Шаман по выходным. или, Чукча, однако…

– Вот мой телефон.

– Зачем?

– Звони, когда такси понадобится, – объясняет таксист, – Я тебя бесплатно провезу, если разрешишь показать тебя моим друзьям?

– Договорились, – кивает Романов, пряча деньги и визитку в карман.

21

Романов поднимается на третий этаж и звонит в квартиру Игнатьева.

Тот сразу открывает дверь, видит Романова, разражается радостными воплями и бросается обнимать своего армейского друга.

– Колька! Какими судьбами?

– В отпуск. Примешь?

– Еще спрашиваешь! Проходи…

Игнатьев затаскивает Романова в квартиру. Тот останавливается посередине коридора.

– Где спать будешь: в зале или спальне? – Спрашивает Игнатьев.

– На кухне, – улыбается Романов, – Поближе к холодильнику.

– Правильно, – хлопает Игнатьев друга по плечу, – Бросай вещи и пошли жрать. Здесь недалеко замечательное местечко есть, где очень вкусно готовят.

Игнатьев забирает у Романова чемоданы и заносит в спальную комнату.

– «Фаст Фуд»? – Интересуется Романов.

Игнатьев снисходительно качает головой.

– Чукча ты, однако… Жрать нужно здоровую пищу, а не эрзац. Пошли.

Игнатьев обнимает Романова за плечи и выводит из квартиры.

25

Романов и Игнатьев играют в бильярд в бильярдном клубе. Пьют пиво и едят чипсы.

– Ты помнишь, как мы в наряде картошку жарили прямо на спирали, а капитан застукал? – Вспоминает Игнатьев, – Плитки-то не было. Замыкание могло произойти в любой момент…

– Вкусная была картошка, не то, что эта гадость, – показывает Романов на чипсы, которые тут же отправляет в рот.

– Золотые были времена. Армия!

– Это потому, что всё, как на ладони. Сразу было видно, кто друг, а кто так.

– А давай выпьем за армию? – Предлагает Игнатьев.

– Давай, – соглашается Романов, – За нашу родную российскую армию!

Они чокаются кружками с пивом, выпивают и закусывают чипсами.

– А ты чем занимаешься? – Спрашивает Романов.

– Журналистскими расследованиями, – хвастается армейский друг.

– Так ты у нас литератор, однако… – лицо Романова расплывается широкой улыбкой.

– Ну, до литератора я пока не дорос, – скромничает Игнатьев, – а вот в хорошего журналиста превратился.

– Что расследуешь?

– Преступления. Но в отличие от тебя – опера – я разоблачаю преступников не в суде, а на станицах глянцевых журналов.

– А те, кого ты разоблачаешь, тебя не бьют? – Интересуется Романов.

– Случается и такое…

26

Эдик и Рома сидят в засаде во дворе дома Игнатьева.

– Его так просто не возьмешь, – вздыхает Эдик.

– Смотри. Я кое-что для него приготовил, – Рома показывает кусок водопроводной трубы, – Против лома нет приема!

– Только бы он раньше нас не заметил.

– А мы его здесь подождем. Он обязательно мимо пройдет.

В арку двора входят Романов и Игнатьев.

– Идут! – Замечает их Эдик.

Романов и Игнатьев останавливаются у входа. Видно, что они выпившие.

– Классное место! – Говорит Игнатьев, – Я в этом клубе всегда зависаю, когда хочу расслабиться.

– Я думал, что ты с женщинами расслабляешься, – смеется Романов, – Ты ж у нас всегда ходоком был.

– Всему свое время, Коля, – говорит Игнатьев, – Совмещаю и то, и другое.

– Почему до сих пор не женился?

– Не нашел ту – единственную, ради которой я пошел бы на этот шаг. А ты?