В тени томагавка, или Русские в Новом Свете

– Что будем делать?

– Надо подумать, – сказал Гарпун.

– Двигаться дальше опасно, – проговорил Дикий Гусь. – Лучше спрятаться в тростнике и переждать.

– Мы так и сделаем, – согласился негасег.

Загнав каноэ в гущу тростника, путники застыли в молчании. Все, что они могли делать, это слушать. Яркий диск майского солнца клонился к закату. В вечерней тишине плескалась мелкая рыбешка, квакали лягушки, ныряли утки. Поодаль стрекотала сорока.

Китче Пишу пошевелился и втянул носом воздух. Потом еще раз. Егор подался вперед и в сторону, вопросительно глядя на его точеный профиль.

– Горит костер, – проговорил Рысь. – Выше по течению.

Послышался звук, заставивший всю компанию вздрогнуть.

– Что это? – прошептал Егор.

Негасег молчал до тех пор, пока звук не повторился.

– Бьют рыбу копьями, – объяснил он.

«Кто мог рыбачить там, – подумал Егор. – Мохавки?.. Или какая-нибудь кочевая семья абенаков?.. Может, тот шнурок был собственностью норриджевока, хранившийся у него в память о победе над ирокезом».

Раздумывая, Егор посмотрел на Рысь и нахмурился. Черные глаза негасега горели азартом, весь его вид говорил о том, что ему не терпется предпринять кое-какие шаги.

– Китче Пишу решил сойти на берег и посмотреть на рыбаков, – сказал индеец прямо. – Что скажет Аланкса?

Егор почти не колебался. В конце концов, в его жилах текла кровь казаков и стрельцов, сражавшихся на русской степной границе с татарами, ногаями и калмыками. Храбрые предки считали трусость унизительным пороком.

– Пойдем вместе, – ровно проговорил он.

Когда они пристали к берегу, послышался голос Гарпуна:

– Что делать нам?

– Не двигайтесь с места, – сказал Егор.

Разведчики, вооруженные мушкетами, томагавками и ножами, медленно пошли вперед, к тому месту, где время от времени слышались характерные удары копья по воде.

– Понятно, – прошептал негасег, останавливаясь. – Рыбаки на песчаной косе. Хорошее место для ловли рыбы.

Дальше они стали двигаться с еще большей осторожностью, словно хищники, чьи имена носили. Под их ступнями не треснул ни один сучок, не переломилась ни одна ветка, лишь колыхалась высокая трава да цветочные стебли.

У двух дубов, кряжистых долгожителей леса, они выпрямились и сразу увидели тех, кто рыбачил на мелководье. Обнаженные до набедренных повязок, с бритыми головами и перьями в пучках волос на макушке два ирокеза стояли по колено в воде, целя в нее короткими копьями. Результаты рыбалки были неважными – на песке лежали всего три рыбки размером с ладонь.

– Рыбаки! – пренебрежительно бросил Рысь. – Любой подросток-негасег наловил бы больше.

Егор пропустил мимо ушей едкое замечание осмелевшего абенака. Его глаза были прикованы к поясам ирокезов, с которых свисали черноволосые скальпы – яркое свидетельство опыта, отваги и предприимчивости. Это заставило его прийти в себя. У него поубавилось удальства и самонадеянности.

– Пора возвращаться, – шепнул он абенаку. – Иначе наши скальпы прибавятся к тем, что уже свисают с поясов рыбаков.

– Ха! – выдохнул Рысь. – Знаешь, чьи это скальпы? Уиннипесоков!.. Велика заслуга – снять волосы с бродячего пеннакука!

– Пусть так, но нам лучше убраться отсюда.

– А если ирокезов всего трое?.. Мы легко прикончим их, когда они сядут у костра готовить ужин … Скальповая прядь мохавка – великий трофей!

– Мы рискуем, ирокезы в походе, должно быть, всегда начеку.

– Ну, хорошо, – попытался закончить спор абенак. – Как только станет ясно, что ирокезов больше, мы тут же вернемся к лодкам.

Скрепя сердце, Егор согласился. Но дурные предчувствия его не покидали. Ему доверили важную миссию, а он вместо того, чтобы двигаться к цели, пробует играть в кошки-мышки с самыми опасными индейцами Северной Америки!.. Благоразумие подсказывает не связываться с вражеским военным отрядом… Что выделывают ирокезы над пленниками?! Это безжалостные и искусные палачи. Они враждуют со всеми, кому выпало родиться не от их женщин… Конечно, по рассказам Ивана, мохавки и онейды держат сторону англичан. Уважаемый мохавками Питер Скайлер постоянно твердит им не причинять зла подданным английской королевы. Знаменитый вождь и друг Скайлера Хендрик-Тейанага, чей отец происходил из могикан, повторяет воинам то же самое. Недавно он лично предотвратил гибель нескольких жителей колонии Нью-Йорк, разозливших чем-то гневных сородичей. Но кто поручится за то, что в глуши кеннебекских лесов мохавк не прикончит заодно с абенаком поселенца Новой Англии?..

Солнце уже коснулось верхушек сосен на правом берегу Кеннебека. Егор с Рысью плотнее приникли к стволам дубов, завидя выбирающихся из воды индейцев. За все время ловли они стали обладателями лишь четырех окуней. Когда рыбаки проходили мимо, Егор отметил, что это были мощные люди. Медные обручи на руках чуть выше локтя подчеркивали силу и упругость бицепсов. Обнаженные бедра бугрились крупными мышцами. Длинные ястребиные перья, укрепленные в гребнях и скальповых прядях, мерно колыхались при ходьбе, вымазанные медвежьим жиром тела тускло блестели в лучах заходящего солнца. На правой щеке одного мохавка виднелся кривой и глубокий шрам. Обезображенное лицо с черными полосами расплывшейся боевой раскраски производило отталкивающее впечатление. А его глаза!.. Слегка раскосые, блестящие, как у змеи, они не знали покоя, обшаривая все вокруг.

Егор перестал дышать, не в силах отвести взгляд от лица грозного мохавка, на поясе которого болтались два скальпа. Перевел дух он только после того, как кусты подлеска сомкнулись за широкими спинами Меченого и его товарища.

– Пошли за ними, – шепнул абенак.

Егор молча смотрел на то место, где скрылись ирокезы. Перед его взором все еще стояли раскосые блестящие глаза.

– Ступай, если хочешь, а я возвращаюсь.

Не сказав больше ни слова и не оглядываясь, русский стремительно зашагал назад. Он думал лишь о том, как бы поскорей добраться до каноэ и выгрести в гущу тростника. Легкое движение позади него заставило его обернуться. И он снова увидел эти глаза. Тот, кому они принадлежали, был рядом. Егор успел лишь слегка приподнять свой мушкет, когда тупой конец боевой палицы ирокеза угодил ему в голову.

ГЛАВА 7

Егор пришел в себя, когда пропахший медвежьим жиром и табаком воин тащил его за шиворот по подлеску.

– Я сам пойду, – прокряхтел он, пытаясь встать на ноги. – Пусти!

Мохавк остановился, выпрямил пленника и осмотрел его.

– Ты кто? – спросил он на плохом английском.

Егор открыл было рот, но промолчал. Что ответить ирокезу?.. Я не англичанин и уж точно не француз… Я славянин, русский. Да, русский, живущий на американской земле, принадлежащей британской короне.

– Я русский американец из городка Уэллс! – гордо произнес он.

По лицу ирокеза нельзя было догадаться, понравился ли ему этот ответ. Развернув Егора и толкнув в спину, он повел его дальше. Спустя некоторое время они вышли на небольшую поляну. У костра сидели три индейца и жарили рыбу, нанизанную на острые палки. Егору сразу бросилось в глаза, что все они были опытными бойцами. Меченый, который выследил его, скорее всего, считался у них главным.

Китче Пишу был привязан к стволу березы, высившейся в нескольких футах от костра.

«И с таких головорезов он рассчитывал снять скальпы!» – подумал русский.

– Прости, Аланкса, – сказал негасег с печалью в голосе. – Я виноват во всем.

Егор растерянно поглядел на него.