Подслушано на Донбассе

Кажется, одним из немногих мест, где еще продолжается цепочка обычных будничных взаимоотношений, остается Горловка, в которой один из лидеров «Народного ополчения Донбасса» Игорь Безлер практически полностью подменил собой вертикаль власти. Теперь продукция местных предприятий отгружается уже не Киеву, а налоги превращаются в условные «сборы» в похожих объемах.

Дороги

Скорость скатывания поселка в эпоху собирательства и охоты зависит от количества и качества безопасных путей сообщения с другими населенными пунктами. Автономное существование современного города в течение продолжительного времени невозможно, срок комфортного проживания, как правило, ограничен несколькими днями, а вопрос выживания в условиях почти полной изоляции обычно встает уже в течение месяца. Несколько удачно расположенных блок-постов и простреливающих дороги минометов способны полностью отрезать даже крупный поселок от остального мира. Но когда пути отступления оказываются перерезанными, беженцы сами становятся боевиками – загнанные в угол женщины, защищающие своих детей, идут и требуют автомат. Некоторые становятся снайперами без всякого опыта. «Когда стреляешь, не выцеливай голову, работай по туловищу», – проводит обучение среди таких новобранцев сам недавно прибывший на украинскую границу житель Калининграда.

Однако поистине неистребимым примером предпринимательского бесстрашия могут служить таксисты. Это сословие последним покидает обстреливаемый город и первым начинает возить пассажиров после того, как трассу перестают простреливать. Дерут за поездку безбожно, но ведь и риск большой: «Неделю повозил журналистов – заработал на полгода вперед».

Луганск

За таксистами начинают ходить автобусы и маршрутки, открываются магазины и аптеки, на улицах появляются продавцы сим-карт. Крупные сети по продаже мобильных телефонов давно прекратили свою работу, терминалы оплаты в Луганске часто не работают из-за отсутствия электричества, поэтому возможность связи с друзьями и близкими становится одной из основополагающих.

В один из дней, когда канонада артиллерийских орудий казалась далекой, а сирены молчали уже несколько часов, на оживленный перекресток возле рынка упала мина. Восемь человек погибли сразу, еще около десяти увезли на скорой. Трупы до прибытия лидеров сепаратистов накрыли одеялом. В домах рядом повылетали стекла. Между телами ходили горожане и поднимали одеяла, желая не найти знакомое лицо.

На следующий день город вымер. На улицах полумиллионного города не было ни души, личные телефоны таксистов расходились по журналистам, а звук сирены воздушной тревоги стал таким же естественным, как и постоянно работающий «Град» рядом с гостиницей. Ее расположение позволяло телевизионным журналистам снимать стендапы на фоне вылетающих снарядов. Поздним вечером практически все они собирались в бомбоубежище для обсуждения прошедшего дня. Например, как украинские СМИ подавали обстрел перекрестка. Или же, где пока еще можно купить мыло и шампунь.

Продавцы магазинов выкатывали тележки с оставшимися товарами и кричали: «Мы завтра закрываемся, купите остатки». На этом фоне баннеры о «ликвидации старой коллекции весна-осень» выглядели экзотично. Офисы банков, ювелирных магазинов, весь «лакшери»-сегмент съехал уже давно, остался только бизнес, обеспечивавший базовые потребности. Кафе работали в обычном режиме, разве что извинялись за неработающий вай-фай или отсутствие льда.

На фоне разверзающегося и накатывающего на город ада казалась какой-то не соразмерной обстоятельствам и непонятной обычная логика горожан. Они не могут уехать, потому что «нет билетов на автобус», потому что «мне надо написать заявление об увольнении, а директор уехал». Экстремальная ситуация повлияла на привычки, но, кажется, так и не изменила картину мира. Будто бы все это происходит не с ними.

***

Сентябрь 2014, РИА «Новости», Москва

Станислав, медиаэксперт

Очень занятно наблюдать за изменениями внешней политики России по системе отслеживания ключевых слов в СМИ от «Медиалогии». Вот сейчас нам надо договариваться и по мановению волшебной палочки количество упоминаний слова «хунта» снизилось за неделю с 115 до 11 – и те на маргинальных сайтах. А по федеральным рупорам везде уже наши украинские партнеры. Облучатели в наше время можно очень гибко настраивать. Как только люди не ломаются от такого? Вроде вчера каратели распяли маленького мальчика, а сегодня уже законный президент Порошенко наш кент.

Видимо, году в 2002 Путин понял, что народ наш, богоносец, должен не сюжеты о Чеченской войне по ОРТ и НТВ сравнивать, а должен молиться, поститься и слушать одно только радио «Радонеж».

***

Сентябрь 2014, Анапа

Владимир, школьный знакомый

– я горжусь своей страной. Впервые за всю мою жизнь меня распирает гордость за наше государство. Ты понимаешь, мы наконец-то смогли поднять себя, мы теперь не унижаемся. Моя Родина показала кулак и нам побоялись ответить силой!

Кто сильнее, тот и прав, всегда так было. Помнишь, мы тебе сломали очки на спортплощадке перед футболом? Мне хотелось было показать себя перед Кристиной, ну я и махнул рукой. Но ты меня поразил, конечно. Хиляк такой, одной рукой сломать можно, а прыгнул на меня, под глаз сунул. В первый момент я прямо замер, ну, знаешь, как видишь перед собой паука. Потом двинул тебе, потом просто машинально, ну, чтобы не встал. Ты ж считался псих. У меня и синяк под глазом не проходил месяц – во дворе все затрахали подъёбывать.

Кристинка тогда дала поцеловать себя, я её облизал, а потом, ну, я и уже приготовился, а она, сука, легла под армяна. Целка была! Мы типа встречались!! А она к нему пришла.

Вот так и Украина твоя. Мы за ней ухаживали, туда-сюда, цветы дарили с клумбы, а она взяла и пошла к чёрному. Ну, к немцу, к французу, похер. Они все теперь чёрные. Арабов больше, чем немцев, вот к этому и шли украинцы, чтобы с турками трахаться почаще. Скоро и греческие жёны так отодвинут своих мужей ради похоти.

Украинки к нам едут работать проститутками – просто их мужья вообще не умеют трахаться. Они жопу берегут для европейцев. А хуи обрезают, типа евреи. И больше он не стоит.

***

Сентябрь 2014, спорт-бар «Добрый эль», Ростов-на-Дону

Андрей, российский журналист

На границе дела хорошо, прямо по маслу. 105-й уже третью тачку меняет. Начинал на старенькой «Ниве» и за месяц уже на «Лендкрузер» накопил. Очень хорошо ведёт дела комендант Изварино. На таможне краматорские уже корни пустили, им зачем домой возвращаться, город отбивать – на границе собаки лают, а караваны мимо ходят.

Открыли пункт пропуска «Новороссия», делают вид, что паспорта проверяют. Вывеску поменяли, теперь там больше не «РУИНА», а гордая «ЛНР». Обустраиваются, значит.

На КПП российским не по себе было. Подхожу, оглядываю – десяток машин стоит, приличные такие, а потом присмотрелся. Ага. Пыль. Никого они уже не дождутся.

***

Октябрь 2014, Курск

Владимир, российский волонтёр.

Чтобы помочь кому-то конкретно, нужно доставлять адресно. Например, успокоительные в местные аптеки – там полно бабушек остаются, они всё разобрали в первый день, а потом успокаиваются водкой. Или знакомым семьям, или тем, про кого ты что-то знаешь. И доставить должен человек, которого лично знаешь, чтобы и фото, и свидетельства были. Тогда реальная помощь дойдёт до адресата. Деньги, которые собираются в группах соцсетей, имеют разную судьбу. Всё зависит от милитаризованности этого сообщества, однако же, бОльшая часть тратится на камуфло, берцы, рюкзаки и прочие вещи, которые мирным жителям вот совсем не нужны. Однако же, откровенного крысятничества я заметил очень мало: почти везде выкладывают чеки, а решения по покупкам принимают коллегиально с учётом информации от знакомых в зоне б.д. Фактически это деньги на войну.

Грузопоток гуманитарки значительной частью оседает на приграничном пункте и на всех пропускных до пункта приёма. То есть из 10 кило детской одежды до Донецка доходит 3 кило. Затем они оседают в большом складе и получить их можно по большому празднику. Обычно они просто гниют, иногда даже под открытым небом. Востребованная гуманитарка (особенно продуктовая) продаётся местным жителям с чёрного входа склада. Какая-либо бытовая техника может тут же появиться в оставшихся магазинах.

Если ты не журналист и просто едешь на своей машине отвезти конкретной семье гуманитарку из России в Луганскую область, то у тебя есть примерно 60% вероятности, что эту машину экспроприируют в помощь новому государству. Sad but true.

***

Сентябрь 2014, Донецк

Карина, местная жительница

Смешная история произошла во время минских переговоров. Все уехали – Плотницкий, Захарченко со свитой – и в здание администрации вломились несколько людей с автоматами. Говорят: «это захват власти, теперь командовать будем мы». Пьяные, конечно. Об этом даже 2-3 новости вышло, на основании которых их потом и расстреляли.

***

Октябрь 2014, Москва

Владимир, журналист «Раша тудей»

– в начале девяностых все хотели быть как Листьев. Ну понимаете, да? Очки, бородка, интеллигентный вид – это человек, который скрашивает ужасы лихих девяностых. Кумир невписавшихся в рынок, потому как вписавшиеся уже давно ларьки крышевали. В середине двухтысячных любое региональное телевидение имело в своих рядах одного-двух парфёновых: они умели складывать длинные предложения и ходить в кадре.

Отпивает из графина, поднимает руки на уровень груди.

– а теперь каждый второй – Киселёв. Ты не хочешь им быть, он тебе не нравится, ты презираешь. А давай-ка, залазь в образ. Без киселёвщины ты не востребован, тебя не захотят смотреть. Энергичней ручками так, завершай фразу фирменным поворотом кисти. Вы все как вернётесь – дрочите операторов, дрочите режиссёров, они должны вам выстроить так студию, чтобы вы нагнали саспенса, потом изящно повернули тело и – ядерный пепел! финиш! зритель кончает!

***

Октябрь 2014, центр современного искусства «Типография», Краснодар

Посетители выставки

Что ты говоришь? «Артобстрел»? Ну это тоже направление, наверное, в современном искусстве. Art-обстрел, хмм. Модное.

***

Октябрь 2014, парк Горького, Москва

Олексiй, украинский журналист

– съездили с мужиками в АТО, потрясающе. Ваши хлюпики в сравнение не идут, наши патриоты все спортивные, пробегают стометровку что твой Болт. Порох нормально сделал выводы, в мобилизацию пошли реальные вояки, их нормально обучили.

Нет там никакого перемирия, гонят сепары. По нашим хуячат нормально каждый день то из автоматов, то минами. Выкуривают с территории ночью. Я сам не попадал, но рассказывали. Да ты чё. Мы на третью ночь ответили нормально, 122 мм это печенка на двести метров по асфальту. Нас привезли, а на что смотреть, одна нога здесь, вторая, типа, улетела к сортиру. Наших некоторых стошнило прямо на … животное это. Получил, расписался, отъехал в ад.

Нормально у меня все, я и не такое видел. Нас же тоже обучают, семинары проводят, вывозят на стрельбы, на подготовку. Многие стреляют получше молодняка, хоть сейчас бери и на передовую. Да ты че. Блядский Порох, сепары за время перемирия перегруппируются и начнут наступление, пока высшее руководство мудя чешет.

(в декабре 2014 Олексiй сильно запил, под Новый год пытался покончить с собой)

***

Ноябрь 2014, Донецк, Россия

Ашот, ополченец

Нам здэс умирать не страшно. Обидно. Паимаэш? Обидно. Стоишь весь день в дозоре, диверсантов ловишь, а потом случайный снаряд ку-ку и нет тэбя.

Бывает, ждёшь атаку час-другой, день ждёшь. Потом за пять минут вас разбомбили и все твои друзья лежат печенью наружу.

***

Ноябрь 2014, пивной ресторан, Харьков

Rust, футбольный фанат

Всю политику могут заменить фанаты. Мы понимаем ситуацию не хуже, чем жиды в правительстве. Просто те в галстуках, а мы на цветах. Но дерёмся-то один хуй.

Все наши кричали, ты что же, думаешь, они случайно кем-то придуманы? «Спасибо жителям Донбасса за президента-пидораса» это придумывалось умными людьми. Наверняка даже в щщи не получали ни разу нормально. Но родили же гениальное – это вообще всех объединило. У нас тёрки были и с львовскими, и с киевскими накопилось претензий, но это как на сборную – все согласились, что Янык охуел в край. Без нас ничего бы не случилось, посмотрите на свою Болотную и сравните со своей Манежной. Пять единиц щщей, которые умеют драться, в сто раз опасней для власти, чем двести тысяч дрищей с шариками и смешными плакатами.

Я Ляписа не уважаю за всю левацкую херню, но реально дрожь по телу, когда полный стадио – не одна трибуна, не сектор – все кузьмичи поют «Воины света». А у вас что? Половина поддерживает Новороссию, половина кричит «футбол вне политики», а у самих на розе «Косово je Србиjа».

Смешно, что у вас выступить против паханов осмелились только либералы. Ну, бля, где там Навального судили? В Кирове? Вот их фанатьё выступило «Слава Киевской Руси, Новороссия соси». Бодрячком пацаны вообще.

***

ноябрь 2014, Страсбург, «Международный демократический форум»

Роберт, российский депутат

Мне кажется, если нас заблокируют в следующий раз, то решение на высшем уровне может быть очень импульсивным – вплоть до выхода из всех договоров с Советом Европы, по решениям ЕСПЧ. Вообще, то, что сейчас в ПАСЕ происходит это мелкая фигня, это такая трибуна для горлопанов. Основная работа происходит в комитетах, где мнение России учитывается и имеет огромный вес. Ну вот я сейчас привёз показать некоторые материалы по законодательству в области ограничения доступа к незаконным материалам. Франция, Великобритания, все очень заинтересованы как блокировать пиратские сайты, как бороться с продажей наркоты через интернет.

Очень не хочется изоляции. Через Совет Европы можно реальные вещи делать, а не языком в Думе чесать. У нас законы с 1991 года противоречат друг другу, а мы всё новые и новые лепим. Этот созыв вообще никакой.

***

Ноябрь 2014, Страсбург, «Международный демократический форум»

Анн, французская военная журналист

Я была и в Крыму, и на востоке Украины. Жила у обычных людей как местная, неплохо знаю русский язык. Это моя работа, я её делаю так. Уверена, что невозможно понять местных, если не прожить с ними хотя бы несколько недель. У меня нет никаких бэджиков, никакой аккредитации, я не ношу бронежилет «Пресса», это не про меня. В моем домашнем гардеробе есть одежда и из Ирака, и из Афгана.

Крым был аннексирован Россией. Это была на самом деле блестящая операция, я никогда такого не видела. Фактически, за одну ночь и без выстрелов захватили огромную территорию. Это были русские военные, тут нет никаких сомнений. Местные их встречали как освободителей, а украинские военные спокойно эвакуировались.

Русских военных на Донбассе я не видела. Я видела русских, много русских, но так же там много было и других – чеченцы, армяне, татары. Да и норвежцы там по обе стороны воюют. К регулярным армейским подразделениям они не имели отношения – по крайней мере, у меня нет доказательств.

Итальянский журналист Кристиан? Кристиан Малапарте? Ну с такой-то фамилией уж точно запомнила бы, не встречала. Запиши мой email, я буду в Чечню ехать под Новый год, могу к вам заехать.

***

Ноябрь 2014, Страсбург, «Международный демократический форум»

Олексiй, депутат Верховной Рады от «Батькивщины»

–коллеги, я очень рад, что нам удалось провести встречу наших делегаций. Нас несколько раз разводили по времени, по секциям, не хотели нашего общения. Но мы его в неофициальной обстановке наладили отлично. Всё культурно, мирно под вино за два евро.

Я же правильно понимаю, что сейчас разговариваю с наиболее передовой частью российского общества? У нас во многом схожие позиции, мы все хотим скорейшего завершения войны. Среди вас есть журналисты, есть чиновники, умные, влиятельные люди. Мы все понимаем, что ваш диктатор Путин посылает к нам войска, с вашей территории обстреливают наши части, а несогласных сажают в тюрьму. Как депутат предлагаю подписать совместный документ с осуждением российской агрессии, это будет просто меморандум о сходстве позиций, не более того…

(гул в зале, несколько включенных микрофонов, реплики)

По итогам двухчасового обсуждения стороны пришли лишь к необходимости провести подобную встречу в Ростове и в Киеве, однако, так их и не провели.

***

ноябрь 2014, станица Константиновская, Краснодарский край

Наталья, беженец, работник дома культуры

– нас уже второй раз будут снимать. Мы что, одни такие образцово-показательные? Ну на самом деле всё неплохо, конечно, гораздо лучше, чем в Славянске.. Мы два дня выбирались, взяли сумку вещей и гривен сколько было – еле успели на автобус, страху натерпелись…

Как начали стрелять – я сразу сказала, что надо уходить, через неделю будет невыносимо. И дети, у нас же трое детей, я очень боялась за них. Мы всю жизнь в Славянске прожили, чего-то добились, но вот что мы могли сделать, чтобы это прекратить? Только уехать в неизвестность. И это лучше, чем утром проснуться и найти на столе вот такой осколок.

Здесь мне работу предложили, с детьми вот проводим мероприятия по антинарко, конкурсы. Муж сейчас учится на слесаря, раньше ведь компьютерщик был, приходится менять привычки. В Интернете ищем, чем кормить гусей и как правильно держать кроликов, чтобы не поранили. Гусей нам соседи дали, целое хозяйство.

Родители там остались. Мама старенькая уже. И как бы боятся, что ехать некуда, страшно. Спрашивает: "Кому мы нужны?", мы ведь сами так думали. Созваниваемся по "Скайпу", у них вроде всё нормально. Но туда я не вернусь.

Мы получили временное убежище. Будем подавать документы на гражданство, все-таки с мужем решили здесь остаться.

(после выхода сюжета в эфир в редакцию поступили звонки от желающих разместить у себя родителей семьи беженцев)

***

Декабрь 2014, Донецк, Украина/ДНР

Катерина, одиннадцатиклассница

Гаубицы, гаубицы, господи, какие же громкие гаубицы. Залпы и разрывы где-то далеко, ойййй.

Зато сегодня точно в школу не пойду.

***

Декабрь 2014, Краснодар

Саша, бывший житель Донецка (Украина)

Все вы такие бляди, журналисты. Каждый день стреляют, а вы пишете «перемирие». В рот я тягал такое перемирие, когда ребёнок под себя ссытся от громких звуков.

***