Козий доктор. Рассказы

Митяй с Федяем переглянулись меж собой и решили узнать о её несчастье, так сказать проникнутся к ней глубоким сожалением и тем самым растопить сердце старухи на более выгодную сделку.

– Энто, какое такое несчастье у тебя? —С корыстным любопытством поинтересовался Федяй.

Бабка Матрёна смачно шмыгнула носом, утёрла его хвостом подвязанного платка и жалостливо пропела; – козёл мой, Борька, ногу сломал на подворье. Теперь резать надо, жалко ведь. Ведь он скольких коз отгулял на хуторе. Всем козлам козёл был, а тут такое горе случилось.

Рыжий козёл у Матрёны действительно был на весь хутор единственным из такого рода животиной, какой славился своим козлиным любвиобилием и ценился у неё на вес золота.

Если к примеру, у кого была коза и той вдруг приспичило по природной надобности, так при её загуле сразу шли к Матрёне и конечно приводили с собой ту самую распутную козу козлу, на расправу в природное удовольствие. Матрёне за то козлиное дело, кто сальцем приплачивал, кто зернишка притаскивал по силе возможности для курей, в общем благодарил кто, чем мог. Вот так они и жили вдвоём, Матрёна в продовольственное довольствие, ну а Борька конечно, в своё козлиное, безнаказанное распутство.

– А что так, колоть-то сразу? -Спросил хмельной Митяй, -ногу-то и вылечить можно. -Это как? -Встрепенулась Матрёна от услышанной надежды во спасение козлиной личности.

– Как-как, гипс надо ему наложить на конечность сломанную. Тут бабка сложная операция требуется, – со знанием дела, ответил ей Митяй, в надежде на халявное вознаграждение.

– Неужто можно? Ой милок, а ты сможешь тот самый гнипс наложить? – Отблагодарю как положено! Вот те крест! – протараторила старуха и в подтверждение своих слов, быстро обрисовала несколько раз на своей груди крест.

– Не гнипс, вешалка старая, а гипс. Что ж не наложить, смогу конечно. Знамо дело, на фронте довелось ентим делом заниматься. Там знаешь, всяко бывало. Ток дело енто дюже сложное, тут помощник нужен, без него никак не обойтись, – закручивая самокрутку важно проговорил Митяй и подмигнув своему другу спросил; -Федяй, поможешь животину излечить?

Федяй быстро сообразил хмельными мозгами предстоящую выгоду по такому делу в виде халявной жидкости и не менее с важным видом профессионального доктора подтвердил; -дело важное и трудное, энто тебе Матрёна не две доски приколотить к стене, а к живому существу привязать да так, чтобы, костя его ровно слеглась. Ну а помочь, как не помочь, знать дело, поможем, раз надо.

– Показывай свою животину, -важно проговорил Митяй.

О цене за излечение козлика, Матрёну сразу загружать не стали, опять-же с некоторым умыслом. Мол, сделаем дело, обговорили меж собой, а после куда денется, заплатит по востребованности.

Матрёна быстро засеменила ногами и проводила товарищей в скотный загон, плаксиво причитая в дверях; – вот он, бедолага, -указала она на лежавшего в соломе, рогатого инвалида.

– Да, – со знанием дела промычал Митяй, сочувственно разглядывая опухшую ногу скотины, -тут работы с твоим козлом, полно по его излечению.

– Эт, точно, – не менее важно поддакнул Федяй, – склоняясь над козьей мордой, показывая всем видом о важности предстоящей операции.

– Милки вы мои, – взмолилась плаксивая бабка, -спасёте кормильца, век благодарна буду, вот те крест святой, -заверила бака, и вновь в подтверждение обрисовав на потёртой кофте святое изваяние.

Митяй с Федяем разом распрямились от козла и важно прохаживаясь рядом с ним, начали отдавать распоряжения.

– Погодь крестится да благодарить. Ты давай бабка не мешкай с ентим дело, ато у него геморрой, тю-ты, помять проклятая! – Тут-же поперхнулся и продолжил, -гангрена начнётся, неси сюда ведро с горячей водой, полотенце старое, но чистое тоже тащы сюды, а доску нужную мы сами во дворе найдём и покажи, где у тебя мазанка лежит.

Если кто не знает поясню, мазанкой называли добытую из недр земли глину, которую перемешивали с соломой и заливали на хранение водой, для обмазывания стен какого-либо сельского строения.

Обрадованная неожиданным спасением своего питомца козла Бори, Матрёна быстро сбегала за ведром, принесла полотенце и вручила всё это Митяю.

– Так это, пол-литра ещо неси, – твёрдо проговорил Митяй.

– Да вы дело вначале сделайте, а после операции будет вам пол-литра! -Возмутилась хозяйка.

– Да не нам, глупая ты баба! Козлу твоему неси, -не менее возмущённо ответил Митяй.

Матрёна непонимающе вылупила на докторов маленькие глаза и подозрительно спросила; – а ему ещо зачем?

– Анестезия требуется твоей животине. Обезболивание так сказать, чтоб не мучился, – важно проговорил Митяй.

– А! Вон оно шо, знать, по науке положено, -понимающе промямлила старуха, и быстро исчезла за дверным проёмом, откуда вскоре вернулась с необходимым для операции предметами и конечно-же с лекарством.

Федяй тем временем по приказу своего товарища, размешал в корыте мазанку до густого состояния, наложил в ведро и занёс в сарай.

– Теперь иди отсюда, негоже тебе тут присутствовать при операции, мешать только будешь, да и микробы распространять.

Митяй взял принесённую Матрёной бутылку с лекарством и проводил бабку за двери. После чего лежащим под стеной сарая топором, расколол приготовленную доску не бруски и подошёл с Федяем к лежавшему на соломе раненому козлу.

– Федяй, я ему щас пасть раздвину, а ты туда влей самогону. Смотри какая светлая, -удивился новоиспечённый доктор, разглядывая содержимое бутылки, -а на продажу муть раздает старая шельма, – ухмыльнулся Митька и опустился на колени к козлу.

– Митька, ты что! – Возмутился Федяй, не дав тому договорить, -козлу самогон, совсем сдурел что ли, а нам что останется?

– Лей говорю, да не весь лей, полстакана думаю хватит ему.

Козёл, с переломанной ногой, в начале категорически отказывался и неимоверно сопротивлялся от настойчивого принятия внутрь вонючего лекарства, но под грубыми уговорами двух подвыпивших мужиков в конце концов сдался и через некоторое время захмелевший, закатил помутневшие глаза и медленно отбросил свою рогатую голову набок, после чего мирно засопел на соломе.

Митяй с Федяем внимательно осмотрели новоиспечённого пьяницу, для убедительности слегка пхнули его ногой, переглянулись на входную дверь и поочерёдно залпом отпили от початой бутылки жидкость, оставив некоторое количество для окончания операции. После этого Митяй разорвал полотенце на полоски, вытянул сломанную ногу, привязал к месту перелома бруски и тщетно обмазал всё это глиной. В завершении успешно-проведённой операции, они с Федяем вылили в себя остатки жидкости и важно распахнув двери бабкиного подворья, пригласили старуху проведать своего любимца.

– Матрёна, принимай работу, – закручивая папироску, уставши проговорил Митяй.

Переволновавшаяся в ожидании бабка, быстро забежала в сарай и упала на свои коленки перед, перебинтованным и как ей показалось замертво лежащим козлом.

– Это что ж вы изверги натворили!! —Трагически запричитала она, нежно придерживая на руках пьяную, рогатую рожу своего любимца, – сгубили водкой животину.

– Ты это, не волнуйся, -начал оправдываться Митяй, -скоро проснётся от анестезии твоя животина, а через неделю, мы гипсу снимем с ноги и поскачет как новый твой козёл пуще прежнего за своими прихотями.

– Ты только как проснётся, налей ему в чашку с пойлом, грамм двести на опохмел, – не то шуткой, не то всерьёз добавил Федяй, -чтоб он на ногу больную не опирался. Нельзя ему на лужок сразу после операции.

Бабка Матрёна недоверчиво посмотрела то на докторов, то на пьяную рожу своего питомца, но успокоилась, прислушалась к наставлению Федяя и как только тот прочухался, сразу-же влила ему похмельной анестезии.

В дальнейшем как позже выяснилось, она из жалости частенько подливала своему любимцу по небольшой дозе хмельного напитка, дабы снять боль у питомца в переломанной ноге и дело дошло до того, что перед выгулом на поляну козёл упирался и никак не желал выходить из полутёмного помещения на свет Божий, подталкивая свою хозяйку под зад в сторону хаты, тем самым показывая, что без похмелья ни шагу.

Вознаграждение за успешную операцию составило докторам в виде литра свежего самогона и куска сала, после чего товарищи, прихватив с собой ещё и вырученную за зерно бутыль, удалились восвояси, пообещав вскоре наведываться для снятия того самого гипса.

Наведались побратимы к козлу уже на следующий день ближе к вечеру, не дождавшись определённого срока, якобы проведать своего пациента. Убедившись, что операция прошла успешно, выудили у Матрёны ещё полулитра и удалились, пообещав зайти вскоре и завершить козлиное лечение.

Выполнив своё обещание, доктора через положенный срок стояли возле перекошенной калитки бабки Матрёны.

– Ну как Матрёна, поживает козёл твой? – Важно спросил Митяй у хозяйки опираясь на калитку.

– Так сидит всё время в сарае, поди сам и посмотри, – пригласила Матрёна, – после вашей операции, он уже неделю не успокаивается. Ни на лужок спокойно не идёт, ни пойло жрать не хочет, пока я ему не добавлю в ведро самогону. Ничего без него, окаянный, жрать не хочет, – горестно добавила Матрёна и вдобавок чертыхнулась чьей-то матерью.

Неразлучные побратимы важно прошли в госпиталь на осмотр животины и молчаливо уставились на перевязанную скотину, который в свою очередь, подозрительно смотрел в сторону своих спасителей и лениво пожёвывал свежую траву, скошенную для него Матрёной.

После небольшого консилиума, было принято дружное решение о скором освобождении животины от того самого глиняного гипса, но с вливанием не только в него необходимой анестезии, но и для них самих.

Радостная от хорошей новости Матрёна быстро обернулась в хату за необходимым количеством спиртного и вручила лекарство наречённым докторам.

В этот раз, к всеобщему удивлению друзей, козёл не стал отказываться от принесённой Матрёной анестезии, и они все трое с удовольствием проглотили отпущенную для козла дозу, после чего он почил в своём сладостном, козлином сне.