Сострадание к врагу

– Отстань, – сказала Йец.

– Ты мне нравишься. Честно, не вру. Ты мне понравилась сразу. Я не встречал таких, как ты. Ты особенная. Красивая и необыкновенная.

– Неправда. Ты просто соскучившийся самец. Я таких миллион видала. Отпусти, или я сломаю тебе палец.

Некоторое время шли молча.

– Люблю сильных женщин, – заговорил Денисов. – Наследственное, наверное. Моя бабка была сильной. Она жила в деревне. В шестьдесят лет она забрасывала мешки с картошкой в грузовик. Такие большие мешки, которые не каждый мужчина поднимет. Я тоже в нее пошел. Я очень сильный, всю жизнь занимался спортом. Спорт и здоровый образ жизни – вот что я люблю больше всего. Может быть, я мало читал, но это ведь не обязательно. Особенно теперь.

– А что случилось теперь?

– А теперь есть та штука, которая у тебя на виске. Когда мы вернемся на Землю, наши ученые ее скопируют, и у всех людей будет такая же. Больше не нужно читать книги или долго учиться. Всего лишь подключился к компьютеру и записал нужные файлы. Быстро и удобно. Люди станут очень умными.

– И одинаковыми.

– Нет, – возразил он. – Люди всё равно будут разными. И плохими, и хорошими. И никакая технология этого не изменит. Вот я, например, хороший и надежный. На твоем месте я бы не стал ломать такому мужчине палец.

Денисов снова взял девушку за руку и попытался обнять за талию.

– Смотри, твои друзья проснулись, – сказала Йец, – сейчас что-то будет.

* * *

Пассажиры сидели на лужайке вокруг костра. Они разговаривали, пили пиво и жарили шашлыки, откупорив для этого последнюю вакуумную упаковку с натуральной телятиной. Рыжая, откровенно вульгарная женщина, вполне довольная жизнью и особенно собой в этой жизни, курила сигарету, манерно отодвинув мизинец. Двое мужчин тихо спорили о чем-то. Бледный юноша собирал цветы. Он выглядел хрупким и нездоровым.

– Ага, вот и они, – сказал Сергей. – Это что, та самая, из-за которой мы тут сидим?

– Эта долговязая шлюха такая же инопланетянка, как и я, – сказала женщина с сигаретой. – В жизни не слышала такой ерунды. Ты, девочка, из Рязани или прямо из-под Пскова?

– Из Воронежа, – холодно ответила Йец. – Там таких, как я, вместо шпал укладывают.

– А на другое ты и не годишься, – согласилась рыжая и бодро сбила пепел бледным пальчиком.

– А вы неплохо говорите по-нашему, – заметил один из мужчин, скорее всего тот, кого звали Глозером. – Сколько языков вы знаете?

– Семьдесят три земных. И еще двести тринадцать выборочно. Это всё, что было в памяти вашего компьютера. Мы скачали оттуда всю информацию о Земле.

Глозер произнес короткую фразу на странном языке; казалось, что вся фраза состоит из щелчков и протяжных гласных. Йец задумалась, а затем ответила ему.

– Уважаю, – сказал он. – Всегда мечтал иметь такое произношение, как у вас. Жаль, что придется вернуть вас родителям. Я бы с удовольствием с вами поболтал.

Капитан рассказал ей и Денисову о том, что произошло, пока их не было.

– Я против, – сказал Денисов. – Ее нельзя вернуть! Во-первых, это невозможно сделать. Во-вторых, просто нельзя. Я не позволю.

– Что значит «не позволю?» – вмешался охранник рыжей женщины. – Кто ты такой, чтобы нам не позволять? Ты лишь извозчик, понял?

– Повторяю, не позволю. Хочешь поспорить?

– Джон, покажи мальчику, как ты умеешь выбивать мозги, – сказала рыжая.

– У него оружие, – ответил охранник.

– И тебя это остановит?

Денисов снял парализатор с плеча, направил на охранника, сказал «пух-пух», нехорошо улыбнулся и положил оружие на траву.

– Не дури, – сказала ему Йец.

– Я не против размяться.

– Не дури, он сейчас достанет нож, разве ты не видишь? Посмотри на его левую руку. И учти, что он левша.

– Ты-то откуда знаешь?

– Смотри, – она подошла к охраннику и взяла его за левую ладонь. – Какая сильная рука! И какая быстрая!

В следующую секунду охранник лежал на траве, а Йец прижимала его шею коленом. Прежде чем отпустить его, она отобрала нож.

– Кто еще хочет вернуть меня родителям? – спросила она.

– Ха-ха, – рыжая женщина жеманно поаплодировала. – Как только мы доберемся до места, ты уволен, Джон. Бестолочь неумелая. И такого придурка мне дали в охранники!

– Я пока не собираюсь никого отдавать, – сказал Капитан, – я только пытаюсь освободить пассажиров.

– Вы считаете, получится?

– Вряд ли. А что ты думаешь? – обратился он к Йец.

– Можно было бы рискнуть, – ответила она. – Оставить их на одной из дальних станций. Оттуда они доберутся, куда захотят. Без нас. Простите, что доставила вам столько неудобств, но у меня не было выхода.

– Пора бы научиться не перекладывать свои проблемы на других, – почти миролюбиво заметила вульгарная женщина и вдавила окурок в траву. – Так мы едем или как?

– А потом они найдут каждого, кто был с нами, – продолжила Йец, – выбьют из него всё, что он знает, и прикончат. Затем убьют всех его знакомых, на всякий случай. Они всегда так делают. Чужие расы для них всего лишь животные.

Все замолчали. Йец стояла, опустив глаза. Мокрые волосы закрыли ее лицо.

– Да она ведь врет! – Охранник рыжей до сих пор разминал запястье, видимо, Йец придавила его слишком сильно. – Давайте ее просто убьем и бросим здесь. И концы в воду. Она же не человек. Значит, она животное. Статью нам за это не пришьют. Кто «за»?

– Заткнись, урод, – сказал Глозер.

– Это я урод? – возмутился охранник. – Я щас тебя с дерьмом смешаю!

Глозер смотрел на него спокойно, уверенно и даже слегка насмешливо. Угроза не произвела на него никакого впечатления. Его руки были в карманах. Охранник сделал шаг вперед, но остановился, заметив этот взгляд.

Пассажиры молчали. Но вдруг закричал больной подросток. Упал на спину, рассыпав цветы, и забился в истерике.

– У него болезнь Брауна, – сказала одна из женщин. – Если операцию отложить больше, чем на неделю, он умрет.