Кинодетективы. Девятый выпуск

– Ведите Скорика к вашему светлейшему командованию, – говорит Максим сотнику и хорунжему, – С черным человеком все закончилось…

Чуприна и Крутиус подхватывают под руки Скорика, лежащего без сознания на земле, и ведут в сторону лагеря.

40

Светает. На пороге Игонькин, Максим и дед Сирко.

– Спасибо, Максим, – благодарит офицер, – Теперь я твой должник.

– После победы над турками сочтёмся, – машет рукой Максим.

Исаак подводит к ним под уздцы лошадь.

– Езжай, офицер, а то твой Потемкин письмо от Суворова уже заждался. Назад возвращаться будешь – вернешь коня.

Дед Сирко помогает Игонькину взобраться на коня. Дарина, глядя на эту сцену со стороны, плачет. Игонькин подъезжает к ней.

– Прощай, красавица.

– Осторожнее, офицер. – Улыбается она, – Вам ещё лежать надо. Приезжайте. А я вас лечить буду.

– Ага, – хихикает дед Сирко, – Грелкой.

Игонькин пришпоривает коня и выезжает со двора. Дьяк Омелько крестит его вслед. Исаак поворачивается к Максиму.

– Говорят, что вы грамоте обучены?

– Ещё как обучены! – Подтверждает дед Сирко.

– Предлагаю вам у меня на постоялом дворе остаться. Для такого человека, как вы, у меня работа имеется.

– Соглашайся, Максим, – говорит дед, – Хаты ж все равно нет. А здесь харч и крыша над головой. А со временем на Хае женишься и весь постоялый двор себе заберешь.

Исаак поворачивается к деду Сирку:

– Ты, дед, говори, да не заговаривайся. Ишь чего придумал! На Хае женится…

Потом вдруг задумывается и через некоторое время расплывается широкой улыбкой:

– А что, всё может быть…

– Я подумаю, Исаак, – обещает Максим.

Из дома с корзинами в руках выходит племянница Хая, ставит корзины на крыльцо и подходит к Максиму.

– Если панычу интересно, могу новость ему рассказать.

Максим удивленно смотрит на Хаю.

– Какую новость?

– Когда я ходила за серныками, – рассказывает она, – то по дороге в Очаков зашла.

– Ты? В Очаков? – Удивляется он, – Зачем? Это же опасно!

– Не перебивайте, паныч! – Просит Хая, – А то говорить не буду.

– Хорошо. Молчу.

– В крепости ваш француз. Мне торговки по секрету сказали.

– Они его видели?

– Лучше б не видели, – вздыхает она, – Зверь, говорят, отпетый. Ему человека убить, что муху прихлопнуть.

– Не может быть! Не он это…

– Может и не он, – пожимает плечами она, – но другого француза в крепости нет.

– Спасибо, Хая, – расстроено произносит Максим.

Хая, захватив корзины с провиантом, выходит со двора.

Максим медленно подходит к деду Сирку.

– Пошли, Максим? – Выводит его из раздумий дед Сирко.

– Куда?

Дед Сирко удивленно смотрит на Максима.

– В Лиманы. Куда ж ещё?

Максим кивает. Дед Сирко направляется со двора. Максим торопится за ним.

41

Князь Потёмкин находится в штабной палатке на переправе под Николаевым. Снаружи доносится громкий голос Игонькина.

– Лейтенант Игонькин с срочным посланием генерал-аншефа Суворова к генерал-фельдмаршалу Потемкину-Таврическому.

– Впустите, пусть заходит! – Разрешает Потемкин.

Через мгновение полог отворачивается и в штабную палатку строевым маршем входит раненный Игонькин. Чувствуется, что он себя плохо чувствует, но старается держаться бодро. Князь Потемкин протягивает к нему руку.

– Давай, лейтенант, посмотрим, что мне Александр Васильевич отписал.

Игонькин передает конверт. Потемкин забирает послание и рукой отправляет Игонькина.