Аист. Абсолютно правдивый роман в стихах

И даты, и события, и лица» —В. Высоцкий.

1

Аист гнёзд не вил над Сиверской лет двадцать,
И, казалось бы, ну что ему бояться?
Ведь никто, со зла ль, по дурости при встрече
Не швырял в него тугой горох картечи.
И охотников ведь был союз немалый —
Филимонов Вовка, Барсов, Гвоздь удалый!
Но любой из них, пусть даже в опьяненьи,
Сберегал прекрасной птицы оперенье!

Снег легавые пахали животами,
Пену клочьями роняя под кустами,
Об осколки наста лапы в кровь сбивая,
По полям горбатым петли нарезая.
А по лету, в утра бодреньком рассвете,
«Тулки» ахали с протяжным стоном плети,
Недопевший рябчик падал спозаранку
В росы трав, как на скатёрку-самобранку.
Браконьерили, и плохо грех скрывали,
С бреднем малым дно песчаное топтали,
Речку крыльями мерёжки обнимали
И утробы рыбой плотно набивали.
А потом на бережке, том, что пониже,
К костерку незлому сдвинувшись поближе,
Под стопарик и ушицы испаренье
Получали неземное наслажденье!
Но, каким бы, всё ж, грешком не увлекались,
Над природой никогда не издевались,
Больше меры не хватали ртом жадливым
И по аистам не били горделивым.

Как пропали птицы бело-чёрной масти,
Так порвалось счастье хрупкое на части,
Не прикрыло кожей свежею болячку,
Не пошла жизнь – похромала в раскорячку!
Где-то аисты те двадцать лет пробыли?
Очень многим род, наверное, продлили!
Прилетели, но не просто, мол, вернёмся
А, как будто видя: мы без них свихнёмся!
Вот, красавец, гордо по полю шагает,
Клювом-шприцем словно землю прививает,
Может, лечит он её больное тело?
К нам вернулся аист, значит – будет дело!

2

На высоком берегу по-над рекою,
В негустом столпотворении сосновом,
Где стоишь так близко к жизненным основам, —
Место лучшее сердечному покою.
Предки наши пусть темны, но много знали, —
Их прогресс ещё научный не испортил
И компьютерный жучок умы не скорчил! —
Под погост места душою выбирали!
И в местах тех удивительно сливалось:
Скорбь о близком, неожиданность утраты
С тем, что сам ты ляжешь в землю тут когда-то,
Но не страх в душе, спокойствие рождалось.
Каждый будет тут когда-то новосёлом,
Так не скалься, присмотрись к своей квартире,
Мы всего-лишь гости в этом чудном мире,
Потому и в настроении весёлом.
Там, за гранью, нет весёлости, поверьте,
Правда, скорби и печали нету тоже, —
Горечь слёз ненужных лить совсем негоже
У себя в дому, в ином, пускай, он свете!

Я на кладбище душою отдыхаю,
Мне её как будто гладит кто рукою,
И, отдав себя в объятия покою,
Я о жизни и о смерти размышляю…

Ну-с, довольно нам бродить вокруг да рядом,
Философский камень грызть, ломая зубы,
В мир потУсторонний впяливаться взглядом,
И без нас его, дай срок, пробудят трубы!
Что ж, пора свести с героями знакомство,
Посмотреть им в лица и, конечно, в души, —
Да простят они нам наше вероломство! —
Так вперёд, раскрыв сердца, глаза и уши!

3

У могилки, коей дарит тень рябина,
Два задумчивых сидели гражданина,
Не печаль у них на лицах, но серьёзность,
У того, что потучней, в руках нервозность.
Он тяжёл своим лицом, дороден телом,
Щётка усиков под носом загорелым,
Взгляд зелёных глаз тревогу выражает,
А язык сухие губы увлажняет.
Тот, кто рядом с ним, пониже, похудее,
Неказистою бородкою владеет,
И в лице его серьёзность посильнее,
Знать, покалывает что-то в нём больнее.
С невысокой, бронзой крашеною стелы,
Улыбался морячок, по виду смелый,