Госпожа Клио. Восход

– Вы меня разыгрываете, – обиделась Кристина, убирая руку.

– Честное слово, нет!..

Спор прекратился сам собой, потому что они уже входили в широкие стеклянные двери. На первом этаже люди толпились за хлебом, колбасой и водкой, а, вот, второй занимал огромный книжный магазин. Последний раз Кристина заходила сюда несколько месяцев назад за поздравительной открыткой и даже не проходила вглубь зала. Сейчас пестрота обложек, нависавшая со всех сторон, вызвала в ней почти детский ужас, но Женя уверенно подвел ее к одному из стеллажей.

– Вот, – он снял с полки книгу в голубой обложке, – это я. Так что, все правда.

Кристина посмотрела на живого автора с уважением, но веры в рассказанную им историю почему-то не добавилось. Это шло как две разные линии – одна реальная, хотя и почти неправдоподобная, в которой она стоит рядом с настоящим писателем, а вторая… Что говорить о второй? Может быть, таким образом он опробует свои сюжеты? Писатели, они же все чуточку сдвинутые… наверное.

– Хотите почитать?

– В общем-то, конечно, интересно…

– Тогда берем, – Женя сам заплатил и подал книжку Кристине, – пожалуйста.

Не задерживаясь перед творениями конкурентов, они спустились вниз и снова оказались на улице.

– Может, пройдемся?

– Нет, спасибо. У меня дела, – Кристина подумала не о белье, а о том, что на сегодня у нее достаточно впечатлений. По крайней мере, их надо обдумать и решить, выбросить все это из головы сразу или подождать, что получится дальше? …В конце концов, на Максиме ведь свет клином не сошелся…

– Вас проводить? – Женя даже не пытался ее переубедить, и Кристине понравилась такая ненавязчивость.

– Куда? – она улыбнулась, показывая рукой через дорогу, – вон, моя остановка.

– Тогда до завтра, – поймав удивленный Кристинин взгляд, он пояснил, – я записан у вас завтра на десять.

– Ах, это были вы…

– Да, так что еще увидимся.

В сознании Кристины состыковались два крохотных кусочка громадного полотна. …Два года назад… – подумала она, поднимая глаза на красный зрачок светофора, – значит, это не из сюжета, если он собирается обсуждать происшествие с господином Виталием… Еще можно остаться, пока не загорелся зеленый, только, зачем?.. Едва мигнул желтый, толпа увлекла Кристину в узкий проход между недовольно ворчавшими железными монстрами с горящими глазами, а Женя остался стоять на перекрестке, размышляя, что дало ему новое знакомство? Пока, кажется, ничего. …Но это ведь только пока!..

Дома Женю ждала привычная тишина, являвшаяся одним из источников вдохновения. Он достал пачку бумаги и уселся за стол. А чем еще заполнить вечер?.. Тем более, начало романа не требовало никаких размышлений – надо было просто изложить то, о чем они говорили с Володей.

К полуночи Женя добрался до сегодняшнего утра и поездки в «Колесо Фортуны». Отложил ручку, отдаваясь воспоминаниям. Тонкий розовый халат и то, что находилось под ним не давало ему покоя. Нет, об этом он пока писать не будет – это еще слишком личное. Дальше сюжет должен развиваться самостоятельно.

Встал, расслабив, как учили в школе, уставшую руку. …Да, черт с ним, с сюжетом!.. – вытряхнул в ведро переполненную пепельницу и закурил снова, глядя в темное окно, – никогда еще ни одна женщина так не западала мне в душу. Скорее всего, она даже не красива, но тогда что?.. Та же Кристина моложе и, пожалуй, симпатичнее. С Кристиной тоже можно замутить, но та Даша… Имя-то редкое для ее поколения. Это сейчас Даши стали плодиться вместе с Катями и Лизами…

Женя понял, что мысли не приведут его ни к чему хорошему, а свою дневную норму он уже «выписал». Значит, пора спать, а завтра будет новый день и новые мысли. Не спеша, он застелил постель; лег, но сон не шел. Видимо, он выспался днем, пока «отходил» после вчерашнего жуткого застолья. Розовый халатик, словно бабочка, мелькал перед глазами, то распахиваясь и приоткрывая то, что ему никогда не суждено увидеть, то прячась в темноту, и сразу становилось тоскливо и одиноко.

…Я хочу спать… хочу спать… – внушал себе Женя, повернувшись на бок, но от этого ничего не менялось. Он продолжал ощущать себя лежащим в постели с закрытыми глазами… по крайней мере, ему так казалось…

В это время раздался звонок, резкий и неожиданный, тем более, в такое время. Мысль о том, кто это может быть, даже не возникла. Женя соскочил с дивана и не зажигая света, вышел в коридор; не задумываясь распахнул дверь и… зажмурился. Оказывается, ночь царила только в его квартире. Вместо лестничной площадки он увидел целое море темно-красных цветов, которые жеманно склонили головки, напоминавшие крупные колокольчики. Внутренне Женя понимал, что этого не может быть, но не задавая себе никаких вопросов, воспринял все как должное.

Дикие тюльпаны уже заняли весь город, поглотив дома, автомобили и людей – только его квартира оставалась чудом сохранившимся уголком прежней цивилизации. Наверное, это противоречило «новому порядку» и цветы лавиной хлынули внутрь, едва не сбив Женю с ног. Он взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие и почувствовал, что это уже совсем не руки – они как-то странно находили в воздухе опору, пытаясь оторвать его от земли. …Если я умер и возношусь на небо… – подумал он безо всякого страха; скосил глаза и с удивлением обнаружил, что крылья вовсе не белые, какими рисуют их у крохотных ангелочков, олицетворяющих души, а широкие и перепончатые, обтянутые грубой кожей. Зато какая в них чувствовалась мощь!..

«Тюльпанная лава» продолжала подниматься, уверенно подбираясь к коленям, однако ее прикосновение не вызывало, ни боли, ни нежности – Женя просто перестал ощущать свои ноги. Если так пойдет дальше, то цветы сожрут его и больше ничего не будет! Он взмахнул огромными крыльями раз, другой… Непривычные движения давались тяжело, но он чувствовал собственную силу. Совсем чуть-чуть и ему удастся вырваться из плена, только куда он полетит?.. Хотя неважно, зато сверху картина станет более понятной.

Напрягая мышцы, сделал еще несколько мощных взмахов и понял, что отрывается от земли. Звук при этом получился такой, будто из бутылки вытащили пробку. Взглянул вниз – однородная ползучая масса вновь превратилась в море цветов. Странно, чем выше он поднимался, тем отчетливее видел каждый из них.

Его квартиры уже не существовало, как, впрочем, и ничего вокруг – только тюльпаны, не оставившие даже спасительного островка. Повинуясь птичьему инстинкту, он совершил какое-то необъяснимое движение, развернувшись в воздухе и полетел в ту сторону, где скатывался за горизонт кровавый, как огромный тюльпан, солнечный диск. Какое это замечательное состояние – чувствовать себя выше солнца!..

Руки уже освоились с новой ипостасью, и Женя перестал замечать их. Зорко озирая кардинально изменившуюся землю, он думал, куда и зачем летит, и, вообще, кто он такой? Однако эти мысли не были тревожными, словно подсознательно он знал о правильности происходящего, и в нужный момент ему непременно все объяснят. А ненужные вопросы – это так, чтоб занять пустую птичью башку…

Пейзаж не менялся. Иногда Жене казалось, что он стоит на месте и только солнце, смещавшееся влево, доказывало, что он все-таки движется. Сколько продолжался полет, Женя не знал, но это его и не волновало, ибо конечной цели пока не существовало, а усталости он не чувствовал. Руки сами собой выполняли монотонные движения; в голове, цепляясь друг за друга, перемещались все те же глупые вопросы, ответы на которые должны прийти сами, без малейших усилий с его стороны. И они пришли. Воздух завибрировал от раската грома, и странный голос, доносившийся отовсюду одновременно, физически заполнил пространство. Первые слова Женя не разобрал, приспосабливаясь к этому даже не стерео, а скорее, Dolby-эффекту – сохранилась лишь концовка фразы, имевшая точное и недвусмысленное значение – …добро пожаловать!..

Женя не понял, куда его приглашают с таким радушием, но тюльпанные поля внезапно оборвались, причем, сразу по всей видимой ширине пространства. Насколько хватало глаз, вниз уходила отвесная стена, образуя бездонный темный каньон. Жене показалось, что он добрался до края земли, однако какое значение это могло иметь для него? (Видимо, птичьи мысли все прочнее укоренялись в голове). …Там добыча… Одного этого оказалось достаточно, чтоб крылья сами собой сложились, и тело камнем устремилось вниз. Инстинкт подсказывал, что не происходит ничего особенного, что он проделывал это тысячу раз, причем, все успешнее и успешнее.

Дно каньона возникло внезапно, выхваченное из тьмы лучом гигантского прожектора – на земле копошились полуголые люди. Их бедра (и у мужчин, и у женщин) прикрывали короткие юбки с горизонтальными полосами. Определить одним словом, чем все они занимались, было невозможно, зато Женины глаза обрели удивительное свойство – в одно мгновение он успел рассмотреть все великое множество этих примитивных созданий. Причем, самое забавное, что лица оказывались сплошь знакомыми – среди них были те, с кем он работал, включая директора Олега Михайловича, и те, с кем когда-то учился, и даже те, с кем просто ехал в маршрутке. Он, в принципе, не мог запомнить и теперь узнать их, но неосознанно чувствовал, кем был каждый до «нашествия тюльпанов».

Первым делом вычислив Дашу, Женя попытался схватить ее. Память подсказывала, какой аппетитной добычей она являлась тогда, в прошлой жизни. Но Даша успела укрыться за камень и в его когтях (оказывается, и вместо ног у него лапы!) оказался сосед из дома напротив, продавщица из штучного отдела и высокая девица, за которой он наблюдал в кафе позапрошлым летом.

Женя снова взмыл в небо и увидел, что он тут не один – несколько таких же странных птиц тоже вели охоту. У каждой были свои «угодья» и поэтому они не обращали никакого внимания друг на друга. Зато теперь Женя представлял, как выглядит – вылитый птеродактиль, только в исказившемся лице еще угадывались некоторые черты человеческого прошлого.

Пока он поднимался, жертвы затихли и это разом унесло ощущение победы. Когда добыча еще трепыхается, ты чувствуешь силу и всю полноту власти над ней, а теперь в лапах был просто неинтересный, безжизненный кусок мяса. Видимо, в этом и заключается инстинкт хищника.

Женя уже поднялся над каньоном. На поверхности ничего не изменилось, только тюльпаны чуть приподняли головки ему навстречу. Женя брезгливо разжал когти и три крохотных тела, кувыркаясь, полетели вниз. Стебли тюльпанов жадно вытянулись, вступив в свою цветочную войну за добычу. …Так вот, зачем я здесь!.. Чтоб кормить эти прожорливые растения!..

– Да, – ответил громоподобный голос, – ты раб этого поля. И ты не сможешь освободиться никогда… Никогда!.. Никогда!!.. – голос разразился таким хохотом, что цветы закачались под дуновением ветра.

…Чей это голос?..

– Ты спрашиваешь, кто я? – голос перестал смеяться, – когда-нибудь узнаешь, но не сейчас. Сейчас ты вновь отправишься на охоту и будешь заниматься этим всю жизнь!.. Всю жизнь!..

Женя послушно сложил крылья и понесся в пропасть, откуда ему навстречу поднималась другая птица, неся очередную порцию пищи. …Боже, неужто так будет продолжаться всю жизнь?.. – Женя обратил внимание, что способен думать в то время, как зоркий глаз сам выискивает новые жертвы, – Кристина… А рядом с ней новый сосед из шестнадцатой квартиры, имени которого я и не знаю… А причем тут имя? Подойдут оба… – прихватив с земли еще кого-то, он несколько раз взмахнул крыльями.

…И так всю жизнь?!.. – мысль вернулась снова. Видимо, она оказалась настолько мощной, что в «тюльпанном мире» что-то сдвинулось. Он стал тускнеть, растворяясь в окружающем воздухе и приобретая цвет серого утра. Больше Женя никуда не летел; попробовал, как на руках шевелятся пальцы. Сознание же продолжало цепляться за странную жизнь, стараясь сохранить мельчайшие впечатления. Однако, чем явственнее Женя ощущал складки на простыне и ложбинку посередине дивана, тем призрачней становились тюльпанные поля. Когда наконец он открыл глаза, осталось только осознание того, что он там был и летал – остальное пропало безвозвратно.

Женя вскочил, бросился к столу, где со вчерашнего дня осталась кипа бумаги и ручка, но понял, что вспомнить ничего конкретного не удастся. …А какая глава могла получиться!.. – он вздохнул, опустив голову. Посмотрел на часы, – в принципе, проснулся я вовремя. Пора собираться к господину Виталию…

*

Когда стало ясно, что пасьянс в очередной раз не сойдется, Кристине даже захотелось сказать компьютеру: – Раз ты такой вредный, больше я с тобой не играю. Но чем тогда заниматься в оставшееся время? Книжку, которую вчера подарил писатель, она выложила дома и забыла про нее. Наверное, зря. Это была бы хорошая месть «куску железа», считающему себя самым умным.

Кристина привычно вскинула голову на голос колокольчика.

– Кристиночка, доброе утро, – Женя вошел и сразу расстегнул куртку, – жарко тут у вас. Я не опоздал?

Девушка скосила глаза в угол экрана.

– Нет, еще пять минут. Раздевайтесь. Вешалка в шкафу.

Открыв дверцу, Женя увидел куртку Кристины и рядом с ней женскую шубку. Он не очень разбирался в мехах и их денежном эквиваленте, но шубка была явно не из дешевых.

– Уютно, – Женя уселся на стул, внимательно оглядывая комнату, – а где же черепа, кабалистические знаки и прочее?

– Это не ко мне, – Кристина скромно пожала плечами.