Секретные алмазы Сталина

Открытие Колыхматова активизировало геологоразведочные работы по алмазной теме:

«При Комитете по делам геологии в 1938?г. было создано Алмазное бюро. К?участию в исследованиях по алмазоносности Урала были привлечены институты ВСЕГЕИ, ВИМС, трест „Золоторазведка“. В?разработке технологии обогащения алмазоносных песков участвовал институт „Механобр“… Начиная с 1938?года и на протяжении ряда лет бассейн р. Койвы являлся основным районом проведения поисковых работ на Урале. В?результате поисковых работ, проведенных в 1938–1939?гг., здесь было подтверждено наличие алмазов в россыпях. Была подтверждена алмазоносность известных ранее россыпей?– Крестовоздвиженской (1938) и Адольфовской (1939), были обнаружены и новые россыпи: Кладбищенская (1938) и Среднеполуденская (1939)… С?1940?г. работы на алмазы были усилены. Приказом Комитета по делам геологии при СНК СССР №?214 от 8 августа 1940?г. на базе сформировавшихся алмазных партий ВСЕГЕИ и ВИМСа была создана Уральская алмазная экспедиция, которая продолжила поисково-разведочные работы на Среднем Урале. База экспедиции располагалась в пос. Кусье-Александровский. Руководителем был назначен М.?Ф.?Шестопалов. В?течение 1941–1942?гг. была организована давшая положительные результаты опытная добыча алмазов на нескольких россыпях. На базе выявленных месторождений Комитет по делам геологии при СНК СССР организовал на первой в стране Тырымской алмазодобывающей фабрике опытную добычу алмазов, которую с 1941?г. производило Теплогорское алмазное приисковое управление, организованное трестом „Уралзолото“. В?1942?г. ему были передано шесть разведанных месторождений. С?этого же?года там началась добыча алмазов вначале вручную (старателями), а с 1943?г.?– гидравлическим способом. Добыча алмазов производилась из эфелей отработанных золотоносных россыпей рек Полуденки, Горевки, Поперечной, Алмазного Ключика, Адольфовского Лога, а также на Кладбищенской, Крестовоздвиженской и др. россыпях бассейна р. Койвы. В?1942?г. Уральской Алмазной экспедицией без утверждения ВКЗ были переданы Теплогорскому алмазному прииску запасы алмазов по первым разведанным россыпям верхнего и нижнего течения р. Койвы в количестве 8 тыс. карат»[5 - Харитонов Т.?В. Алмазоносность Урала. Пермь: Перм. гос. нац. исслед. ун-т., 2016. С. 54–55.].

Осенью 1940?года при подготовке очередного постановления Экономического совета при Совете народных комиссаров СССР по развитию поисков и добычи алмазов на Урале было принято решение об использовании в алмазной индустрии труда заключенных. Автором этой инициативы был М.?Помазнев[6 - В?конце 1940-х?годов Помазнев стал инициатором так называемого «Ленинградского дела», в результате которого были репрессированы председатель Госплана Н.?Вознесенский, секретарь ЦК ВКП(б) А.?Кузнецов и другие советские партийные и государственные деятели.]?– секретарь Экономического совета, в то время курировавший вопросы, связанные с алмазами.

Положительное решение об использовании заключенных в алмазной отрасли было утверждено заместителем руководителя НКВД, начальником ГУЛАГа В.?Чернышовым. Однако Чернышов был категорически против отображения этого факта в готовящемся постановлении:

«Народный комиссариат внутренних дел.

Секретно.

5 октября 1940?г.

Секретарю Экономического совета

при СНК Союза ССР тов. Помазневу.

Выделить 200 человек для работы в экспедиции по добыче алмазов НКВД может только при условии предоставления Комитетом по делам геологии соответствующих помещений для размещения заключенных и их обслуживания. Записывать это в постановление специальным пунктом не следует.

Заместитель народного комиссара

внутренних дел Союза ССР Чернышов»[7 - ГАРФ. Ф. 5446. О. 25а. Д. 8352. Л. 12.].

Василий Васильевич Чернышов

Условие Чернышова было выполнено: заключенные в алмазной геологии использовались с 1940?года, но этот факт фиксировался только секретными документами НКВД[8 - В?исторической литературе факт масштабного использования заключенных в алмазной геологии в 1940-х?годах отражения не нашел, поскольку авторы публикаций изучали документы лишь геологических организаций.].

Если в поисковые партии Уральской алмазной экспедиции направлялись сотни «засекреченных» заключенных, то в собственно добыче алмазов в 1940-е?годы царил редкий для сталинской эпохи либерализм. Фактически ставка была сделана на вольных старателей, которым была предоставлена возможность работать на самых перспективных участках: реке Полуденке, Адольфовом Логу, реке Тискос, реке Журавлик. Наркомат цветной металлургии СССР разработал специальную оценочную шкалу оплаты старателям за сдаваемые алмазы. В?частности, цена за карат для алмазов размерностью от 1,0 до 1,5 карата устанавливалась в 2100 рублей (средняя зарплата в СССР в это время была 350 рублей). Причем в расчет принимался только вес?– дефекты и цвет кристалла не оценивались. Мотивировка этого, весьма спорного, решения была приведена в письме от 13 февраля 1941?года народного комиссара цветной металлургии П.?Ломако в адрес Экономического совета при СНК СССР и выглядела так:

Пётр Фадеевич Ломако

«1. Шкала разработана применительно к ценам, оплачиваемым Технопромимпортом, с учетом курса рубля и удорожания, связанного с европейской войной, плюс увеличение на трудность добычи и создание интереса к этому делу старателей.

2. При составлении шкалы учитывалась чрезвычайная рассеянность алмазов в известных нам россыпях и содержание их порядка 0,5 карата на 100 куб. метров песков»[9 - ГАРФ. Ф. 5446. О. 25а. Д. 8352. Л. 20.].

Ломако изрядно лукавил, утверждая, что привязывает закупочные цены для уральских алмазов к ценам импорта. По импорту поступали дешевые технические алмазы, сырье ювелирного качества СССР не импортировал. В?своем прейскуранте Ломако сохранил пропорции импортной шкалы оценок, но помножил данные на поистине чудовищный коэффициент, очевидно, для «создания интереса к этому делу»[10 - Речь, конечно, не идет о личной коррупции сталинского наркома. Но любой руководитель в СССР был заинтересован в расширении «лимитов», в том числе финансовых, подведомственных ему производств, что создавало возможность хозяйственного маневра в жестких условиях централизованного планирования.]. Такая позиция Наркомата цветной металлургии вызвала резкую критику наркома финансов А.?Зверева:

«Цены, по которым Наркомцветмет предлагает скупать алмазы у старателей, проектируются исходя из существующих в данное время импортных цен на алмазы, с увеличением этих цен в 13,5 раз…

Наркомфин Союза ССР считает, что цены на необработанные алмазы, скупаемые у старателей, должны быть установлены с учетом существующих скупочных цен на бриллианты…»[11 - ГАРФ. Ф. 5446. О. 25а. Д. 8352. Л. 31.]

За алмаз весом 1,0–1,5 карата нарком финансов предложил платить 1300 рублей за карат. Шкала наркома финансов и была в результате принята для расчета со старателями. Нельзя сказать, что снижение расценок в 1,5 и более раза снизило мотивацию старателей, они продолжали работать на уральских месторождениях до конца 1940-х?годов. Так, в 1949?году их насчитывалось 533 человека[12 - РГАЭ. Ф. 8153. О. 5. Д. 809. Л. 55.] и они обеспечивали более 40?% добычи алмазов[13 - РГАЭ. Ф. 8153. О. 5. Д. 809. Л. 100.].

Арсений Григорьевич Зверев

Полемика между Ломако и Зверевым весьма интересна еще и тем, что позволяет с высокой вероятностью предположить экспортное назначение уральских алмазов с самого начала их добычи. Действительно, закупочная шкала, предложенная Зверевым, примерно соответствовала ценам, по которым «Ювелирторг», а до него «Торгсин»[14 - «Торгсин»?– Всесоюзное объединение по торговле с иностранцами, существовало в 1931–1936?годах. Занималось скупкой у населения драгоценных металлов и камней с целью последующей продажи за рубеж за конвертируемую валюту.] скупали бриллианты у населения. Столь высокие цены на уральские алмазы объяснялись, во-первых, их выдающимся ювелирным качеством (в срезе уральской добычи до 90?% камней пригодно для огранки в бриллианты[15 - Харитонов Т. Алмазы Урала // URL: https://uraloved.ru/geologiya/uralskie-almazi/uralskie-almazi.]), а во-вторых, отсутствием у старателей технологии, позволяющей извлекать мелкие кристаллы («крошку», «карбонадо»). Только в 1946?году Постановлением «О развитии отечественной алмазной промышленности» были учреждены специальные премии: 50 тысяч рублей за разработку и внедрение метода улавливания алмазов «карбонадо» и 75 тысяч рублей за разработку и внедрение методов улавливания алмазной крошки[16 - ГАРФ. Ф. 5446. О. 48а. Д. 825. Л. 109.]. Следовательно, до этого времени технические алмазы на Урале вообще не добывались. Использовать в технических целях высококачественное ювелирное сырье было совершенно неразумным, тем более что, как будет показано ниже, СССР не имел абсолютно никаких проблем с импортом технических алмазов в 1930–1950-х?годах.

Экспорт бриллиантов был значительной и постоянной статьей дохода бюджета сталинского СССР. Это были конфискованные у «эксплуататорских элементов», скупаемые у населения, а в послевоенный период и «трофейные» камни. Закупочные цены на бриллианты, практикуемые «Торгсином» и «Ювелирторгом», были ниже мировых на 50–60?%, что приносило бюджету СССР соответствующую прибыль[17 - Осокина Е.?А. Золото для индустриализации: Торгсин. М.: РОССПЭН, 2008. С. 132.]. Привязывая закупочные цены на уральские алмазы к закупочным ценам на бриллианты и учитывая, что в стоимости готового бриллианта стоимость алмазного сырья составляет 85–90?%, Наркомфин СССР мог обоснованно рассчитывать на прибыль от их экспорта в районе 30–40?%. К?тому же алмазы были востребованы рынком, это был один из немногих товаров, которые СССР мог предложить на экспорт при гарантированном и быстром сбыте.

Видимо, оценив экспортный потенциал уральских алмазов, сталинское руководство решило развернуть их масштабную добычу. Вольные старатели и государственный Теплогорский алмазный прииск давали слишком мало алмазов?– всего несколько сотен карат в?год. По понятным причинам до серьезных решений «руки дошли» только по окончании войны. В?сентябре 1946?года было принято ключевое постановление «О развитии отечественной алмазной промышленности» №?1978-832сс, на основании которого алмазные месторождения Урала передавались самому мощному горнодобывающему ведомству?– МВД СССР.

Приложения к главе 1

Письмо начальника ГУЛАГа В.?В.?Чернышовао возможности использования труда заключенныхв алмазной геологии

ГАРФ. Ф. 5446. О. 25а. Д. 8352. Л. 12.

Письмо наркома цветной металлургии СССРП.?Ф. Ломако о старательской добыче алмазов

ГАРФ. Ф. 5446. О. 25а. Д. 8352. Л. 20–21.

Письмо наркома финансов СССР А.?Г.??Зверевао закупочных ценах на алмазы для старателей

ГАРФ. Ф. 5446. О. 25а. Д. 8352. Л. 31.

Постановление Совета министров СССР «О развитии отечественной алмазной промышленности» от 7 сентября 1946?года

ГАРФ. Ф. 5446. О. 48а. Д. 825. Л. 107–111.

Глава 2

«Сталин любил, чтобы все делалось быстро», или Как Берия и Микоян спасли директора алмазного прииска

Передаче алмазной промышленности в МВД СССР предшествовал один любопытный эпизод, на котором стоит остановиться подробнее, хотя бы потому, что его современная интерпретация, приводимая в многочисленных научных и популярных публикациях, служит прекрасной иллюстрацией качества российских исторических исследований по алмазной теме.

«Зависимость СССР от иностранных поставщиков тревожила специалистов. В?июле 1946?г. бывший начальник Уральской алмазной экспедиции М.?Ф.?Шестопалов решился направить письмо И.?В.?Сталину. Глава Советского государства, получив это письмо, пригласил М.?Ф.?Шестопалова в Кремль на специальное совещание при Совете министров СССР. Рассказывали, что Сталин устроил разнос присутствующим на совещании, подчеркнув, что простой инженер знает о том, что стране нужны алмазы, а вот должностные лица, облеченные властью, предлагают свернуть все работы на Урале»[18 - Юзмухаметов Р. Поиски алмазов в России и СССР // Алмазы России?– Саха. М.: РОССПЭН, 2003. С. 56.].

«Зависимость СССР от иностранных поставщиков тревожила немногочисленных в те?годы специалистов алмазной промышленности, неоднократно обращавшихся в партийные и правительственные инстанции со своими предложениями. В?июле 1946?года инженер-геолог М.?Ф.?Шестопалов решился направить письмо И.?В.?Сталину. Михаил Федорович Шестопалов был связан с алмазами с середины 30-х?годов, искал их в Восточных Саянах, в 1941–1943?годах возглавлял Уральскую алмазную экспедицию… Письмом М.?Ф.?Шестопалова заинтересовались, он был вызван на совещание в Кремль. Рассказывали, что Сталин устроил разнос присутствующим на совещании, подчеркнув, что простой инженер знает о том, что стране нужны алмазы, а вот должностные лица, облеченные властью, предлагают свернуть все работы на Урале»[19 - Степанов С. АЛРОСА. Прошлое и настоящее. М.: Полярный круг, 2002. С. 56.].

«В 1946?г. Сталин, помня, очевидно, о том, как остро вставали проблемы с минеральным сырьём во время Великой Отечественной войны, занялся организационными вопросами геологической службы. В?июне того?года Комитет по делам геологии был преобразован им как председателем Совета министров СССР в Министерство геологии (первое в мире). Несомненно, о создании геологического министерства знал Шестопалов, что и следует считать толчком к написанию его письма Сталину. В?спецотделе его экспедиции испугались, замахали на него руками, письмо Сталину не взяли, и он отправил его обычным путём. Сталин любил, чтобы всё делалось быстро. Буквально несколько дней спустя после того, как Шестопалов отнёс своё письмо на почту, уже в начале августа, к подъезду дома в Ленинграде, где он жил, подали машину. Его доставили в аэропорт, привезли в Москву, отвели номер в гостинице. Там Шестопалов написал доклад и через три дня выступил на Совете министров. Сталин разозлился: „Вы говорите, что мы должны сворачивать работы по алмазам, а рядовой инженер знает, где их искать!“»[20 - Костицын В.?И. Лариса Попугаева?– первооткрыватель алмазов в России. Пермь: Перм. гос. нац. исслед. ун-т., 2016. С. 45.].

Михаил Фёдорович Шестопалов

Уже лет двадцать эта байка кочует по страницам статей, монографий и диссертаций, насыщаясь удивительными «подробностями», причем многие авторы вполне серьезно утверждают, что письмо Шестопалова дало «мощный толчок» развитию как алмазной геологии, так и алмазной индустрии в целом, и даже послужило причиной и основой эпохального постановления Совета министров СССР №?1978-832сс от 07 сентября 1946?года «О развитии отечественной алмазной промышленности»[21 - Такое мнение, в частности, высказывал В.?Н.?Щукин, лауреат Ленинской премии, выдающийся советский геолог, первооткрыватель кимберлитовых трубок «Удачная», «Сытыканская», «Интернациональная» в своих воспоминаниях, опубликованных в «Алмазной книге России» (Т. 1. М.: Горная книга, 2014. С. 549).].

Но подлинная история событий, происходивших летом 1946?года в алмазной промышленности, драматична и имеет мало общего с благостными фантазиями современных историков и публицистов об инициативном геологе, мудром вожде и туповатых министрах.

В июле 1946?года Михаил Шестопалов был не «рядовым инженером», а директором Теплогорского алмазного прииска?– единственного на тот момент в СССР государственного предприятия по добыче алмазов. И?в этом качестве он был хорошо известен по крайней мере четырем союзным министрам: министру цветной металлургии СССР Петру Ломако (Теплогорский прииск относился к этому министерству), министру внутренних дел СССР Сергею Круглову, который готовился принять в свое министерство алмазную промышленность от Минцветмета, министру геологии СССР Илье Малышеву и министру государственного контроля СССР Льву Мехлису. Знакомство с последним отразилось на судьбе Шестопалова самым печальным образом.

Министерство государственного контроля СССР?– орган, незаслуженно обойденный вниманием современных историков. Это ведомство обладало полномочиями проверять любую структуру, включая Минобороны, МГБ и МВД. Более того, до 1948?года министр госконтроля мог своим приказом снимать с должности любого чиновника и отдавать его под суд[22 - Постановлением Совета министров СССР от 26 августа 1948?года «Об уточнении прав Министерства государственного контроля СССР и его представителей на местах» право министра госконтроля снимать чиновников с должностей и отдавать их под суд было ликвидировано. По некоторым данным, это решение было связано с тем, что Мехлис пытался распространить свою деятельность на партийные структуры.]. Фактически это был личный «следственный комитет» Сталина. И?возглавлял этот орган генерал-полковник Лев Мехлис, которого сам Сталин за глаза называл «страшный человек».

Лев Захарович Мехлис

Да, Мехлис был человек жестокий, и на его совести загубленных судеб много. Но у него было одно позитивное качество?– он не врал. Он мог отправить на расстрел человека за прегрешения, которые такой меры наказания не заслуживали. Но в том, что прегрешения были и они установлены доказательно и четко, сомневаться не приходилось. Мехлис ничего не подтасовывал и не подделывал. И?поэтому Сталин ему верил.

Весной 1946?года Сталин дал поручение Министерству госконтроля проверить алмазную промышленность. Госплан и пять министерств работали над предложениями в проект постановления «О развитии отечественной алмазной промышленности». Вождю надо было до мелочей знать?– что же собирались развивать. Проверку Мехлис начал с Теплогорского алмазного прииска.

Иосиф Виссарионович Сталин