есть последняя и окончательная цель творение мира… Историю мы видим уже как процесс борьбы за спасение людей, за свободное осуществление предначертаний Божьих».
У Ивана Ильина читаем: «Духовно верующий человек видит … в мире и человеческой истории некий высший смысл, высшие могущественные законы, правящие миром, законы Провидения, Духа и Божественных целей, а так же законы человеческой свободы, подвига, правоты и греха…»
Митрополит Иоанн (Снычев) подводит итог: «Невозможно человеку обрести смысл существования, пока он не осознает себя как религиозную (т.е. связанную с Богом известными отношениями и обязательствами) личность… Ни когда не поймут таинственного смысла человеческой истории те, для кого она представляется лишь скопищем случайных совпадений, разрозненных событий, поступков, явлений. Недоступным останется понимание истории для тех, кто во всем стремится отыскать действие мертвых, безличных и неизменных закономерностей, с равной неизбежностью определяющих жизнь природы и человечества. Лишь в рамках церковного вероучения история народов и царств, завоеваний и революций, наряду с вопросами, жизненно важными для каждого отдельного человека, получает цельное и непротиворечивое объяснение».
Континент и Океан
Карл Маркс считал, что движущей силой истории является классовая борьба. Очень примитивное объяснение, из которого следует, что вся человеческая история – это непрерывная борьба за жратву. Не без этого, конечно, но если считать это самым главным, тогда получается, что человек ни чем принципиально не отличается от животных. Между тем, человек по отношению к животному – качественно иное существо.
Арнольд Тойнби считал, что движущей силой истории является то, что общество сталкивается с каким-то вызовом и должно дать ответ на этот вызов. Где-то, наверное, так и есть, но это ни чего не объясняет. Вызовы бывают разные, в том числе и те, о которых говорил Карл Маркс. Вызовы могут быть главными и второстепенными, такими, которые определяют общий характер и направление движения, и такими, которые находятся в положении подчиненным и от которых мало что зависит. Так какие же вызовы являются главной, коренной движущей силой?
Вообще-то главной движущей силой истории является Бог. Только у Него есть общий план и Единая Воля, направленная на осуществление этого плана. Только Бог может видеть в деталях одновременно весь исторический процесс, включая будущее. Божий план невозможно разрушить. Бог приведет человечество из «точки альфа» в «точку омега» совершенно независимо от того, что об этом думают люди и думают ли они об этом вообще. Но Богу было угодно сделать людей соавторами земной истории. И наш вопрос именно в том, что является движущей силой человечества, как соавтора Бога в истории.
При такой постановке вопроса ответ уже очевиден. Не классовая борьба, не бессистемная череда вызовов является главной движущей силой истории, а непрерывное противоборство двух сил: центробежной и центростремительной по отношению к Богу. Одни люди сознательно или бессознательно работают на Божий план, а другие, так же сознательно или бессознательно противодействуют осуществлению этого плана. Одни – мельники на Божьей мельнице, а другие пытаются эту мельницу сломать. Сломать её невозможно, Богу ни кто не может противостоять, но противостояние идет между группами людей, и Бог ему не препятствует. И вот это противостояние тех, кто «работает на Бога» и тех, кто пытается им противодействовать, и является главной движущей силой истории. Не борьба за территории, не борьба за ресурсы, не борьба за рынки сбыта, не борьба за власть определяют поступательный ход истории человечества. Всё это в нашей истории есть, но всё это носит подчиненный, обслуживающий характер, а смысловой стержень всех исторических процессов – это борьба за приближение к Богу, либо за удаление от Него.
История человечества – это история войн. Мы привыкли объяснять войны экономическими причинами, а религиозные войны выделять в отдельную категорию, им, впрочем, тоже приписывая скрытые экономические причины. На самом деле все войны – религиозные. Любая война с древнего мира до наших дней всегда велась между носителями различных религиозных моделей, в той или иной степени приближенных или удаленных от Истины Божией. Конечно, в любой войне всегда была экономическая составляющая, но она всегда носила подчиненный характер. К захвату материальных ценностей противоборствующие стороны стремились для того, чтобы утвердить своё миропонимание, свою модель отношений с мистической реальностью. Даже если кого-то интересовал только грабеж или выгоды торговли, это всегда так или иначе связано с определенной религиозной моделью. Можно сказать, что главной движущей силой истории является борьба религиозных идей. Пошаркайте хорошенько экономику, и вы увидите религию.
В наше время это очевидно, как никогда. Может быть, кто-то думает, что США воюют по всему миру за контроль над нефтью? Где есть нефть, но нет желания подчиняться США, там сразу обнаруживается недостаток демократии, и туда вскоре оказываются направлены ракетные удары, если не удается решить вопрос при помощи санкций? Но это только поверхность процесса. Разумеется, Штаты озабочены контролем за любыми материальными ресурсами, но это им и надо только для того, чтобы утвердить свою мировоззренческую модель. Главной, стержневой движущей силой США является работа на «план Антихриста», противостояние «плану Бога». Простые американцы об этом и не догадываются, они уверены, что их держава борется за демократию во всем мире, но если вспомнить о том, что демократия есть политический аспект атеизма, то сразу всё срастается. Штаты борются за автономную власть человека, отвергающего власть Бога над собой. Это и есть «план Антихриста». Штаты могут сколько угодно затягивать на своем брюхе «библейский пояс» – это не должно обманывать. Для реализации «плана Антихриста» они придумали «христианство без Христа», подменив Живого Бога дешевым морализаторством. Их «христианство» – как кофе без кофеина.
Когда говорят, что США борются за власть над миром, забывают спросить, зачем нужна им эта власть? Как еда нужна для того, чтобы её съесть, так и власть нужна для того, чтобы её определенным образом использовать. Так зачем Штатам нужно мировое государство? Чтобы оторвать людей от Бога.
США лишь последний, хорошо известный нам пример. В мировой истории всегда была страна, главной движущей силой которой был антитеизм. И всегда была страна, которая ей противостояла. Антитеистические государства возникали, конечно, не сами по себе, а под влиянием демонов. Некоторые народы под демоническим давлением оказывались очень податливы. Народы, как и люди, делают свой духовный выбор, и не всегда этот выбор оказывается в пользу Света. Другие народы и созданные ими государства, даже ни чего не зная о Свете и не имея сознательного намерения Ему служить, всё же интуитивно противостоят тьме, хотя и редко бывают в этом последовательны. Божий Промысел действовал всегда, и даже в те эпохи, когда люди не имели о нем ни малейшего представления, всегда были страны, которые действовали на Его стороне, и страны, которые пытались Ему противостоять.
Разумеется, демоны, извечные враги рода человеческого, всегда пытались воздействовать на все страны мира, то есть на каждого отдельного человека, независимо от национальности и страны проживания. Всегда и везде у демонов были определенные успехи. За всю историю человечества вы не найдете такой цивилизации, такой страны, государственная политика которой была бы совершенно свободна от демонического влияния. И всё-таки всегда была такая цивилизация, такая страна, где бесам удавалось достигнуть максимального влияния, почти полностью подчиняя себе государственную политику. В такой стране они не просто влияли на поступки жителей и правителей, здесь они формировали ценностные ориентации. Здесь не просто совершали плохие поступки. Здесь плохое объявляли хорошим.
Итак, в каждую эпоху есть страна, где Сатана имеет свою главную базу, действуя с территории которой, он пытается подчинить этой стране все остальные страны мира, чтобы утвердить свою полную власть над миром. В каждую эпоху есть своё государство – архидемон. Его не так легко распознать. Раньше все страны были языческие, а мы любое язычество воспринимаем, как отверждение Бога Истинного. Но языческие системы очень сильно отличаются друг от друга по степени своей духовной недоброкачественности. Иные в своих ценностных ориентациях очень много сохранили от древнего истинного богопочитания, а иные уже полностью отвергли его, оказавшись под тотальным контролем бесов.
Явные черты демонического государства несут на себе, как ни странно, Афины. Мы привыкли видеть в этом древнегреческом полисе олицетворение всего прекрасного и замечательного, что стало фундаментом новой европейской культуры. Но стоило бы задуматься о том, не слишком ли близкой оказалась афинская культура творцам новейшего европейского безбожия. Когда Европа начала явно отходить от Бога, это назвали Возрождением, имея ввиду возрождение античных, прежде всего афинских идеалов. Для новой Европы Афины стали знаменем антитеизма, и это вполне логично. Афинский культ красоты, сам по себе вроде бы и не вызывающий возражений, стал фундаментом новой европейской религии человекобожия. Афины создали культ Человека, точнее – культ человеческого тела – культ принципиально антидуховный. Не случайно этот культ так понравился позднейшим антитеистам. И не случайно даже в Древней Греции, отнюдь не страдающей излишней приверженностью к нравственным нормам, Афины прославились своим развратом. И не случайно боги, которым молились афиняне, были так вызывающе, космически развратны.
Афины, казнившие Сократа и изгнавшие Фемистокла, заявили себя врагом гениев и героев. Афинская демократия, казалось бы, имевшая мало общего с современной европейской, сущностно была тем же самым – отвержением всего возвышенного в угоду всему низменному. Именно Афины впервые опробовали ту политическую систему, которая сейчас стала главной политической технологией безбожия.
Главным антагонистом и последовательным противником Афин была Спарта. На современного человека Спарта производит жутковатое впечатление и небезосновательно. Это было очень жестокое, безжалостное к человеку государство. Но! Настоящий спартанец был безжалостным прежде всего к самому себе. Спартанец презирал свои слабости, имел задачу одержать победу прежде всего над самим собой. Спартанец презирал комфорт, изнеженность, страх перед смертью. Наверное, ни где в древнем мире не найти такого стремления подчинить плоть духу. Утверждение приоритета духа над брюхом делало спартанцев воинами Света, хотя они, конечно, не догадывались об этом. Спартанец любил иерархию, подчинение, охотно признавал над собой власть тех, кто был духовно сильнее его. Спарта была монархией с развитой военной аристократией. Это почти идеальная форма правления, недостатки которой были вызваны лишь неведением о Боге Истинном. В Спарте шокирует презрение к интеллекту и естественным эстетическим потребностям души, но, совершенствуя спартанскую форму правления, можно было избавить её от диковатых и мрачноватых перекосов. А сама основа спартанской цивилизации безусловно делает её сражавшейся на стороне Божьего Промысла, требовалось лишь осознание этого. А вот Афины с их культом плоти бессознательно противились Богу Истинному ещё раньше, чем успели о Нем узнать.
Ещё более впечатляющим архидемоном древнего мира была Финикия, и в первую очередь финикийская колония на африканском берегу – Карфаген. Об этом писал Честертон: «Своей жизнью он (Карфаген) был обязан энергии и экспансии Тира и Сидона – крупнейших коммерческих городов. И как во всех колониальных центрах, в нем царил дух коммерческой наглости… Глубоко практичные, отнюдь не поэтичные люди любили полагаться на страх и отвращение… Им казалось, что темные силы своё дело сделают… В психологии пунических народов эта странная пессеместическая практичность разрослась до невероятных размеров. В Новом городе, который римляне назвали Карфаген, как и в древних городах финикийцев, божество называлось Молохом, по-видимому, оно не отличалось от божества, известного под именем Ваала… Почитателей Молоха ни как нельзя назвать примитивными. Они жили в зрелом развитом обществе… и Молох не был мифом, во всяком случае, он питался вполне реально. Эти цивилизованные люди задабривали темные силы, бросая сотни детей в пылающую печь…
…Такие денежные аристократы, как правило, не допускают к власти великого человека… Это холодный здравый смысл и проницательная практичность дельцов… деловые, широкие, реалистические взгляды… Карфаген пал, потому что дельцы до безумия безразличны к истинному гению… Они слишком практичны, чтобы быть хорошими, более того, они не настолько глупы, чтобы верить в какой-то там Дух, и отрицают то, что любой солдат называет духом армии. Им кажется, что деньги будут сражаться, когда люди уже не смогут. Именно это случилось с пуническими дельцами. Их религия была религией отчаяния, даже когда дела шли великолепно.
Карфаген пал, как ни кто ещё не падал со времён Сатаны. И те, кто раскопали эту землю через много веков, нашли крохотные скелетики, целые сотни – священные останки худшей из религий… Европа наплодила немало собственных бед, … но самое худшее в ней было всё-таки лучше того, от чего они спаслись… Коммерческие олигархии типа Карфагена застывают осклабившимися мумиями, и ни когда нельзя сказать, молоды они или бесконечно стары. Карфаген, к счастью, умер, самое страшное нападение бесов на людей было отбито… Содом и Гоморра лучше, человечнее Тира и Сидона. Когда мы вспоминаем бесов, пожирающих детей, мы понимаем, что даже греческий разврат лучше пунического сатанизма».
К сказанному Честертоном можно добавить то, что обязанность сжигать собственных детей распространялась так же и на «благородные» семейства. Сами родители обязаны были выражать по этому поводу радость, так как выражение печали оскорбило бы божество. Для нас привычнее, когда правящая антиэлита «бросает в печь» детей рядовых граждан, а уж собственных детей всегда найдет возможность уберечь. В Карфагене было не так, потому что правящая олигархия там по сути не правила, это государство находилось под непосредственным руководством бесов. Уникальный в истории случай прямой дьяволократии, по отношению к которой даже олигархия находилась в состоянии вечно изнасилованном. У преемников Карфагена будет то же самое, но уже не настолько явно и очевидно.
Роднит Карфаген с последующими дьяволократиями и страх перед личностью, перед харизмой, перед гением. Великий полководец Карфагена Ганнибал совершил невозможное и уже стоял у ворот Рима. Требовалось последнее усилие, чтобы Рим пал, надо было только получить хотя бы небольшое подкрепление, но олигархи Карфагена не послали ему подкрепление, тем самым вполне сознательно лишив себя победы. Дело в том, что Ганнибал был для Карфагена опаснее, чем Рим. Гениальный полководец, овеянный славой великой победы, создал угрозу для власти коммерческой олигархии собственного государства. И олигархи решили, что сначала надо погубить Ганнибала, а уж с Римом они потом как-нибудь разберутся. Так мы убеждаемся, что любая дьволократия деструктивна. Она неизбежно губит сама себя, и не по глупости, а потому что такова её природа. Точно так же будет и с властью Антихриста.
Что представлял из себя главный антагонист и победитель Карфагена – языческий Рим? Честертон пишет: «Нас поражает в римских культах их теплый, домашний характер… Мы должны благодарить тех, кто сохранил в язычестве человечность… Рим воплощал героизм, ближе всего во всем язычестве подходящий к рыцарству. Он защищал домашних богов и человеческое достоинство от чудовищ Африки…»
Разумеется, речь не о том, чтобы идеализировать римское язычество, мерзости там хватало, но духовное состояние Рима всё-таки было бесспорно ближе к тому, что хочет от людей Бог, чем карфагенский сатанизм.
Главная идея Рима – это идея порядка. Порядок – это душа Рима. Самое гениальное произведение римского духа – это легион. Четкой и рациональной структурой легиона, его образом действия, основанном на отточенных, согласованных реакциях, выносливостью, неприхотливость легионеров можно восхищаться до бесконечности. Легион – это разумное сверхсущество, это образец удивительной гармонии. А римское право не нуждается в презентации. Такой совершенный правовой системы не создал и не мог создать ни один народ. Сами принципы римского права – гениальные произведения римского духа. Латынь – язык права, язык разума, язык логики. Кристальная, прозрачная ясность латыни сделала её бессмертной, мертвый язык продолжает жить, обслуживая науку.
Итак, Рим – это порядок, а порядок всегда от Бога, так же как хаос – всегда противобожие, потому что хаос – предвестник смерти. Рим снижал энтропию по всему миру, а это Божье дело. Рим был очень несовершенным инструментом в руках Божиих, римский разврат и римская жестокость вошли в легенды, римская демократия отвратительна так же, как и любая другая. Но ни одна цивилизация не может быть совершенна, она может лишь быть ближе к Богу, чем другие. И Рим был ближе.
Но мистическую суть Карфагена разрушить невозможно, преемник всегда найдется. Архидемоном средневековья стала Венеция. Копаясь в истории средневековья, я был поражен тем количеством духовного зла, которое исходило от этого города-государства. Хотя в христианскую эпоху найти главную базу демонов ещё сложнее, чем в языческую, вроде бы все прославляют Христа, при этом зла хватает во всех странах. Тут надо разбираться, какие силы движут государством на самом деле, какие ценности исповедуют политические элиты. Венецианские ценности несли миру зло.
Венеция стала подлинным наследником дьяволократии Карфагена, главным врагом христианства, несмотря на формальную приверженность Церкви. Венеция стоит за одним из самых отвратительных деяний христианского Запада – захвата крестоносцами Константинополя. Дож Венеции Дондоло обвел вокруг пальца простодушных вождей франков, вынудив их делать то, что они делать совершенно не собирались. И в падении Византийской империи Венеция сыграла зловещую роль. Не одну сотню лет все государственные усилия Венеции были направлены против духовного центра православия – Царьграда.
Дьявольски изощренные венецианские банкиры путём сложных манипуляций сделали так, что Константинополь постепенно утратил контроль за своими собственными финансами, доходы Византии потекли на Запад. Архимандрит Тихон (Шевкунов) назвал Венецию Нью-Йорком XIII века, пояснив: «Здесь вершились финансовые судьбы народов». За венецианской экономической моделью точно так же, как и в Карфагене, отчетливо просвечивает определенная антидуховная модель.
Но не только Царьград был тогда центром тех сил, которые противостояли антитеизму. Само западное рыцарство, особенно в высшей точке своего духовного развития – в крестовых походах, противостояло планам Антихриста. На крестовые походы налипло много мерзости, но это во многом благодаря влиянию Венеции, да и кроме того – рыцари Света ни когда не бывают совершенны (Об этом моя трилогия «Рыцари былого и грядущего»). Не надо думать, что рыцарь-крестоносец – это ангел во плоти, а венецианский банкир – это демон во плоти. Мы говорим о тех силах, которые стояли за этими фигурами, и о том, в какую сторону эти силы тянули человечество. При этом понятно, что венецианцы не ели младенцев на завтрак, а крестоносцы в перерывах между сражениями не только молились.
