Загадочные свитки

– Сегодня поутру у нас запланирована одна важная встреча. Али ты о ней запамятовал, братец? – продолжал нагнетать обстановку Плечов.

– Сколько у меня времени? – деловито поинтересовался Альметьев.

– Полчаса по любому еще есть. Достаточно, чтобы привести себя в порядок: помыться-побриться и даже похлебать немного кипяточку.

– Стоп. Тогда… Куда ты так гонишь?

– Вперед, – дал «исчерпывающий» ответ агент Вождя.

– Понял! – с улыбкой согласился Альметьев, давно привыкший к такой манере общения.

После этого он почтительно поздоровался с «разлюбезной хозяюшкой» (так Николай иногда называл Прасковью) и быстро скрылся за дверью ванной комнаты.

Тем временем Ярослав, прислонившись спиной к холодной, давно не крашенной стене, удобно расположился на обычном кухонном табурете и завязал с Паней шутливый разговор:

– Ну, рассказывай, красавица, как дела?

– Отлично! – не отрываясь от плиты, жизнерадостно сообщила Пашуто.

– От остальных отлично или на самом деле?

– Нет… Правда, хорошо!

– Как Колька? Не приставал?

– Ага… Счас, – рассмеялась хозяйка. – От него дождешься. Эту ледышку не сможет растопить никакое пламя.

– Пыталась?

– Ну что вы такое несете, товарищ профессор? – постреливая бирюзовыми глазками, натянула обиженную гримасу на миленькое личико утренняя собеседница. – Я – женщина замужняя. Стойкая.

– Да. Повезло Сеньке. Подфартило. И красивая, и умная, и верная, – констатировал Плечов.

– А он, собака, не ценит! – развела руками Прасковья и добавила с укоризной: – Выпивает. Покуривает.

– Хорошо, хоть не погуливает, – как мог, успокоил хозяйку наш главный герой. – Ничего. Будет и на твоей улице праздник.

– Позвольте узнать – когда?

– Как только закончится война. Детишек нарожаете. Квартиру отдельную получите… И заживете – душа в душу, как положено самым лучшим в мире людям. Нам, русским! – поспешил описать ей светлое будущее Плечов.

– Твоими б устами да мед пить, – подтвердила свое согласие с такой блестящей перспективой гражданка Пашуто.

– Нальешь? – хитро покосился на нее Ярослав.

– Чего? Медку?

– Нет. Обещанной наливочки. Из черноплодной рябины. Я о ней ни на миг не забываю. А как вспомню – слюнки рекой текут, орошая растительность на груди!

– С утреца нельзя.

– Понимаю, – печально вздохнул Плечов. – И принимаю. Но жду реальных предложений.

– Сегодня. После обеда.

– Здесь продегустируем или с собой возьмешь?

– Что ты имеешь в виду? – не поняла Прасковья.

Пришлось объяснить:

– Ужинаем сегодня на Большом.

– Хочешь угостить академика? – предположила хозяйка.

– Так точно, – кивнул Ярослав.

– Что ж. Я всегда «за».

* * *

Шниперзон оказался высоченным (за метр девяносто) мужчиной с широкими плечами и не в меру тощими ножками, путающимися в свободном галифе. Выпученные глаза его излучали если не глубокую тревогу, то, по крайней мере, какую-то плохо скрываемую нервозность или, если хотите, внутреннюю обеспокоенность, озабоченность – точно. Вероятно, он просто не знал, чего можно ожидать от этих двоих, и заранее пришел к выводу, что в любом случае – ничего хорошего.

Еще бы!

От выполнения основных служебных обязанностей оторвут… Факт? Факт!

Новыми делами загрузят. А как же? Непременно!

И к бабке не ходи: голову заморочат, фронт работ расширят, а денег больше, как это всегда бывает, не заплатят. И даже спецпаек – хотя бы на время! – никак не увеличат. Конечно, он не прочь немного подсуетиться, так сказать, за идею… Но сколько можно?

– Зачем звали? – Изя свысока смерил взглядом агента Вождя, значительно уступавшего ему в росте, и в ожидании ответа впихнул в рот тощую, как он сам, папироску; однако прикуривать ее не стал. Пока.

– Мне нужно немедленно связаться с комиссаром Копытцевым! – приказным тоном пояснил Ярослав, таким образом четко давая понять, кто здесь главный.

– А чем вам не нравится посредничество нашего общего друга? Я имею в виду Николая Петровича, – не смирившись с такой дискриминацией, недовольно процедил сквозь желтые зубы ленинградский чекист и щелкнул трофейной зажигалкой, выдавливая из нее едва тлеющее тусклое пламя, которое он не замедлил поднести к набитой табаком папиросной гильзе. – Начальство предупреждало, что по ходу дела я буду иметь дело исключительно с ним и только с ним – простите за сплошную тавтологию.

– Вам даже такие слова знакомы? – как-то не по-доброму покосился на коллегу Ярослав.

– Я филолог по первому образованию, – сухо огрызнулся тот.

– Боюсь, что вы неверно истолковали указания руководства, товарищ филолог. Отныне и до окончания операции вы поступаете в мое распоряжение. Вам все понятно? – рубанул Плечов.

– Так точно! Но…

– Никаких «но», как тебя там по батюшке? – жестко развеял все его сомнения агент Вождя, как-то незаметно переходя к более демократичной форме общения – на «ты».

– Соломонович, – обреченно выдохнул Шниперзон.