Единственный человек на земле. Часть 1. Ты – моя причина жить…

Я рассматривала фотографии. Полуобнаженные мужчины, по одному и несколько на кадрах, в трусах, без них, в майках, натянутых до паха, с поворотами головы в разные стороны и так далее. Все они были прекрасны, но ни на одном кадре я не видела Диму. Таким, каким знаю его.

– Думаю, для атмосферы, это, наверное, то, что мы должны выбрать. В каком стиле будут фото. Смотри, их можно разделить на несколько видов – готика, позитив при плохой погоде и… я бы называл эти три последних фото явным нарциссизмом.

С последней трактовкой Васьки я была согласна. У парня на последних трех фото взгляд был устремлен только на его тело, преимущественно на те его участки, где округлые мышцы напряжены и смазаны капельками пота. А сколько любви было в этом взгляде! Эротично!

– И чего делать с атмосферой?

Васька, недолго думая, объявил:

– А ничего не сделаешь, в принципе тут все однотипно. Когда будут кадры, будет видно, что получилось лучше. Так же, как и с видео. Не думаешь?

– Тогда я письменно дам ответ только по сюжету клипа, да? А по поводу всех этих концептов скажу, что определиться не можем, так как сами понятия не имеем, что будет лучше выглядеть в кадре. Достаточно обоснованно или некорректно?

– Я думаю, вторую часть твоего письма лучше сдобрить доверием и упованием на профессионализм специалистов.

– Ты прав. Так и сделаю.

Остальное мы даже смотреть не стали. Производственные схемы расположения декораций, костюмы и прочее – зачем? Везде было указано is determined in the process соответственно, все будет определяться на месте.

Я вышла на балкон покурить, где Димка заботливо положил на стеклянный столик пепельницу, пачку сигарет и зажигалку. Я поставила планшет на стол и затянулась.

– Как там Димка? – спросил Вася.

– Да хорошо. Сегодня записали «Roberto», он очень переживал, но все прошло так хорошо, что по приходе домой Дима тут же сел за рояль.

– Присматривай за ним, ему сейчас непросто.

– Знаешь, Вась, мне иногда кажется, что тому, кто пишет наши судьбы, надо руки оторвать.

– Почему?

– Все, что сейчас происходит, как в плохом романе. Все так сумбурно. В жизни никакой логики, последовательности, описания… Одни события.

– Ситком-шоу, – улыбается Васька, – в жизни всегда так, ты же знаешь.

– Нет, все не так. Когда я попадала в свои передряги, у меня было столько поводов подумать, столько мыслей и размышлений. А сейчас все некогда. Я даже город не могу посмотреть. Мне даже рассказать тебе нечего. Я тупо не знаю, где мы живем. В каком-то районе. Пару раз ездили на встречи на авто, не видели ни побережья, ни Голливуда, ничего. Сидим тут, работаем.

– Все наладится, вы же только третий день в Америке. И потом не забывай, когда ты попадаешь в свои беды и передряги, то думаешь только о себе. Со вкусом и основательно. А теперь вас двое, нет, даже трое. И вам некогда слишком много времени уделять мыслям и переживаниям. Все наладится, вольется в колею, потерпи.

– Ладно… как у тебя?

– А как у меня?

– Ну, как ты живешь? – спросила я. Мне было искренне интересно, как Вася там без нас, как родной город.

– Ищу себе помощника.

– А как справляешься пока?

– Пока нанял сиделку на пару недель, в принципе нормально. Она приходит утром, убирается, готовит и все такое… А дальше я сам. Но ассистент нужен, работы много, мало что успеваю.

– Беспальцеву уволили?

– Нет, все еще работаю над этим вопросом. Вот как раз сейчас займусь очередным ее опусом.

– А в остальном как?

– Очень скучаю. Одиноко.

– Приезжай к нам, – предложила я с улыбкой, выпуская струйку дыма. – Некогда скучать будет.

– Это точно, – отвечает Васька, и его довольная мордочка расплывается в улыбке. – Но я думаю, что вам и без меня суетно. Когда будет все попроще, я, может быть, и свалюсь на вас со своими проблемами.

– Ты хотел сказать, с помощью? – вмешался неожиданно Димка. Я вздрогнула – совершенно не услышала, как он закончил играть и вышел на балкон. Теперь он стоял у меня за спиной, я увидела его лицо в маленьком квадратике внизу экрана планшета.

– Ну как сказать, – улыбнулся Васька.

Парни переключились на историю с музыкой, а я пыталась сосредоточиться на написании письма. Я решила не мешать им и уткнулась в телефон, чтобы составить сообщение. Первое, с чем я столкнулась, так это с тем, что совершенно не понимала, кому отвечать и что писать. Ведь, наверное, каждый отвечает только за свое направление, не ставить же всех в каждое письмо! На всякий случай я все же решаю нажать на кнопку «ответить всем». Я написала все именно так, как мы и договорились с Васей. Не успеваю я выйти из почты, как телефон пиликает. Это что, уже ответы?

«Ника, привет! Спасибо за доверие, со сценарием все понятно, расписываем «Crush». Брэдли, подтверди бюджет. Скажи, кто будет отвечать за финплан? Мне нужны цифры, чтобы понимать. Мисс Тони, вы организовали балет? Я не помню, чтобы вы были на митинге, поэтому прошу вас включиться сейчас и ответить». Отыскав глазами адресата, я понимаю, что письмо от Парвати. Надо же, а я думала, она просто тетка у монитора.

«Привет всем, балет в сборе, проблем никаких. Завтра мы готовы начать репетировать. Танец тоже готов. Мне тоже понравился «Crush», я рада, что мы с Джейсоном в этом плане дышим в унисон. Насчет красных трусов и шорт – категорически нет. У моих парней идеальные ноги, не хотелось бы их светить полностью, все-таки, это прерогатива концертов. Поэтому длинные штаны, на крайний случай – трусы с балахонами, чтобы ноги не показывать полностью. Мне тоже нужен финплан».

Видимо, подписываться в этом обществе не принято, решаю я, снова пытаясь понять, от кого поступило письмо. Ага, Тони.

Я пребываю в легком недоумении. Надо ли мне отвечать, и если да, что писать? Спасибо?

«Привет всем, за финплан отвечаю пока я, потом видно будет. Мисс Тони, у вас бюджет стандартный, но я думаю, можно заключить контракт на троих постоянных парней, отберите по своему вкусу завтра на репетиции, хорошо? Лучше вас никто этого не сделает. Остальных – на аутсорсинг. По дизайну одежды – это лучше спросить у Ники и Димы, как они смотрят на такую одежду в принципе. Сэм, твой бюджет в рамках контракта «А», Коннор сегодня подписал ведомость, посмотри в базе. Там твои законные $13 000. Брэдли».

– Не поняла, – ошарашенно сказала я, вчитываясь в письмо, – у нас съемка клипа стоит тринадцать тысяч долларов? Так мало?

– Это мало? – оторвавшись от разговора с Васей переспросил Дима.

– Или много? – раздался Васькин голос.

– Меньше полумиллиона рублей. Что можно снять достойного за полмиллиона рублей? Меньше даже? Какую графику?

– А там будет графика? – снова удивился Дима.

– Ну а как же? «Crush».

– Ника, я думаю, это деньги на фактические затраты, а не полностью на все съемки. Многое же будет сделано иждивением центра. Насколько я знаю, у Коннора неплохое производственное оснащение. То есть за многое платить не нужно.

Об этом я тоже не подумала, но Васька, видимо, прав. В затраты включают все, но ведь они и так сами по себе текут – оплата зарплат сотрудников, электричество, аренда, прочее. А есть люди, которых нанимают на проект, опять же закупают реквизит. Возможно, оплачивают кому-то сверхурочные. Видимо, тринадцать тысяч долларов – это и есть сумма «сверх расходов», которая должна быть заложена в бюджет.

«По поводу одежды ничего сказать не могу. Сами ничего не знаем. Вроде бы никаких отрицательных эмоций не вызывают ни шорты, ни трусы. Поэтому, на усмотрение мисс Тони. Ника», – ответила я всем.

Финальное письмо пришло от Парвати: