Потому что мы с тобою
Потрудились, было дело.
И я видел, что ты можешь
Уговаривать умело.
Нам хозяйка стол накроет
От души да с благолепьем,
Раскопаем это дело,
Доведем великолепьем.
Вспомним, как чуму глушили
И различные напасти,
Ты давненько глаз не кажешь,
Не соскучился отчасти?
Я знал, что у меня есть просьба помощи от женщины, но в первый раз я пришёл по приглашению один. Это действительно непростое место, оно глубокое и печальное. Там пахло сыростью, но холод я не ощущал. Возможно потому, что в его приглашении чувствовалась теплота. Зеркальник, мой чудесный друг, как всегда, показал дорогу, сопровождая меня в этом путешествии. Путь не занял много времени; особая зона, как будто шторкой прикрытая туманом, дала ясно понять, что мы пришли. Дальше я пошёл один. Меня встретил смуглый исполин. Не скажу, что он был очень большого роста, но величина его фигуры производила впечатление. Какое-то время мы глядели друг на друга, а потом обнялись как давние друзья. Да и почему как, дружба – она всегда остаётся. Её тепло пропитывает все твои жизни, пронося в памяти все события давно минувших дней.
Хозяйка пригласила нас в дом, а за ужином я попросил рассказать его историю о том, кто он и чем заслужил такую долю. Когда-то я знал это, я знал все истории жизни всех представителей параллельного мира. Но в этой жизни мне приходится знакомиться и вспоминать всё заново. Вот его необычайный рассказ. И как я уже успел привыкнуть, его повествование тоже было былинным.
Как вскипала смородина-реченька,
Обнажалась до самого донышка,
Рыбы склизкие хлопали ро?тами,
Задыхаясь от свежего воздуха.
Так Погостник с своею супружницей
Во дворец ко Творцу приближалися,
Сказку сказывать швыдко – не блох искать,
Будем мы соблюдать распорядочек.
Как-то раз на крылечке дворцовишном
У Творца, там, где садик не махонький,
Увидали прохожие сверточек,
А в том свертке обличием страшное.
Робятенок, но с козьими рожками
И копытца на пальчиках ноженьки.
Подивились творец и супружница,
И откуда такое чудовище?
И к себе забрали на выселки,
Подрастал ребёночек махонький.
Вырастал он в красивого вьюношу.
Только странность его превеликая
Не давала покоя безвременно:
До кого он коснется копытцем сим,
Тот и падает замертво, начисто.
Что поделать, такое несчастие,
Повелел тогда юноше дивному
Сам Творец брать в начальство погосты все.
Там и жить, не страшась умерщвления,
Вот такое сказание раннее.
Во сыром бору ель качается,
Филин ухает, не печалится,
Я продолжу тебе весть печальную,
Но красивую, изначальную.
Младой юноша тот, что в погостах царь,
Восхотел да найти половиночку,
Приглядел он деву хорошую,
Но одну, совсем сиротинушку.