И пропадает суетливость.
На берегу другом, на поле,
В тумане царствует сонливость.
Дом жмётся к елям сиротливо —
Телёнок несмышлёный к мамке.
Трубу вздымает горделиво,
Как смотровую башню в замке.
В безветрии безмолвье правит,
Возникнув из утробы склепа.
След лайнера ножом вскрывает
Живот беременного неба.
Тревога
Тревога в душе поселилась туманно,
Противной занозой засела в груди,
Всплыла из глубин подсознанья нежданно,
Как будто вновь курс поменяли вожди.
Томлюсь в нетерпенье, вокруг озираюсь, —
Возможно, опасное что-то проспал.
Подвоха большого всерьёз опасаюсь,
Надеюсь, фортуна подаст мне сигнал.
По городу, сонный, слоняюсь безвольно.
В потоке машины за мною следят,
Лучами ласкают в ночи сердобольно,
Клаксонами вслед с пониманьем гудят.
У окна
Если осенью в ночи тоскливо,
Я гляжу в продрогшее окно.
Город сверху противоречиво
Смотрится, как мокрое панно.
Празднично дома блестят в рекламе,
В переулках пусто и темно.
Ощущенье: на экране-раме
Крутится беззвучное кино.
Фонари подсвечивают лужи,
Ветер тучи рвёт на лоскуты —
Панорама предрассветной стужи,
Встреченной случайно наготы.
Помечтав в высотном «кинозале»,
Возвращаюсь в пледе досыпать,
Словно карандаш в сухом пенале,
Залезаю в тёплую кровать.
Трубы
Постучись в моё окно,
Мы пойдём гулять по крышам
И услышим заодно —
Трубы, как живые, дышат.
Не хрипят и не храпят.
Вторя завываньям ветра,
Глухо, жалобно гудят,
Под зонтами пряча недра.
Тянутся настырно ввысь,
К облакам и самолётам,
В устремленье вознестись,
Вопреки сухим расчётам.
Им мерещится – они,
Подрастая ежедневно,
Как-нибудь без болтовни
Оторвутся непременно,
Ровным клином полетят
В сизом небе на закате.
И коттеджи загрустят —
Без привычных мачт фрегаты.
На мёртвой остановке
Смотрю в окно: напротив разобрали
Трамвайные блестящие пути.
Брусчатку вскоре снимут, и едва ли
Вагоны будут вновь людей везти.
Со вздохом умирает старый город,
Под снос идут привычные дома.
Машины недовольно кранам вторят,
Мешает перестройки кутерьма.
В моей душе отцветшее пирует,
Опять бузит проказница-весна.
Сознание в прошедшее дрейфует,
В страну, где были счастливы сполна.
Хватаю куртку, кепку и перчатки,
Не в силах сердца барабан унять.
Бегу через дорогу без оглядки,