Жестокий квест

Полковник поморщился, будто ему предложили испорченное блюдо. Петелина покачала головой:

– Трупы в бытовке у меня до сих пор перед глазами. Четверо молодых мужчин.

– Четверо мигрантов! – рубанул ладонью по столу Харченко: – Я скажу прямо. Опасны криминальные действия мигрантов против города и наших граждан. Разборки мигрантов между собой общество не волнует. Если бы не публикация сказочки, четыре трупа на стройке так бы и остались строкой в оперативной сводке.

– Юрий Григорьевич, хотя я раскрыл массовое убийство быстро, это не значит, что было легко, – подчеркнул свою значимость Дорецкий. – Мне еще предстоит дожать преступников. И по документам не на один том волокиты.

– Вот и работай. Ты, Петелина, тоже. Оба свободны!

Следователи собрали бумаги, встали и направились к двери.

Успокоившийся Харченко окликнул Петелину:

– Елена Павловна, а если Сказочник заранее знал об убийствах?

– Тогда это игра со смертью. И она только начинается.

Глава 8

Из кабинета начальника Петелина решила направиться в криминалистическую лабораторию. Так как убийствами на стройке официально занимается Дорецкий все результаты экспертиз отправят ему, а ей тоже не помешает знать, что да как. От версии, что два вчерашних преступления взаимосвязаны, она не отказывалась. Глупая сказочка не так уж и глупа по своей сути, а ведь это только присказка.

В лаборатории три фигуры в белых халатах склонились над приборами. По вихрастому затылку легко было узнать Михаила Устинова, хвостик крашеных волос подрагивал на плечах Светланы Масловой, и лишь матово-желтый череп, лишенный не только растительности, но и кожи, неподвижно уставился в монитор. Это был знаменитый Василич – учебный скелет с настоящим черепом, давно прописавшийся в лаборатории.

Василич мотивировал криминалистов на шутки, ему было дозволено выражать скрытые эмоции сотрудников. Сейчас костлявые пальцы Василича лежали на клавиатуре, будто он только что набрал плавающую на дисплее фразу: «Будь со мной, будь со мной, только старым и с головой».

Маслова первой обернулась к Петелиной, заметила ее реакцию на «выходку» Василича и объяснила:

– Жалко студента. Такой молодой и такая смерть.

Елена смирилась, что всех трогало только убийство студента, но все-таки спросила:

– А четверых таджиков со стройки не жалко?

– Они сами виноваты.

– В каком смысле?

– С дружками что-то не поделили, – холодно ответила Светлана и указала на ботинки, которые исследовала: – Вот, работаю.

– И что ты наработала?

– Рисунок протектора правых ботинок подозреваемых полностью соответствует отпечатку подошвы на песке в том месте, где был найден нож.

Длинный нож с резной наборной рукоятью лежал в пакете на столе перед Устиновым. Головастик перехватил вопросительный взгляд следователя и ответил на очевидный вопрос:

– Кровь на ноже совпадает с кровью убитых рабочих.

– Всех четверых? – уточнила Петелина.

Криминалист подтвердил:

– Я нашел на клике и в пазах рукояти образец крови каждой жертвы. А вот своих пальчиков убийца не оставил.

– Железному Феликсу для обвинения будет достаточно отпечатка ботинка, – заверила Маслова.

– Без признания подозреваемого и показаний свидетелей этого мало. Ботинок две пары. А вдруг, у половины рабочих такие же. Хороший адвокат сможет убедить суд… – Петелина натолкнулась на скептический взгляд экспертов и умолкла.

Каждый знал, что авторитетного адвоката бедные мигранты не получат, даже если бы у них имелись средства. Мэтры адвокатуры избегают дел, к которым равнодушно общество. Ни сочувствия к потерпевшим, ни ненависти к убийце здесь не просматривается. Шумихи в прессе тоже не будет – зачем браться? Назначенный адвокат станет также, как следователь, убеждать подозреваемого признать свою вину и получить снисхождение. Именно поэтому Дорецкий быстро завершает подобные расследования.

Петелина узнала, что хотела, и похвалила экспертов:

– Быстро справились. Железного Феликса вам есть чем порадовать. А для меня нашли что-нибудь полезное?

– Были бы улики, мы бы постарались, – замялась Маслова.

– Телефон! – вспомнил Устинов. – Я скачал файлы из телефона Максима Миронова в папку с общим доступом. Не всё удалось восстановить, но фото и видео за последнюю неделю имеются.

– Хорошо. Скинь ссылку, – попросила следователь и напомнила: – Про аудиофайл, который получила твоя Маша, что скажешь? По ее версии это след к убийце.

– Уж лучше следы на песке. Но я попробую, – без энтузиазма пообещал Головастик.

Когда Петелина поднялась в свой кабинет, ей позвонил судмедэксперт Иван Иванович Лопахин. Невзирая на почтенный возраст, патологоанатом говорил бодро и энергично.

Он начал с необычного приветствия:

– Елена Павловна, спасибо, что заботитесь о моем здоровье.

– Да я, собственно… – Следователь растерялась. – Вы о чем, Иван Иванович?

– Любимая работа – лучшее средство от болячек. А вы подкинули мне сразу пять тел для исследования. Я же и головой работаю, и руками. Очень гармоничная профессия.

– Рада за вас, но впредь такого подарка не обещаю. Уж лучше вы судоку разгадывайте и с гантелями упражняйтесь. – Петелина перешла к делу: – Иван Иванович, вы по всем пятерым заключение подготовили?

– В который раз убеждаюсь, что смерть всех уравнивает. Христиане-мусульмане, бедные-богатые, ученые-рабочие, а попадают на прозекторский стол, эх, – одна и та же плоть и кровь.

– Я бы согласилась с вами, но общество смерть разных людей оценивает по-разному.

– Вы про шумиху в интернете? Сочувствую. Хорошо, что мои пациенты не шумят. Хотя, был случай, выходили газы…

– Иван Иванович, меня другие подробности интересуют.

– Так, с кого начнем? – перешел к делу патологоанатом. – С забывчивого студента?

– Почему забывчивого? – опешила следователь.

– Помню, как нас в школе отчитывали: ты бы еще голову дома забыл.

– Иван Иванович, – пожурила Елена.