Царь зверей. Последний оплот Земли

– Идет, – кивнул я. А это уже пришельцам: – Вы говорите по-русски?

– Приходится, – неожиданно густым и глубоким басом ответил один из них.

Игрок ГфорсАлатук приглашает вас в отряд

Принять Отклонить

Скрываю уровень полицейским зельем, тут патрулей можно не бояться, и выбираю первый вариант. «Пингвины», как я назвал их про себя, были двадцать пятого уровня и не принадлежали ни к одному из кланов, что меня удивило. Но это даже и к лучшему. Местные квесты, конечно, были для меня малоинтересны, но здесь сыграл банальный расчет – совместить приятное с полезным. Приятным был профит за мое время, проведенное в их компании, а полезным – прогулка по французской территории. Плюс можно будет вживую увидеть, как ведут себя «туристы» и как к ним относятся местные.

– Горскван давно подключен к Джи? – спросил я, когда мы взяли у командира стражников квест на уничтожение луговых троллей.

– Недавно, – ответил Кынрс. – Тысячу семьсот ваших лет.

Я лишь кивнул в ответ и ничего не ответил. Кало и Альтея в Джи еще и года не протянули, а тут семнадцать веков – недавно. Все относительно, если речь идет о древних вселенских расах.

– Много среди землян царей? – спросил Гфорс.

– Пока не очень, – уклончиво ответил я, с раздражением заметив, что скрыв уровень, не подумал про класс. – Мы тоже недавно играем.

Гфорс понимающе кивнул… Наверное, все же кивнул, если так можно назвать его резкое вскидывание головы.

Впереди показался первый тролль светло-зеленого окраса, который тут же помчался в атаку, едва завидев нас. В руках у «пингвинов» тут же появились какие-то гофрированные трубки, из которых вырвался порошок едкого синего цвета. Я с интересом стал наблюдать за происходящим, готовый в любую секунду оказать помощь своим новым знакомым.

Ваш статус изменен на «Наблюдатель»

До вашего вмешательства в ход боя опыт и награда вам не будут идти. Возможно повышение репутации с гильдией наставников

Тролль, на секунду замедлившись, врезался в яркое облако порошка, которое тут же уплотнилось и облепило беднягу-моба со всех сторон. И тут только я заметил, что странная синяя субстанция была не порошком. Это были миниатюрные живые существа, которые заживо жрали тролля, мгновенно покрывшегося кровавыми волдырями. Он заверещал, замахал руками, сбросив себя несколько синих комков, и ожесточенно рванулся в сторону Гфорса и Кынрса. Те неожиданно показали невероятную сноровку, быстро отскочив в разные стороны и пропустив тролля между собой. Монстр размахивал руками, пытаясь зацепить игроков, но те ловко от него уворачивались, продолжая поливать своего противника синей биомассой.

Внезапно Гфорс проделал какую-то манипуляцию со своим оружием, и гофрированная трубка с характерным звуком выплеснула из себя густое желе такого же синего цвета. По воздуху поплыл какой-то терпкий аромат, а синяя субстанция растеклась блестящей лужей по земле. Как только тролль наступил на нее, лужа заискрилась голубоватыми прожилками и застыла. Тролль яростно пытался вырваться из липкого плена, но тщетно. «Пингвины» тем временем вновь залили его хищной биомассой, и спустя минуту от монстра осталась только кровавая тряпочка. Вот так – даже сжигать останки огнем или кислотой, как это обычно проделывают с троллями, не пришлось.

– Что это? – с интересом спросил я у Гфорса, указывая на трубку в его руках.

– Агрессивная среда, – ответил «пингвин». – На нашей планете хорошо развита генная инженерия и биоконструирование.

– Она живая, ведь так? – с осторожностью уточнил я.

– Точно, – кивнул Гфорс. – И очень голодная. Подчинить ее может только биомант. Если трубкой завладеет кто-нибудь другой, скажем, ты, – «пингвин» строго посмотрел на меня через очки, – первый же выстрел окажется последним.

– Поэтому не советуем нас убивать и пользоваться нашим оружием, – видимо, пошутил Кынрс и закаркал как заправская земная ворона.

– Даже в мыслях не было, – кисло улыбнулся я. Врал, конечно – еще как было. Как ни странно, такого вооружения на аукционе я еще не встречал.

– Движемся дальше, – сказал Гфорс.

Я кивнул и пошел вслед за неуклюже переваливавшимися с ноги на ногу «пингвинами». Трудно поверить, но пять минут назад именно эти существа ловко уклонялись от атак лугового тролля. По квесту необходимо было уничтожить пятнадцать монстров, что мы и сделали за каких-то сорок минут. Сдав его, мы набрали еще несколько заданий. Платили мои спутники довольно щедро – пять миссий, и хватило бы на одно путешествие к соплеменникам Солонима, если воспользоваться выгодным предложением от Марселя. При текущем курсе кредита к доллару – сколько же тут зарабатывают местные? Теперь понятно, почему они и слышать не хотят о том, чтобы прекратить привечать инопланетян. Или это только эти двое так разбрасываются деньгами… Если так, мой знакомый афротуроператор будет локти кусать, когда узнает, сколько мог заработать на этом сам.

Гфорс и Кынрс продолжали сокращать популяцию монстров в окрестностях Мидельхейма, я же спокойно за этим наблюдал, лишь один раз вмешавшись, когда «пингвинов» окружил целый отряд крысобесов в доспехах. А потом – потом случилось то, чего я никак не ожидал. Мои мышиные фантомы, которых я предусмотрительно призвал и отправил в разведку, сигнализировали об опасности, но было уже слишком поздно.

– VivelaFrance! – раздался оглушительный вопль, и на нас из-за кустов набросился целый отряд игроков в самой простой и дешевойброне.

«Пингвины» от неожиданности смешно подскочили на месте, но уже в следующую секунду направили свои гофрированные трубки в сторону нападавших, поливая их омерзительной биомассой.

Французы надсадно кричали от боли и ужаса, когда их облепляла с головы до ног синяя субстанция. Представляю, каково это – быть заживо сожранным тысячами миниатюрных существ. Игроки, выскочившие из кустов, были сплошь низкоуровневые – максимум девятнадцатый. С пришельцами, вроде, разница и небольшая, но вот в качестве экипировки была настоящая пропасть, так что потери нападавшие несли громадные. Я тут же призвал василиска и дроида, но в бой не вступал – ошибки с патрульными я больше не повторю, а защищать «пингвинов» от других игроков я был не обязан. Наша договоренность касалась лишь прохождения квестов и защиты от мобов. Набросившиеся на нас французы оценили мой нейтралитет и, в свою очередь, тоже на меня не нападали.

«Пингвины» просили о помощи, но, в конце концов, поняли, что против своих я не пойду, и отстали. А вскоре, потеряв около пятнадцати человек, непонятный отряд добил их, оглашая окрестности победными воплями. Затем оставшиеся в живых французы молча уставились на меня, очевидно, не зная, что делать.

– Вам не стыдно? – я даже оторопел от неожиданности этой фразы, произнесенной одним из игроков.

Вперед вышел худощавый парнишка с черными волосами и острыми чертами лица. Пьер Ренуар, прочитал я его никнейм.

– Вы меня слышите? – спросил он.

– Кто вы такие? – вместо ответа уточнил я.

– А как вы думаете? – усмехнулся Пьер. – Всего лишь обычные игроки.

– Игроки, нападающие на других игроков? – задал я провокационный вопрос. Происходящее меня сильно заинтересовало – не все так однозначно во французском кластере.

– На инопланетян, – с вызовом ответил кто-то из толпы игроков.

– Именно, – подтвердил Пьер. – Франция – не проходной двор.

Последние слова он процедил сквозь зубы, а затем смачно плюнул мне под ноги.

– А из-за таких, как вы, мы теперь вынуждены краснеть перед всем остальным миром, – зло бросил Пьер, угрожающе надвигаясь на меня.

Интересно, он все же рискнет напасть? До этого мои новые знакомые ксенофобы проявляли себя более благоразумно. Или недавняя победа вскружила им голову?

Глава 4.По следам

Тем временем пара самых старых и опытных французов, не обращая внимания на пламенную речь Пьера, быстро обобрала трупы «пингвинов». А что – если с них выпала хоть одна вещь, то учитывая уровень экипировки инопланетных туристов, выручить можно немалую сумму. И кто в итоге зарабатывает больше – те, кто сотрудничает с пришельцами, или те, кто с ними борется, – сказать трудно. Так что вопрос, все ли тут сражаются за идею, остается открытым.

– А жить за счет обирания трупов своих врагов вас не заставляет краснеть? – все-таки мне захотелось до конца разобраться, что же движет этими людьми. – Я, конечно, понимаю, что вы не боитесь запачкать руки, но не подменили ли вы одни цели другими?

– Да что ты знаешь о нас? – Пьер уже хотел броситься вперед, но один из его более опытных товарищей остановил этот рывок, просто положив руку ему на плечо.

– Не стоит пытаться залезть людям в душу, в лучшем случае вам придется расплатиться разбитой физиономией, – его седые усы забавно встопорщились, но смеяться совсем не хотелось, наоборот, этот человек вызывал какое-то неодолимое чувство доверия. – Если бы мы были охотниками за головами, то привели бы с собой монстров. Как известно, в случае смерти от руки игрока шанс выпадения предметов уменьшается в несколько раз, а так можно было бы подвести этих надменных уродов под удар, и дело в шляпе.

А ведь действительно. Не стали выжидать удобного момента, не пытались увеличить шанс дропа – передо мной настоящие благородные разбойники. Внешне-то таких, конечно, много, а вот внутри – вымирающий вид. Хотя я знаю еще одного такого же благородного разбойника и авантюриста – было бы забавно их свести, и, кажется, у меня есть идея как.

– Что ж, – облегчение получается изобразить довольно натурально, – значит, вы действительно те, кого я искал. Меня попросили устроить с вами встречу одному человеку. Точнее, не совсем человеку – как вы должны понимать, борьба против засилья пришельцев идет не только на Земле. И представители сопротивления с одной из планет хотели бы договориться о сотрудничестве.

О да, мне удалось их удивить. И правда, неплохой логический парадокс получился – с одной стороны, мы боремся против пришельцев, с другой, почему бы и не быть тем, кто тоже против них, при этом являясь чужаком для нас, но, естественно, не для самих себя.

– Я могу позвать наших главных, вот пусть они с этим и разбираются, – седоусый нашел выход и поспешил расслабиться, найдя на кого свалить неожиданную ситуацию.

– Обсуждать такое – точно не наш уровень, мы просто мочим гадов, – Пьер опять влез в разговор, уже забыв, как совсем недавно собирался мне навалять. Вот только вы слишком рано обрадовались.